Широкая ладонь легла ей на плечо. Она знала, кто это.
— Твой план срабатывает как нельзя лучше, — произнесла Кит с обманчивым спокойствием. — К вечеру Трейси будет есть у тебя с руки. — Она повернулась, ожидая увидеть самодовольную ухмылку. Однако взгляд Рафа был задумчивым и изучающим.
В роскошном банкетном зале загородного гольф-клуба, освещенном множеством люстр, все было готово для того, чтобы удовлетворить любую прихоть престижной публики. Женщины, разодетые в наряды от модных кутюрье, сверкали бриллиантами, мужчины — в шикарных вечерних костюмах белого цвета с черными гастуками-бабочками.
Кит нервно поправила мягкие складки своего длинного платья. Оно не было сшито по специальному заказу, но его покрой, открывающий одно плечо, очень шел к ее высокой фигуре. Легкий материал украшали кружева песочного цвета. Волосы Кит уложила мелкими локонами, скрепив их на затылке. Косметику нанесла легкими неброскими мазками. Единственной драгоценностью были жемчужные сережки в форме бусинок. И хотя все это выглядело не так шикарно, как роскошные туалеты светских дам, для самой себя Кит на этот вечер превратилась в Золушку, попавшую в королевский дворец.
Она украдкой взглянула на Рафа, стоящего рядом, восхищаясь его внушительной фигурой, которую выгодно подчеркивал отлично сшитый костюм, состоящий из белого пиджака и черных брюк. Они были выше всех других пар, присутствующих в зале. Кит не могла не заметить скучающее выражение, застывшее на его лице. У нее было ощущение, что он согласился приехать сюда только из уважения к ней, что само по себе было странно, так как она руководствовалась исключительно желанием помочь ему!
По пути в клуб, занявшему немного времени, он говорил очень мало, зато теперь проявлял галантность и предупредительность, великолепно справляясь с ролью любящего и верного жениха. Когда они смешались с толпой гостей, Кит заметила Трейси Шипли, крепко вцепившуюся в руку какого-то привлекательного мужчины, который не сводил с нее глаз. Миниатюрная блондинка в лиловом платье, открывающем плечи и облегающем ее прекрасную фигурку мягкими складками, внушала Кит благоговейный трепет.
Шестое чувство подсказывало Кит, что этот вечер станет кульминационным в ее роли невесты Рафа. И она намеревалась насладиться каждым мгновеньем, зная, что больше этого не повторится.
Вечер удался на славу. Вкуснейшая еда, великолепное вино, неослабное внимание со стороны привлекательного спутника, занимательные разговоры с соседями по столу — все это способствовало тому, что Кит и вправду поверила: она попала в волшебную сказку.
К тому же, Раф оказался прекрасным танцором, они двигались в унисон под звуки музыки, характер и темп которой постоянно менялись — от романтических мелодий до ритмов Вилли Нельсона и «Би Джиз».
Кит присела, чтобы дать отдых уставшим ногам, а Раф куда-то отлучился, когда Трейси Шипли скользнула в свободное кресло рядом с ней.
— Должна признаться, что удивилась, увидев тебя сегодня здесь, — сказала она резко.
— По-моему, я уже говорила тебе днем, что Раф берет меня с собой туда, куда я захочу, — спокойно ответила Кит, откидываясь на спинку зачехленного кресла. Внешне она держалась абсолютно раскованно и уверенно, но внутри вся была, как сжатая пружина.
Трейси теребила великолепное аметистовое ожерелье, подчеркивающее стройность ее шеи, бросая на рыжеволосую соседку злобные взгляды.
— Ты его подцепила, когда у нас случилась небольшая размолвка, но я видела, как он наблюдал за мной сейчас. Он явно ревновал, что я пришла сюда с другим.
Кит улыбнулась и, заметив высокую фигуру Рафа у стойки бара, возразила.
— Я думаю, ты выдаешь желаемое за действительное. Он даже не знает, что ты здесь.
Голос Трейси зазвучал от ярости почти истерично, и Кит порадовалась, что ее соседи по столу наслаждались танцами где-то на другом конце зала.
— Ты будешь на коне только до тех пор, пока кто-нибудь не подложит тебе колючку под седло.
— Я очень хорошая наездница, — спокойным и убедительным тоном парировала Кит, наклонясь вперед, — а ты такая маленькая колючка.
Из горла Трейси вырвалось какое-то сдавленное шипенье. Сорвавшись с кресла, она устремилась обратно на танцевальную площадку к заждавшемуся ее темноволосому ухажеру.
Посмотрев на настенные часы с орнаментом и увидев, что их стрелки едва отметили наступление полуночи, Кит приняла это за предзнаменование. В волшебных сказках счастью героини приходит конец именно в это время. Когда Раф вернулся к столу, она встала и гордо выпрямилась во весь рост.
— Я бы хотела уехать отсюда немедленно, — провозгласила она ровным голосом.
Он покачал головой, внимательно изучая ее обычно бесстрастное лицо.
— Я еще не допил свое бренди, — заявил он.
Кит сладко улыбнулась, протянула руку и взяла у него куполообразный бокал. Тремя глотками она выпила янтарный напиток, и ее глаза увлажнились, когда жгучая жидкость разлилась по желудку.
— Вот теперь допил, — хрипло сказала она, гневно сверкнув глазами. Затем повернулась и пошла к дверям, не оставив Рафу другого выбора, кроме как последовать за ней.
Кит уселась на мягкое сиденье «порше», неестественно выпрямив спину, тщетно пытаясь сосредоточиться на мелькающем за окном пейзаже.
— Как ни странно, но чем больше я обо всем этом думаю, тем больше убеждаюсь, что тебе не удастся найти никого лучше Трейси, — заявила она вдруг. — Она так красива, что дух захватывает, хорошо образована, блистательна во всех отношениях. Она очаровательна!
— Ты уже в десятый раз называешь ее очаровательной, и каждый раз у тебя это звучит, как ругательство.
Она демонстративно проигнорировала его короткий смешок, борясь с наваливающимся чувством усталости, усугубленным выпитым залпом бренди.
— Да нет, я серьезно. Трейси будет тебе идеальной женой. Она знает, как вести хозяйство на ранчо, а уж с точки зрения бизнеса, и вообще удачное приобретение. Что еще нужно для счастья? — Низкий голос Кит звучал почти воинственно. — Когда ты на ней женишься, полдела для создания образцовой американской семьи будет сделано. У тебя уже есть большой автомобиль и собака. Останется лишь один пункт: восемь ребятишек. Но и тут не стоит беспокоиться, — поспешно заверила она, — наверняка Трейси сможет выписывать детей по каталогу Ньюмана-Маркуса, так что ее стройная талия в восемнадцать дюймов не пострадает.
— Показываешь коготки, котенок.
Она повернулась и посмотрела на него широко открытыми невинными глазами.
— Тот факт, что Трейси доставляет мне головную боль, вовсе не означает, что она не…
— Очаровательна, — закончил он сухо. — Я думаю, за тебя говорит бренди.
Кит закрыла рот, поглубже уселась в кожаное кресло и возмущенно уставилась в ветровое стекло. Она не могла считать выпитое вино единственной причиной того, что распустила язык. Все, что она говорила о Трейси, было сущей правдой, и бессмысленно продолжать отрицать это.
Раф припарковал машину рядом с коттеджем и снисходительно открыл ей переднюю дверцу.
— У меня каблуки выше от земли, чем твой автомобиль, — проворчала она, не слишком грациозно вылезая из «порше». — Почему ты не пользуешься «мерседесом»?
— Я не нанимался в таксисты, — безразлично заметил он, открывая дверь в коттедж.
Ноузи бурно приветствовал их появление. Кит присела на корточки, восхваляя его способности выполнять функции сторожевой собаки, и затем угостила припасенной косточкой жаркого. Пес возбужденно затанцевал по комнате, а затем скрылся в дальнем углу, чтобы на свободе насладиться своей наградой.
— Не возражаешь, если я теперь выпью бренди? — спросил Раф, поворачиваясь к сервировочному столику с напитками.
— Мой дом — твой дом, — язвительно произнесла Кит, включая настольную лампу и усаживаясь на диване.
— Господи, как здесь жарко, — вздохнул Раф, поставив стакан на стол, чтобы снять галстук и пиджак. — Тебе не запрещено пользоваться кондиционером.
— Я нормально переношу жару, — упрямо возразила Кит, чувствуя себя неловко, потому что Раф еще и расстегнул рубашку до пояса. Его бронзовая от загара грудь, покрытая курчавыми темными волосами, вызывала у нее внутреннюю напряженность. Она отвела глаза, притворившись, что занята застежками своих вечерних открытых туфель.
— Во всяком случае, дела идут прекрасно, — заметила она, освободив наконец усталые ноги из тесных оков.
— Что? — Раф выглядел и говорил смущенно. Он подошел и остановился перед ней.
— Трейси была действительно расстроена. Она готова вернуться на любых условиях, — ответила Кит.
— Тебе никогда не приходило в голову, что меня устраивает существующее положение вещей? — поинтересовался Раф.
У нее широко раскрылись глаза. Она вскочила с дивана и уставилась на него.
— Что с тобой происходит? — требовательно спросила она. — Все идет так, как ты хотел. Как долго эта несчастная девушка еще должна унижаться перед тобой?
Его подбородок дрогнул.
— Ты о ней беспокоишься?
— Я беспокоюсь о всех нас.
Их взгляды встретились, и Кит вздрогнула, прочитав в его глазах откровенное желание. Она глубоко вздохнула, чтобы взять себя в руки.
— Мне кажется, ты получаешь какое-то извращенное удовольствие, манипулируя нами обеими. Ты хочешь, чтобы тебе поклонялись, как богу? — выпалила она голосом, исполненным презрения. — Я думала, ты не такой, как все. Что тебя действительно беспокоят судьбы других людей. Но это не так. Ты такой же безжалостный и жестокий, как и остальные.
— В таком случае, — прорычал он, с грохотом поставив свой стакан на край стола, — ты не станешь возражать, если я буду вести себя согласно твоим представлениям обо мне.
Сжав талию Кит, словно тисками, он грубо притянул ее к себе. Невзирая на ее слабый протест, он накрыл ее рот своим и языком с силой заставил губы разомкнуться.
Она стучала по его плечам кулачками, героически пытаясь вырваться. Но он схватил ее за запястья и толкнул на диван, вдавив в подушки всей своей тяжестью.