Нужно купить дом и пройти по нему бульдозером. Сначала нужно спасти кое-что из архитектурного антиквариата, но факт оставался фактом: дом будет разрушен.
Дом Занны.
Неожиданно Ника захлестнуло чувство вины. Что-то здесь произвело на него неизгладимое впечатление. Или это сама Занна?
Mon Dieu…
Ник скинул покрывало и поднялся. Он нашел увитую плющом ванную и быстро принял душ. Будет лучше, если он оденется и перестанет чувствовать Занну Зеленскую на своей коже, когда начнется важный разговор.
В котором он убедит ее продать дом.
Когда Ник немного погодя спустился вниз, в доме не было никаких признаков присутствия Занны, и он ощутил пустоту огромного старого здания. Бессмысленно было задумываться об этом, но подобные дома имели свой характер, и данный экземпляр представлялся ему любимой старенькой бабушкой в кресле-качалке, вполне довольной жизнью и терпеливо ожидающей хороших событий, которые обязательно настанут.
Но она не хочет понимать, что всему приходит время умирать.
И все-таки дому ведь не обязательно умирать. Ник мог сохранить здесь жизнь. Он с ворчаньем откинул нелепую затею. Это просто дом. Если Ник не хочет погрязнуть в рассуждениях о жизни и смерти, он должен сосредоточиться на рождении нового и прекрасного.
Да, Занна возненавидит его, но что делать? Они вряд ли увидятся снова, когда его дела здесь закончатся. Его жизнь проходит в Европе, а Новая Зеландия находилась за тридевять земель. В мире много других красивых женщин. И Занна могла просто пополнить ряды бывших.
Вот только она совсем не походила на остальных. Ее красота была уникальна: огненные волосы, поразительные глаза и молочная кожа. И так же уникальна была ее страстность. А талант просто ошеломлял.
«Она чокнутая», – напомнил себе Ник. Из-за своего необычного происхождения и воспитания Занна всегда была изгоем, практически изгнанником.
Подобные мысли точно не помогали развеяться. Ник знал, что значит быть изгнанником.
Кухня пустовала, но двери в сад были распахнуты, и он вышел наружу, во дворик. Там стояли кованый столик, стулья и национальная мексиканская печь, в которой, похоже, делали барбекю. Ясное голубое небо сдержало свое обещание насчет отличного дня. Пройдя сквозь арку по кирпичной тропинке, почти невидимой из-за буйно растущих темно-красных роз, Ник зашел за угол и увидел Занну, копающуюся в большом огороде.
На ней снова были вчерашние джинсы, обтягивающие длинные ноги, словно вторая кожа, а оранжевого топа сегодня не было. Вместо него Занна надела тесно облегающую белую майку, и Нику с высоты своего роста открывался прекрасный вид на декольте, которое сразу же напомнило ему о наслаждениях прошлой ночи. Ник, конечно, не надеялся, но было бы неплохо повторить…
Поверх майки была накинута канареечно-желтая рубаха. Еще один огненный цвет, гармонирующий с ее волосами. Он навеял воспоминания о пожаре, который между ними случился. Рукава рубахи были засучены до локтей, а волосы распущены – как ему больше всего нравилось.
Ух ты. Попахивает собственничеством. Вот что точно расстроило бы его планы.
И вдруг на Ника обрушилась неловкость наступившего утра, необходимости побега без объяснения причин, осложненная чувством вины оттого, что он проник в лагерь врага под ложным предлогом. Он откашлялся.
– Привет…
– Привет, Ник. – Занна с изящной легкостью поднялась, держа в руках пучок зелени. – Я нарвала петрушки. Ты любишь яичницу на завтрак?
Один из черных котов появился из-под огромного листа разросшейся тыквы и потерся о его щиколотку.
Затем он плюхнулся на спину, приглашая Ника почесать ему живот.
– Ни разу не видела, чтобы он так делал. – Занна осторожно ступала между ярких пятнышек календулы. Другие коты не отступали от нее ни на шаг. – А ты понравился Мерлину.
– Ты удивлена?
– Он очень избирательно относится к людям. – Занна, улыбаясь, остановилась прямо перед Ником, встала на цыпочки и потянулась к нему. Она нежно его поцеловала, и пучок петрушки пощекотал ему ухо. – Как и я.
Прикосновение ее губ зачаровало его. Пары секунд хватило, чтобы неловкость исчезла. Еще пары – на то, чтобы затолкать чувство вины в вымышленный шкаф и захлопнуть дверь. Руки Ника скользнули под желтую рубашку, и во время ответного поцелуя он держал ее за грудь. Тревога за то, что он все лишь испортит, улетучилась. Существовали только ее мягкие губы и прижавшаяся к нему грудь…
Поцелуй возвратил Занну в прошлую ночь, и петрушка выпала у нее из пальцев. Это была самая удивительная ночь в ее жизни. Сила притяжения между ними казалась нереальной. Занну как будто перенесло туда, где ничто не имело значения и никого не существовало. Сражаться с тревогой было трудно, но необходимо. Она осознавала, что сильно рискует преждевременно довериться ему. И решила поговорить с Ником о том, почему он на самом деле здесь. Откровенно признаться, сколько им нужно денег на охранный ордер. Попросить его о помощи…
– Завтрак, – прошептала она прямо в губы Ника. – Яичница, – добавила она секундой позже.
– М-м-м… С петрушкой.
– Она где-то тут… – Занна высвободилась из его рук и наклонилась, подбирая упавшую зелень.
Они прошли мимо старой яблони и груши по небольшой лужайке, отделявшей огород от внутреннего дворика.
– Смотри-ка, трава почти сухая. Значит, метросидеросы нужно хорошенько полить. Сейчас самое время. Не возражаешь, если завтрак чуть-чуть подождет?
– Тебе совсем не обязательно для меня готовить.
– Мне только в радость, – сказала Занна, подняв голову. – И… я хотела с тобой поговорить.
Ник встретил ее взгляд:
– Я тоже.
У нее екнуло сердце. Вдруг они на одной стороне? И не придется даже просить о помощи, потому что он сам ее предложит? Занна направилась к дому, Ник последовал за ней. Нужно придумать, что сказать, и было бы не лишним отметить в доме как можно больше признаков упадка. На стенах облупилась краска, отваливалась гнилая вагонка. Водосток шатался, и Ник увидел следы разбитой черепицы. Совсем скоро дом станет непригодным для жилья.
У поливочного крана лежал шланг, свернутый в кольцо, как огромная змея. Распылитель и остальные принадлежности находились в оцинкованном ведре, в том числе и старый железный ключ. Ник поднял его.
– Ты что-то потеряла?
– Нет. Это запасной, от входной двери. Мэгги большой мастер терять ключи. Притом она убеждена, что никто и не подумает искать в ведре. Оставь его там. Нам сейчас нужен только распылитель.
Они стояли под метросидеросом на ровном слое листвы, и один из котов подпрыгнул, когда рядом упал лист.
– Ну и ну… Да оно просто облетает.
Ник посмотрел на крону и заметил кое-что неожиданное.
– Что это?
– Где?
Ник приблизился к стволу дерева. В искореженной коре пряталась большая дыра.
– Если это жук, не хотела бы я с ним встретиться. Дыра просто огромная.
– Вот еще одна. – Ник шагнул за дерево и пропал из вида. – Здесь еще больше.
– Так вот почему деревья выглядят больными…
Ник выглянул из-за дерева.
– Сомневаюсь, что это жуки. Отверстия высверлили специально, – сдержанно проговорил он. – И, я думаю, туда влили отраву.
У Занны кровь отхлынула от лица.
– Кто же мог быть таким чудовищем? – прошептала она. – Эти деревья особенные. Когда их взяли под опеку, даже поднялась шумиха, а в тот год проходили выборы, и в совете это отметили.
– Давно это было?
– Давно. До моего отъезда в Лондон. Наверное, лет пять-шесть назад. Как только продали жилой дом и у нас начались неприятности.
– Если кто-то не оценил идею опекать деревья и что-то предпринял, времени прошло достаточно, чтобы яд подействовал. Пойдем к оставшимся и посмотрим, с чем мы имеем дело.
Мы? Разве это не прямое доказательство, на чьей он стороне?
К тому времени, когда они вернулись на кухню, шок немного отступил, но Занна чувствовала себя разбитой. Огорчение и гнев смешались в один комок, болезненно распиравший ее изнутри.
– Получается, у них нет надежды. Ни у одного.
– Видимо, да. – Ник пристально посмотрел на нее. – Кто-то изрядно потрудился.
– Что же дальше будет? Котов отравят, а нас отсюда выживут?
У Ника был странный взгляд.
– Никто не собирается травить твоих котов, Занна.
– Откуда тебе знать? Они предупреждали меня, что в итоге победят.
– Кто?
– Скорпионы. «Первоклассная недвижимость». Владельцы того мерзкого соседнего дома. Они жаждут нашей земли и, конечно, пойдут на все, лишь бы ее заполучить.
Ник отвернулся от нее и сделал несколько шагов вперед, словно не хотел вмешиваться в ситуацию. Ну а зачем это ему? Его отправили сюда выполнить простую работу, которая внезапно стала сложной и неприятной. Что, если прошлая ночь была просто одноразовым приключением? Что, если перспектива эмоциональной зависимости заставит его пуститься наутек? Может, он боялся женских слез?
Занна, конечно, сильно расстроена, но слезами заливаться и не думала. Она была в ярости. И собиралась выместить ее на того, кто просто-напросто хотел смыться. А как же упомянутые «мы»?
Когда Ник поворачивался к ней, он уже знал, что Занна рассвирепела. Самое время открыть ей глаза и сказать горькую правду. Деревья нужно вырубать.
Ее дом разваливается. Единственным разумным решением было бы принять предложение, притом довольно великодушное, и переехать.
– Они не пойдут на все. – Ник был так напряжен, что слова прозвучали чересчур резко. – Они больше не при делах. Но…
– А ты откуда знаешь?
Занна перебила его, повысив голос. Ее глаза вспыхнули, напомнив о том, насколько вспыльчива эта женщина. И даже опасна. Решение Скэллионов приобрести дом не имело отношения к тому, что здесь произошло. Наверное, кому-то просто не нравятся деревья.
– Дело в том… – Ник запустил пальцы в волосы и посмотрел в сторону. – Занна, я…
Он изо всех сил старался придумать, что сказать. «Дело в том, что сейчас жилой дом принадлежит мне»? Сразу ясно, что произойдет дальше. Для нее он станет ничем не лучше представителя «Первоклассной недвижимости». Но рано или поздно ее заставят отказаться от поместья. Конечно, это ее ранит. Черт возьми, может, этому суждено случиться? Ник ведь не хочет причинять ей боль!