Да, его решимость и твердость поистине на ведали границ. Он шел и шел, останавливаясь трижды в день. Ему приходилось ночевать неподалеку от трассы, и чтобы его, спящего, не было видно с проезжей части, старался устроиться на ночлег где-нибудь подальше – в полях или среди деревьев. Во время пути он почти стоптал обувь, одежда его была местами разорвана ветками колючих кустарников, под которыми он ночевал. Ну и, конечно, ему далеко не всегда удавалось умыться. Чтобы не умереть от голода, он попутно обчищал попадавшиеся ему сады и огороды. Да что там, он неоднократно воровал даже собачий корм или молоко с крылец домов, встречавшихся по дороге! В пищу шло все, что он был в состоянии раздобыть.
Мама и отчим, в хозяйстве которого Гэри до сих пор трудился с перерывами на принудительное лечение, с объятиями приняли оборванного и грязного скитальца. Он почти безвылазно сидел дома какое-то время, а после стал участником программы «Gateway Projects», где Мадруга, Вэйер, Хьюэтт и Стерлинг с радостью приняли новенького в ряды «Аллигаторов». Так ему пришлось осваивать баскетбол, хотя до этого он был подающим большие надежды футболистом из расположенного неподалеку Оливхерста.
Вдруг опустилась кромешная тьма. Однако мгновением позже юноша осознал, что тьма эта не являлась настолько уж непроглядной. Гэри вновь оказался в лесу, но теперь его сопровождали еще четыре слегка расплывшиеся фигуры. Присмотревшись, он узнал в них Мадругу, Стерлинга, Вэйера и Хьюэтта. Они, следуя гуськом друг за другом, пробирались сквозь настолько тяжелый падающий снег, что Гэри чувствовал вес каждой снежинки. Друзья двигались молча, а снег все продолжал падать. В скором времени Матиас заметил, что он будто вообще не двигается по земле. Казалось, что все его труды впустую и снег поглощает любые его усилия. Постепенно снег стал доходить ему до колен, затем его стало по пояс. И снег все падал и падал. Вот его едва ли уже не по самые плечи… Гэри сделал рывок и оглянулся: позади себя, к своему огромному удивлению, он не увидел идущих друзей. Лишь четыре огромных, больше человеческого роста, сугроба возвышались за ним. В тот же момент он осознал, что наступила такая тишина, от которой едва не лопались барабанные перепонки.
Он смотрел на четыре сугроба, не в состоянии шевельнуться. Рядом он также ощущал присутствие ужасного нечто, не поддающегося никакому описанию. Наверное, это Существо. И парню неожиданно пришло в голову: а вдруг именно оно вело его, Гэри, по этому жуткому пути, отмеченному высоченными сугробами за его спиной? Вдруг оно вело его задолго до того, как Гэри почти засыпало снегом по самую макушку? А если все так, как он предполагает, то это значит лишь одно: Существо управляло им с тех пор, когда он впервые с ним встретился и даже не запомнил этого момента!
Он попал под влияние Существа с давних пор и ничего не помнил об этом. Получается, что это оно руководило его прогулками по кладбищу, внушая ему омерзительные видения. Оно заставило его некогда ворваться в комнату жены кузена и едва ли не изнасиловать несчастную. Оно вынуждало его вести себя на людях неподобающим образом, устраивая скандалы и драки. Оно, неведомое Существо, провоцировало Гэри употреблять запрещенные препараты и благодаря этому постоянно удерживало над ним контроль. Даже когда он был в благодушном настроении. Существо всего лишь пряталось, временно скрывалось в глубинах его бессознательного, поэтому-то он и не мог вспомнить, где и когда впервые повстречался с ним. Именно оттуда Существо направляло каждый его шаг и вовсе не нуждалось в каком-нибудь магическом ритуале вызова, поскольку всегда находилось рядом.
Гэри понимал: еще немного, и снег укутает его с головой. Может быть, в снеге его спасение, а вовсе не смерть? Разве обыкновенный, хоть и достаточно глубокий снег способен повредить могущественному Существу и расстроить его ужасные планы? Но… ведь от холодного снега оно просто обязано замерзнуть! Однако если у Гэри столь сильная связь с Существом, что будет с ним самим, если Существо погибнет? Не погибнет ли при этом и сам Гэри?
Пока мысли путались, Гэри вновь оказался сидящим на стуле в трейлере, задумчиво рассматривая записи в журнале лесничего. Совсем рядом раздавался тихий храп Теда, и это подействовало на Матиаса успокоительно. Присутствия Существа вроде бы не ощущалось, снаружи домика не доносилось ни звука. Однако Гэри прекрасно знал, что оно наверняка где-нибудь рядом. Наверное, снова прячется в его бессознательном, откуда является без магического обряда. И тогда, когда только пожелает…
Но пусть время идет, у него, Гэри, оно никогда не заканчивается… Поэтому можно просто посидеть на стуле и полистать страницы журнала. До тех пор, пока не воссияет солнце и свершится какое-нибудь чудо…
– Джеки больше не вернется, – вдруг пробормотал Вэйер, хлопая заспанными глазами.
– Опять за свое! – встрепенулся Матиас, разбуженный его словами.
– Гэри, – едва слышно прошептал Теодор, – мне очень плохо. И я хочу тебе что-то сказать… – Остального Гэри не разобрал, потому что говоривший перешел на совершенно неразборчивый шепот.
Матиас поднялся со своей импровизированной постели и, подрагивая от холода, на четвереньках подполз к кровати. Вэйер, не открывая глаз, продолжал что-то шептать, и Гэри прислонил ухо к его губам:
– Говори громче, Тед! Я совсем тебя не слышу… – он постарался сосредоточиться. – Что? Мама?.. Что мне сказать твоей маме?.. Какие еще карандаши, Тед? Откуда я их тебе здесь возьму?
Неразборчивый шепот умолк. Матиас так и не понял сказанного: что именно он должен передать миссис Вэйер? Он взглянул на заросшего бородой товарища, но тот, казалось, уснул: губы его не шевелились. Гэри отполз обратно, зарываясь в одеяла: надо еще немного поспать, а потом он обязательно переспросит у Теда, что ему понадобилось…
Когда веки его вновь распахнулись, он услышал, как кто-то едва слышно скребется во входную дверь. На улице было темно, но о причинах странного скрежета Матиас мгновенно догадался: Существо вновь пытается проникнуть в помещение!
Сперва Гэри потерял голову от страха, но спустя какое-то время пришел в себя. Нельзя, чтобы тварь попала внутрь, он просто обязан защитить себя и друга от этой мерзости! Однако как это сделать, не располагая оружием? Чертов лесник и его друзья военные: могли бы хоть что-нибудь оставить в трейлере на непредвиденный случай, хоть какое-нибудь задрипанное ружье. Оставалось сидеть на месте без движения и надеяться, что навязчивый неприятель, как такое уже неоднократно случалось, покружит вокруг убежища и покинет его несолоно хлебавши.
Так и случилось: когда Гэри проснулся, никакого шума за стеной трейлера больше не было. Он внимательно прислушивался минуту, другую… Да, теперь он убежден, что за дверью его никто не поджидает. Хоть уже было светло, парень так и не решился проверить свое убеждение.
Зато вспомнил, как хотел узнать у Теодора, что тот пытался сказать накануне. Гэри поднялся и подполз к ложу Вэйера. Казалось, что Теодор мирно спит или дремлет. Веки его были плотно сомкнуты. Матиасу показалось странным, что друг чересчур неподвижен, причем он не услышал и дыхания товарища. Юноша нагнулся и потрогал шею Теодора: она была холоднее льда. Лицо приятеля было абсолютно спокойным. И тут Гэри осознал, что только что он остался совершенно один. В этом заснеженном лесу, в этих диких горах, в этом заброшенном трейлере Лесной службы. Потому что Теодор Вэйер скончался!
Осознание случившегося шокировало Гэри: теперь он совсем не представлял, что ему делать. Самое страшное заключалось в том, что отныне он оставался один на один с неведомым Существом. Рядом с ним больше не было ни Джеки, ни Билла, ни Джека, ни Теда. Судьба предоставила его, Гэри, самому себе. Впрочем, горевать и жалеть себя не было времени: необходимо немедленно придумать выход из создавшегося положения. Только бы не оставаться наедине с печальными мыслями.
Сперва он решил похоронить друга, который провел с ним последнее время жизни. А как еще он мог поступить, если похороны для этого и придуманы? Матиасу несколько раз приходилось бывать на подобных мероприятиях, и потому он прекрасно знал, что в таких случаях делается.
Для начала он принес воды и легонько протер лицо покойного. Так или что-то в этом роде обычно делали священники. Затем он снял с шеи товарища его цепочку с кулоном, а с пальца – никелевое кольцо с гравировкой имени владельца и аккуратно положил вещи на тумбочку. Ведь именно так хоронят военных, неся перед гробом подушечку с их орденами и медалями. Раз уж у Теодора не было воинских наград за личную доблесть, то за них вполне могли сойти и эти предметы, справедливо заключил Матиас, доставая из заднего кармана штанов приятеля последнюю вещь – бумажник. К сожалению, подушечки он также не нашел, но почему бы – в особых случаях, как теперь – не заменить ее тумбочкой? Главное, чтобы она находилась в ногах усопшего.
Теперь, собственно, следовало похоронить товарища. Гэри стянул с тела одеяла и принес те, на которых спал сам. После этого он ровно сложил руки Теодора вдоль туловища и принялся заботливо оборачивать погибшего с головы до пят одним из одеял. Повторив операцию восемь раз, он удовлетворенно хмыкнул: вот теперь все было по правилам!
Оставалось по обычаю посидеть рядом с усопшим и что-нибудь сказать над ним о том, каким он был замечательным человеком. Гэри уселся на кровать и вспомнил, как он с Теодором познакомился. Когда он увидел Теда впервые, то даже удивился: как, черт возьми, при таком весе вообще можно играть в баскетбол? Вот уж действительно Медвежонок! А на деле оказалось, что Вэйер играл ничуть не хуже других, и Гэри больше не смеялся над ним…
Сочтя собственные воспоминания за произнесенную над усопшим речь, Матиас в растерянности посмотрел по сторонам: что дальше? Ведь после этого собравшиеся на похороны обычно расходятся. А ему, надо заметить, идти совершенно некуда. Даже высовывать нос на улицу неохота: мало ли, проклятая тварь только того и дожидается!