– …я никогда не сказала бы ничего подобного, – чопорность, звучавшая в голосе Тедди, никак не соответствовала веселым искоркам, пляшущим в ее глазах. – Хотя я ничуть не удивилась, что это сказал Грейсон.
Сэмьюэл рассмеялся. Их с Делайлой взгляды встретились, и он улыбнулся. Делайла улыбнулась в ответ, хотя понятия не имела, что обсуждают остальные. Из обрывков разговора она поняла, что речь идет о каком-то происшествии, случившемся несколько лет назад, в котором были замешаны Грейсон, маленькая собачка, дамская шляпка и поезд. Судя по громкому смеху присутствующих, история эта оказалась крайне занимательной.
Сэм умел быть веселым и не выглядел при этом глупо. Этого Делайла не могла отрицать. Во время их первой встречи она сказала что-то – теперь уже не помнила, что именно, – и он рассмеялся. Смех его поразил Делайлу своей искренностью и показался необычайно заразительным. Возможно, свою роль сыграли обстановка или присущее любой дальней поездке волнение, но, прежде чем Делайла успела осознать это, они с новым знакомым оказались вовлеченными в беззаботную беседу о неожиданностях и бедах, подстерегающих человека в путешествии. Делайла не привыкла так вот запросто болтать с мужчинами, представленными ей не должным образом, и тем не менее находила в этой болтовне ни с чем не сравнимое удовольствие. А уж если быть честной до конца, Делайла вообще не хотела, чтобы этот непринужденный разговор закончился. Теперь ей казалось, что именно это обстоятельство заставило ее представиться миссис Харгейт и солгать об истинном положении дел. Делайла полагала, что высокие, красивые и невероятно занятные незнакомцы скорее станут флиртовать с миссис, нежели с леди Харгейт. Впрочем, когда ложь сорвалась с ее губ, сама Делайла даже не задумалась о том, почему и зачем это сделала.
Очевидно, в этом самом отсутствии размышлений относительно содеянного крылась причина, по которой на следующий день во время прогулки в парке в полном одиночестве – что само по себе было странно для Делайлы, – она, встретив своего нового знакомого, не попыталась его разуверить. И возможно даже, подкрепила его уверенность в том, что она всего лишь бедная компаньонка, сопровождающая богатых родственников. При этом Делайла не чувствовала ни малейших угрызений совести. Ну какой вред могла причинить эта пустячная ложь? К тому же она наверняка никогда больше не увидит этого мужчину. Тогда они поговорили всего несколько минут и на следующий день столкнулись в холле отеля. Делайле пришлось объяснить, что многочисленные кофры и чемоданы на тележке следующего за ней носильщика принадлежат ее сестре. Эти мимолетные встречи поселили в душе Делайлы неудовлетворение. Как если бы ей позволили вдохнуть восхитительный аромат пирога, стоящего в печи, но при этом не позволили его попробовать. А ей ужасно хотелось откусить кусочек, хотя в тот момент она совершенно не представляла, какие последствия повлечет за собой подобная дегустация. Да и с какой стати ей было задумываться о подобных вещах? Разве не собиралась она с головой окунуться в приключения? В романах же, повествующих о приключениях, женщины проводили в обществе привлекательных американцев не несколько минут, а гораздо больше времени.
– …самое настоящее приключение, насколько я поняла, – хитро произнесла Камилл.
Делайла тут же посмотрела на сестру, которая между тем продолжала:
– Грейсон, – Камилл внимательно посмотрела на жениха. – Мне кажется, ты поведал нам далеко не все.
Грейсон бросил взгляд на Сэмьюэла, который смотрел куда угодно, только не на друга. Потом их взгляды встретились, и оба дружно рассмеялись.
– Послушайте, – проговорила Тедди сквозь смех, – неужели вы так и оставите нас в неведении? Представить не могу кого-то из вас одетым подобным образом. И уж точно не на балу. Ни один из вас…
Окончательно все решилось на балу-маскараде. Маски не помешали им с Сэмом узнать друг друга. Будь Делайла фаталисткой, то решила бы, что их свела судьба. За первым танцем последовал второй, за вторым – третий, а потом Делайла и вовсе оказалась в номере Сэма, в его объятиях, в его постели. Она могла бы сказать себе, что все случилось слишком быстро и неожиданно. Но нет. У нее имелось достаточно времени на размышления, на принятие решения, на то, чтобы задуматься о последствиях. Но ей просто не хотелось ни о чем думать. Ни о чем, кроме наступившей ночи. Это было совсем на нее не похоже. Леди Харгейт не поступила бы столь неосмотрительно. Зато голова миссис Харгейт была занята совсем другими мыслями, чтобы беспокоиться о последствиях. Поэтому она отбросила прочь тревожащие ее думы. Вместе с одеждой.
В себя Делайла пришла, когда было уже слишком поздно. И все же, если бы она не боялась, что о ее грехопадении станет известно, она смогла бы признаться себе, что ночь была поистине незабываемой. Делайла и представить себе не могла, что близость между мужчиной и женщиной может оказаться настолько восхитительной. Конечно же, она не была девственницей, но редкие мгновения в постели Филиппа пролетали слишком быстро и не приносили удовлетворения. Хотя Делайла слышала от подруг, что занятия любовью должны были не только удовлетворять партнеров, но и приносить им наслаждение. С Сэмьюэлом так и произошло. Теперь Делайла вполне могла понять, почему ее сестра Берил так часто бывала благосклонной к своим поклонникам.
Делайле хотелось испытать приключение, и она его испытала. К сожалению, это самое приключение последовало за ней домой в Англию. Его присутствие не только напоминало Делайле о том, какую ужасную ошибку она совершила, но и заставляло ее чувствовать себя крайне неловко от того, что мужчина – фактически незнакомец, – видевший ее обнаженной, остановился в ее доме. Сидит с ней за одним столом. И флиртует с ее лучшей подругой! Бывшие обитатели Милверта наверняка уже перевернулись в своих гробах от того, что в их родовое гнездо вторгся американец.
Делайла набрала в грудь воздуха. Настало время жить дальше и претворять в жизнь свои планы. Пока Сэм с ней сотрудничает, случившееся в отеле «Мюррей-Хилл» там и останется. Ночь греха упокоится в Америке, где ей и место.
– Расскажите, Сэм, что за дела привели вас в Англию, – попросила Тедди. – Если, конечно, это не секрет.
– И если это не скучно. – Камилл жестом попросила лакея наполнить ее бокал. – Каждый раз, когда Грейсон начинает говорить о своих делах, мне становится ужасно скучно, и я теряю всякий интерес к беседе.
Грейсон вскинул бровь.
– В самом деле?
– Не смотри на меня так, дорогой. Ты прекрасно знаешь мое отношение. – Камилл усмехнулась. – Только не говори, что не замечаешь, как стекленеют мои глаза, когда ты начинаешь рассуждать о ценных бумагах, долговых обязательствах, сделках и… о чем еще говорят деловые люди?
– А я-то думал, что этот взгляд – свидетельство твоего восхищения моей деловой хваткой, – мягко произнес Грейсон.
Камилл с минуту смотрела на жениха, а потом рассмеялась.
– Неправда.
Грейсон тихо засмеялся в ответ.
– Я не заблуждался ни минуты. Но, думаю, рассказ Сэмьюэла тебя заинтересует. – Грейсон кивнул другу: – Ну же, расскажи, зачем ты приехал.
– К тебе на свадьбу, конечно же.
– И… – не унимался Грейсон.
– И пробудить интерес представителей высших слоев британского общества к… – Сэмьюэл на мгновение задумался, – будущему. Можно так сказать.
– О, в таком случае вы будете ужасно разочарованы. – Тедди испустила полный драматизма вздох. – В отличие от вас, американцев, мы скорее проигнорируем будущее, нежели распахнем для него свои объятия. Мы слишком закостенели в своих убеждениях. Увязли в традициях и наследии, если можно так выразиться.
– Как и должно быть, – пробормотала Делайла.
Сэмьюэл повернулся к ней:
– Вы ведь это не всерьез.
– Нет, я действительно так думаю. – Делайла одарила мужчину ослепительной улыбкой. – Нет ничего противоестественного в том, чтобы жить так, как жили предыдущие поколения.
Ответная улыбка Сэма была не менее ослепительна.
– Если только не существует способа жить лучше.
– Что за способ? – В голосе Камилл послышалось любопытство.
– Безлошадные экипажи. – Голос Сэма звучал бесстрастно, хотя сам его обладатель с трудом сдерживал возбуждение, словно указывал путь к спасению или нирване. – Возможно, они – дорога в будущее.
Делайла смерила Сэмьюэла взглядом, с трудом сдерживая смех. Ибо, рассмеявшись, она поступила бы ужасно грубо.
– В самом деле? Как заманчиво. – Ресницы Тедди затрепетали, но Делайла могла ошибаться – слишком уж тусклым был свет в столовой.
– Вы действительно считаете, что они когда-нибудь заменят лошадей? – спросила Камилл.
Лучше уж молчать. Да. Это отличный план.
Сэмьюэл кивнул:
– Считаю.
Неужели он это всерьез?
– Но ведь это весьма отдаленное будущее, не так ли? – Брови Тедди сошлись на переносице.
– Не такое уж отдаленное. – Сэмьюэл замолчал, когда лакей подошел, чтобы забрать у него тарелку.
И как, скажите на милость, он добился такого успеха? Он что – сумасшедший? Он же явно ошибается.
– Честно говоря, я считаю, что безлошадные экипажи гораздо эффективнее лошадей, – продолжал между тем Сэм.
Да, он очень сильно ошибается. Теперь у Делайлы не осталось сомнений на этот счет.
– Содержание безлошадного экипажа обойдется гораздо дешевле содержания лошади.
Нет, кто-то просто обязан указать ему на то, как сильно он ошибается. Делайла огляделась. Тедди и Камилл внимали американцу с восторженным вниманием, а Грейсон одобрительно кивал. Господи, да они все сошли с ума! Все ужасно заблуждаются.
– А еще безлошадный экипаж всегда можно починить. – Сэм пожал плечами. – В теории он практически вечен.
– Какая глупость, – выпалила Делайла. – Не верю, что вы говорите всерьез.
Сэм внимательно посмотрел на женщину:
– Но это так.
– Дорога в будущее? – Слова сорвались с губ Делайлы, прежде чем она успела прикусить язык. Очевидно, грань между грубостью и честностью была почти неразличимой. – Никогда не слышала ничего более нелепого.