Агенты с грустью смотрели ему вслед, отступать было поздно.
Все были серьезны и напряжены, даже Сифлот, у него хватило здравого смысла не разряжать напряжение.
Через минуту с моря поднялась и устремилась в небо новая звезда. Все смотрели, как она уменьшается и исчезает, и пытались подавить дурные предчувствия, свыкаясь с ощущением одиночества. Теперь уже все пути к отступлению были отрезаны.
Над головой пару раз мигнула и пронеслась, как метеор, крохотная золотая звездочка, только она не упала, а заняла свое место на небосклоне. У Магнуса потеплело на сердце: перед высадкой Алуэн попросила его оставить свой корабль на орбите, а не сажать на планету. Магнус передал Геркаймеру указания по радио, хотя особой необходимости в этом не было, Фесс научил нового робота воспринимать мысль хозяина на человеческой частоте и поделился с ним основными используемыми кодами семьи Гэллоугласов, поэтому Геркаймер свободно слышал мысли своего владельца, если прислушивался. Само собой, справедливо было и обратное, но Магнус надеялся, что необходимости в этом не возникнет.
— Мы здесь надолго, друзья, — Алуэн повернулась к своему маленькому отряду, ее лицо было освещено звездным светом. — С этой минуты мы можем рассчитывать только на помощь друг друга. Сейчас она была предельно серьезна, и в ней теперь не было даже следа ее обычного сексуального кокетства.
Сифлот закончил вместо нее:
— Не знаю, долго ли мы продержимся, нас слишком много на этой планете!
Смех, гораздо более радостный и громкий, чем заслуживала шутка, разорвал торжественность слов предводительницы, все очень нуждались в ободрении. Слишком нелепым казалось им теперь то, как они жили рядом друг с другом на корабле, две недели действуя друг другу на нервы. Все встало на свои места, когда перед ними оказалась целая огромная планета и реальная опасность.
— Замечательно, — подытожила с улыбкой Алуэн, когда все наконец успокоились. — Но отныне до рассвета сохраняйте молчание, привыкайте. Двинулись! Цепочкой за мной.
Они поднялись выше по берегу и направились к большим камням среди густой травы. Когда они приблизились, от камней отделилась тень, и все остановились, напряженно сжимая оружие.
— Хорошо, что я на вашей стороне, — буркнула тень. — Такой грохот услышал бы любой стражник на пять миль в округе.
Алуэн облегченно вздохнула и успокоилась.
— Ты здорово меня напугал, Освальд. Агенты, это руководитель операции капитан Освальд Майорка.
— Мастер Освальд — когда может услышать кто-нибудь из местных, — поправил ее человек, протягивая руку. Он оказался низкорослым и плотным человеком, на первый взгляд даже толстым и обрюзгшим, но это была видимость, и опытный взгляд Магнуса легко определил, что под слоем жира были скрыты тренированные мышцы борца. Лысый череп с остатками черных волос над ушами, круглое лицо со вздернутым носом и быстрые настороженные глаза. Он пожал руку Ланкорн. — А вы, миссис…
— Мадам, — резко оборвала его Ланкорн, но протянутую руку пожала. — Шейла Ланкорн.
— Не мадам, — вновь поправил ее Освальд. — Так обращаются только к замужним женщинам из дворянского сословия. К аристократкам обращаются «миледи». А незамужние девушки среднего класса, как ты отныне, — «миссис». Ошибешься, и тут же стражники задержат тебя за нарушение закона о сословиях. — Он выпустил ее руку и повернулся к Сифлоту. — А ты, мастер…
— Сифлот, — назвался худой проворный агент, пожимая протянутую руку. — Здесь и бродяг величают мастерами?
— Хорошо сказано, — Освальд быстро оглядел его сверху донизу. — Бродячий фокусник — замечательное прикрытие, но весьма рискованное занятие. Любой серф может попасть в тюрьму абсолютно без причины. Тебе, вероятно, понадобится еще и прикрытие джентльмена.
— А ты, мастер? — Он протянул руку Рагнару.
— Рагнар Хальдт, — ответил рослый мужчина, отвечая на рукопожатие. — А это Гар-Щука.
— Рад познакомиться, мастер Гар-Щука. — Освальд пожал Магнусу руку. Ну что ж, раз так повелось, значит так тому и быть, — отныне он Гар-Щука.
— У меня тут фургон. Давайте в него, я как раз приобрел кучу товаров на ярмарке, в основном ткани, — Освальд поманил их за собой. — С краю я навалил повыше, а в середке выстелил дно на случай, если вы захотите поспать. Предложение было заманчивое, но все чувствовали себя слишком возбужденными, слишком хотели быстрей познакомиться с новым миром. Поэтому, кое-как рассевшись среди тюков, они жадно впитывали в себя страну, по которой проезжали. Но оттого что луны уже зашли, многого разглядеть не удавалось. Иногда виднелись изгороди, обычная чересполосица крестьянских полей средневекового общества. Проплывали мимо темные пятна крестьянских деревень, а один раз высоко на холме — дворец, окруженный стеной и башнями с бойницами. Возбужденный шепот постепенно стихал, все испытывали странное ощущение удовольствия и тревоги одновременно, пока Сифлот не прошептал:
— Неужели они не уверены в преданности своих Серфов?
Послышались один-два смешка, а Магнус фыркнул:
— Ну вот, теперь и у нас появился свой Маркс.
Тут прозвучал уже настоящий смех, хотя и негромкий, разговор возобновился, а дворец остался позади.
К тому времени как солнце позолотило небо своими первыми лучами, впереди показались городские ворота. Мастер Освальд натянул узду и повернулся к пассажирам.
— Все ложитесь в фургоне. Одного я мог бы еще выдать за нового продавца и как-то провести через ворота, но не всех сразу.
Боюсь, это займет какое-то время, не меньше четверти часа, пока мы не доберемся до моей лавки. Когда ляжете — не двигайтесь, а когда повозка тронется, не разговаривайте.
С недовольным ворчанием люди улеглись в повозке, а Алуэн помогла Освальду натянуть и завязать брезент. После этого разговор поневоле ограничился несколькими приглушенными репликами типа:
— Убери колено с моих ребер, Рагнар.
— Никогда не замечала, какие у тебя острые коленки!
— Интересно… Алуэн осталась на свежем воздухе…
— Привилегии должности…
Неожиданно повозка дернулась, и все смолкли. Напряжение нарастало.
Наконец они услышали голоса.
— Доброе утро, мастер Освальд! Никак уже возвращаешься из поездки?
— И какой отличный товар привез! А ты кто, миссис?
— Миссис Алуэн де Виль, — отвечала Алуэн низким и ленивым голосом. Магнус даже в полумраке фургона заметил, как нахмурилась Ланкорн, и понял, что не только должность позволила Алуэн остаться на открытом воздухе. Она должна была отвлечь стражников, чтобы тем в голову не пришло осматривать груз.
— Де Виль? Да ты привез с собой самого дьявола, мастер Освальд.
— Лучше не шути, капрал, — посоветовал Освальд. Заверяю тебя, она воспламенит не только твое сердце.
Стражники хрипло рассмеялись.
— Ты как будто это проверил, а, мастер Освальд!
— Ну, я видел, на что она способна. У этой женщины такой острый ум, сержант, что только ее острый язык может соперничать с ним. Будь с нею поосторожней, видишь, я сам доверил ей свои ткани, и уверяю тебя, я не жалею об этом.
— Женщине? — пораженно воскликнул солдат. — Одной?
— Ну, я найму, конечно, для нее одного-двух телохранителей и, может быть, еще одну женщину в помощь.
— Ого! Четверо вместо тебя одного! Какая же от этого выгода, мастер Освальд?
— А такая, — музыкальным голосом сообщила Алуэн. — Я многого стою, солдат.
Все загоготали, сержант принялся болтать с Алуэн, обменялся несколькими грубоватыми шутками по поводу ее товаров, но Магнус заметил, что капрал молчит.
Здесь действительно уважают классовые барьеры, только мужчина из дворян может шутить с женщиной того же слоя.
Наконец сержант заявил:
— Ну, у нас нет причин обыскивать твой фургон, мастер Освальд, тем более что за тобой подъезжает серф на телеге.
Проезжай, и счастливой торговли!
— Спасибо, сержант, и всем вам хорошего дня!
Фургон снова загромыхал по мостовой, и четверо спрятанных пассажиров облегченно перевели дух, кажется, удалось, проскочили.
Магнус начинал понимать, насколько прочно обосновался здесь мастер Освальд, если городская стража позволяла ему пройти ворота без обыска. Понял он, и о каком риске, связанном с появлением новых агентов, говорил Освальд. Что Освальд знал о них, кроме того, что они приняты на службу в ТОПОР и им можно доверять.
Магнус по своему опыту знал, сколько тут может быть ограничений.
Фургон дважды куда-то сворачивал. Потом грохот колес сменился скрипом и постукиванием, они теперь катили по бревнам вместо булыжников. Фургон остановился, брезент откинули, агенты сели, глубоко вдыхая «свежий» воздух. Пахло сеном, лошадьми и навозом, но перемена все равно была приятная после спертого воздуха фургона.
— Вылезайте и вниз, — Освальд указал на темную лестницу сбоку от конюшни.
Ребята повздыхали и полезли в настоящую дыру. Деревянные ступеньки вели вниз на шесть футов, к Алуэн, которая держала в руке зажженную лампу. В неярком свете все разглядели подвал, каменный, но с земляным полом. Потолок на высоте семи футов поддерживали толстые древесные стволы, и Магнусу едва не приходилось нагибаться. У одной стены стояли бочки, у Другой — батареи бутылок.
Когда Освальд присоединился к ним, то сразу заметил направление взглядов. Он улыбнулся.
— В основном я торгую тканями, но содержу и небольшую таверну, сдаю одну-две комнаты на ночь.
— Хорошо задумано, удобное прикрытие для приходящих и уходящих, никто ничего не заподозрит, — сказал Магнус.
— Куда уходящих? — поинтересовалась Ланкорн.
Освальд только покачал головой.
— Не здесь. Пойдемте. — Он провел гостей через деревянную дверь в другую комнату. Магнус подметил, что дверь очень прочная, сплошная и не меньше четырех дюймов толщиной. Подняв голову, он увидел деревянный потолок.
— Он такой же толстый, как и дверь?
Мастер Освальд кивнул.
— Четыре дюйма толщины, и доски очень плотно подогнаны. Но даже если от усушки образуется щелка, неважно: над нами только кладовая, а повариха и посудомойка там долго не задерживаются.