овек, — продолжала Уинифред, — был несчастлив. Все пытались расшевелить его, но он не поддавался.
— И Питер Синклер последним предпринял такую попытку?
— Да. Но ему тоже не удалось, хотя они и здорово тогда выпили. Билл просто вышел и застрелился — или как там еще было. Ладно, к черту все это, Грейс. Мне кажется, мы говорили о вечеринке, а не о похоронах. Итак, когда она будет?
— В субботу, в шесть часов. А как насчет парикмахера?
— Есть местечко под названием «Ингрид» на Страндваген, недалеко от вас. Но не понимаю, зачем вам это?
Положив трубку, Грейс рассмеялась и посмотрела на Польсона, сидевшего в углу.
— Похоже, ходят слухи, что Вилла привела Билла Джордана к гибели. Может, именно поэтому она так истерически говорила об убийстве.
— Тогда все, что я могу сказать, так это то, что он был очень глупым молодым человеком. Потерять жизнь из-за такого мотылька, как Вилла… Если бы он знал, что у его подружки есть такая кузина…
Грейс смущенно нахмурилась.
— А что в ней такого уж плохого?.. Легкомысленная, но ведь не бессердечная, а очень добрая.
— Не переживайте так, Грейс. Один человек, во всяком случае, должен считать ее доброй. Она собирается родить ребенка, не так ли?
— А это разве показатель доброты? Скорее ловушка, в которую она сама попалась.
— Но если бы она захотела, то из этой ловушки выбралась бы. Она явно предпочитает сохранить ребенка.
— И своего Густава. — Грейс прижала пальцы к вискам. — Увидимся завтра, Польсон. Я хочу спать.
Узкая кровать с изогнутыми спинками была не слишком удобной. Да, она красивая, но неудобная. Казалось, она сковывает того, кто на ней спит, как младенца в колыбели. Грейс снились ужасные сны, а когда она просыпалась, то не могла толком вспомнить, что именно.
Что-то вроде того, что она не может выйти из темного леса, начинается снег, он падает и падает, как гусиные перья, на землю.
На следующий день бледное лицо Ингрид с несколько циничным выражением и пышной гривой светлых волос смотрело в зеркало поверх лица Грейс.
— Этот цвет не для вас, фрекен. Серьезно, а что, если сделать несколько седых прядок? Вот здесь и здесь?
Тонкие пальцы с длинными ногтями вытягивали прядки волос.
— Вы красили мою кузину, и у нее был огромный успех!
— Да? Что-то не помню.
— Вилла Бедфорд из Британского посольства.
Меланхолическое лицо вдруг сморщилось от смеха.
— Ну и штучка она. Я хочу, чтобы от меня исходил импульс, говорила она, я же не посольская жена, которая должна быть осторожна и осмотрительна, а просто секретарша. И кто же на меня посмотрит, если я сама не заставлю посмотреть?
Была. Снова в прошедшем времени…
Женщина, придерживая пальцами голову Грейс за виски, изучала ее лицо.
— Но вам не надо ничего такого делать с собой ради «импульса»…
— Да. Это не принесет мне успеха, — не споря кивнула Грейс.
— Я даже не это имела в виду. Просто вы будете ужасно выглядеть. Вы же относитесь к интеллигентному типу, так ведь?
— О Боже мой, — сказала Грейс. Женщина снова засмеялась.
— Не хотите к нему относиться? Но это же здорово! Возьмите меня. Я бы все отдала, чтобы выглядеть умнее. А это правда, что фрекен Бедфорд убежала с мужчиной?
— Вы слышали именно так?
Ингрид взяла ножницы и стала подправлять прическу Грейс.
— Да, именно так. Она мне сама сказала: «Сегодня ты меня должна причесать по-особому. Я собираюсь замуж». — «И кому так повезло?» — спросила я. Она ответила: «Секрет».
— Вилла казалась счастливой и взволнованной? — спросила Грейс.
— Взволнованной — да. Но там, кажется, были какие-то проблемы. Так, фрекен, я бы предложила вам простой стиль. Вот так и так.
Грейс смотрела на работу опытных рук Ингрид и нехотя согласилась.
— Думаю, да, но, как и у Виллы, у меня сегодня событие, и я должна выглядеть по-особому. Мне нужен недорогой желтый парик. — Длинное лицо в зеркале застыло.
— Это все ради шутки, — виновато пояснила Грейс.
Она вернулась домой с париком в коробке, состоявшим из невообразимого клубка нейлоновых кудрей. Сотня крон коту под хвост, подумала Грейс, да и нужно ли им с Польсоном вести игру, которую они сами же придумали?
На полпути к лестнице ей попался незнакомый мужчина. Она подождала, когда он спустится, чтобы пойти вверх. Ушки фру Линдстром были на макушке — ее дверь слегка приоткрылась, и она всплеснула руками от удивления:
— Капитан Моргенсон! Задержитесь на минуту и познакомьтесь с новой соседкой, фрекен Эшертон.
Холодный голубой взгляд, густая светлая борода, скрывавшая розовые чувственные губы. Густав? Нет. Слишком длинный нос и слишком высокий лоб, а глаза чересчур холодные и проницательные. Но на миг Грейс испугалась. Может, все-таки в нем Вилла обнаружила сходство? Оно может возникнуть по первому впечатлению.
— Кузина Виллы, я полагаю? Тетушки мне рассказали о вас. — Английский капитана Моргенсона был с акцентом. Он взял ее руку и крепко пожал. — Они говорили, что вы заходили к ним.
— Вы вернулись из путешествия? — вежливо спросила Грейс.
— Из Гренландии. Я рад снова чуточку погреться. — Капитан Моргенсон весело рассмеялся, но глаза продолжали оставаться замороженными, как льды, которые он, вероятно, преодолевал. Неудивительно, что под его взглядом Вилла чувствовала себя не очень уютно.
— Меня зовут Аксель, — сказал он. — Я надеюсь часто видеться с вами, мисс Грейс, прежде чем снова отправлюсь в плавание. Особенно теперь, когда Вилла меня бросила и нашла себе мужа. — Он еще раз громко рассмеялся, и фру Линдстром присоединилась к нему. Они смеялись, чтобы заполнить паузу. Как будто ничего не может быть серьезного, когда речь заходит о беспечной Вилле.
Грейс тоже изобразила на лице веселье.
— Может быть, вы придете ко мне на вечеринку в следующую субботу, капитан? Я приглашаю всех друзей выпить за здоровье Виллы.
— И Вилла там будет? — в его голосе Грейс почудилось удивление, как будто он знает причину, по которой появление Виллы на вечеринке невозможно.
— Кто знает? Она появится, когда появится. Но мы ведь можем выпить за ее здоровье? Так что приходите, пожалуйста, если сможете.
— Спасибо, мисс Грейс, приду с удовольствием. — Вот и замечательно. В шесть часов, в субботу. До встречи!
Грейс чувствовала, что его изучающий взгляд проследовал за ней по лестнице, но о чем он думает, она не могла догадаться. Ну ничего, совершенно ничего не проясняется. Может, завтра, когда она встретит последнего из мужчин, упоминавшихся в дневнике Виллы, хоть чуточку станет яснее? Барон Якоб ван Стерп. Муж элегантной Эббы. Но это лишь в том случае, если барон согласится прийти.
Дома она никогда бы не дошла до такого безумия — вечеринки. Без сомнения, каким-то странным образом к Грейс перешла частица безрассудства Виллы. Она словно влезла в ее шкуру. Грейс изучила телефонную книгу и принялась звонить. Она была уверена, что ее приглашение будет принято. Большинство придет ради развлечения, но один или двое явятся из желания узнать что-то новое. Ну что же, она и Польсон тоже станут наблюдать.
Удивленный, но сердечный голос баронессы ван Стерп; сдержанный — Свена Бейка: да, он будет рад и приведет с собой сестру Ульрику; Уинифред и другие друзья Виллы из посольства, Нигель и Джойс, Томпсоны и Хендерсоны, с которыми Грейс познакомилась на приеме у Питера Синклера, ломкий голос мисс Анны Моргенсон, принявшей приглашение с удовольствием от своего имени и от имени сестры и племянника Акселя, который случайно, и к счастью, дома. Последним Грейс позвонила Синклерам. Ответила Кейт. В ее голосе звучало недоверие.
Она говорила так, будто готовились к похоронам. Для ее мужа это не станет особым развлечением.
— А что такое?
— Из-за Виллы, конечно. Если ее нет, как же так? Вы, Грейс, начинаете себя вести, как она.
— Почему? — удивленно спросила Грейс.
— Ну, как-то неразумно, например, проводить вечеринку в честь того, кого нет…
— Но ее же не навсегда нет? Может, она уже вернется к вечеринке. Во всяком случае, вы с Питером придете, да?
— Я поговорю с ним. Свое расписание он держит в офисе, и я никогда не знаю, когда он свободен, а когда — нет. — Кейт говорила каким-то завывающим голосом. — И Георгия явилась домой с температурой. А если Александр заразится, мне уж точно придется сидеть дома.
— Очень жаль.
— Да, самое неудачное время. Вот и сегодня, вместо того чтобы пойти на чай в резиденцию…
— Так идите, а я могу прийти и посидеть с детьми.
— Грейс, правда?!
— Конечно, с удовольствием.
— Вот это здорово! Вилла была такая же добрая.
— Вы уже говорили, что в этом смысле мы похожи. Правда, тогда мне показалось, что это только комплимент с вашей стороны. — Кейт смущенно растерялась.
— Не обращайте на меня внимания. Я немного не в себе. Ненавижу это место. До гибели Билла так не было. И дело не в том, что он был близким другом, просто стало как-то совсем печально.
— Вы из-за него так настроены против Виллы? — спросила Грейс.
— Виллы? О, Боже мой, нет, я думаю, она не имеет никакого отношения к этому.
— А Уинифред Райт думает, что имеет.
— Да, такие слухи ходили. Но Питер, например, не обращал на них внимания. Он как-то сказал, что Билл прекрасно знает, что за девица Вилла, и не воспринимает ее всерьез.
— Да? Но ведь кто-то же воспринимал ее всерьез? — весело ответила Грейс. Наступила длинная пауза.
— А почему бы не предположить, — медленно сказала Кейт, — что это Вилла кого-то восприняла слишком всерьез?
— Кто в свою очередь ее так не воспринимал?
— Как, впрочем, она того и заслуживала. Разве нет?
Перед тем как Грейс собралась пойти к Синклерам, в четыре, как обещала, Кейт снова позвонила.
— Грейс, я обещала захватить Джойс Томпсон и поэтому уже ухожу. Дети будут вас ждать. Но приезжайте поскорее, ладно? Александр откроет вам дверь, и проследите, пожалуйста, чтобы Георгия оставалась в постели. Она так быстро утомляется.