– Документацию я изучу после обеда, – утомлённым голосом говорит ревизор, с ходу разрушая планы Хан Ханыча затащить его после показательного изгнания тролля в кабак, а там надёжно напоить. – Так как, говорите, у вас ведётся оперативная работа?..
После короткого объяснения – директор наверняка отрепетировал речь накануне – мы почти всем отделением выдвигаемся к каналу Грибоедова. Все мосты на маршруте, кроме, собственно, Мучного, зачистил Тимофей – вышел сегодня на обход аж в шесть утра, отрабатывая свой же косяк с Дворцовым. Прогулку директор совмещает с экскурсией; ревизор слушает вполуха, оживляясь, только когда Валерия рассказывает, как на площади в прошлом году навки до смерти заплясали двух китайских туристов.
– И что же, – спрашивает он почти с надеждой, – был международный скандал?
– Нет, – отвечает Валерия с сожалением, и я как-то сразу вспоминаю, что она вообще-то ведьма. – Удалось замять.
– Навещу потом Первый оккультный, уточню подробности, – обещает ревизор задумчиво.
Так мы добираемся до Мучного моста.
Он вообще-то очень миленький, узкий – едва двум прохожим разойтись. Перила зелёные, немного похожие на кружевную шаль… Тролль, конечно, тут как тут. Пытается спрятаться под берегом, но куда там! Нас целая толпа. Марья Константиновна достаёт «флейту крысолова» – универсальный артефакт для привлечения разного рода паразитов, волшебных и не очень. Директор пафосно восходит на мост и замирает ровнёхонько посередине в красивой позе – плащ развевается, широкополая шляпа не улетает только потому, что к лысине она приклеена.
Оп – и несчастный тролль запечатан.
– Вот так всегда! – пытается директор переорать ветер, потрясая хлипким листочком. – Чётко! Слаженно! Командная работа! Высокая эффективность! Исключительная… Твою ж налево!
Аккурат посредине его впечатляющей речи ветер с подвыванием вырывает листок – и швыряет в реку. Чернильная печать расплывается, чары ослабевают…
…и освобождённый тролль с радостным писком припускает по ближайшему переулку.
– Поймаем! – уверенно ревёт директор, сдвигая шляпу ниже на лоб. – Куда ж он несётся, окаянный, там же ни каналов поблизости, ни мостов…
И тут меня осеняет.
– Он бежит в музей! – кричу я. – Там, в Мучном переулке, Музей мостов!
Что это значит, объяснять не приходится. Постоянная экспозиция и временная, модели и макеты… Забьётся куда-нибудь в запасники – и ищи его потом.
Я подскакиваю, в прыжке превращаясь в чайку – и тут же мощным порывом ветра меня швыряет прямо в Сашу. Тот сгребает меня в охапку и каким-то чудом умудряется не повредить крылья, но от шока перекинуться в человека получается не сразу, так что в музей мы вваливаемся крайне экзотичной толпой – чёрный колдун в чёрном пальто, ведьма с пылающими глазами, хипстер с чайкой, пыхтящий Хан Ханыч во всём своём монгольском великолепии… Смотрительница так шокирована, что даже не спрашивает у нас билеты.
– Кино снимаете? – растерянно бормочет она с надеждой.
– Нет, – честно отвечает Валерия. – Захват отрабатываем.
Перед временной экспозицией – тридцать четыре модели мостов в масштабе один к ста двадцати – тролль замирает с восторженным писком. Ещё бы, такое изобилие! Я кое-как превращаюсь обратно и вытаскиваю из сумки бумагу с печатями – как и Марья, и Валерия, и даже Тимофей, который не пойми откуда вылез…
– У семи нянек дитя без глазу, – с явным удовольствием говорит ревизор.
«Сглазил», – с ужасом понимаю я.
Тролль уворачивается от Валерии, проскакивает у директора между ног и, явно войдя во вкус, ускользает от Тимофея. Марья Константиновна далеко. А я понимаю вдруг, что мне его достать удобней, чем остальным, и он совсем рядом, только руку протяни, и…
– Лови его! – вдруг выпрыгивает откуда-то сбоку Саша и роняет меня на пол.
Улыбка у него в этот момент совершенно трикстерская.
Вот и верь добрым, светлым шаманам.
Шарахнувшись от нас, тролль с пронзительным верещанием врезается в стену, затихает, задирает голову – и неожиданно подпрыгивает, дотягиваясь до какой-то маленькой чёрной коробочки.
И становится очень-очень тихо.
– Вайфай роутер? – неуверенно предполагаю я.
– Нет, – совершенно ясным голосом отвечает Саша. – Кажется, сетевой мост.
Что творилось в последующие несколько дней… ух, словами не описать.
Ревизор из Хабаровска ходил с такой счастливой, солнечной улыбкой, что даже тучи больше разгонять не понадобилось. Директор проводил совещание за совещанием, обычно на троих: он и оба старших инспектора. Иногда из-за закрытых дверей доносились совершенно фантастические диалоги:
– А если он, предположим, забредёт на форум? А?
– Нет, там своя экосистема, Марья Кощеевна, его местные тролли сожрут…
Иногда в качестве консультанта вызывали Сашу; перед тем как зайти, он обычно подмигивал мне, словно мы делили на двоих одну тайну.
Кончилось всё так же неожиданно, как и началось.
Ревизор уехал. Через неделю пришёл отчёт из центра. Директор запёрся с ним в кабинете на два часа, а потом через канцелярию вызвал меня с обхода. Усадил в кресло, предложил кофе… и спросил очень ласковым голосом:
– Ларочка, вы ведь хотели повышения? А не хотите ли возглавить отдел кибернетической безопасности? Цифровую дружину! Александр уже согласился оказать посильную помощь, необходимо будет только укомплектовать отдел персоналом… Я-то уже человек старый. – Он выразительно отёр вспотевшую лысину платком. – А вы молодая, в технике хорошо разбираетесь. Ну как? Что скажете?
Я глубоко вдохнула.
Конечно, было ясно как день, что никто сейчас не представляет, чем вообще будет заниматься новый отдел, как патрулировать и всё такое. Возможно, у Первого оккультного уже есть похожий опыт, и если к ним обратиться…
Впрочем, кого я обманываю.
До всех этих дурацких мелочей мне не было совершенно никакого дела.
Мы, чайки, высоты не боимся.
– Когда приступать к работе?
Это было на прошлой неделе, а сейчас я сижу за новым столом в совершенно новом кресле у окна. Наш офис по-прежнему дрейфует в районе Кирочной, но, говорят, скоро дадут помещение побольше, уже постоянное. Никаких больше переездов.
Стоматолога в страховку, правда, не включили и зарплату не подняли, но в целом жить стало гораздо, гораздо приятнее.
Да, кстати!
У нас открыта вакансия стажёра. В отделе кибербезопасности. Коллектив дружный, весёлый, опытные коллеги всегда помогут младшему товарищу.
Условия найма очень простые.
Ступайте вечером вдоль по Кирочной. Смотрите по сторонам повнимательнее.
Сумеете разглядеть табличку «ГосОблУТРОК» – вы приняты.
Ирина ФуллерКнижники. Первые страницы
Месяц назад Дворцовый мост переходила обычная выпускница филфака. Сегодня, защищая лицо от ветра, через него шла книжница. Констанция остро ощущала эти перемены: будто и вправду стала совершенно другим человеком. Казалось, она стояла на пороге чего-то невероятного, открывала новую главу своей жизни…
– Не думайте, что вы какие-то особенные, – заявил мужчина с пышными седыми усами на вводном занятии в Санкт-Петербургском филиале Центральной Библиотеки имени Книжникова.
Но Констанция все равно считала, что они – горстка стажёров – были чертовски особенными.
Месяц назад она свернула с моста на Дворцовую набережную, чтобы пройти по любимому летнему маршруту: мимо зданий Эрмитажа и Мраморного дворца, вперёд, через Лебяжью канавку, и там, наконец, свернуть в приятную тень Летнего сада.
Констанция прошла к скамье, укрытой от солнца ветвями старых дубов, под сенью которых, возможно, отдыхал сам Пушкин.
Прохожие то и дело поднимали пыль на покрытых мелким гравием дорожках, но это не беспокоило Констанцию: она погрузилась в чтение. Книга полностью поглотила её; теперь не существовало ни плачущих детей, ни слепящего, по-июльски жаркого солнца, ни ветра, что так и норовил пощекотать лицо Констанции её собственными волосами.
Она кружилась на балу. Мистер Дарси пригласил её на танец, она не сумела отказать и теперь пыталась построить с ним беседу: достаточно колкую, но в рамках приличий. И, разумеется, не могла не замечать пронзительных, пылких взглядов, что он ей посылал.
Воздух завибрировал от напряжения, возникшего между Констанцией и Дарси, стих далёкий лай собак, умолкли беспрестанно кричащие чайки. Всё замерло, как если бы внезапно покрылось льдом. Строчки перед глазами заскакали, от страниц начало исходить сияние, ставшее в какой-то миг нестерпимым. Констанция, наконец, очнулась и отбросила книгу, зажмурившись от яркого света.
Мир взорвался миллиардами цветных осколков, оглушив – или погрузившись в космическую тишину.
Первыми в сознание Констанции прорвались назойливые, требовательные крики чаек, затем донесся щебет птиц, гул голосов поодаль. Шум проезжающих по набережной машин. Неясный шепот Невы, приглушённый рокот речных трамвайчиков, далёкие комментарии экскурсоводов, усиленные громкоговорителями.
Констанция открыла глаза, но тут же прикрыла их, не поверив увиденному. Должно быть, голову припекло, даром что пряталась в тени…
Зашуршал гравий: вероятно, мужчина, которого она только что увидела сидящим рядом на скамье, встал. Она все же вновь взглянула на него сквозь ресницы.
Высокий, невероятно привлекательный, с густой копной каштановых волос. С бакенбардами. Значит, не померещилось…
Констанция опустила взгляд чуть ниже: в подбородок мужчины впивался острый белый треугольник воротничка сорочки, подвязанный белым же платком, плотная жилетка выглядывала из-под тёмного короткого сюртука.
«Вот это совпадение, – рассудила Констанция, – Наверное, рядом проходит тематическая фотосъёмка или работают киношники».
Мужчина глядел на неё со смесью изумления и испуга – взгляд, не свойственный мистеру Дарси, отчего мелькнувшая мысль о том, что перед ней оказался персонаж «Гордости и предубеждения», тут же показалась абсурдной. Скорее всего произошло вот что: она читала книгу Джейн Остин, а случайный прохожий в костюме той самой эпохи, в которой происходит действие романа, оказался поблизости. Может быть, даже заметил, что именно читала Констанция, и намеренно подошёл к ней.