Меня никто не замечал до финальных слов Арвинга. Сквок — ори. Шкаф сделал шаг в сторону и указал на меня. Я не ожидала такого и растерялась. Орчанки же теперь рассматривали меня с таким же любопытством, как и я их пару минут назад. Стараясь выглядеть дружелюбно, я улыбалась, но это не помогло — они не сказали мне ни слова, даже не улыбнулись в ответ. Чувствую, обязанности сквок — ори станут для меня трудновыполнимыми.
— Я должна была у них что — то спросить или что — то им сказать? — тихим шепотом спросила у Арвинга, когда мы направились дальше.
— Можешь не шептать. Тут никто не знает эльфийский. И нет, ты никому ничего не обязана говорить, а они не имеют права обращаться к тебе без позволения.
— Как я должна дать понять, что буду рада общению с ними?
— На любой твой вопрос женщины должны ответить, молчание будет считаться оскорблением и непризнанием твоего статуса. Обращаться же к тебе они не имеют права без ритуала благословения.
Я нахмурилась. Вот мне еще только ритуалов не хватало! Я — то думала, что ритуалы — это дело шамана.
Все время, пока я размышляла, Арвинг следил за мной, и стоило мне только решиться задать вопрос, как орк уже ответил на него, не забыв перед этим усмехнуться. Вот же гад!
— Орчанка опускает голову и смотрит вниз, ожидая благословения сквок — ори. Если ты разрешишь им высказать просьбу, то положишь свою ладонь на их голову. В противном случае ты просто не смотришь в сторону просительницы, а та до твоего ухода не смеет поднять взгляд.
— Но если я пройду, то кто ей поможет?
— Муж, если она замужем, или родители, если нет.
Я не хотела делать быстрых выводов и подвергать сомнению логичность подобных традиций. Хотя мне сразу вспомнилось домашнее насилие и прочие низости нашего мира. Лучше уж расспросить об этом у Ирвиша, чем выставить себя дурой при Арвинге.
— Спасибо.
Брат мужа улыбнулся, и его черные глаза показались мне уже не такими зловещими. Все — таки улыбка меняет человека, то есть орка.
— Там дальше гальд ворди. — Он махнул в сторону. — Они делают обувь и шьют одежду.
Отсюда мне был виден лишь шатер, возле которого лежали горы шкур и каких — то тюков.
— Хочешь подойти ближе и все рассмотреть?
Я засомневалась. Мы уже довольно долго ходили по стану. Вдруг вождь уже ждет меня? Опаздывать не хотелось, но, с другой стороны, несколько минут уже ничего не изменят, а Арвинг представит меня еще одному гальду. Это ведь хорошо, наверно. Я неуверенно глянула на своего спутника, но тот молча ждал ответа, не торопя меня и не уговаривая.
— Да, только после. Думаю, нам лучше вернуться.
Арвинг кивнул мне, принимая мою просьбу, и направился к шатру, возле которого стоял старый орк. Его длинные волосы уже поседели, но сам мужчина был подтянут и полон сил. Он сжимал руками толстую палку, на которую опирался, помогая себе стоять. Я присмотрелась к ногам орка и вздрогнула, увидев изуродованную многими шрамами конечность. Тем временем мужчина продолжал внимательно осматривать шкуры, которые ему подносили по очереди худощавые орки небольшого роста. У них не было ни бороды, ни татуировок. Да и длинными волосами похвастаться они не могли.
Молодняк, работающий на подхвате. Они быстро и слаженно демонстрировали все стороны шкуры и так же быстро несли ее в указанную кучу. Как я поняла, таким образом происходила сортировка.
Засмотревшись, я не заметила тюфяк и споткнулась об него. Сильные руки сжали меня за талию и уберегли от падения. Я была благодарна Арвингу за помощь. Меньше всего хотелось разбить нос и показать себя растяпой.
Однако вскоре благодарность сменилась растерянностью. Прикосновения Ирвиша всегда были мягкими и бережными. Арвинг же держал крепко и властно. Он не спешил отпускать меня, даже когда опасность миновала. Я попыталась сделать шаг в сторону, но орк притянул меня еще ближе. По моей коже пробежали мурашки. От мужчины веяло такой властью и силой! Хотелось подчиниться, признать его право сильнейшего. Я не понимала, что со мной происходит, но желание вырваться умирало с каждой секундой. Невидимыми нитями меня словно привязывало к орку. Это было и приятно, и ужасно одновременно.
— Что происходит?
Я взглянула в лицо Арвингу. Он старался сохранить спокойствие, но я заметила, как взволнованно он дышит и как блестят его глаза. Что — то однозначно происходило! Это точно какие — то козни! А я поверила ему, доверилась. Вот дура! Злость придала силы.
— Убери руки, — прошипела я и возобновила свои попытки вырваться из ловушки.
Я стараясь оторвать его от своей талии, но сделала только хуже. Едва наши руки прикоснулись друг к другу, у меня перехватило дыхание. Я ощутила холод каждой частичкой кожи. Было не больно, но эта лавина просто накрыла меня с головой, заставляя крепче взяться за врага, чтобы не упасть. Мне казалось, что я теряюсь в белой бескрайней пустыне, растворяюсь, и единственное, что держит меня — это грубая ладонь.
— Марь — я–на. — Тихий шепот отгонял панику. — Не бойся, — уговаривал голос, — просто дыши. Я рядом.
Просто дыши? Легко сказать! Отбросив недовольство, я постаралась выполнить наставление. Белая бесконечность обрела очертания. В ней появились горы и равнины с небольшими сугробами. Вдох — выдох, и я заметила вдалеке озеро.
— Вот так, умница. — Мягкий тембр дарил уверенность. Паника покинула меня, и ко мне навстречу выбежал маленький зайчонок. Его белая шкурка сливалась со снегом, но я заметила малыша. Тот трусливо огляделся и принюхался к моей ладони.
— Иди ко мне, не обижу, — прошептала я, подзывая зверька к себе.
Мягкая шерстка и глазки — бусинки — улыбка расползалась сама собой. Я гладила кроху, а мир вокруг наполнялся жизнью: появились высокие ели и кусты, у озера склонился олененок и неспешно пил воду, а в небе пролетел орел, широко расправив свои крылья.
— Как красиво, — прошептала я, оглядываясь вокруг.
— Тебе правда нравится? — Передо мной появился Арвинг. Он был взволнован и, кажется, затаил дыхание, ожидая ответа.
— Тут чудесно, — честно призналась я, продолжая гладить зайчика.
Всегда мечтала оказаться в таком месте, но, увы, наши зимы были слишком теплыми. Снег если и лежал сугробами, то недолго и имел грязно — серо — коричневый цвет. К нему и прикасаться было противно, не то что брать в руки. Поддавшись очарованию зимней сказки, я опустила руку, взяла пригоршню снега и слепила снежок.
— Где мы? — спросила Арвинга, подкидывая снежный шарик в руке. Как же мне хотелось бросить его в мужчину!
— В моем мире, — улыбнулся орк, поглядывая на комок снега. — Я рад, что тебе он понравился. Жаль, что нам пора уходить. — Он протянул мне ладонь.
Я выронила снежок в ближайший сугроб, так и не использовав его в качестве снаряда.
Помахав на прощание зайчонку, нехотя вложила свою ладонь в руку Арвинга, и все закружилось.
Я танцевала в объятьях метели и орка, совершенно не страшась стихии. Да и как можно бояться, когда рядом такой огромный шкаф с антресолями?!
Открыв глаза, обнаружила себя лежащей на тюфяке. Вокруг меня суетились орки: один махал шкурой, другой принес воды, а третий держал возле носа веточку какой — то гадости.
О боже, я все — таки упала! Ощупав лицо на предмет ушиба, принялась рассматривать ладони, но царапин там не было. Как же так? Я настолько удачно упала, или мое путешествие было наяву? Ответ я искала во взгляде Арвинга, но черные глаза казались равнодушными.
Молодой орчонок всунул мне в руку деревянную кружку. Пить не хотелось, как и обижать парня, поэтому я сделала маленький глоток и отдала кружку назад.
— Пойдем, Марьяна. — Арвинг протянул мне ладонь. Какое — то дежавю, ей богу!
На этот раз я с предвкушением соединяла наши руки, ожидая холода или еще чего — то, но, увы. Ничего. Даже во взгляде орка ничего не мелькнуло. Не знаю почему, но я расстроилась. Глупые мы, женщины, существа. Любим приключения, даже если от них одни неприятности! Мне бы радоваться, что все почудилось, а я огорчилась.
Глава 8
Выбор всегда за нами оглядываться назад ли смотреть вперёд!
Урок вождь решил провести на самом высоком холме у северной границы стана. Мы сидели на шкуре какого — то животного и молчали. Я наблюдала за жизнью племени, вождь, скорее всего, спал, хоть и говорил, что ему нужно «услышать голос бога». Признаться, я была рада этой передышке и этому странному ощущению спокойствия. Казалось бы, я должна переживать, волноваться, думать, как себя вести, паниковать, в конце концов, но рядом с вождем меня окутывало спокойствием, умиротворением и желанием просто созерцать.
Арвинг рассказал мне о трех гальдах, об остальных я догадалась сама. Внизу у подножья холма стояли три огромных шатра. Многие орки подходили к нему с огромными ведрами. В них было молоко, которое они выливали в огромный чан. У каждого шатра сидел свой казначей и старательно записывал все расчеты. Он же давал монеты за молоко. Несколько юношей бегали между палатками, перенося кувшины и ведра. Что происходило в самих шатрах, было не разглядеть, но любому понятно, что орки производили молочные продукты. Ближе к середине стана я заметила мужчин и юношей, которые мастерили по дереву, а невдалеке от них сидели девушки и делали украшения из деревянных заготовок. Орчанки то и дело поглядывали на парней и кокетливо улыбались, иногда смеялись и выкрикивали что — то им. Было очень забавно смотреть, как женщины выбирали мужчин, а те недоверчиво косились на них.
Одним из гальдов наверняка было скотоводство. Почти всю западную часть стана занимали загоны. Из того, что я смогла рассмотреть, опознать удалось немногое: фиолетовые огромные коровы, овцы размером с пони, крупные высокие лошади, больше похожие на буйволов, и варганты. Их было всего трое на стан: большая неповоротливая Грандия вождя, наш красавчик Моа и еще один варгант. Он был немного крупнее Моа, только оттенок чешуи темнее, а т