В объятиях снежной леди — страница 14 из 21

– Конечно нет. Разве для меня может быть что-то важнее, нежели провести вечер с тобой? – произнесла она кокетливым тоном, рассчитывая на то, что гости на них не обидятся и поверят в искренность их чувств друг к другу. – Вы нас понимаете, не так ли? – добавила она с озорной улыбкой, чтобы ни у кого не осталось сомнений в том, куда они идут.

Подмигнув женщинам, с которыми она разговаривала, он положил руку на талию Виктории, и она прижалась к нему. Женщины переглянулись, и по их виду он понял, что каждая из них хотела бы сейчас оказаться на ее месте. Но, к несчастью для них, его интересовала только Виктория.

– Нам нужно сначала заглянуть в гардероб, – сказал он, ведя ее к выходу.

– Обязательно, – ответила она, помахав гостям.

– Ты не передумаешь?

– Почему ты об этом спрашиваешь?

– Потому что ты сейчас напряжена так, словно идешь на виселицу, а не в спальню с любовником.

– Тебе придется быть терпеливым. Я не очень опытна.

Дмитрия охватило чувство вины.

Разумеется, ей недостает опыта. Ее первый любовник ее обманул. С тех пор она крайне осторожна, и он не может ее винить. Он предполагал, что у нее было всего два-три сексуальных партнера. Эта мысль вызывала у Дмитрия чувство неловкости, поскольку у него за всю жизнь было столько женщин, что он сбился со счета. Все его партнерши были опытными, и он овладевал ими без зазрения совести.

Чувствуя, как напряжена Виктория, он беспокоился, но не настолько сильно, чтобы пойти на попятную. У него либо вообще нет совести, либо он спрятал ее так глубоко, что ее голос до него не доходит.

Он настоящий мерзавец, поэтому не должен прикасаться к Виктории своими грубыми татуированными руками. Руками, запачканными кровью.

Он не заслужил такую женщину, как Виктория. Он не может предложить ей ничего, кроме секса. Вот только эти доводы разума не смогут его остановить.

– Тебе не следует меня бояться, – сказал он ей. – Я не хочу сделать тебе больно.

– Я не передумаю. Я уже все решила.

Они подошли к гардеробу. Виктория протянула женщине за стойкой номерок, и та через несколько секунд принесла ее шаль и клатч. Виктория тут же открыла сумочку и, достав из нее дрожащими пальцами браслет Дмитрия, вложила его ему в ладонь.

– Вот видишь? Я приняла решение не под воздействием желания. Ты меня не соблазнял. У меня был целый час, чтобы все обдумать. Даже больше, если учитывать время, которое займет этот разговор и возвращение в номер. Я по-прежнему намерена сказать тебе «да» и вернуть тебе твой браслет. И я по-прежнему тебя хочу.

Сказав ей, что этот браслет не имеет для него особого значения, Дмитрий солгал. Он принадлежал его отцу. Дмитрий снял его с руки покойного.

Этот браслет служил ему напоминанием о том дне, когда пришлось выбирать между жизнью отца и жизнью матери и своей собственной. По правде говоря, вариант у Дмитрия был всего один, и ему хватило смелости сделать страшный выбор.

Он надел браслет на левое запястье, на котором носил его много лет.

– Ты понятия не имеешь, как я этому рад, милая.

Дмитрий обнаружил, что его руки тоже дрожат. В его душе творилось что-то странное, чему он не мог подобрать название, поскольку никогда прежде не испытывал ничего подобного.

Что-то близкое к этому он чувствовал за несколько секунд до того, как в руке у него оказался пистолет и он сделал роковой выстрел. В тот момент он спас себя и свою мать, но потерял контроль над своей дальнейшей жизнью. У него был всего один вариант дальнейших действий, пугающий и неизбежный.

Сейчас он тоже испытывал страх, и это было безумие. Какой мужчина боится женщины, с которой собирается заняться сексом? У него было много женщин. Он целовал их, ласкал, овладевал ими. Почему на этот раз все должно быть по-другому?

Потому что она другая.

Он это знал с самого начала, поэтому запрещал себе желать ее, прикасаться к ней.

Это нелепо. Да, Виктория Колдер не похожа на его прежних любовниц, но она всего лишь женщина.

– Ну что, пойдем? – произнес он охрипшим от желания голосом.

– Да, с радостью. Хорошо, что мы живем в одном номере и нам не нужно выбирать, где мы этимзаймемся. Правда, у нас разные спальни…

– Виктория, – перебил ее он.

– Что?

– Перестань болтать.

Она замолчала. Тогда Дмитрий обнял ее за талию и повел к лифтам. Он нажал кнопку вызова, и они молча ждали, когда откроются двери.

Когда они вошли в кабину, Дмитрий подумал, что при других обстоятельствах он прижал бы свою любовницу к стенке и начал целовать и ласкать ее уже в лифте. С Викторией он не мог так поступить, поэтому стал просто наблюдать за тем, как трепещет жилка пульса у нее на шее, как розовеют ее щеки и темнеют от желания глаза. Он все еще не знал, как она выглядит обнаженной, и испытывал приятное томление.

Плечи Виктории приподнялись, пальцы вцепились в сумочку, дыхание стало поверхностным. Было видно, что она нервничает перед тем, что должно произойти. Дмитрий обнаружил, что прежде никогда не наблюдал с таким удовольствием за этими маленькими признаками возбуждения у своих партнерш. Возможно, дело было в самих женщинах. Возможно, одна лишь Виктория способна завладеть его мыслями в первую минуту их знакомства.

Наконец лифт остановился, и двери раздвинулись. Дмитрий протянул руку и положил ее на голую спину Виктории. Та резко вдохнула и медленно повернулась к нему лицом. Ее губы приоткрылись. Их взгляды встретились. В ее потемневших глазах читались вопросы, но она молчала.

Не убирая руки с ее спины, Дмитрий довел ее до их номера и отпер его с помощью электронного ключа. Затем он открыл дверь и сделал шаг в сторону, пропуская Викторию вперед. Он дал ей последнюю возможность передумать. Если она не сделает этого сейчас, назад дороги уже не будет. Он не сможет остановиться.

Пройдя в гостиную, она бросила на диван шаль и сумочку, затем повернулась и, закусив нижнюю губу, посмотрела на Дмитрия, который наблюдал за ней, стоя в дверях. До него вдруг дошло, что он не целовал ее сегодня. Что у них был всего один-единственный поцелуй. Было непривычно безумно хотеть женщину и при этом так редко к ней прикасаться.

Ослабив узел галстука, Дмитрий подошел к ней.

– Повернись, Виктория, – сказал он, и она подчинилась.

Он весь вечер мечтал о том, как снимет с нее платье, и ему наконец представилась такая возможность.

Положив руку ей на плечо, он отогнул край выреза платья и прижался губами к ее ключице. В ответ на это Виктория томно вздохнула. Он поцеловал ее снова, на этот раз ниже, а затем взял двумя пальцами замочек молнии и медленно потянул его вниз. Крошечные трусики на ее упругих округлых ягодицах оказались того же цвета, что и платье.

– Наверное, ты выбрала такой цвет белья из практических соображений, – хрипло произнес он, – но мне хочется думать, что ты сделала это специально для меня. Если бы я знал, что на тебе такие сексуальные трусики, я не смог бы ждать целый час.

Виктория ничего не сказала, но ответ был и не нужен.

Опустившись перед ней на колени, Дмитрий легонько потянул за подол платья, и оно упало на пол, обнажив ее роскошное тело. На ней не было бюстгальтера. Только красные кружевные трусики и туфли на шпильках.

Положив руки ей на бедра, он заставил ее повернуться к нему лицом.

– А туфли… ты надела их специально для меня, правда?

Она нервно рассмеялась:

– Не все на свете делается ради тебя.

– Конечно нет. – Он поцеловал ее в живот и почувствовал, как задрожало ее тело. – Ради тебя тоже. До меня вдруг дошло, что я сегодня еще не целовал тебя в губы.

Он непременно это сделает, но прежде немного полюбуется ее красотой.

Дмитрий посмотрел на свои грубые загорелые руки, лежащие на ее нежной кремовой коже, и в очередной раз подумал, что недостоин того, что Виктория готова ему дать.

Но он все равно это возьмет. Прямо сейчас.

Поднявшись, он положил руку ей на затылок, притянул к себе и накрыл ее губы своими. Издав какой-то приглушенный звук, Виктория обвила руками его шею и ответила на поцелуй. Тогда он тесно прижал ее к себе. Их по-прежнему разделяла его одежда, и его желание граничило с отчаянием.

Он закрыл глаза и поцеловал ее крепче. Она была нужна ему как воздух.

Вдруг он ощутил какой-то толчок и осознал, что в своем отчаянном стремлении приблизиться к Виктории ходил вместе с ней по комнате, пока они не натолкнулись на стену. Он этого не замечал, потому что для него перестало существовать все, кроме Виктории и того, что происходило между ними. Оторвавшись от ее губ, он поцеловал ее в шею, в ключицу, затем принялся покрывать поцелуями ложбинку у нее на груди. Запрокинув голову, Виктория запустила пальцы в его волосы. Когда он начал ласкать губами и языком бутон ее соска, она застонала и выгнулась дугой в его объятиях.

После этого Дмитрий снова завладел ее губами, взял ее за бедра и приподнял. Разгадав его намерения, она крепко обхватила ногами его талию, и он понес ее в свою спальню. Она отпустила его, только когда они добрались до кровати. Он осторожно опустил ее на покрывало, после чего отошел назад, чтобы полюбоваться ею. Ее красные трусики контрастировали с ее светлыми волосами, бледной кожей и белым покрывалом.

Сняв пиджак, он бросил его на пол, затем развязал галстук и принялся расстегивать рубашку. Быстро избавившись от нее, он расстегнул ремень и брюки, спустил их вместе с трусами и отшвырнул ногой в сторону. При этом он все время наблюдал за Викторией. Робость в ее взгляде удивительным образом сочеталась с сексуальным желанием.

– Теперь твоя очередь, Виктория. – Склонившись над ней, он просунул пальцы под пояс ее трусиков и стянул их с нее, обнажив треугольник из светлых волосков между бедер.

Она по-прежнему лежала на спине, слегка раздвинув ноги. Она выглядела как жертва, которую принесли ему и которая была готова сгореть вместе с ним в огне страсти.

Ему не следовало принимать эту жертву, но искушение было слишком велико. Проведя ладонями по ее животу, он затем приподнял ее бедра и наклонился так, что его губы оказались в дюйме от ее заветного местечка. Виктория схватила его за плечи. Встретившись с ней взглядом, он увидел в ее глазах страх и желание.