Янек. Что вы, пан Кочек! Ему всего-то два годика.
Кочек. Э-э, Янек, мы стареем, а они, знай, тянутся. Годы бегут, дети растут, взрослые тоже не стоят на месте. Три года назад Магда Форсгольм была совсем девочка — отважная, храбрая, партизан, но девочка. А теперь? Видный партийный функционер, член окружного комитета партии!
Магда(смутившись). Полно вам, пан Кочек!
Янек. Нет, Магда, он прав! Ты молодчина, Магда!
Магда. Вы заставляете меня краснеть. Янек, начальник строительства генерал Пино не был в клубе?
Янек. Нет, не заходил.
Магда. Мы условились встретиться здесь.
Кочек. Садись за мой стол, Магда.
Бочек(не без ехидства). Магда, я слышал, будто вы чуть ли не разводитесь с Марком Пино?
Кочек(в сторону пана Бочека, шипит). Старая сплетница!
Янек(строго). Пан Бочек, это их личное дело.
Бочек. Разве? А мне казалось, что и личные дела коммунистов должны служить примером всем нам.
Магда(сурово). Марк Пино — не коммунист.
Янек. Но он отколол от отца левую группу социал-демократов и привел ее к народу в дни путча три года назад, вы не забыли об этом? Он отбил нападение фашистов на наши границы в те дни.
Магда. Ну, положим, не он отбил нападение фашистов, а народ.
Кочек. Правильно, Магда.
Янек. Не спорю. Он тогда заработал генеральские лампасы, но разве они мешают ему по-прежнему быть преданным народу и социализму?
Магда(с болью). Не знаю…
В главном зале клуба слышны звуки настраиваемых музыкальных инструментов.
Янек. Сегодня у нас традиционный субботний концерт. Будут исполняться произведения советских композиторов. Не желаете ли послушать?
Кристич. С удовольствием.
Бочек. Советских композиторов! Хо-хо! Много (нарочито) они понимают в музыке!
Кристич уходит в главный зал.
Кочек. Пойдем, Магда, повеселись.
Магда. Я подожду Марка.
Кочек уходит в зал. Вслед за ним, фыркая в усы, уходит Бочек. Янек меняет скатерти на столах. Входит Марк Пино в щеголеватом генеральском мундире. Вид у него надменный, он настроен ко всему иронически.
Янек. Добрый вечер, генерал Пино. Пива?
Марк(снисходительно). Добрый вечер, Янек Свидло. Да.
Янек ставит перед Марком кружку пива и удаляется в главный зал, где оркестр исполняет симфонию Шостаковича.
Магда. Марк, завтра утром на заседании бюро окружного комитета партии мы слушаем твой доклад о ходе строительства канала Вира-Куусорта.
Марк(холодно). Знаю.
Магда. Я решила поговорить с тобой перед заседанием.
Марк(сварливо). Мы могли бы поговорить дома.
Магда. Дома, где ты почти никогда не бываешь?
Марк(не в силах смотреть в глаза Магде). Я очень занят.
Магда. Да-да! В самой малой степени — строительством и в большей степени — веселым времяпровождением: вином и картами. Молчи, я все знаю. Знаю всех этих твоих друзей. Инженера Берта Жакобо и прочих, которыми ты окружил себя в управлении. Ты понимаешь, кому ты доверился?
Марк. Ну, знаешь, политические убеждения специалистов, если даже они не совпадают с твоими, не могут служить помехой для использования этих людей.
Магда(горячо). Значит, по-твоему, можно примириться с любым реакционером?
Марк(с досадой). Ты слишком часто повторяешь это слово. Оставь в покое этих так называемых реакционеров. У страха глаза велики.
Магда(с возмущением). Ты повторяешь слова своего отца. Иоаким Пино тоже говорил, что с реакцией можно ладить. Он лез из шкуры, чтобы служить ей, как, впрочем, и любой правый социалист. Когда Иоаким Пино перестал быть нужен реакции, его просто убили.
Марк. А! То было три года назад!
Магда. Да, но и три года спустя мы видим, что делают правые социалисты. Знаешь, Марк, иной раз мне кажется, что Иоаким Пино успел посеять в твоем сознании семена своей подлой веры.
Марк(в бешенстве). Магда!
Магда(сдерживая себя). Слушай, Марк, вспомни, сколько раз я пыталась говорить с тобой, как друг, как жена. Сколько раз объясняла тебе, как нехорошо, что ты возомнил о себе, оторвался от прежних друзей…
Марк. Друзья заняли тепленькие министерские кресла, а меня сунули в эту дыру. Вот цена за то, что я сделал три года назад!
Магда. Ох, Марк…
Марк. Довольно! Мне осточертели эти уроки политической морали.
Магда(поняв всю безнадежность этого спора). Хорошо. Давай поговорим о делах. Ты видишь эти плакаты? Через полгода ты должен сдать канал, гидростанцию и ирригационную сеть на территории в триста тысяч гектаров. К сегодняшнему дню план выполнен на шестьдесят три процента… О чем ты думаешь? Почему так медленно идет строительство? Ты можешь поручиться, что твои специалисты вроде Берта Жакобо не затягивают строительства сознательно?
Марк(надменно). Перестань! Я один отвечаю за мои дела. И вот что: я не желаю больше слушать твои выпады против людей, которые отдают все силы строительству социализма.
Магда(язвительно). Это Берт-то Жакобо отдает себя социализму?!
Марк(не слушая). Ну, хватит, мы не можем, договориться, это ясно! Наша жизнь за последний год — сплошь ссоры и истерики. Мы должны признаться, что ошиблись, соединив наши жизни, и сделать вывод.
Магда(прямо). То-есть разойтись?
Марк. Да.
Магда(помолчав). Ну, нет, развода я тебе не дам, имей это в виду.
Марк. Вот как? Хочешь держать меня на цепи? А где же твое хваленое самолюбие?
Магда. Тут дело не в самолюбии. У нас ребенок, ты не забыл этого? Кроме того, я надеюсь еще, что смогу повлиять на тебя. Без меня ты пропадешь, Марк.
Марк(насмешливо). Скажите какая самоуверенность.
Магда. Три года назад нас соединила Ганна Лихта. Она упустила тебя из виду, но я напомню ей о тебе.
Марк. Пожалуйста!
Магда. И знай, теперь я буду говорить с тобой не только как жена и друг, но и как коммунистка, которая не может больше терпеть то, что она видит и слышит.
Марк. Все?
Магда. Все.
Марк. Жалуйся кому угодно и клевещи на меня где угодно. Но знай: моя нога не переступит порога дома, где ты живешь.
Из главного зала выходит Янек.
Янек. Генерал, только что звонили со строительства, ищут вас. На канал приехали члены правительства.
Марк. Спасибо! (Швыряет на стол деньги.) Будь здорова, Магда! (Уходит.)
Магда роняет голову на стол и плачет.
Янек. Магда, бог с тобой, девочка! Выпей воды, успокойся.
Магда. Ох, Янек, он пропадет! Я так люблю его, а он…
Янек. Полно… Слишком много нервов… Вытри глаза — люди идут… Тсс, я ничего не видел, ничего не слышал.
С поклоном, полным достоинства, Янек встречает Мину Варра. Она немного потолстела, и что-то очень серьезное появилось в выражении ее лица. Рядом с ней — Шандор Варра, высокий, мрачноватый молодой человек, и Эмми Глурда, милая, застенчивая девушка с прекрасными синими глазами в рабочей синей спецовке. Кум Стебан плетется за Фимусом Пшибышевским, который как-то странно надувается, вероятно, от сознания собственного положения. Группу замыкает Павлас Миловар, жилистый, веселый человек. Вместе с ними входят рабочие с канала и фермеры, усталые, вспотевшие, оживленные. Все они проходят в главный зал клуба, а компания Мины Варра располагается на террасе.
Мина(весело). Янек, пива за мой счет! Мир и честь всем!
Янек. И вам, Мина Варра.
Мина. Здравствуй, Магда, здравствуй, милая. Да ты, кажется, расстроена чем-то?
Магда. Нет-нет, ничего, Мина.
Мина. Была на строительстве?
Магда. Да. Здоров ли Коста?
Мина. Ах, Магда, с тех пор как Коста Варра стал министром, я вижу его по воскресеньям, да и то храпящим в обе завертки. Муж-министр — это сущее наказание, Магда, сущее наказание.
Эмми(робко). Но вы ведь сами не захотели жить с ним в столице.
Мина(упершись руками в бока). Эмми, ты говоришь бог знает что. Положим, Косту постигла беда и он стал министром. Положим, он хочет, чтобы я жила с ним в столице. А это приволье, где я родилась и выросла? А ферма? А вдруг Коста провинится и народ даст ему по шапке — куда он преклонит свою седую голову? Чему он научился, спрошу я вас? Он умеет быть министром и разучился пахать.
Стебан. Правильно, соседка!
Мина. Нет уж, люди! Пусть каждый делает свое и живет по-своему. Мало видимся? Что ж! Мы с Костой не влюбленные: меньше видимся — меньше ссоримся.
Миловар. И кто бы заменил Мину Варра на посту председателя нашего сельскохозяйственного кооператива, подайся она в столицу? Кто бы так хорошо хозяйствовал у нас?
Мина(сурово). Павлас Миловар, я не выношу лести.
Фимус. Это он от души, Мина.
Янек несет пиво. В главном зале музыка прекращается. На террасу выходят Кристич, пан Бочек и пан Кочек.
Кочек. Чудесная музыка!
Бочек(поджав губы). Она могла быть и лучше.
Кочек. Мир и честь, Мина Варра.
Мина. Просим к нам, пан Кочек. Решили отдохнуть немного после доброй работы.
Кочек. С удовольствием раздел