Ники, Дилетта, Олли и Эрика сидят за столиком на открытом воздухе. Дни такие тёплые и длинные, но не слишком. Им всегда есть чем заняться, они что-то придумывают, с чем-то ещё только определяются. Они могут, возможно, собраться и поехать куда-нибудь все вместе. Например, организовать поездку с высокой целью, которую не смогут не благословить все родители. Вроде учебной. Учебные каникулы.
Безупречная программа. Подтянуть английский. Улучшить понимание. Расширить словарный запас. Отточить произношение. Говорить свободно, не залипая после трёх слов. Освоить язык. Be English, как говорит училка.
А потом даже можно получить какой-нибудь сертификат. И не нужно заселяться в частный дом, сойдёт и общежитие. Можно пожить там как минимум пару недель. Ходить на занятия по утрам, вряд ли они будут длиться дольше полудня. Да, примерно с девяти до двенадцати. Всё равно никто не встаёт в такую рань. И тогда на знакомство с городом у них почти целый день и ещё вечер. И не только для города. Разрешение получено.
— Итак, что нужно взять с собой?
Олли пытается собрать последние капли шоколада, которые решили скатиться вниз по чашке, быстро и по странной траектории.
— Как по мне, то лучше взять что-то старое! Мне хочется облазить там все крыши.
— Слушайте, девчонки, я всё время только об этом и думаю.
— О крышах? И мы тоже, а ты как думала… Ой, а та школа вообще готова нас принять?
— Чем ты слушаешь? Это ведь они дали нам брошюры, чтобы мы могли сами решать. А они там сами всё организуют.
— А каким будет общежитие? Мне говорили, что там грязно.
— Конечно, Диле, тебе выдадут веник и ведро, как только ты ступишь на порог, ты разве не знала? Это же практика! Ты будешь знакомиться с англичанами каждый день, во всех смыслах. Take a broom and a garbage pati and sweep, sweep!
— Молодец, а? Олли, тебе что, пять лет?
— Эй, через три недели мы уже будем там, я тренируюсь!
— С дисками от De Agostini?
— Да, все записи уже в моём плеере, я их слушаю на пробежке!
— Ладно, в общем, — Эрика пытается вернуться к теме, — я говорила, что думаю об этом постоянно.
— О чём?
— Мы с вами уже почти год знакомы, правильно?
— Ага, — отвечают девочки хором.
— И мы очень подружились, так ведь?
— Да.
— Мы лучшие подруги, и это не просто слова.
— Ага.
— Так что нужно имя.
— У меня есть имя.
— Вот именно.
— В каком смысле?
— У каждой есть своё собственное имя и всё.
— Это ещё сложнее, чем записи на английском, — вставляет Олли, съедая последний кусочек мороженого, пока шоколад совсем не растаял.
— Я сказала, что у каждой из нас есть имя. Но своё. Только своё. Но нам пора найти общее. Имя нашей компании. Ну же, даже у этих трёх жаб из первого F есть имя.
— По правде говоря, это я дала им прозвище. Они даже и не в курсе.
— Ла-а-адно, но ведь у них всё равно есть имя. И вам кажется нормальным, что у этих есть имя, а у нас нет?
Вдруг наступает такая тишина, словно Эрика довела до сведения всех великую истину, которую никто никогда не принимал в расчёт.
— Вот же чёрт, ты права.
— Аминь.
— Эрика в самом деле права. Нам нужно имя.
Снова тишина. На этот раз чуть дольше.
— А мы не можем подумать об этом в Лондоне? Может, там появятся лучшие идеи.
— Ну же, давайте подумаем сейчас.
— И как мы назовёмся?
— Нужно что-то символичное.
— Например?
— То, что на самом деле будет говорить о нас.
— Сучки с Понте Мильвио?
— Тупица.
— Гусыни с виа дель Корсо?
— Ну, говори за себя…
— Ха-ха… скажи мне, когда нужно будет смеяться…
Ники с удовольствием доедает своё мороженое со вкусом лесных ягод.
— Нужно что-то, что нас объединяет.
— Может, попробуем поиграть с нашими именами?
— Давайте…
Молчание нависает над их столиком. Все четверо сконцентрировались на своих мыслях. Эрика берёт счёт, который принесла официантка чуть ранее, вытаскивает из сумочки ручку и начинает писать.
— Попробуем анаграммы… Дайте-ка подумать… Олимпия… Эрика… Ники… Дилетта… ОлЭрНиДо… НиЭрОДи… ДиНиЭрО…
— Ага, Диниэро[2]… Hola, hombres, мы новая поп-группа Les Diniero! Платишь за двух, ещё две в подарок!
Они смеются. Затем Эрика снова сосредотачивается.
— Нет, если брать первые две буквы от каждой, ничего не получается… Приходится что-то отбрасывать…
— Тогда попробуем просто инициалы!
— Окей. Н.Э.Д.О. Вот, Нэдо!
— Да, только похоже на собачью кличку.
— Или на тупого братца рыбки Немо!
Снова смех. Но поиск продолжается, всё вот-вот получится. Не останавливайте их, четыре подружки решили найти себе имя.
— Э.Н.Д.О.
— Как герундий[3].
— Д.Э.Н.О.
— А почему О всегда в конце?! Извините, но неужто я у вас на последнем месте? — Олли кидает смятую салфетку в лицо Эрике. А та попадает девочке в глаз.
— Ай, идиотка! Больно же… Тогда как насчёт Д.О.Н.Э.?
— Если прочитать по-английски, получится «сделано». Звучит как-то не очень.
Дилетта несколько раз проговаривает это вслух. «Сделано, дело сделано, мы Донэ».
— Да уж, не очень. Это должно быть что-то на итальянском, не нужен нам английский.
— Ура! Я знаю! И это чудесно! А ещё буква О первая, что осчастливит Олли!
— И что же за имя?
— О.Н.Д.Э.[4]!
— Точно, гениально! Мы Волны! Так и есть!
— Да, мне нравится!
— Ещё бы!
Трое чокаются чашками с мороженым, а Олли только показывает это жестом, потому что уже съела свою порцию за два евро. Они говорят тост за своё имя, которое больше не отринут. Ни летом, которое в самом разгаре, ни на каникулах, и я вспоминаю свои каникулы, когда школа заканчивалась, я проводил время на море и встречался со своими друзьями.
И на мгновение я снова вспоминаю арбузы и маленькие чёрные семена. Вспоминаю летние ночи, как я стою с куском арбуза в руке и немного наклоняюсь вперёд, чтобы не запачкаться. Наслаждаюсь розовым соком, наполняющим мой рот, а потом выплёвываю семена, как маленький пулемёт. И думаю теперь о маленьком столике, за которым сидят четыре девчонки, которые собрались, чтобы организовать каникулы в Лондоне, а вместо этого превратились в волны. Большие волны, сильные волны, волны, ищущие безопасный берег, чтобы тут же от него отхлынуть. Городские волны, заполняющие Сити вернее, чем Тьюб. Прекрасные новые Волны, сидящие под июльским солнцем.
You Should Go
Поехали ли они на самом деле? Успешной ли была организация?
Я лечу за границу и смотрю в иллюминатор. Облака. Небо. Тишина. Рядом со мной полётом наслаждается пожилой синьор. Через проход от меня девушка увлечённо читает какую-то книгу. Немного дальше молодая женщина смотрит в никуда. Может, она мечтает, а может, погружена в воспоминания. Кто знает.
И я вдруг пробую представить их.
Самолёт направляется к Хитроу. Девочки сидят рядом, две позади других двух, они балуются и вытягивают ноги в разные стороны. Стюардесса разносит закуски, вечно недовольная всем Олли фыркает, Эрика читает, Дилетта слушает музыку в наушниках. И Ники. Ники смотрит за стекло и видит высокое небо, полностью принадлежащее ей, наконец-то близкое. Небо свободы. Маленькая девочка немка играет с чем-то резиновым, принимающим любую форму. Она постоянно ударяется головой и игрушкой о сиденье сидящего перед ней пассажира, который поворачивается, не понимая, что происходит. Мать кричит на неё, девочка смеётся, делает одновременно невинное и покаянное лицо, а потом снова начинает свою игру. Ники смотрит на неё и строит ей рожицы. Девочка отвечает ей тем же. А затем — посадка, аплодисменты пилоту, молчаливые аплодисменты терпению пассажира, который всю дорогу выносил нападения ребёнка и наконец-то может быть свободен.
Хитроу. Один из самых больших аэропортов в мире. Люди, чемоданы, необъятное пространство. Великолепные ощущения. Ты осматриваешься. Магазины, бары, рестораны, лица. В рюкзаке — гид по городу, в котором ждёт общежитие, телефонный звонок, чтобы сказать: «Всё в порядке, позвоню тебе завтра, да, не забывай о часовых поясах». В голове вертится фраза, которая, возможно, и подтолкнула к этой поездке: «Когда человек устал от Лондона, он устал от жизни». Пятнадцать лет — и такое желание побывать на британской земле. А потом они идут к Хитроу-Экспресс, поезду, который доставит их в Паддингтон. Гарантировано работает с 5 утра до полуночи.
И приключение начинается.
Станция Паддингтон переполнена туристами. Эрика быстро достаёт гид из рюкзака.
— Эй, слушайте. Станция была построена в 1854 году и недавно реконструирована. Здесь есть зона под названием "The lawn", зал ожидания с несколькими новыми ресторанами. Также здесь можно в последнюю минуту купить забытые туалетные принадлежности.
Они идут дальше. Им нужно ещё найти общежитие. Они спрашивают дорогу на ломаном английском у прохожего индуса. Олли ещё и показывает всё жестами.
— Мы ищем общежитие здесь неподалёку. Вы не подскажете, где оно?
После нескольких попыток они получают ответ.
— Итак, если я правильно понял, это на Шервуд-стрит, Пиккадилли. Вам нужно ехать на метро, по линии Бейкерлоо, и выйти на станции Пиккадилли. Это займёт 10 минут.
Вот она, знаменитая Лондонская Труба.
Всё кажется мистическим, абсолютным, ты чувствуешь себя так, словно находишься в центре событий, как будто ты находишься на стадионе во время финала Лиги Чемпионов.
Волны качаются под действием движения поезда, в то время как Эрика как обычно пытается прочитать кое-какие заметки.
— Лондонское Метро, или просто «Труба», первый в мире метрополитен. Это крупнейший в мире метрополитен. Открылся 10 января 1863 года. Насчитывает 274 станции, сеть состоит из 12 линий. Мы на коричневой ветке…
— Чёрт, у нас с собой говорящий справочник? Ты ведь не будешь так делать всё время?
Глаза, лица, слова на другом языке, странное ощущение, которое, впрочем, быстро проходит. Им понадобилось так не так уж много времени, чтобы освоиться, познакомиться с ребятами в общежитии, посмеяться над Мики, японцем, которому сразу понравилась Ники, потому их имена звучат похоже, но не только поэтому. А ещё есть Ханс, который по утрам на завтрак готовит