Я почесала лоб и пошла на кухню. Опять начинается веселая жизнь. Хлопнула входная дверь. Я сунулась в комнату. Краснов с умным видом ковырял пистолет. Ромашки не было, ушел, видать.
— О, на дело пойдем? — уселась я напротив, пытливо всматриваясь в его лицо.
— А как же! Кстати, давно спросить хотел, да все не досуг было… Там на рынке, ты ловко с автоматом управлялась. Откуда такое умение?
— А, — улыбнулась я, — это у нас в школе основы безопасности подполковник в отставке вел, Палваныч такой. А я лучше всех автомат разбирала, собирала, представляешь? А потом он нас в тир повел, оказалось, что я еще и лучше всех стреляю. Поэтому я в школе всегда на разные соревнования ездила. Мне даже грамоту дали за первое место по стрельбе. А что мне хорошо было: все контрольные пишут, а я на соревнования… Ой, ты уходишь? — не договорила я, видя, что Краснов встал и направился к выходу.
— Ухожу.
— А я, как же?
— А ты остаешься.
— Ага, — кивнула я, — чтобы меня тут и прикончили…
— Все нормально, — он подошел ко мне. Я сгорбилась на стуле и смотрела в сторону.
— Нет, — обречено сказала я, — они придут. Я знаю.
— Кто? — он присел передо мной, заглядывая в лицо.
— Не знаю. Но придут, — мне, действительно, стало страшно. — Если Ромашка адрес знает, где гарантия, что никто больше не знает?
Он подумал какое-то время, потом, резко поднявшись, сказал:
— Ерунда. Никто не знает. Но ты, пожалуй, со страху тут учудишь чего. Ладно, — он посмотрел на часы, — две минуты на сборы. Время пошло.
Я кинулась натягивать сапоги.
— Ты будешь сидеть в машине и никуда не выйдешь, — строго сказал он, когда машина остановилась. — Поняла? — И вперился в меня жестким взглядом.
— Конечно, — закивала я, — буду сидеть и никуда не выйду. Честно-честно.
Он еще раз посмотрел на меня и вышел. Я пристроилась на сиденье поудобней и задумалась. Место куда мы приехали, напоминало территорию какого-то заброшенного завода. Краснов с Ромашкой скрылись за железной дверью большого серого здания. Похоже на цех какой-то. Что же они там делают? В таких местах, судя по фильмам, происходят самые страшные вещи. Может, у них там разборка? Я усмехнулась — мой словарный запас стремительно обогащался. «А если разберутся не они, а с ними? — испугалась я. — А я тут в машине сижу… И меня тоже, за компанию…» «Сиди, — приказала я себе. — Он тебе точно тогда голову открутит».
Но сидеть было страшно. Поколебавшись немного, я выползла из машины и тихонько пробралась внутрь здания. «Я только посмотрю чуть-чуть и сразу вернусь. Он и не узнает» — успокаивала я себя.
Куда идти было не понятно, но вскоре я услышала еле слышные голоса и двинулась на звук, осторожно ступая по бетонному полу. Дверь была приоткрыта. «Здравствуйте, мальчики», — захотелось сказать мне, увидев близнецов, но, рассмотрев их лица, злорадствовать не стала: не весело, наверное, сидеть вот так — прикованными за руку к трубе. «Молодец, Краснов, — похвалила я его, — успел мальчиков перехватить, пока Сеня до них не добрался». Но тут в поле зрения вышел Краснов, и я тут же подумала, что, может, Сеня был бы для парней просто подарком судьбы. Был он в одном джемпере и, стоя перед хмурыми братцами, стал молча закатывать рукава. Один из братьев медленно поднял глаза и уставился на Краснова с решительным выражением на лице, другой шарахнулся к стенке.
— Ну-ну, — произнес Краснов. Лица его я не видела, но представила, как загорелся при этом крокодилий глаз.
«Бить будет», — зажмурила я глаза, жутко жалея, зачем вылезла из машины.
— Я расскажу, — хрипло забормотал тот, что шарахнулся к стенке, и посмотрел на брата. Тот молча отвернулся.
— Конечно, — кивнул Краснов. — Расскажешь. — И засунул руки в карманы.
— Мужик этот денег нам пообещал, если мы девку эту к нему привезем, вместе с котом этим дурацким. А не получилось у нас… Кота мы ему отдали, а на следующий день он нас вызвал, велел девку искать.
— Как зовут? — перебил его Краснов.
— Меня? — парень облизнул разбитую губу.
— Мужика.
— Не знаю, — начал было, парень. (Краснов вытащил руку из кармана и начал внимательно разглядывать костяшки пальцев). Тут он забормотал: — Он велел его шефом называть. Мы с ним по телефону всегда связывались. Да когда деньги получали, видели.
— Где? — Краснов опять засунул руки в карманы.
— В Катькином саду всегда встречались.
— А девчонку, куда должны были привезти?
— А… это… — парень замялся, не сводя глаз с Краснова, который все так же стоял пред ним, перекатываясь на пятках. — Дача у него в пригороде. Я адрес не помню. Он на бумажке нам написал…
— И где? — Краснов вынул из кармана другую руку. Парень нервно вздрогнул и покосился на брата.
— Дурак, — сплюнул тот и вытер лицо свободной рукой, — нам так и так крышка…
— Ну почему, — удивился Краснов, — все зависит от чистосердечности признаний. Покайся — может, я и отпущу… грехи.
— Отпустишь ты, как же, — парень откинул голову к стене, и устало закрыл глаза.
— А у тебя, что выбор большой? — усмехнулся Краснов.
— Да нет, — он сделал паузу. — В кармане у меня, в куртке.
Ромашка подошел и, обыскав его карманы, протянул Краснову клочок бумаги. Тот несколько секунд изучал его, а потом хмыкнул и убрал в карман.
— Еще что интересного расскажешь? — спросил он.
— Да все, больше нечего рассказывать, — парень закрыл глаза.
— Телефон, по которому связывались с этим шефом своим, — приказал Краснов. Парень вздохнул и назвал номер. — Когда у вас следующая встреча?
Парень пожал неопределенно плечами.
— Ругался он, что девка сбежала, страшно как. Велел на дачу к нему ехать, но только я не дурак. Он, может, и шефом себя называл, но только он в этом деле шестерка. Над ним другие стоят, они и командуют. Я сразу понял, что надо ноги делать, только не успели мы…
— Ну, что ж, — сказал Краснов, отходя от них и скрываясь в невидимом для меня углу помещения, — вроде все рассказали — можно и отпустить. — Братцы переглянулись и, вроде, расслабились. — Но сдается мне, что не все. Или я ошибаюсь?
Что там происходило в другом углу, я видеть не могла, но братья вдруг в ужасе дружно попятились к стенке. Краснов опять вышел на обозримый участок, с задумчивым видом неторопливо прикручивая к стволу пистолета маленький черный цилиндрик.
«Глушитель. Это ведь глушитель. Я в кино видела», — догадка пронзила насквозь и пригвоздила к месту. Стало вдруг очень холодно, ноги предательски задрожали. Краснов вдруг прислушался и резко повернул голову к двери. Я отпрянула, не в силах пошевелиться — ноги, как будто приросли к полу. Сейчас он подойдет к двери и… Усилием воли, я оторвала ноги от земли и медленно попятилась к выходу, моля бога, чтобы не наступить на что-нибудь в темноте.
Выскочив на улицу, я начала судорожно хватать ртом холодный воздух, потом забралась в машину и застыла в ожидании выстрелов. «Какие тебе выстрела, тундра? Специально же глушитель нацепил, чтобы ты не услышала. И бугаев, от которых мы в монастыре прятались, тоже, наверняка грохнул, а сказал — отпустил. Да ведь это ж убийца, самый настоящий!» «А ты что не знала?» «Одно дело знать, другое видеть своими глазами…» Я скукожилась на сиденье и вела этот внутренний диалог, клацая зубами. Много ли времени прошло, мало, не помню. Краснов с Ромашкой, наконец, вышли.
— Замерзла? — спросил Краснов.
— Нет, — шепнула я мертвыми губами. Господи, сделай так, чтобы он не догадался.
— Э, да у тебя руки, как ледышки, — сказал он, дотрагиваясь до моих пальцев.
Бог знает, каких усилий мне стоило не отдернуть в ужасе руку — мне показалось, что от него пахнет кровью. Кровью и смертью.
«Лучше бы ты осталась дома, — пришла первая мысль, а потом другая: — Ты всегда прячешь голову в песок, как страус. Видишь, только то, что тебе нравится, отбрасывая очевидные вещи». Я застонала от отчаяния.
— Ты что? — Краснов обнял меня. — Тебе плохо?
Я закрыла глаза, чтобы не видеть его лицо.
Дома я сразу поплелась в комнату, не взглянув на Краснова и не попрощавшись с Ромашкой. Понятно, почему у мальчика такие глазки — не в первый раз, наверное, на подобном мероприятии присутствует. Дверь я закрыла на ключ и подперла стулом, для надежности. Долго я тряслась под одеялом, пытаясь как-то осмыслить ситуацию. «Ты знала, кто он и что…Но все равно, так вот убить безоружных людей…» Я представила, что должны были чувствовать несчастные братья, видя, как наворачивается глушитель на ствол. Меня передернуло. «Но ведь наказания без вины не бывает, говаривал незабвенный Глеб Жеглов. Они ведь грохнули бы тебя, а потом бы в клуб отправились прогуливать полученные за это деньги» Я вздохнула. Как себя теперь вести с Красновым я не представляла. Вечером, когда мы так мило беседовали, и особенно в конце, я почти забыла кто он такой, а теперь… «Ты села на бревнышко, а оно оказалось крокодилом. Что ж, не повезло олененку…»
Уснуть не получалось — меня трясло уже не нервной дрожью, а какой-то весенней питерской лихорадкой. «Напиться аспирину, а то слягу». Отодвинув стул, который, якобы, мог защитить от незваного вторжения, я выглянула в коридор. «Только бы не разбудить. С его слухом ночного животного…» Но все же я рискнула пробраться на кухню. В аптечке отыскался «Фервекс». Размешав порошок в стакане горячей воды, я повернулась к выходу и от неожиданности чуть не выронила стакан из рук — в дверях стоял Краснов. Был он гол, если не считать, конечно, брюк и густой поросли на груди. Я медленно осела на стул.
— Лечишься? — спокойно спросил он. Я кивнула. — Я услышал шум, — пояснил он. В руке он держал пистолет. Я закатила глаза. Он тут же сунул его в карман.
— Ты их убил, — пересохшим горлом заявила я, уже не думая о последствиях.
— С ума сошла! — возмутился он. Я молча смотрела в пол. — Ты видела, как я это сделал? — возвысил он голос. — Ты не видела, — сказал он уверенно. — Так, попугал мальчиков, чтобы впредь неповадно было.