я на место и не сметь распускать руки, но, во — первых, его руки дарили тепло, во — вторых, идти сквозь толпу самой было страшно, а в — третьих, ругаться с единственным другом было бы высшей степенью идиотизма с моей стороны.
Я как могла оглядывалась по сторонам, но все, что видела, это огромное количество больших шатров и лицо своего сопровождающего. Сильно очерченные скулы, гладкий подбородок, красивые губы — не узкие и не широкие, наверное, очень мягкие… О чем я думаю? Быстро перевела взгляд на дорогу, но насладиться кочками да ухабами не удалось, мы уже дошли. Халк внес меня на руках в шатер и аккуратно опустил на ноги. Помещение оказалось огромным, а ведь снаружи походило скорее на большую палатку. Все мое внимание привлек очаг, что расположился прямо в середине шатра. У входа стояли прочный стол и пара стульев, а у дальней стены — что — то похожее на кровать. Весь пол был заложен шкурами. Подумав немного, я скинула туфли. Мех был гладким и приятным на ощупь, хот я я всей душой любила свой белоснежный ковер в спальне. Какой бы мрачной не была погода, мое настроение поднималось, стоило только поставить ноги на него и утонуть в его длинной ворсе. Если прикрыть глаза и включить фантазию, то можно было представить прогулку по свежей траве. Ступая же по шкурам, представлялся лишь сухостой.
Оставшись без каблуков, просто опешила, когда поняла, что не достаю макушкой даже до плеча халка. Это притом, что мой рост почти метр восемьдесят и все мои кавалеры были либо ниже меня, либо вровень. Впервые ощутила себя женщиной, а не бой — бабой или тетей — лошадью. Какой шикарный сон! Я уже и не уверена, что хотела просыпаться.
— Ир вайне кворт смовин! — заверил меня халк. Его голубые глаза блестели радостью. Я нахмурилась, пытаясь понять, отчего он так рад.
— Ир кройт сейд? — судя по интонации, это был вопрос.
— Я тебя не понимаю. — Халк замер, прищурившись, начал всматриваться в мое лицо. Сразу стало страшно. Вот что за неудачный сон! Почему я не могла себе придумать знание их языка или ему знание моего? Как теперь общаться? Хотя скоро наверняка наступит утро и я проснусь у себя в кровати двадцатипятилетней несуразной девицей без перспектив.
— Дарквэ? Эльйоньге? Тор — чмуд? — Короткие слова были похожи на перечисление чего — то…
— Я не понимаю тебя. — Для пущей наглядности помотала головой и пожала плечами, чуть вскинув руки. Надеюсь, хоть меня поймут!
Халк тяжело вздохнул и принялся шагать по шатру, что — то бубня. Я же решила позаботиться о себе сама. Уже давно заприметила стульчик, да и на столе что — то лежало. Присев, пододвинула стоящую рядом миску с какими — то ягодами. Посмотрев на нервничающего халка, решила, что наглость не порок, а в моем случае еще и средство к существованию. Поэтому, взяв одну ярко — красную, слегка продолговатую ягоду, я надкусила ее. Во рту стало нестерпимо жечь. Выплюнув эту гранату фашиста, я забегала по шатру в поисках воды. Не обращая внимания на халка, сделала круг вокруг очага, а затем, заметив в дальнем углу ведро, кинулась к нему, как к самой долгожданной в мире вещи. На задворках сознания слышала, как халк что — то кричал, пока я, нырнув в ведро с головой, пила воду, стоя на коленях. Во рту все горело, лучше от воды не становилось. Из глаз уже текли слезы. Вот что за сон такой?! Сильная рука одним рывком поставила меня на ноги и влила мне в рот что — то божественное! От слез я ничего не видела, но во рту уже не пекло. Спустя пару глотков даже вкус распробовала. Молоко, что ли?
Пока я стояла, хлопая глазами, мой халк и слезы мне вытер мягкой тряпочкой, и платье поправил, и еще молоко в кружку налил. Какой же он заботливый! Мне даже поцеловать его захотелось в щечку в знак признательности, но в последний момент способность думать ко мне вернулась. Усадив меня на кровать, мужчина положил ладонь себе на грудь и громко, четко произнес:
— Ир — виш, — немного растягивая на слоги слово.
Я улыбнулась и, повторив жест, так же протянула свое имя:
— Марь — я–на.
— Марьана, — постарался выговорить халк. Мне понравилось, как звучит мое имя в его исполнении, поэтому кивнула и улыбнулась.
Мужчина просиял в ответ и повторил мое имя, взяв меня за руку. От его прикосновения уже привычно растеклось тепло по всему телу. Голова вдруг оказалась чугунной, безумно захотелось спать. Не выдержав, я зевнула раз и еще. Хоть я и прикрывала рот ладошкой, все равно было почему — то стыдно.
Мужчина, покачав головой, уложил меня на кровать и прикрыл какой — то шкурой. Какой же он замечательный мужик!
— Как жаль, что ты не настоящий! Влюбилась бы в тебя по самые уши, — пробормотала я своему герою, прикрывая веки.
«А может ли быть сон во сне?» — последняя связная мысль, посетившая меня за неимоверно длинный день.
Ирвиш
Неся на руках прекрасную девушку, я ничего не слышал. Только ее и свое сердцебиение. Она так доверчиво подпустила мою магию к себе, разрешила согреть. Такая беззащитная, но смелая. Не побоялась отказать Арвингу! Вспомнив перекошенное злобой лицо брата, посмотрел на свое сокровище. Дар богов — свою жену! Отодвинув край шкуры, шагнул в шатер, занося драгоценную ношу. Отпускать ее не хотелось, но я же не сопливый мальчишка, чтобы сразу нести девушку в кровать.
— Ты не пожалеешь о своем выборе! — видя, как она сравнивает наш рост, пообещал девушке. Конечно, я знал о своей низкорослости, и многие шептались у меня за спиной, только никто не скажет ничего в лицо сыну вождя.
Девушка молчала и хмурилась.
— Ты не веришь мне? — Еще несколько минут назад я чувствовал ее доверие, она сама меня выбрала, поклялась перед богами!
Незнакомый говор заставил меня замереть на полуслове. Звуки, которые произнесла девушка, были не похожи ни на один язык, слышанный мною ранее. Прищурившись, я пытался понять, к какой расе принадлежит моя жена. Для гномов она слишком высока, для эльфов — недостаточно худа, да и ушки были обычными, а на орков и вовсе не походила. Кто же она?
— Гномий? Эльфийский? Племя горных орков? — Я перечислял все названия языков, которые знал, но ни на один девушка не отреагировала.
Сказав вновь что — то непонятное, она сильно затрясла головой и пожала плечами. Все ясно, она не знает нашего языка, а значит, говоря «клянусь», она не понимала смысла происходящего.
— Какой же я дурак! Поверил, что боги преподнесли мне дар! — Я ходил по шатру, не в силах оставаться на месте. Как могли боги что — либо даровать мне, незаконнорожденному сыну вождя? Да за то, что отец признал меня и приблизил к себе, боги должны были сжечь дотла нашу степь! А ведь еще пару таких засушливых дней, и пожар мог охватить ее.
Мои размышления прервал крик девушки: она металась по шатру, а я не мог понять, что с ней происходит. Лишь когда она, упав на колени, начала пить воду из ведра, понял, что она что — то съела. Подхватив кувшин, я налил в кружку молоко и поспешил на подмогу. Подняв красавицу на ноги, начал поить ее. Она даже не сопротивлялась, стояла и пила, а по ее щекам текли черные слезы. Я впервые видел такие. На белоснежной коже черные разводы выглядели устрашающе. Подарок богов уже не казался мне беззащитным, но я поклялся перед племенем, перед богами. Принял дар. Руки красавицы схватились за кружку, а пальцы накрыли мою ладонь, и магия вновь отозвалась, привычно побежала от моих пальцев по телу девушки. На этот раз она лечила горло и рот. Бедняжка все опалила ягодой! Крумван — обычная ягода, ее едят все от детей до воинов, я и подумать не мог, что она на такое способна. Убрав свои руки от кружки, долил еще молоко и взял небольшой кусок ткани. Как можно бережнее я вытирал слезы, искренне надеясь, что они не ядовитые. Посмотрев на результат своих трудов, улыбнулся и поправил платье девушки. Мягкая, воздушная ткань была необычной, как и сама пока еще незнакомка.
Сегодня наша брачная ночь, я мог бы наслаждаться нежной кожей жены, вдыхать аромат ее волос и ласкать такое желанное тело, но прекрасная девушка даже не догадывается, что стала моей. Брат взял бы ее силой, я же хотел, чтобы она так же желала близости.
«Для начала неплохо было бы познакомиться», — посетила меня дельная мысль, едва девушка присела на кровать. В глазах красавицы все еще стояли слезы, а кое — где на лице остались черные разводы, платье было мокрым на груди, но, несмотря на все это, мне безумно хотелось дотронуться до ее губ и попробовать их на вкус. Только такими действиями я ее лишь напугаю, поэтому возвращаемся к первоначальному плану.
Положив ладонь себе на грудь, медленно и четко выговорил свое имя. Девушка оживилась и, последовав моему примеру, назвала свое.
— Марь — а–на, — повторил я, пытаясь произнести незнакомое слово. Получилось не очень хорошо, но она улыбнулась. Моя Марьана. Я поддался искушению и взял ее руку в свою.
— Марь — а–на, — сказал нараспев, глядя в карие глаза девушки. В нашем племени многие были кареглазыми, но ее глаза затягивали меня, словно водоворот, а улыбка лишала сил к сопротивлению. Моя красавица, прикрыв глаза, начала зевать. Что же, день был тяжелый и насыщенный, пусть поспит. Теплой волной моя магия укачивала ее.
Сонный взгляд, мягкая улыбка, и такой приятный голос прошептал что — то. Хоть я и не знал ее языка, но мне показалось, что сказала она что — то хорошее. Возможно, пожелала мне приятных снов? Только как же мне заснуть рядом с такой притягательной девушкой, которая к тому же так доверчиво уткнулась своим маленьким носиком мне в ладонь? Магия, не стесняясь, ласкала ее кожу и почти мурлыкала. Кто бы мог подумать, что Марьана сможет так быстро ее приручить! Ирльен смогла лишь терпеть ее, не вздрагивая от страха, боясь, что она ее опалит. Другие же, получив ожог, обходили меня стороной, и только Марьану магия встречала теплотой и заботой.
Я попробовал мягко убрать свою ладонь, разорвать контакт, но девушка не желала расставаться с добычей. Посидев пару минут рядом, понял, что моя рука теперь принадлежит Марьане. Медленно ложась рядом с женой, я аккуратно отодвигал ее от края, боясь разбудить. Однако мои переживания были напрасны. Едва я смог удобно улечься рядом, как Марьана, отпустив мою руку, обняла меня за плечо и уткнулась в грудь. Казалось, я забыл, что значит дышать. Просто слушал стук своего сердца. Оно готово было выпрыгнуть из груди. Никогда прежде я не был так счастлив, лежа в кровати с девушкой.