6 января
В школе, где учится моя дочь, дирекция организовала елку. Немцы, помогающие этой школе, принесли игрушки. Часть игрушек приобрела дирекция, а большую часть принесли дети. После праздника немцы забрали игрушки… и свои, и те, которые доставили дети. Говорят, что игрушки отсылаются в Германию. Немцы – люди бережливые! В виде подарков дети получили портреты фюрера, или, как теперь говорят, «Гитлера-освободителя».
9 января
Олег рассказывал сегодня, что вместе с ним служит механик Николай. Его жену, жившую в Ростове, изнасиловали и убили немцы при первом занятии ими города Ростова. Когда советские войска вошли в город, кинооператоры сняли трупы убитых, в частности труп его жены. Он увидел свою жену на экране и поседел в течение одного дня. Сейчас он седой, хотя он еще молодой человек.
15 января
5 часов вечера. Темно. Слышим глухие взрывы. Это налет советской авиации. По-видимому, советские самолеты бомбят Тракторный завод. Раз мы услышали шум советского мотора. Приятно было думать, что так близко находится вольный советский человек, который меньше чем через час будет по ту сторону фронта, среди наших, советских людей.
16 января
И жена, и дочка заболели, по-видимому, тоже брюшным тифом. Сын лежит на кровати, жена – на диване, дочка в нише над печкой. Я – один. Мечусь около плиты и ухаживаю за тремя очень нервными и требовательными больными. Приходится готовить для них обед, а я этого не умею делать. Положение ужасное! Ведь я тоже могу свалиться. Каждый вечер температура повышается у меня до 37,7°. Сил у меня больше нет.
24 января
Сегодня я разбросал несколько листовок на Пушкинской улице. Материалы для этой листовки я получил от Михаила, друга моего сына. Он ежедневно слушает советское радио.
Советская сводка от 23 января. Советские войска взяли на Кавказе гор. Сальск и окружили гор. Ростов. Немецкая армия на Кавказе окружена. Взято много тысяч пленных и много материала. Немецкий фронт прорван около гор. Купянска. Купянск занят советскими войсками.
Обращение советского правительства к украинским полицейским:
«Поворачивайте ваше оружие против немцев, пока не поздно. Если вы будете взяты с оружием в руках, вы будете расстреляны. Собаке – собачья смерть».
Одну листовку я бросил в подъезд общежития украинских полицейских (недалеко от аптеки № 69), три листовки я бросил около «Гиганта», две – на углу Юмовской и Пушкинской улиц. Это очень мало. Но у меня жена и дочка больны и нет времени переписывать эти листовки.
28 января
Проходя мимо тюрьмы по Совнаркомовской улице, я увидел грузовик. В нем сидели (или, вернее, полулежали) около 20 арестованных. На краях грузовика сидели украинские полицейские с ружьями. Они били прикладами по голове арестованных, которые пытались выглянуть из грузовика и взглянуть на своих родственников. Украинские полицейские в зверстве перещеголяли своих немецких собратьев.
29 января
Слышал сегодня от служителя музея А. И. Лещенко: вчера в госпиталь рядом с музеем доставили около 30 пленных партизан. Некоторые, несмотря на лютый мороз, были в одном белье. Прикладами их заставили влезть в грузовик и повезли, по-видимому, на расстрел.
Да. Немцы в массе – очень жестокий народ.
7 февраля
Немцы панически бегут. Последние автомобили покидают Харьков. Я ходил на Благовещенский базар. С трудом купил для больной дочки два стакана крахмала и сухих вишен. На базаре – не более десятка торговок. Несколько десятков людей расхаживают по толкучке и продают свои вещи. Грабят дровяные склады. Вчера я доставил домой одно сосновое бревно (с каким трудом!). Сегодня я пробовал выкатить бревно из другого склада, но дерево примерзло к почве, и я не мог его сдвинуть с места. Моя попытка принять участие в ограблении склада кончилась лишь тем, что у меня украли мешок. «Щирые» украинцы, люди, служившие у немцев, спекулянты и крупные торговцы эвакуируются в панике. Население ждет с нетерпением советских войск.
9 февраля
В городе тихо. Управа выехала. Убежали все, у кого рыльце в пушку. Власть перешла всецело в руки немцев. Больницы и аптеки не работают. Хлеба уже не выдают. На базаре можно еще кое-что купить, но по очень высоким ценам. Например, стакан пшеничного зерна продавался сегодня по 35 рублей, стакан крахмала – 50 рублей и т. д. Я купил две свечки по 50 руб. каждая и коробку спичек за 20 рублей.
Немцы хватают людей на какие-то работы и увозят их куда-то на грузовиках. Олег покинул свое учреждение и прячется у нас. Сегодня он вышел, и я боюсь, как бы немцы не схватили его на улице. Его товарищи (семеро козлят) где-то спрятались. Они должны были спрятаться у меня на квартире, но, по-видимому, в последний момент нашли себе лучшее убежище.
Приходилось слышать, что немцы арестовали Бекетову, сестру академика Бекетова, известного архитектора, недавно умершего от голода. Говорят, что они обвинили ее в шпионаже и увезли из Харькова. За достоверность этого слуха не ручаюсь.
10 февраля
Сегодня мой день рождения: мне 45 лет. На обед мы ели, как всегда, пшенную кашу без масла, благо, кроме пшена, у нас ничего нет.
11 февраля
На Пушкинской улице (на углу Совнаркомовской) валяются три трупа – женщины, ребенка лет десяти и немецкого солдата. Говорят, что женщина и мальчик проникли в дом, откуда только что выехали немцы, вероятно с целью взять то, что осталось после немцев. Когда они выходили на улицу, их схватили несколько эсэсовцев. За женщину и ребенка вступился какой-то немецкий солдат. Тогда эсэсовцы расстреляли и женщину, и ребенка, и защищавшего их немецкого солдата.
17 февраля
Советские войска вошли в Харьков. Сегодня немцы подвергли город ужасной бомбежке. Около тридцати немецких самолетов сбрасывали бомбы на город. Перед уходом немцы взорвали лучшие здания города. Я прошелся по Нагорной части и не узнал столь знакомые улицы. Остались остовы домов. Местами еле дымятся пожары. На тротуарах груды битых стекол. Немцы пытались сжечь музей анатомии, которым я заведую. Это им не удалось. В одной из комнат они навалили соломы, облили ее керосином и подожгли. К счастью, они ушли. В подвале анатомического корпуса квартируют несколько семей. Увидев, что немцы подожгли здание, жильцы выбили окно, влезли в комнату и разбросали горящую солому. Таким образом они спасли ценнейший музей, архив мединститута и огромное количество медицинских книг, сложенных в здании анатомического корпуса. Зато немцам удалось взорвать гистологический корпус, расположенный рядом с анатомическим. Там погибло много добра.
Несколько дней тому назад, проходя по Театральной площади, я увидел несколько немецких солдат, влезающих в нагруженный вещами автомобиль. Их провожали несколько смазливых девушек, которые высказывали пожелания о том, чтобы немцы скоро вернулись. На это один из немцев ответил: «Будь спокойна, Манечка. Мы скоро вернемся». Хочется верить, что это будет не так. Однако первое впечатление о Красной армии, завоевавшей Харьков, не является вполне благоприятным. Отсутствует советская авиация. Отсутствуют моторизованные части. Очень мало автомобилей. Тяга преимущественно лошадиная. В некоторые телеги впряжены волы. Это вызывает у всех недоумение. Как такая армия могла победить мощно вооруженных немцев, сконцентрировавших на этом фронте свои лучшие эсэсовские дивизии? У некоторых, и у меня в том числе, возникает сомнение: смогут ли советские войска в таком составе удержать Харьков?
Красноармейцы одеты тепло, не то что немцы. Кормят красноармейцев хорошо. Один лейтенант угощал Олега обедом. Олег говорит, что он не знает, что он ел: кашу ли с маслом или масло с кашей, настолько каша была обильно полита маслом. Красноармейцам выдаются также консервы.
7 марта
Все работают с большим энтузиазмом. Говорят, что скоро заработают электростанция и водопровод. Носятся слухи о том, что немцы поручили взорвать электростанцию со всеми турбинами. Но будто бы главный инженер распорядился спрятать наиболее ценные части. Взорвали лишь всякое барахло. Поэтому-то и можно будет быстро восстановить электростанцию. Впрочем, это слух и я за его достоверность не ручаюсь.
Пока советской власти не удалось наладить снабжение харьковской профессуры. Сегодня я ходил на Сумской базар и видел, как некоторые старые профессора (Савич-Заблоцкий, Крамаренко, Щербак) продавали свои вещи. Профессор Щербак торговал спичками собственного изделия.
Грустно было глядеть на них. Очевидно, это временное явление. Советская власть всегда уделяла огромное внимание ученым. Нет сомнения в том, что материальное положение профессуры быстро улучшится.
9 марта
Все это случилось совершенно неожиданно. Еще вчера говорили о том, что будто немцы окружены около Полтавы, а сегодня утром выяснилось, что внезапно создалась угроза Харькову и что советские учреждения срочно эвакуируются. Некоторые граждане, за отсутствием транспорта, уходят с котомками за плечами. Говорят, что семь немецких танков дошли до Холодной горы. Проходя мимо дома, занятого НКВД, я видел следователей с чемоданами в руках. Всех арестованных увели сегодня рано утром в направлении на Чугуев.
10 марта
Целую ночь и целый день немцы бомбят Харьков. Сегодня, проходя по Пушкинской улице, я видел, как несколько немецких самолетов, летая очень низко, сбрасывали бомбы на нагорную часть города. Зенитки в них не стреляли. Советской авиации не было. Поэтому немецкие аэропланы летали медленно и сбрасывали бомбы, как на параде. Один сбросил сразу четыре, другой – восемь бомб. Я видел также, как шесть бомб разорвались в районе электростанции и моста на реке Харьков. Днем распространился слух о том, что эвакуация города приостановлена. Это хороший признак. Значит, городу не угрожает опасность. После того как стал известен этот приказ, некоторые граждане, собиравшиеся покинуть город, распаковали свои вещи и остались.