– Оргазм, Ниса, – наконец ответил он и опустил наши руки мне на бедро, продолжая держать мою ладонь в своей.
Эскиз был закончен. На меня смотрела абсолютно голая девушка. Ее лицо прикрывала копна волнистых волос. Они спадали ей на плечи. Хрупкость, нежность, плавность форм завораживали своей красотой.
– Ты прав, женская грудь возбуждает, – прошептала я, глядя на полную, налитую, возбужденную грудь.
Он ничего не ответил, я лишь слышала его равномерное дыхание у себя за спиной.
– Что люди чувствуют… – я замолчала, неловко прикусив губу, – когда испытывают оргазм? Что ты имеешь в виду, говоря «разрядка»? – почти беззвучно спросила я и почувствовала, как Тео напрягся.
Минуту он молчал – я тысячу раз прокляла себя за беспросветную глупость. А затем он тихо спросил:
– Ты никогда?..
Я медленно покачала головой.
– Даже сама?
– Нет, – на выдохе ответила я.
Тео вновь замолчал.
– Не получалось или не пробовала? – наконец прошептал он мне на ухо.
Мой пульс стучал в ушах, в горле пересохло.
– Не получалось… Я читала на эту тему, в интернете пишут о том, что зажатым людям сложно расслабиться. Я, если честно, не знаю, в чем проблема.
На короткий миг комната вновь погрузилась в абсолютную тишину.
– Тебе было приятно?
– Прикасаться к себе? – Я нахмурилась. – Это скорее было странно.
– Ты доходила до пика и останавливалась? Или же?..
– Недавно мне показалось, что я на грани, но все равно ничего не получилось. – От волнения мой голос звучал сипло. – Просто…
Я замолкла, понимая, что мой ответ будет слишком откровенным. Полностью оголяющим меня изнутри.
– Ниса? – тихо позвал Тео. – Просто?
Я сделала глубокий вдох, набирая как можно больше кислорода в легкие.
– Я представляла, как прикасаюсь к тебе… Я не хотела трогать себя, хотела… тебя. – Мое признание повисло в воздухе. Я зажмурилась, ругая себя за дурость.
– Ты остановилась, ведь так?
Я коротко кивнула и, понурив голову, призналась:
– Меня напугали мои ощущения. Они были слишком сильными.
– В твоей фантазии, – шепотом начал он, – где я касался тебя?
– Я не помню… слишком зациклилась на своем желании. Но порой мне снятся сны, в которых ты касаешься меня там… и это приятно.
От смущения я не знала, куда спрятаться. Я замерла на месте, боясь пошевелиться. Тео нежно провел носом вдоль моей шеи.
– Не нервничай так, всем порой снится подобное. – Его голос звучал спокойно и был пропитан теплом.
Я ошеломленно повернула к нему голову и уставилась на него во все глаза:
– Тебе тоже?
– Конечно.
– Сны бывают со мной?
На его губах расползлась легкая улыбка.
– Ты в главной роли, – попробовал он отшутиться.
– И часто тебе снится подобное?
– Хотелось бы чаще.
В его глазах появился нахальный блеск. Он пытался убить всю серьезность разговора, но я стояла на своем.
– Объясни мне, как достичь пика!
Он ласково пригладил мои волосы:
– Не бойся чувств, Ниса, иди у них на поводу.
– Даешь советы, которые сам игнорируешь?
Он вновь не ответил на мой вопрос.
– А что именно тебе снится? – набравшись смелости, спросила я, от волнения пульс стучал в ушах.
В одно мгновение спокойствие покинуло его лицо. Глаза заволокла темная пелена. Тео сжал челюсть и выпустил мою руку, отодвигаясь от меня, создавая между нами расстояние.
– Сейчас ты вновь скажешь, что все сказанное и сделанное – ошибка… – сказала я.
– Тебе не кажется, что разговор выходит из-под контроля? – пробормотал он, словно в шутку, но я знала, что он лишь пытается скрыть свои истинные эмоции.
Меня раздражало то, как он пытается убежать от этого разговора.
– Я была голой? – глядя ему в глаза, с вызовом произнесла я.
– Чего ты пытаешься добиться?
– Быть может, я просто хочу услышать ответ? Ты всегда уходишь от моих вопросов. – Я поджала губы и отвернулась. – Я открываюсь тебе, но ты… ты словно высмеиваешь меня.
– Вовсе нет, я лишь пытаюсь поступить правильно.
– Тогда ты запутался в том, что правильно.
– Или же это сделала ты…
Он резко встал и вышел из комнаты, оставляя меня наедине с ураганом внутри и своим чарующим эскизом. Мне хотелось прикоснуться к себе, ослабить возбуждение. Борясь с неловкостью и отвращением, я просунула руку в трусики. Я была мокрой и понимала, что это естественно, однако не могла подавить нервозность. Я начала трогать себя, пальцы скользили, приятные ощущения становились сильнее. С губ сорвался тихий стон, и вместе с тем я чувствовала, как теряю контроль над собой, и, испугавшись, замерла. Голова возводила барьеры. Мысли. Поток мыслей и страхов. Мне не нравилось терять контроль. Я не доверяла себе. Я боялась себя… Разозлившись, я попробовала вновь, вот только движения пальцем не доставляли удовольствия, тело онемело. Я вытащила руку и уставилась в потолок. И так каждый чертов раз…
Тео избегал меня. До самого вечера мы практически не пересекались в его огромном доме. В какой-то момент на кухне появилось несколько коробок с пиццей, чуть позже – доставка из суши-бара. Я не притронулась к еде. Аппетита не было, напряжение внутри съедало. Я злилась на Клэр за то, что она сделала. Чувствовала безысходность от того, что Тео отталкивает меня. Слишком много отрицательных эмоций скопилось в сердце. Но больше всего я злилась на себя. Вспоминала свой отвратительный набросок. Размытый, нечеткий, непонятный. И ненавидела себя так сильно, как никого и никогда.
– Ты можешь это сделать, у тебя получалось ведь до этого! Сядь и заставь себя это сделать! – Глядя на свое отражение в ванной, я отчитывала себя, давила и требовала.
Я заставила себя спуститься в студию и взять в руки грифель. Кисть дрожала от волнения. Тоненький голосок в голове шептал: «Оставь, не дави на себя, сделаешь только хуже». Но я не могла успокоиться и остановиться. «У тебя получалось, значит, получится и сейчас! Хватит себя жалеть! Прекращай ныть!» Я сделала несколько линий, ладонь с грифелем не слушалась – линии получались кривыми, убогими. Я смяла этот лист и резким движением схватила новый. Все повторилось. Я со злостью сминала листы и пробовала вновь и вновь. Результат был один и тот же. Рука не слушалась. Наброски получались неаккуратными, лишенными всякой грациозности и красоты. Отвратительными, ужасными, омерзительными. Я вышвыривала бумагу за бумагой. Хватала чистые листы и чувствовала, как ощущение безысходности разрастается у меня в душе. Ощущение безнадежности и собственной ничтожности.
– Я ни на что не гожусь! – В порыве крик сорвался с моих губ, а к глазам подступили слезы.
Чем больше я пробовала, тем хуже был результат. Голова трещала, дыхание сбилось.
– Я тупое ничтожество!
Я с силой ударила себя по щеке, острая боль пронзила, кожа запылала. Но я не могла успокоиться. Я ударила себя еще раз и еще раз. Выливая гнев, усталость и бессилие. Ненавидя себя до такой степени, что хотелось растерзать.
– Тише, тише! – В студию вбежал Тео и мгновенно обнял меня, останавливая мои пощечины.
Я попыталась вырваться. Не хотела получить ни грамма сострадания и понимания. Считала, что не заслуживаю ничего из этого.
– У меня не получается! – закричала я, отталкивая его, но он обнял меня сильнее. – Ненавижу себя! Так сильно ненавижу!
Он молча сдерживал мой гнев и желание разорвать себя на кусочки. Я брыкалась до тех пор, пока устало не обмякла в его руках.
– Я так хочу рисовать, Тео… – дрожащим от слез голосом сказала я. – Я так сильно хочу рисовать…
Крепкая мужская рука поглаживала мою спину. Тепло, исходящее от него, согревало, пробуждая во мне иные эмоции помимо злости и ненависти. Я подняла голову и заглянула ему в лицо.
– Как я могу помочь тебе, Ниса? – Искренность его тона растапливала холод внутри меня.
– Не оставляй меня одну, – жалобно попросила я.
– Не буду, – эхом отозвался он.
Но я хотела не только его присутствия.
– Тео, – я посмотрела ему в глаза, – дай мне что-нибудь, чтобы унять эту боль… я больше не могу… я не могу, – прошептала я.
Он покачал головой.
– Закрой глаза и прочувствуй, – произнес он, как всегда.
– Слишком много злости…
– Сосредоточься на другом. – Взгляд голубых глаз был столь проникновенным, словно ему было больно видеть меня в таком состоянии.
На мгновение мне показалось, что я смогу выпросить нужную мне дозу чего угодно, лишь бы убежать от реальности. Однако воспоминания о том, во что превратилась моя сестра под действием наркотиков, пугали. Я не была уверена, что не превращусь в нее со временем.
– Ты думаешь, я, как Клэр, не смогу вовремя остановиться? – тихо спросила я. – Мы с ней похожи, правда?
– Нет, – качая головой, ответил он. – Я не сравниваю тебя ни с кем.
– Что мне делать, Тео?
– Попробуй сосредоточиться на другом, на других эмоциях, – повторил он.
– Ты не позволяешь… – пробормотала я. – Ты всегда отталкиваешь.
Было лишь две эмоции внутри меня. Одинаково сильные и властные. Ненависть к себе. И любовь к нему.
– Чего ты хочешь, Беренис? – Его голос звучал напряженно.
– Нарисовать тебя, – отозвалась я и потянулась к краю его майки. – Я очень долгое время мечтала нарисовать тебя… без этого.
Он не пошевелился, продолжал пристально смотреть на меня.
– Тео, пожалуйста, – шепотом попросила я. – Позволь мне потеряться в тебе.
Мольба в моем голосе сработала. Он коротко кивнул, и я не спеша потянула вверх белоснежную майку, оголяя крепкий торс. Я сглотнула, глядя на него.
– Ты совершенен, – на выдохе произнесла я и повела ладонью по твердой груди.
Он был так красив, словно античная статуя молодого греческого божества. Я пробежалась кончиками пальцев по ярко выраженным мышцам живота. Тео сжал челюсти, напряжение так и витало в воздухе. Вязкое, наэлектризованное, оно окутало нас.
– Я хочу снять все, – глядя ему в глаза, прошептала я, и мои руки коснулись пряжки ремня.