— Артем, я хочу сказать тебе да, но давай пока не будем торопить события. Ты сейчас на эмоциях, готов на все, но это слишком быстро. Давай посмотрим, что будет через пару месяцев? — он заметно разозлился.
— Мил! Да что черт побери происходит? Мы давно скучаем друг без друга, оба не заводили отношений, потому что внутри знали, что в один прекрасный момент мы будем вместе. Так к чему тянуть?
Он метался по комнате как бешеный. А я уже представляла себе чертиков в его голове, которые привязывают меня к кровати и готовятся наказать, а потом пожалеют и не выпустят из объятий. Невольно усмехнулась своим фантазиям.
— Чего ты смеешься? Вот чего? — резко среагировал он на мой смех.
— Да так, представила смешную картинку. — попыталась прикрыть смех за ладошкой.
— Мил, я сейчас серьезно! — мне показалось, что он даже немного зарычал от злости.
— И я. Иди ко мне, — и маню его пальчиком, а он лишь отрицательно мотает головой, тогда маню еще, но снова ворчит, тогда просто скидываю одеяла, и залившись краской, и подхватывая вещи, ухожу. — Ну и фиг с тобой. К Матвею пойду. Он мне не откажет. — Три, две, одна.
— Совсем ахирела? — он притянул меня к себе. — Не буди во мне зверя, пока я не убил его. Мне то насрать, а вот тебе нет. Будешь винить себя.
— Ну тебе же пофиг на меня, вот и пойду к тому, кому не пофиг. — попыталась состроить равнодушную физиономию и похоже у меня это получилось.
— Посмотрим, когда ты сможешь начать ходить в принципе.
Рыкнул и снова утащил в постельку, предварительно заглянув душ и смыв с меня разводы крови после ночи…
Две недели пролетели незаметно, а за ними и мое увольнение. Но я так и не смогла пока отказаться от кусочка счастья, подброшенного судьбой. За эти четырнадцать дней я вернула себе себя. Лизка меня сначала игнорировала, потом орала, потом плакала и крепко обнимала. Артем даже приревновал. Витя и Женя довольно возмужали со школьных времен, впрочем, Артем тоже.
Я позволила себе еще немного счастья, потому что обо мне впервые так заботятся, так тепло относятся. Последние семь лет мне этого не хватало. Но все же баловала я себя недолго. Еще один месяц пролетел как в тумане, но я не заметила даже, что задержка все же наступила, причем с самого начала. А значит, уже полтора месяца во мне зарождается наш малыш. Гладила пока еще не округлившийся животик, и понимала, что надо срочно удирать, пока еще меня ждут в северной столице, чтобы уйти в декрет, а не мучатся от безработицы и не дай бог, чтобы забрали мою крошку.
— Милка, привет. Чего ты тут назначила встречу? И чего только вдвоем? — пришла моя школьная мигерка.
— Лиз, нам поговорить надо. — тихо и серьезно говорю ей, и улыбка сходит с лица подруги.
— Когда? — резко говорит она.
— Что? — недоуменно смотрю на нее.
— Когда сваливаешь? И это все, теперь я снова тебя потеряю? Ты зачем тогда появлялась, если собираешься исчезнуть?
— Я беременна. И я не хочу быть с Артемом, вот и все. Это школьные тараканы в голове просто бесились. — пытаюсь говорить, как можно ровнее, но по давно знакомому хитрому взгляду понимаю, что мне не поверили.
— А теперь успокоились? — зло шипит подруга.
— Да. Но тебя терять я не хочу! — она притихла, давая высказаться. — Я хочу оставаться на связи, но никто, даже твой муж не должны знать, что мы общаемся. Я просто хочу уехать, разобраться. Если не смогу без него, вот прям сердце начнется разрываться от тоски, тогда я вернусь. Пожалуйста! — умоляющим голосом протянула последнее слово.
— Ладно, пошли чемодан собирать. И не смотри так! Просто завтра утром тебя Артем в ЗАГС вообще-то потащит, и паспорт с вечера заберет. Вот и все.
— Спасибо.
Я не ожидала таких слов от подруги. Она просто боится снова меня потерять, как и я ее. В душе она надеется, что передумаю, что вернусь с вокзала, или приеду на обратном поезде. Но этого не будет. Только она ко мне в гости, если удастся тайком слинять от цербера.
Мы разговариваем ни о чем, пока собираем чемодан, вспоминаем школу. От этих моментов нас знатно распирает на смех. Оказалось, что она так и не нашла больше подруг в своей жизни, и свидетельницей на свадьбе была мама Вити. Я искренне была поражена. Но тут дверь в квартиру странно громыхнула. Артем должен был вернуться после половины одиннадцатого вечера, а сейчас начало десятого. Слишком рано. Мы обеспокоенно пошли в гостиную, и я чуть не упала в обморок, потому что в комнате обнаружились наши мужчины. Все! В крови!
— Господи, Артем! — я подлетела к нему, бегло осматривая и падая перед ним на колени. Лиза в этот момент орала на своего мужа, а Третий орел, поспешил ретироваться, пока и ему не досталось. Ну ничего, Снежана ему задаст, я не сомневаюсь.
— Все хорошо. Теперь все хорошо, мышонок. — он поцеловал мою руку, и криво улыбнулся, но я чувствовала, что это все же улыбка счастья.
Витя помог донести его до кровати, и сладкая парочка ворчащих супругов ушла. Я пришла в комнату с тазиком теплой воды и полотенцами. И застала я своего ненаглядного не лежащим, а роющимся в моем чемодане, и с чертовым тестом в руках. Он перевел на меня взгляд, и я увидела в нем бурю эмоций, от радости до ярости.
— Куда-то собралась?
— Н-нет, — немного запинаясь, ответила ему, ставя тазик в сторонку. И продолжила, но уже значительно тише. — Уже нет.
— Мил, ты ахирела? Я твоего бывшего на жопу смирно сажаю, чтобы он мне палки в колеса не ставил, не рушил то, что я так упорно строю с тобой, и твою же ж мать! Я думал, что у нас все хорошо! А ты оказывается тупо играла! И ради чего? Чтобы блин, две полоски получилось? Ты хоть понимаешь, — но договорить ему было не суждено.
— Да, ради этих чертовых полосок! Потому что я не верила, что я для тебя всерьез. Я думала, что это всего лишь детство в тебе играет. И да, я хотела уехать.
— Идиотка. Ты думаешь я бы отпустил? Да я бы тебя прибил потом, когда нашел! Привязал бы к батарее, чтобы ты рыпнуться без разрешения не могла! Тебя на цепь посадить, чтобы ты мне верила? Я думал, что ты мне веришь, что чувствуешь тоже, что и я! Ты меня хоть немного любишь? — последнее он уже сказал так тихо и сломлено, что я почувствовала себя самым ужасным человеком на планете. Хотя, так оно и есть.
— Да! Доволен! Поэтому и бегу! Я не хочу терять любимых, не хочу! А ты похоже, так и живешь криминалом! Я так не смогу!
— Выбора нет! — я вопросительно на него смотрю — Что? В паспорт посмотри. Штамп уже полтора месяца в нем красуется. Так и знал, что правильно поступил. А теперь брысь с моих глаз долой, я в душ. — он проходит мимо, но потом разворачивается, и говорит последнее. — Если я выйду, и тебя не будет. Я тебя ей богу прикую к себе кандалами. А криминал, да малышка, Матвейке скажи спасибо. Нехер мне угрожать, ты моя, и сегодня он это уяснил окончательно.
И тут он скрылся за пределами спальни. Я поняла одно, что не могу от него уехать. Мы помешанные. Я на нем, он на мне. Но осталось понять одно, и я иду в ванну. Он стоит под струями воды, и она прекрасно смывает с него кровь, остаются последние капли, я решаюсь нарушить тишину.
— А ребенок?
— А что ребенок? Я ждал этого уже давно, и в отличии от тебя, я давно понял, что удачно забил. Когда через месяц понял, что у тебя так и не пришли веселые денечки. Но и отказать себе в радостях поиграть с тобой по-взрослому не смог.
— Так вот почему две недели назад ты три дня со счастливой лыбой ходил?
— Да, — он повернулся и затащил меня в кабинку, а потом не церемонясь начал целовать. — Я люблю тебя глупышка, и я чувствовал, что ты сопротивляешься нам, поэтому перешел сразу в активное наступление, чтобы привязать тебя к себе. Но я не думал, что ты, поняв, что мы будем родителями, надумаешь слинять, надеялся, что сдашься.
— Я люблю тебя, и никуда не уйду, — тихо прошептала эти слова.
— А кто сказал, что я тебя отпущу? Пойми, мне ты можешь доверять. Я только твой и все для тебя сделаю, для вас, — и нежно гладит животик. — Вы центр моей вселенной и оно, — он взял мою ладонь и положил на свое сердце, — только для вас будет биться.
— Я верю тебе… Безумно люблю тебя. И прости за всю ту боль, что причиняла.
Ответом был нежный поцелуй, но и его оказалось достаточно, чтобы понять одно — мы на пороге счастливой жизни.
Конец…