Наши взгляды встречаются, и мои мысли возвращаются к тому, что мы делали за дверью несколько часов назад. Его глаза темнеют, и я понимаю, что он думает о том же. Внизу живота жарко пульсирует.
Меня к нему тянет. Боже, как меня к нему тянет!
Но после той ночи, когда у Донны была паническая атака, а Джейми испробовал на мне секс-игрушку, он хотел мягко меня оттолкнуть, а я просто не позволила ему, потому что не могла снова почувствовать себя отвергнутой.
Могу поспорить, именно с этим выражением он скажет, что мы больше не можем продолжать. Это просто вопрос времени. Но я понимаю, что он никогда не кинет меня, как Зак. Он сделает все правильно. Он скажет мне все в лицо, с заботой и уважением.
Я морщусь, представляя себе это. Почему так кажется еще хуже?
Потому что именно за это он мне и нравится. Он добрый, и он никогда никого не ранит намеренно, но это не значит, что он не сделает мне больно помимо своей воли.
– Я не могу так, – говорю ему я.
Мои слова повисают в воздухе, но их смысл прост. Мы должны это прекратить. Хоть это и весело. Хоть он и обеспечивает мне лучшие оргазмы в жизни. Хоть мы и не можем оторваться друг от друга.
Он несколько секунд смотрит на меня, а потом сглатывает, двигая кадыком.
– Да.
В моей груди творится что-то странное – все сжимается от неприятного, тянущего напряжения.
– Спокойной ночи.
Он кивает и выглядит очень серьезно.
– Спокойной ночи, Пиппа.
В другой жизни, сказала я ему про гитару. Наверное, то же самое относится и к нему.
Глава 42. Пиппа
Я СТОЮ НАПРОТИВ ЗДАНИЯ, где располагается офис отдела маркетинга, проверяю время на телефоне и вижу пропущенный звонок с родительского домашнего номера. У меня есть несколько минут, так что я перезваниваю.
– Привет, милая! – отвечает мама. – Мы как раз хотели пожелать тебе удачи перед большим собеседованием!
У меня сводит желудок. В ее голосе столько надежды и энтузиазма.
– Подожди секунду. Кен! – зовет она отца. – Возьми вторую трубку, это Пиппа.
Через секунду на второй линии появляется отец.
– Привет, дорогая! Удачи тебе сегодня. Мы уверены, ты справишься на отлично!
Я выдавливаю слабую улыбку, хоть они меня и не видят.
– Спасибо.
– Мы так тобой гордимся! – говорит он, и я вижу перед собой его широкую улыбку и горящие глаза.
– Очень гордимся, – прибавляет мама. – Как только ты получишь работу, все сразу встанет на свои места. Вот увидишь, – говорит она с полной уверенностью. – Глядишь, через пару лет уже сможешь позволить себе квартиру за городом.
Я не хочу жить за городом, и я не хочу пока даже думать о покупке квартиры.
– Обязательно нужно спросить про соцпакет! – говорит папа. – Спроси, какие у них условия выхода на пенсию.
– О, и спроси про ортодонта.
– Точно, про ортодонта! – поддакивает отец. – Страховка не всегда его покрывает.
Я хмурю брови.
– У меня уже были брекеты.
– Не для тебя, – говорит мама, – для будущих детей.
Будущих детей? Я жмурюсь от ужаса – все эти разговоры совершенно выводят меня из равновесия. Я не могу представить себя на этой работе даже через пять лет, не говоря уже о пятнадцати или больше. Господи! Теперь я чувствую себя еще хуже. Через несколько недель я поеду домой на Рождество, и у меня такое чувство, что это собеседование станет главной темой на все праздники.
– Мне пора, – говорю я. – Еще поговорим, хорошо?
– Хорошо, пока, дорогая! Удачи! – щебечет мама.
– Не забудь сказать, насколько ты ответственная, – напоминает папа вместо «пока».
Я вздыхаю и смотрю на вход в здание. Я не хочу этого делать, но у меня нет другого выбора.
Глава 43. Джейми
УОРД СВИСТИТ, когда я ухожу с площадки следующим утром.
– Надрали же тебе сегодня задницу, – комментирует он, и мне остается только помычать в знак согласия.
Концентрация у меня сегодня на нуле. Мышцы болят, тело будто налито свинцом. Всю ночь я вертелся и ворочался в постели, думая о Пиппе: о моей руке у нее между ног, о ее сдавленных стонах, которые она пыталась заглушить, уткнувшись лицом в мою рубашку и кончая.
Я никогда не был ревнив, но, когда речь идет о Пиппе, у меня башку сносит при одной мысли о ней с другим парнем. Я взбесился, что она пошла гулять с Миллером.
Просто, на хрен, взбесился.
Тут мне в голову приходит тревожная мысль. Эрин постоянно общалась с другими парнями, и я не ощущал ничего подобного.
Я чувствую, как во мне снова просыпается страх. Больше никаких глупостей. На этот раз серьезно.
Я вспоминаю, как она собиралась прошлым вечером, и еле сдерживаю стон. Черт, эти сапоги. Мать мою за ногу.
Пиппа Хартли понятия не имеет, насколько она хороша.
– Штрайхер, ты меня слушаешь?
– М-м-м? – возвращаюсь я к реальности. Уорд странно смотрит на меня. – Извините, что?
– Благотворительный вечер. От тебя так и не было подтверждения.
Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. «Vancouver Storm» – один из главных благотворителей местной детской больницы, и каждый год в конце января они устраивают вечер в Уистлере – горнолыжном курорте в двух часах от Ванкувера. Команда должна присутствовать вместе с остальными жертвователями. Туда съедется куча знаменитостей, с которыми у меня нет никакого желания общаться. Я поддерживаю благотворительность, посещаю все мероприятия в больнице, даже анонимно жертвую, но ненавижу терять время на подобных вечерах.
Очевидно, мои мысли по этому поводу написаны у меня на лице, потому что Уорд смотрит на меня с недовольством.
– Присутствие обязательно, Штрайхер. Это не просьба.
Черт!
Приходится держать свои хотелки при себе, потому что довольный Уорд – одно из главных условий моего пребывания в Ванкувере. Я отлично играл – особенно хорошо, когда за сеткой сидела Пиппа, хоть мне и не хочется в этом признаваться, – и я не хочу давать этому парню повод меня продавать.
– Хорошо, – говорю ему я. – Я буду.
– У тебя будет плюс один?
Я хочу сказать «нет». И я должен сказать «нет». Пиппа может остаться в Ванкувере с Дейзи и быстро доберется до моей мамы, если что-то случится.
Но когда я представляю, что со мной будет Пиппа, это мероприятие кажется не таким невыносимым. Я представляю ее в вечернем платье, излучающую уверенность и красоту. Ее рука на моем локте. Она пьет шампанское, смеется…
– Да. Я приведу подругу.
Он внимательно смотрит на меня, и на его губах играет тень улыбки.
– Хорошо. Рад это слышать.
Весь остаток дня я провожу в спортзале в попытках выкинуть ее у себя из головы – то, как она сказала «я не могу так».
Это явное подтверждение моих мыслей. Пиппа хочет большего, чем я могу ей дать. Так же как и Эрин. Теперь я стал старше, и мне хватает ума не играть с чужими эмоциями. Меня пронзает острое чувство вины, когда я думаю о карьере Эрин, которую я обратил в прах. Она снимается в каком-то местном низкобюджетном телешоу, хотя хотела стать моделью. И все из-за меня.
С Пиппой я той же ошибки не совершу.
Тут я вспоминаю о ее собеседовании, которое уже должно было закончиться.
Как прошло? – спрашиваю я.
На экране появляются точки, а потом сообщение.
Отлично. У меня получилось!
Я с подозрением хмурюсь. Я охотно ей верю, но на эту деланную радость не куплюсь. Она никогда не говорила, что не хочет эту работу, но в ее словах всегда что-то угадывалось, какая-то затаенная мысль. Когда она поет и играет на гитаре, от нее исходит сияние, заполняющее пространство и освещающее все вокруг. И это составляет резкий контраст с молчаливой версией Пиппы, когда она размышляет о работе в маркетинге.
Пойдем сегодня поужинаем, – предлагаю я, прежде чем подумать над этим как следует. Мне хочется послушать про ее собеседование. Мне хочется провести с ней время.
Мы больше не будем дразнить друг друга, но, кажется, я просто неспособен держать дистанцию со своей симпатичной ассистенткой.
Глава 44. Пиппа
ВЕЧЕРОМ мы сидим в мексиканском ресторане в паре кварталов от дома и на пару едим чипсы с гуакамоле. Рождество уже через несколько недель, и повсюду развешаны цветастые украшения.
– Нужно выяснить, когда у Дейзи день рождения, – говорю я, попивая Маргариту.
– Она бродячая, так что у нее, наверное, нет официального дня рождения.
У меня падает сердце.
– У всех должен быть день рождения.
Его взгляд нацелен на мое лицо, и он такой теплый и нежный, что я практически чувствую его кожей.
– Ты права. Это неприемлемо. – Он достает телефон и сосредоточенно изучает календарь. – Середина января? Можем устроить вечеринку.
– Вечеринку? Ты хочешь устроить вечеринку.
Его глаза загораются.
– Только если на ней будешь ты.
– О, я буду. Но ты же понимаешь, что должен нарядиться в костюм собаки?
Он закатывает глаза, и я смеюсь.
– Я хочу тебя кое о чем попросить. – Он смотрит на меня, и в его лице читается сомнение. – В конце января проходит благотворительный вечер, на котором должна присутствовать команда. Это в Уистлере.
Обожаю Уистлер. Не была там кучу лет, наверное, с тех пор, когда мы с Хейзел были подростками.
– Ладно, – я слизываю соль с ободка бокала, прежде чем сделать глоток. – Я присмотрю за Дейзи на выходных. – Работа в маркетинге должна начаться не раньше февраля. Ну, если я ее получу.
Его глаза опускаются на мои губы и загораются огнем. Я вспоминаю прошлый вечер и как это было сексуально, когда он нависал надо мной, пока Рори ждал по другую сторону двери. Когда его глаза потемнели от ощущения власти, а пальцы глубоко зашли в меня.
Нам нельзя больше этого делать, но это не значит, что я не могу об этом думать.
– Нет, эм… – Он отвлекается от моего рта, растерянно моргая. – Я хочу, чтобы ты пошла со мной. Как моя ассистентка.