— Лика, ешь, — потребовал магистр.
— Пока я мчался к вам, дознаватели выяснили у соучастников Изабелл ее примерные планы касательно вас. То, что я узнал, повергло меня в ужас и шок. Ритуал полного подчинения — это не то, что можно проигнорировать.
— Спасибо, — выдохнула я, вспоминая появление принца в доме ведьмы.
— Но есть еще кое-что… Изабелл не дочь Теодору.
Бам! Вилка выпала из руки.
— Да. Вы знаете, что моя мать умерла при родах. Когда я поступил в Школу Стихийников, отец женился повторно.
— А два года назад императрица куда-то исчезла.
— Официальная версия, что она погибла, — выдал Дрем.
— Нет, она исчезла, — твердо сказала я.
— Откуда такие познания? — спросил принц.
— Маршен, два года назад принцесса изводила моего отца. Я подслушала то, что не должна была, — призналась я.
— О чем вы?
— Изабелл довольно близко общалась с Кристиной Шиморской. Она плакалась, что мать ее бросила и встретятся они не скоро. Злилась, что та не взяла ее с собой.
— Дрем, Лика права, мачеха действительно исчезла. Отец посчитал лучшим выходом объявить ее мертвой.
— Идиот, — выругался вампир.
— А вам не кажется, что все действия Изабелл кем-то продиктованы? Будто кто-то ее вел и указывал?
— Думаю, ты права, — согласился Маршен. — Скорее всего, Изабелл поддерживала связь с матерью.
— Точно поддерживала, у нее был амулет Началия Бога Смерти.
— Что?!
— Сейчас. — Я махнула рукой, подзывая сумку, тихо радуясь, что мои способности вернулись.
Под удивленными взглядами мужчин достала из недр любимой сумочки кожаный футляр. Осторожно открыла его и показала. Маршен привстал, чтобы лучше рассмотреть. Дрем же потянул руки, но я тут же убрала футляр в сторону.
— Не дам, смотрите так.
— Не думал, что легенда может стать былью, — задумчиво протянул вампир.
— Какая легенда? — Принц не понимал, о чем идет речь.
— Легенда о Боге Смерти и Богини Жизни. Этот амулет Изабелле дала мать. Я уверена, что недавно, так как раньше его не наблюдалось.
— Точно, ты же Говорящая! Но… выходит, легенда — это не сказка?
— Выходит, что так. Лика, дай его, пожалуйста. — Дрем вновь потянулся к футляру.
Я тут же его захлопнула.
— Нет, пока он побудет у меня. Я отдам его Высшему Правителю.
— Лика…
— Дрем, я все сказала. Мне так спокойнее будет, и да, самостоятельно футляр ты не откроешь.
Магистр хмуро на меня смотрел, его глаза блестели. Правильно, не каждый день такой артефакт встретишь.
— Кстати, где Ранира? Как ее самочувствие? — не выдержав пристального взгляда принца и хищного оскала Дрема, спросила я.
— Неплохо, ей досталось меньше, чем тебе, — все так же скалясь, произнес Дрем. — И неплохая была идея спрятать их, правда, с живностью повозиться пришлось.
Я моментально вспыхнула.
— Успокойся, — осадил вампир, — никто не пострадал.
Я медленно выдохнула.
— Однако четверка с позором провалила задание и…
— Что вы сделали? — сама не ожидала, что рыкну.
— Они наказаны, — жестко заключил Дрем. — Экзамен провален с треском, а значит, диплом они не получат.
— Да как… — я задохнулась собственным возмущением, — как вы так можете?! Ранира же пыталась мне помочь и даже пострадала! Ваше решение жестоко!
— Леди, вы критикуете мои методы?
— Нет, я прошу об одолжении, ваше высочество!
Во время нашей перепалки Маршен отмалчивался.
— И сколько ты за них еще просить будешь? — желчно поинтересовался Дрем.
— Это в последний раз, — смело посмотрела в глаза магистра.
— А с Ранирой как быть? — спросил он ехидненько.
Точно, у них же правило, но…
— Она жива, не так ли? И клятве не противилась, значит, долг уплачен. Плюс своим вмешательством она отвлекла заговорщиков, что дало мне время прийти в себя.
Я с надеждой посмотрела на магистра.
— Лика, это последний их промах.
— Дрем, где же ты сам был? Ты обещал разобраться с принцессой, а в итоге где-то потерялся по пути.
— Прошу за это прощения. Я не думал, что ты ослушаешься моего приказа. Я собирался выйти на охоту ночью.
— Прощаю. Дрем, скажи воинам, что им дали второй шанс. — Это я так намекнула, чтобы меня и принца одних оставили.
Вампир усмехнулся.
— Маршен, никаких вольностей, — поднимаясь из-за стола, предупредил он и вышел за дверь.
— Что теперь будет с Изабелл?
— Сначала ее допросят, но… покушение на императора…
— Это смертная казнь, — закончила я.
— Нужно еще с мачехой разобраться, не нравится мне это.
— Мне тоже. И, Маршен, будьте осторожнее. Наследный принц у нас один.
— Лика, тебе не кажется, что это не мне осторожнее быть надо? На отбор едешь ты, не я, — огрызнулся он.
Прекрасно понимая мотивы его злости, тихо сказала:
— Маршен, это не обсуждается. Я еду, и точка, но я сделаю все, чтобы не стать его женой.
— Ты ведь не видела его, не так ли? — хмыкнул принц.
— Почему же, на портретах…
— Лично не видела?
— Нет.
— Он очень красив.
— И что?
— Ты можешь влюбиться.
— Сомневаюсь, — фыркнула я. — Он же старше меня на… не знаю, на сколько лет.
— Разве это помеха? Просто он — не человек, да и ты проживешь намного больше отмерянного простому человеку срока.
— Маршен, я не Изабелл, чтобы вешаться на всех красивых мужиков. И пускать слюни на смазливую мордашку не собираюсь! У меня другие планы. Хотелось бы поступить в АВМ. И да, замуж я тоже не хочу!
— А как же Максимиус Ризольди? — изогнул бровь принц.
— Он такой же, как и Нершам.
Принц вздрогнул, словно я дала ему пощечину.
— Несуществующий жених.
— В смысле?
— Я попросила его подыграть мне, и на это были свои причины.
— Вот как…
— Да.
— Лика, ты удивительная. Как бы твой враг ни просчитывал ходы, ты переиграешь всех.
— Интересный вывод, но к чему ты это?
— Анжелика, я буду тебя ждать. Знай, что, вернувшись, ты можешь рассчитывать на мою помощь и мое сердце. Я буду ждать тебя, — твердо повторил Маршен.
Как это ни больно осознавать, но обещать ему я ничего не могу. Я могу им только восхититься. Мужчине сложно признаться в своих чувствах, а тем более следовать своим словам. Я точно знаю, что у Маршена не было ни фаворитки, ни тем более любовниц.
Злые языки списывали это на его недееспособность как мужчины, а причина оказалась во мне.
— Маршен, прости…
— Лика, не обещай ничего, просто я хочу, чтобы ты это знала. Дарлимея будет ждать тебя, и ее император очень…
— Что? Император?
— Да. Отец отрекся от трона в мою пользу. Я теперь император нашей страны.
У меня не было слов. Ему сейчас предстоит так много сделать, а он здесь, со мной. Мало того, он рисковал своей жизнью, зная, что ему нужно управлять огромной страной.
— Исполни свой долг и возвращайся, — выдохнул он.
Я не заметила, как оказалась в его объятьях. Нежное, осторожное касание руки по щеке, теплый взгляд, который проникал в самую душу. Казалось, что именно он самый родной, самый близкий и желанный.
— Маршен!
Ни я, ни принц, а точнее уже император не сделали попытки повернуться на крик. Мы смотрели друг другу в глаза, и долг стал каким-то ненужным, незначительным… Были он и я, сейчас и здесь… а остальное… пусть горит в огне. Маршен наклонил голову, я тоже потянулась к нему. Сердце бешено отсчитывало мгновение до поцелуя. К своему стыду, могу сказать — моего первого поцелуя. Но ему не суждено было случиться.
Нашу связь разорвали. Мгновение назад я стояла в объятьях прекрасного мужчины, а сейчас хватаю ртом воздух и обнимаю пустоту. Маршен же получил в челюсть и, согнувшись, держался за бок.
Злой Дрем навис над ним и что-то яростно шептал. Обрывки его фраз долетели до меня как сквозь туман:
— Она лучшая… лично прослежу… — и немного виноватое: — Прости, друг.
Какие бы вопросы меня ни мучили, как бы их я ни хотела задать, но в данный момент я руководствовалась чувствами. Чувствами, которые просто вопили в сознании — «Бежать, немедленно!»
Я вылетела из комнаты, петляя по коридору, как заяц. Я струсила. Действительно струсила. То, что творилось у меня внутри, я не могу передать словами. Но знаю точно, пока мне Маршена видеть не стоит. На все воля Богов, если суждено — вернусь, и мы будем вместе.
Только что меня «подгоняет» к Высшему Правителю? Дрем ведь сам говорил, что измена — это моментальный вылет из отбора.
Глава 10
В памяти отложились клочки-моменты сборов в дорогу. Лишь черные глаза нового императора Дарлимеи не выходили из моей головы. И столько в них было любви, печали, надежды…
Мне, глупой, неопытной соплячке, стало понятно — этот человек полностью принадлежит мне. Стоит только захотеть, протянуть руку, и меня утопят в любви и ласке. Я бредила этим взглядом, бредила теми прикосновениями, которые достались мне от Маршена. Пусть и мимолетные, но жаркие, они глубоко запали в мое сердце.
Я не хотела признавать, что помимо Маршена в моем нынешнем состоянии виновата и Изабелл. Я буквально горела от воспоминаний нашей встречи. Мне представлялись картины одна страшнее другой. И я не знала, как вырваться из этого дурмана. Единственным успокоением стали сны… которые раньше были для меня кошмаром. Чужая история, открывающаяся в моих видениях, утешала, давала забыть тревоги и сомнения. Я не желала возвращаться в реальность. Мое бодрствование нельзя было назвать полным. Глаза мои были открыты, но в них отражалась пустота. Я была там, вместе с юной Ликаей в ее жизни. Я смотрела ее глазами на перемены, которые происходили с ней, все больше мечтая узнать продолжение. Я как пьяница, лишенный возможности выпить, с нетерпением ждала, что покажут Боги мне на этот раз. И, наверное, испытывала больше счастья, чем тот же пьяница, наконец получивший доступ к жбану с брагой. Сны стали моей слабостью и моей зависимостью.