— Побойся бога, — укорила я, плюхаясь на ободранное сиденье.
— Бога нет, — сверкнул тот желтыми зубами.
— Ну, тогда — мухой! За такие-то деньги.
Дома я сразу полезла под ванну, со страхом ожидая не найти там, того чего нужно. Уборка в моем доме делается по принципу перемещения всякого мусора и старого барахла из одного угла в другой. Предыдущая уборка, как раз завершилась в ванне, вернее под ней. Засунув руку, я раскидала старые банки, кисточки и прочий хлам и вытащила ошейник. Немудрено, что его никто не мог найти, а ведь пытались, вспомнила я разгром в моей квартире.
Я повертела ошейник в руках. Толстая кожа, усеянная большими заклепками — прямо, как для хорошей собаки. Но Марик-то как раз и был размером с небольшого песика. Ошейник носил явные следы зубов, наверное, собака прихватила. Одна заклепка была раздавлена и еле держалась. Я ковырнула ее ногтем — по полу покатился сверкающий камушек. Вот только бриллиантов мне не хватало! Я прикинула количество заклепок — штук двадцать. Сколько это по деньгам — не представляю, но, если они им так нужны — наверное, много. Я попыталась вставить заклепку обратно, но безуспешно. Ладно, одним больше, одним меньше — я бросила камушек в хрустальный фужер. Надо валить пока Краснов не появился. Позвонила Иванычу:
— Из дома не выходи и никому не открывай, понятно? А еще лучше свалил бы ты куда-нибудь.
— А куда? Да ничего, отобьемся, — обнадежил Иваныч.
Сунув, ошейник в карман, я помчалась на стоянку за машиной. Ожидая пока прогреется мотор, я развернула карту и стала выискивать место, куда мне велели привезти ошейник. Ладно, это не так далеко, где-то по дороге на Пушкин. Я выехала со стоянки и помчалась выручать подругу. Что будет дальше, я как-то не подумала, но будь, что будет. Приехав на место, я огляделась, кругом пустырь, только одиноко стоящий сарай неподалеку от дороги. Наверное, это там. Железная дверь со скрипом, но весьма легко отворилась.
— Эй, — позвала я, — ваша мама пришла, молочка принесла.
— Матильдочка, — жалобно донеслось до меня.
Глаза постепенно привыкли к полумраку. Вилька сидела посреди сарая, привязанная к стулу. Я бросилась к ней.
— Осторожнее, — остановила она меня. В руках у нее была зажата граната. Костяшки пальцев побелели от напряжения. — Вот, — всхлипнула она, — держи, говорят, а тебя все нет и нет…
— Спокойно, Маша, я Дубровский, — приказала я. — Так, давай посмотрим, что тут у нас. Ты как считаешь, это лимонка?
— РГД, — прошептала Вилька.
— Ого, — восхитилась я, — откуда такие познания?
С трудом, но все же я расцепила ей пальцы и ухватила железные бока.
— Браво, браво, — раздались аплодисменты.
Я оглянулась. Давешний приятель Сергея Петровича, посетивший наш офис накануне убийства, хлопал в ладоши. Братья близнецы подпирали косяк.
— Принесла? — спросил мужчина.
— Вас как зовут, простите? — Не надо забывать об этикете, даже в экстремальных условиях.
— Как угодно. Можешь звать Иван Иванычем, — засмеялся он.
Я качнула голвой:
— Не пойдет. Иваныч, мой сосед, очень порядочный человек. Вы тогда будете Сеней. Как вам?
— Давай, — протянул он руку.
Я вновь покачала головой. Близнецы двинулись ко мне, но я подняла руку с зажатой в ней гранатой. Братцы откатились назад. Сеня весело засмеялся:
— Дурочка, она же взрывается. Бух! И нету…
Я улыбнулась и разжала пальцы — граната покатилась по полу. Близнецы шарахнулись за дверь, Вилька прижалась ко мне, а Сеня даже не шевельнулся. Конечно, никакого взрыва не случилось. Что он идиот, что ли!
— Я не дурак, — подтвердил он. — Давай быстрее, и покончим с этим делом.
Я отступила на шаг и спросила:
— Вы нас точно потом отпустите?
— Точно, точно, — засмеялся Сеня.
Я вздохнула и вытащила ошейник.
— Она уходит, — показала я на Вильку, — а я отдаю ваш ошейник.
— Ага, — он ухмыльнулся и сделал шаг мне на встречу.
— У меня здесь серная кислота, — быстро вытащила я из пакета бутылку, — вы же хотели достать. Вот, пожалуйста, у меня, как раз, чисто случайно, оказалось… Там был простой бензин, но блеф удался. Сеня остановился, а близнецы попятились.
— Ладно, — махнул Сеня рукой, — пусть катится. Все равно…
— Беги сама знаешь к кому, — сунула я Вильке ключи от машины и мобильник.
— А ты как же? — растерялась она.
Я пожала плечами.
— Теперь тебе меня спасать. Вернее, Краснову. Так что лети на всех парах, — толкнула я ее в спину. Вилька рванула к двери.
— Откуда у нее серная кислота? — спросил один из парней. — Врет она.
— А ты рискни, — хохотнула я, держа бутылку наперевес.
Вдали раздался шум отъезжающей машины. Я улыбнулась.
— Не дури. Отдай ошейник, — сказал Сеня.
— Ага, сейчас, только шнурки отпарю. Вы уедете, я оставлю это здесь, вы потом заберете.
Конечно, молола я чепуху, но что было делать. Кажется, это называется патовая ситуация. Сеня задумчиво смотрел в пол. Потом махнул братьям: «Давайте».
Конечно, бросить бутылку я успела, она разбилась, окатив одного из парней, тот отскочил с воплями, но другой, все-таки, повалил меня на пол, больно получив при этом носком ботинка под коленную чашечку. Хромая, он подтащил меня к Сене. Второй подскочил и двинул кулаком под дых.
— Куртку мне испортила, сволочь, — злобно прошипел он.
Так больно мне было последний раз в на физкультуре в школе, когда мне залимонили футбольным мячом. Я сложилась пополам и минуты две хватала ртом воздух.
Сеня поднял ошейник и засунул его в карман. Мне связали руки и погнали по целине. Причем владелец испорченной куртки злобно пинал под зад ногами. Мы удалялись в противоположную от шоссе сторону. Пару раз я падала — не так-то легко двигаться, когда руки связаны за спиной. Тогда меня поднимали за шкирку и радостно отвешивали очередной пендаль. Так что, когда мы, наконец, добрались до дороги, сидеть в машине мне было очень неудобственно.
— Куда ее? — тихо спросил один из братьев. Я навострила уши.
— До вечера спрячьте, где-нибудь, а как стемнеет… — Тут мотор зарычал, и дальнейших указаний по поводу своей судьбы я не расслышала. Но особо радужных надежд не испытывала.
При въезде в городскую черту меня спихнули на пол, и маршрута я не видела. Машина остановилась, и меня потащили к железной двери в подвал. Везет же мне на всякие трущобы, подумала я кисло. Протащив по коридору, впихнули в маленькую комнатушку, забитую ведрами и швабрами, предварительно связав ноги и заклеив рот скотчем. Дверь захлопнулась, оставив меня в темноте.
Судя по застарелому запаху пота и громыханию железа за стенкой, это был один из многочисленных тренажерных залов. Мышцы качают, уважительно подумала я о качках за стенкой. Вот бы кому-нибудь пришла мысль пол помыть, так ведь нет — будут штангу почем зря бросать, а о чистоте и не подумают. Я попыталась пошевелить руками, но мальчики связали их на совесть. Тогда я принялась извиваться по полу, стараясь встать на ноги или просто подползти к двери. Сверху то и дело падал швабра, больно стукая по голове и другим частям тела. И когда я уже почти доползла, в коридоре загрохотало, послышались чьи-то голоса, и дверь открылась. Яркий свет больно резанул глаза.
— Матильда! — Вилька бросилась ко мне.
— Ого! Чего это здесь? — раздался чей-то голос.
— Ничего себе! — произнес другой.
— Ребята, чего это у вас тут такое? — крикнул первый кому-то в глубь помещения и ушел, видимо, выяснить обстоятельства дела. Второй с любопытством на меня уставился.
Вилька меж тем освободила мне руки, скотч я с трудом, но отодрала и уже принялась развязывать ноги, как тут прибежали близнецы. Судя по их потным лицам, они неплохо проводили время, качая бицепсы.
— Значит, так, — закричала Вилька, — я уже позвонила кому надо, здесь сейчас будет целая бригада, так что вам лучше уносить ноги подобру-поздорову.
Близнецы мрачно ухмыльнулись и двинулись на нас, но тут парень, который так и стоял возле кладовки, с любопытством взирая на эту сцену, вытянул руку и перегородил им путь.
— Стоять, — приказал он не громко, но твердо. — В моем спортзале, я не потерплю всяких разборок. Это кто? — кивнул он на меня.
— Шалава. Не видишь, что ли, — процедил один из братцев, — Денег должна Гарику…
— А почему в моем зале? А? — не унимался парень. — Я что филиал КПЗ? Гарику разборок не хватает?
— Слушай, — близнец зашептал что-то хозяину спортзала на ухо, тот слушал с хмурым видом, искоса поглядывая в мою сторону.
Все мои надежды на возможное освобождение рухнули. Достаточно посмотреть на их лица — одна шайка. Парень молча вглядывался в мое лицо.
— Это ты что ли в кабаке тогда с Гирей отплясывала? — спросил он вдруг.
Я энергично закивала головой, удивляясь человеческой памяти — столько времени прошло. Видно танец наш и, правда, запомнился.
— Ты же с Тайсоном там была? — спросил парень. Я опять энергично закивала головой. — Правда, он тогда еще Тайсоном не был, — начал вспоминать он, — это потом, когда он ухо азеру одному чуть не откусил…
— Мы сейчас ее отсюда заберем, — сделали еще одну попытку близнецы, — все путем будет…
— Нет, — возразил наш неожиданный заступник, — сейчас Тайсона вызовем, а он пусть разбирается и с ней, — кивнул он в мою сторону, — и с вами…
— Ах, ты, сволочь! — крикнул один из близнецов и бросился на него с кулаками.
В узком коридоре завязалась драка. Из спортзала выбежало еще несколько человек и стало совсем весело. А мы с Вилькой потихоньку прокрались к двери и выскочили наружу. Моя машина стояла за углом. Вилька села за руль, и мы рванули со всех ног, вернее, колес.
— Вилечка, — попыталась я ее обнять, — как же ты меня нашла?
— Как, как… — буркнула Вилька, — неужто ты думаешь, что я бы тебя там бросила этому упырю на съедение, а сама бы у Краснова отсиживалась? Я отъехала для вида, спряталась за кустами, а когда они тебя вывели, да в машину усадили, я за вами поехала.