Возле мальчика, на корточках, сидела пожилая женщина. Она устало посмотрела на меня:
– Опять змея. По описанию такая же, что вы убили. Попыталась яд нейтрализовать, да видно, очень уж он сильный…
Что она могла сделать в таких примитивных условиях? Никаких инъекций против укуса смертельно опасных земноводных у нас не было. Женщина, вероятно, высосала из ранки яд, а затем прижгла её огнём. Так или иначе, несмотря на её усилия, парень был обречён.
Я присел возле мальчика. Нет, нет, только не он! На меня умоляюще смотрели испуганные глаза, и невольно, где-то внутри меня, сформировалась решимость помочь ему. Правда, я пока не знал, как это можно сделать.
– Дядя… Оеха… – едва слышно прошептал он, но я уже ничего не мог услышать, даже близкий взрыв крупнокалиберного снаряда не заставил бы меня отвлечься от решения намеченной задачи. Я вдруг вспомнил, как оживил Дениса, и у меня возникла, неизвестно откуда взявшаяся уверенность, что я смогу помочь, что я могу очень многое, просто пока ещё не до конца знаю пределы своих возможностей. Ведь и Денис находился в том мире, где я не мог рассчитывать на помощь дружественных богов, значит, и здесь у меня должно всё получиться.
Немного придвинувшись ближе, я вытянул обе руки и положил ладони на голову мальчика. Я быстро погрузился в какой-то непонятный транс, моё сознание, одновременно находясь внутри меня, нашло выход из тела наружу… Наверное, в этот момент, какие-то видимые изменения начали происходить и с моим телом. Может, моё тело начало светиться, как в прошлый раз, но визуально я почувствовал, как вдруг принялись изменяться мои контуры. Я словно начал расти, нет, скорее всего, я поднялся в воздух, завис над мальчиком, удлинив, по возможности, свои руки…
Стоящие вокруг меня люди, отшатнулись от меня подальше, и принесённые порывами ветра издалека, послышались тихие голоса, похожие на шёпот:
– Да кто же он такой?
– Смотрите! Смотрите!
– Не может быть…
– Невозможно…
Какая-то часть моего «я» отделилась от моей бренной оболочки, и пустилось в путь, в поисках души мальчика. Я «увидел» светящуюся субстанцию с характерными отростками ног, рук и головы почти сразу, в непосредственной близости от земного тела. Совершив непроизвольное движение навстречу яркому пятну света, я, невольно, столкнувшись с ним, слился с тонким телом парня. Оставаясь Олегом, я в тоже время ощутил себя мальчиком по имени Саша, приобрёл все его воспоминания, мысли, чувства, знания и симпатии.
… Я сижу на маленьком удобном стуле, за средней партой, в большом светлом и чистом классе, в какой-то школе. У доски распинается наша учительница русского языка, Ирина Фёдоровна. Пусть распинается, пускай говорит. Пока она рассказывает о чём-то, и спросить, значит, не сможет, и к доске не вызовет. А я пока Ваську достану, уж очень он меня на перемене донимал. Я отрываю от листочка кусочек бумаги и начинаю жевать его. Пока с помощью слюны и зубов готовлю снаряд, руки из другого листочка бумаги, свернув его в трубочку, готовят духовое ружьё. Васька сидит впереди. Нужно всё сделать незаметно, иначе нарвёшься на крупные неприятности. Закрыв лицо ладонью одной руки, я незаметно подношу ко рту трубочку…
…Мою ногу обвил какой-то холодный и скользкий, очень неприятный, если верить ощущениям, шланг. Я опускаю взор вниз…
… – Саш! – зовёт меня мама, – ну, сколько ты можешь копаться!
– Сейчас, мам, – вроде игра грузится на компьютер, но почему так медленно? Давай, давай, быстрее грузись!
– Сашка, быстрее спускайся, не успеем же никуда!
– Да, сейчас, мам, одну секунду…
…У моего лица, раскачиваясь из стороны в сторону, зависла огромная змеиная голова. Холодные чужие и чуждые глаза, в которых читается разум, смотрят на меня. Пасть открывается и растягивается в радостной ухмылке.
Я резко выбрасываю правую руку вперёд и хватаю змею за скользкое тело, чуть ниже головы. Змея злобно и удивлённо шипит. Она очень сильная, извивается, пытаясь вырваться из моей хватки, и я с огромным трудом удерживаю мерзкое тело в руках…
…– Видишь вон ту стену? – показывает Машка пальцем на бетонный забор. – Кто последний добежит, тот тормоз и обезьяна.
– Давай, давай, – во мне от её слов разгорается азарт, – сейчас выясним!
Мы бросаем школьные портфели на порядком подтаявший снег, и по весеннему рыхлому белому крошеву бежим к грязно-серой стене забора. Машка, при всей своей задиристости, всегда мне проигрывает. Хотя она находилась немного впереди, в лучшем положении, но я обгоняю её, первый бью ладонью о забор и кричу, обернувшись к расстроенной и недовольной моей победой Машке:
– Ты – обезьяна! Ты – тормоз!..
…Огромная змеиная голова, переливаясь всеми цветами радуги, начинает понемногу сдаваться и жалобно шипит:
– О-о-отпусти-и меня-я!
Понимая, что почти победил, я ещё сильнее сжимаю свои пальцы, так, что чешуя входит глубоко в кожу.
– О-о-отпу-усти, – уже громче, просит змеиный дух.
– Сначала – отпусти его, – приказываю я.
– Хоро-ош-шо, – недовольно и разочарованно шипит змея невиданных размеров и расцветок. – О-о-отпу-устила-а… Теперь, ты осво-ободи-и ме-еня…
– Ты хочешь, чтобы я вернулся? Хочешь увидеть меня ещё раз?
– Не-ет, не-ет, нико-огда-а…
– Тогда никогда больше, ни одно из твоих порождений, не должно укусить тех, кто похож на меня. Обходите нас стороной, иначе я могу разозлиться.
– Отпусти-и, отпу-усти, – уже откровенно плачет змей, – я со-огласен.
Я разжимаю свою ладонь. Мерзкое тело, извиваясь, растворяется в воздухе, а я…
…открываю глаза. Я ощущаю одну лишь страшную усталость. Хорошо, что я сидел, прислонившись спиной к стенке автобуса, а то непременно бы упал. Вокруг меня собрались вместе все те люди, с которыми я последние пару дней делил все тягости и неприятности, так недружелюбно встретившего нас мира. Первым, кого я заметил, когда зрение вернулось ко мне, оказался Игорь. Парень стоял совсем рядом, отдельно от остальных. Природное любопытство подтолкнуло его подойти поближе, но то невообразимое представление, свидетелем которого он оказался, так его поразило, что превратило в окаменевшую статую с открытым ртом и другим цветом лица, чем я привык видеть. Конечно, то, что сейчас произошло на его глазах, никак не вписывалось в рациональное сознание просвещённого человека двадцать первого века.
Я убрал ладони с головы мальчика и невольно посмотрел на результаты работы. Опухоль исчезла, кожа на ноге стала совершенно чистой и светлой, как ей и положено быть. Смертельная болезнь, вызванная змеиным ядом, ушла неизвестно куда, забрав с собой все признаки тяжёлого недуга.
Некоторое время мальчик смотрел на меня, а я на него.
– Вижу, что тебе стало лучше, – первым нарушил молчание я.
– Как будто ничего и не было, – несколько растерянно ответил мне парнишка, продолжая смотреть мне в глаза. По его взгляду я понял, что он видел и знал что-то из того, что было скрыто от других глаз. Наверное, каким-то образом, мальчик подсмотрел, как я договаривался со Змеиным Духом, а наши переговоры могли воздействовать на психику какого угодно, постороннего зрителя. Своим вмешательством в предначертанный круг событий, я внёс, похоже, невольные изменения и в физиологию парня. По тем огонькам, которые засветились в глубине серых зрачков, я понял, что невольно открыл внутри парня заложенные природой скрытые тайные способности, и случайно способствовал появлению первого в этом мире шамана, с необычными возможностями.
Подтверждая неожиданно пришедшую в голову мысль, мальчик негромко зашептал:
– Я видел… Я видел… Как ты держал её в руках… Это – чудо…
Силы быстро возвращались ко мне и я, опёршись о пыльный металлический борт автобуса, встал на ноги.
– С возвращением, Саша! – со всей теплотой в голосе, на которую был способен, приветствовал я вернувшегося с того света парня, а сам побрёл подальше от людей, от их взглядов, от встревоженных и взволнованных голосов. Толпа расступилась передо мной, а вслед негромко зашелестели реплики:
– Как?..
– Невозможно…
Отойдя подальше от автобуса, я присел на самом краю шевелящегося и перешёптывающегося под ласковой рукой тёплого ветра буро-зелёного моря, состоящего из высокорослых растений. Пока я был занят охотой и наблюдал за станцией ункасов, Фёдор Павлович не терял зря времени. Деятельный старик организовал масштабные работы, и под его руководством невольные переселенцы успели хорошо потрудиться. В полусотне метрах от нашей стоянки, в мягкой почве, пришельцы из будущего выкопали выгребную яму, а над ней из снятых с пола автобуса нескольких металлических листов установили некое подобие стен. Сверху умельцы поневоле приспособили в виде крыши полукруглый щиток, некогда закрывавший двигатель транспортного средства. Первое искусственно сооружённое здание радовало глаза, напоминая о том, что мы, всё-таки, многое ещё можем и кое-что помним из того багажа знаний, что принесли с собой.
К отхожему месту вела широкая дорожка. Максимально позаботившись о безопасности, попавшие в прошлое колонисты, вокруг туалета создали свободный от травы большой круг, такой же, как возле автобуса. Из кусков металла, взятых из обшивки автобуса, кто-то умудрился соорудить пару вполне пригодных штыковых лопат и при помощи подсобного инструмента затеять долговременные земляные работы. Снятые верхние слои дёрна обнажили полосы чёрного грунта, которые соединились между собой в уродливый, бросающийся в глаза тёмный квадрат на зелёном фоне. Передо мной чернели канавки, предназначенные для фундамента, готовящегося вырасти первого на этой земле, здания. А на самом краю нашего защитного периметра появилась ещё одна, глубокая полоса-борозда, на месте которой скоро должны были подняться высокие стены.
Невольно восхитившись масштабами предпринятых работ, я заметил ещё одно, ранее пропущенное мною, изменение в ландшафте. Широкая просека, будущая дорога появилась, как по волшебству, среди травы и кустарника и уходила в сторону реки.