– Вы, конечно, успокаивайтесь, но мне-то что делать? – взбунтовалась Ти-си.
– А ты лети, куда тебя отправили. В медотсек, – приказал Айзек и позволил мне прописать очередной код, отворяющий двери.
Введя последнюю цифру, я схватилась за запястье капитана. Рядом с ним как-то спокойнее было.
Дверь отъехала. Свет позади Ти-си моргнул и погас. И снова тьма. Это жутко напрягало. Где-то там, на задворках рассудка, зарождалась паника.
Стискивая руку Айзека, я высматривала во тьме что-то… только поймав себя на этом, поняла, что ищу сбежавшего покойника. В моей жизни все всегда было упорядочено и логично, а тут один умерший паразит мне всю картину мира портит.
Но все, что мне удавалось рассмотреть, – парящие под потолком медицинские капсулы.
Почему они оказались наверху?
Ну хоть это я могла объяснить. Скорее всего, во время экстренной остановки корабля случился гравитационный скачок. Магнитная платформа капсул прикрепилась к потолку.
Мне полегчало. Вот когда все ясно и понятно, даже дышится легче.
– А можно помещение как-то подсветить? – Ан поправил очки на переносице. – Не видно же толком ничего. Кто-то лежит в капсулах или они пустые?
– Нет, освещение не в моей власти. – Я покачала головой. – Все, что я могу, – это открыть несколько дверей и проверить уровень заряда ядра корабля. Ну кое-какие данные заполучить.
– Плохо. – Ан поджал губы.
– А может, вернем болванку и прикрутим к ней еще один фонарик? – внес рацпредложение Дик.
Ответить я не успела, меня опередило громогласное из динамиков:
– Сам болван!
– Тогда придумай там чего. – Наш амбал сложил руки на груди. – Что мы в черноту пялимся?
– Я тебе что тут, реалити-шоу транслирую?! Ты глянь на него. Зрелища захотелось? А вот тащи сюда свой железный зад, хапни адреналину! – Ти-си гневно качнулась.
– Ой, тоже мне героиня дня… Свети ярче, – не унимался Дик.
– Спокойно, все! – рявкнул Айзек, и стало тихо. – Дик, еще одна фраза, и пойдешь в трюм. Ти-си, постарайся все же прибавить свет и осмотри капсулы.
– Конечно, капитан, – важно пропела она, чувствуя, на чьей стороне главный, и ринулась вперед.
Тусклый свет скользнул по прозрачной поверхности пластика капсулы.
На экране появилось отекшее синюшное женское лицо. Огромные зеленые глаза, затянутые мертвой пеленой, смотрели на нас в упор. Проглотив ком вязкой слюны, я положила руки на сенсорный пульт, не решаясь ввести нужные цифры.
– Дальше… – ровно произнес Айзек.
– Нет, подожди. – Собравшись с духом, я прописала код доступа к медицинским данным: «Имя: Элен Рус. Должность: инженер. Статус: живая. Диагноз: не установлен».
Что? Какая живая?!
Моргнув, я вновь ввела нужные цифры, но запись не изменилась.
– Они что, не поняли, что она умерла? – задал интересующий всех вопрос Ан.
– По их данным, она жива, – выдохнула я. – Нет статуса «мертва». Даже диагноз не установлен.
– То есть на момент, когда это судно превратилось в дрейфующий кусок железа, эта женщина была жива? – Друз как-то нервно указал на экран.
О, я его понимала, сама пребывала в крайнем недоумении. Ну как система корабля не сообразила, что лечит покойника?
Капсула исправно работала, но отчего-то пыталась поддержать жизнь в мертвом теле.
В мертвом!!!
– А может, потому тот покойничек в коридоре и был такой прыткий – вылечили, – как-то не вовремя решил пошутить Дик, за что и получил пару гневных взглядов в свою сторону.
Юморист недолеченный.
– Может, простой сбой? – А вот предположение Маркуса вполне соответствовало логике происходящего.
– Да, так бывает, – ухватилась я за эту теорию.
– Давайте сначала осмотрим остальные капсулы, а потом начнем строить догадки, – строго произнес Айзек. – Ти-си, лети к следующей и проверь…
Он не договорил. Послышались характерные для замыкания треск и хлопок. Взорвалась лампа.
Как будто ядро корабля по-тихому сходило с ума.
Свет моргнул и ярко разгорелся, освещая медицинский отсек. Взглянув на экран, я подавилась собственным испуганным визгом. Прямо напротив Ти-си, скалясь, как звери, стояли два покойника.
Моя колонка испустила звук сирены сигнализации и взвилась под потолок. Поджав ноги, я и вовсе забралась на Айзека.
А мертвые продолжали стоять столбами. В чертах частично разложившихся лиц легко угадывались падальщики. Глаза навыкат, череп проглядывался, клочки волос с кожей свисали с ушей.
Не знаю, как они выглядели при жизни, но смерть их явно не приукрасила.
– Может, проказа? – прошептал Ан. – Или что там еще такое бывает?
– Какое такое? – тихонько ответила ему Ким, каким-то чудом очутившаяся на руках Маркуса. – Я трупов насмотрелась в свое время. Эти точно не дышат. Там если и ставить диагноз, то посмертно.
– Но они стоят. – Ан ткнул рукой в монитор, словно мы не видим того же, что и он.
– Как столбы! – согласился с ним Дик. – А может, этот… как его… О, сифилис! Я слышал, от него гниют заживо.
Прищурившись, мы, не сговариваясь, зыркнули на трупы с предположительно срамной болезнью.
– Нет, братец, эти не гниют, если ты не заметил – они разлагаются, – разнесла его теорию в пух и прах Ким. – Они мертвые!
– Но стоят же, – не унимался Ан. – А раз стоят, выходит, что не… – Замолчав, он снова укоризненно взглянул на падальщиков. Словно обвиняя их в учиненном безобразии.
– Ти-си, проверь, исправно ли работает гравитация, – скомандовал Айзек.
– Норма, – тут же отозвалась она. – Я тут подумала… Ну их, эти титьки. И так проживу. Я хочу обратно-о-о!
Как я ее сейчас понимала, но…
– Не страдай, Ти-си, – строго произнесла я. – Тебя они не достанут.
– Но мне страшно-о-о, – продолжала ныть она, не обращая на мои слова никакого внимания.
Кажется, ее выдержка дала трещину. И вроде не живой человек, а чувствует. Как я раньше не замечала этого? Я же часами разговаривала с ней, слушала ее рассказы. Она всегда была при мне, но как… Как я пропустила тот момент, когда Ти-си перестала быть просто виртуальным помощником?
Она чувствовала. Не просто понимала человеческие эмоции, а транслировала их.
– Я сейчас же возвращаюсь на «Илиаду». Тут темно, тихо и эти пеньки вдоль стен стоят.
– Милая, и все же ты искусственный интеллект, – напомнила я ей. – Ну не съедят же они тебя.
– И что? Подумаешь, не съедят. Мне все равно страшно, пустите меня обратно.
– А ну, не истери, – грубо рявкнул Айзек. – Не теряй время, осмотри остальные капсулы, но не приближайся к этим… пням.
Ти-си умолкла, жалобное нытье резко оборвалось. Состряпав на лице недовольную мину, она направилась к следующей капсуле.
А покойники продолжали стоять на месте, не проявляя признаков активности.
Я невольно возвращалась к ним взглядом. Они не вызывали во мне ни жалости, ни сострадания.
Это падальщики. Пираты, торгующие людьми, добивающие раненых и грабящие их дома.
– А может, они там и стояли, да мы в темноте не увидели? – пробормотал Дик, так же, как и я, рассматривая мертвых.
– Это не отменяет того, что они стоят. – Ан нервно поправлял очки. – Я, конечно, в этом не спец, но мне кажется, мертвым все же положено лежать.
Все промолчали, потому как возразить было нечего.
Ти-си, паря под потолком, подкралась к ближайшей капсуле и продемонстрировала ее страшный груз.
В нас впился мертвым взглядом молодой чернокожий мужчина.
Предчувствуя недоброе, я снова ввела код.
«Имя: Ромул Эро. Должность: разнорабочий. Статус: живой. Диагноз: не установлен».
– Что это за розовая дрянь под его головой? – Ким указала на свою шею. – Под волосами.
– Не показывай на себе, – одернул ее Дик.
Хлопнув ресницами, Ким трижды сплюнула через левое плечо.
– Да, там вроде как слизь, – кивнул Ан. – На желе похоже.
– Я еще ее у женщины в первой капсуле заметила. Тоже в области затылка. Она словно лежит на ней, как на подушке. Но там волосы прикрывали.
– Может, гелиевые подушки? – Айзек подался вперед, рассматривая эту странную слизь покрывающую нижнюю часть головы, затылок и частично плечи покойного.
– Да черт знает, больше на студень похоже.
– Может, вскрыть капсулу? – предложила Ти-си.
– Нет! – ответили мы разом и переглянулись.
– Это небезопасно, Ти-си, – пояснил Маркус. – Ты можешь выпустить возбудителя неизвестной нам инфекции. На корабле дважды в сутки происходит биологическая очистка воздуха. Так что находиться там относительно безопасно, но никто не гарантирует, что в герметичных условиях капсулы патогенные микроорганизмы не накопились в большом количестве. Не стоит рисковать.
Ти-си молча чуть сдвинулась в сторону и продемонстрировала нам еще около двадцати продолговатых медицинских капсул.
Подлетая к каждой, она позволяла нам рассмотреть ее обитателя.
Мертвы все, но анализаторы не фиксировали момент кончины. Не выявляли причину болезни. Не ставили диагноз.
Более того, мертвых продолжали лечить. По трубкам систем циркулировала красная жидкость. Выглядело все это пугающе.
Но кроме страха, я испытывала сожаление. Эти люди не падальщики. Они улетали на Ойкон, чтобы заработать денег. Многие копили на жилье, кто-то собирался оплатить учебу детей.
У каждого своя жизнь, свои заботы… А теперь они все лежат в металлических капсулах, что стали им гробами.
Отведя взгляд от монитора, я уставилась на свои руки.
И вроде ничем перед ними не провинилась, а чувство такое, что виновата.
Моя помощница продолжала летать по медицинскому отсеку. Смысла проверять записи журналов остальных капсул я не видела. Везде одно и то же, и это явно не сбой.
Мертвые падальщики продолжали стоять столбами. Никаких признаков жизни они не подавали.
Замерев у последней капсулы, Ти-си навела камеру на ее обитателя.
– Задержись здесь, – негромко попросила я ее, глядя на седовласого старика.
Я знала его при жизни. Инженер-проектировщик Генри Лабуя. Его имя часто появлялось на чертежах, принадлежащих мне. Именно он получал награды за удачные проекты и давал интервью ведущим новостных каналов. Его восхваляли как талантливого архитектора планетарных станций. Его, а не меня.