то и при моём прилёте. После долгого разбега мы взмываем над горами и облаками, оставляя далеко внизу «материнскую грудь Афганистана» – его долины. Я решил посвятить долгие часы обратного пути сну и дописыванию этой книги. Мне кажется, что ей не хватает главы о новейшей истории Афганистана за последние десятилетия, ведь без этого читателю трудно понять контекст. А без фона не обойтись… Но сейчас лайнер мягко убаюкивает меня, как отец младенца.
Аэропорт Дубая (2)
Аэропорт Дубая – один из самых современных в мире, но важнее то, что он, возможно, самый удобный из всех, где я бывал. Здесь много мягких диванчиков, где можно подождать пересадок.
Мой рейс в Лондон лишь после 9 утра. Решаю провести ночь прямо здесь. Я люблю писать наедине, неважно, у моря, в самолёте или в аэропорту.
Мне кажется, книга станет ценнее, если добавить короткий обзор последних десятилетий истории Афганистана, ведь она сама по себе интересна.
Из перспективы сегодняшнего дня афганские битвы последних нескольких десятилетий вызывают и ужас, и любопытство, и дают пищу для размышлений. Ища информацию об этом, я стремился отбросить пропаганду и сравнивал разные источники, чтобы составить представление о фактах. Мои изыскания украсили оставшийся путь домой, который тоже был полон сюрпризов.
«Контейнеризация»
В описаниях новой истории Афганистана часто звучит термин «контейнеризация». Я и сам не знал, что это, пока не попросил Юсуфа и Хамзу объяснить. По их словам, этот метод массовых убийств появлялся, когда полевые командиры делили зоны влияния. Простой, дешёвый способ убивать большое количество пленных, причиняя ужасные, долгие страдания.
Идея, вероятно, вдохновлена историями о «газовых камерах», но здесь обходились лишь стандартными морскими контейнерами, которых в стране навалом. Туда набивали связанный «контингент» и закрывали двери. Люди задыхались. Ужас в том, что это смерть мучительная и долгая…
Простите, что потревожил ваше воображение такими подробностями. Но это не последняя жестокость, встречающаяся в книге, хотя, надеюсь, дальше будет чуть «мягче».
Теперь же время «сухого исторического текста»…
Кто создал талибов?
«Талиб» на пушту значит «ученик исламской школы». В этом слове суть движения «Талибан» – знание. Талибы учились исламу, от медресе до серьёзных институтов. В частности, «Талибан» – эволюция ЦРУ-шного (через Пакистан) проекта моджахедов, который в итоге изгнал своих «идеологов». Такова Божья воля: «Кто другому яму копает…»
При вторжении советских войск в Афганистан США (через ЦРУ) в сотрудничестве с Пакистаном создали свыше 3000 медресе, оснастили партизан. Но медресе – исламские школы, а их ученики – «талибы». Ракеты «Стингер», миномёты, автоматы – всё шло моджахедам, и после ухода СССР американцам пришлось столкнуться со своими же «воспитанниками».
Когда советские войска были изгнаны, Афганистан распался на территории, контролируемые полевыми командирами. Это многонациональная страна с 34 провинциями, в каждой – свой этнос (пуштуны, таджики, узбеки, туркмены, хазарейцы и т. д.). Самая большая часть – пуштуны, затем идут таджики, узбеки, туркмены, хазарейцы, встречаются уйгуры, киргизы, арабы, белуджи, нуристанцы, пашаи, аймаки, брагуи и другие. Много не пуштунских народов пришло с 1916 по 1925 гг., спасаясь от царской и большевистской экспансии в Средней Азии. На севере по сей день много этнических туркмен, узбеков и таджиков, а в Кабуле – пуштуны. Поколениями они живут бок о бок, редко вступая в межэтнические браки, поэтому сохраняются яркие отличия в обычаях и одежде.
После разгрома советских войск в 1992-м Кабул захватили таджики Раббани и Ахмад Шах Масуд, а также узбек Дустум, тем самым вызвав новый виток насилия. Пуштун Хекматияр блокировал столицу. Понять, кто победил, было невозможно, и Афганистан погрузился в долгую междоусобную войну.
Выходец из советской армии, узбек-генерал Дустум держал шесть провинций на севере, три западные контролировал Исмаил Хан, таджик Раббани занял северо-восток и Кабул, Джелалабад и три провинции управлялись коллективом местных командиров, а Хекматияр сидел в небольшом анклаве под Кабулом. Центр принадлежал шиитам-хазарейцам. В Кандагаре ещё хуже – множественные бандиты. Все были чужды друг другу.
Афганские беженцы не спешили покидать гостеприимный Пакистан. Там выросли тысячи ветеранов-моджахедов, многие из которых учились в исламских школах. Так зародилось движение «Талибан» – они решили, что только они могут принести традиционный порядок. Возглавил их Мухаммад Омар (35 лет тогда), а деньги текли из Пакистана, имевшего свой интерес к восстановлению безопасного транзита.
Первую боевую операцию талибы провели весной 1994-го против местного «командира», державшего в плену двух девушек. Они освободили несчастных, повесили этого «военачальника». Захватили танки, снаряжение. Слава «героев» и трофеи подтянули к ним всё больше людей.
Вскоре они снова пошли в Кандагар, где два «командира» не поделили мальчика для разврата. Там погибли случайные прохожие, люди проклинали бандитов, а талибы решили спасти ребёнка. В октябре 94-го они заняли приграничную Спин-Болдак с оружейными складами, в начале ноября – аэропорт Кандагара, освободили пакистанскую автоколонну, которую грабил местный главарь. Талибы получили самолёты и вертолёты. Спустя три месяца уже контролировали треть Афганистана.
1995-й прошёл в упорной борьбе за Кабул с Ахмадом Шахом Масудом. Пуштун Хекматияр потерпел поражение, а Дустум то переходил на сторону талибов, то снова воевал против них. Талибы занимали провинции, Мазари-Шариф переходил из рук в руки, там были массовые резни с обеих сторон. Порой сгоняли сотни пленных в контейнеры, варварски уничтожая.
К 1998-му талибы держали 90% страны, а на их стороне оказывались всё больше афганцев, измотанных беспределом полевых командиров. Впрочем, для непуштунских районов они оставались «чужими», налагали строгие исламские правила (бороды, запрет музыки, TV), что порождало недовольство. Западная пресса раздувала особенно женский вопрос. На деле до талибов 98% женщин и так не работали, но талибы «заставили» закрывать лицо всем, а остальное мифы преувеличили и окрасили в мрачные тона.
В августе 1998-го талибы фактически контролировали страну. Остался лишь один враг – «Северный Альянс» Масуда. 9 сентября 2001-го Масуд был убит. А 11 сентября США обвинили в терактах бен Ладена, потребовали его выдать, но талибы, следуя шариату, отказались – не было доказательств, а гость в пуштунской культуре неприкосновенен. Это стало предлогом для ввода войск НАТО, которые за пару месяцев разгромили талибов при помощи авиации и «Северного Альянса». Талибы ушли в горы и начали партизанскую войну. Марионеточный президент Карзай не справлялся, коррупция и беззаконие процветали. Уровень выращивания мака вырос до небывалых высот. Шли годы, талибы крепли, пользовались народной поддержкой. К 2020-му они контролировали почти все сельские районы страны.
29 февраля 2020-го США и «Талибан» подписали в Дохе «Соглашение о мире в Афганистане». США обязались вывести войска, а талибы – не давать «Аль-Каиде» использовать афганские территории. Вашингтон замешкался, пытаясь сохранить «своих людей» у власти, но к весне 2021 года стало ясно, что войска НАТО уходят. Талибы в мае начали всеобщую наступательную операцию и уже в августе окружили Кабул. Президент Гани бежал, талибы вошли в столицу без боя. Оставшиеся иностранные военные покинули страну с невероятной поспешностью, бросив горы оружия и техники.
Я приехал в Кабул через полгода после освобождения Афганистана от «чужих». А теперь возвращаюсь в Европу рейсом British Airways «Дубай–Лондон».
Лондон
Приключения продолжились и здесь. По пути из Хитроу в Гатвик автобус объезжал серьёзное ДТП, потерял час, я в третий раз за эту поездку опоздал на рейс. Пословица «трижды – лучшее число», хотя мне тогда так не казалось. Зато я погулял у Темзы, возле Виндзорского замка, в месте, откуда был создан и разрушен не один десяток «государств».
Но почему именно Афганистан? Этот вопрос не давал мне покоя и был одной из главных причин путешествия…
Возле моста в Лондоне орут фанаты футбола, везде сине-жёлтые флаги, а я в уме стараюсь собрать «мозаики» и сделать вывод. Афганистан – «страна необразованных тёмных людей», которая всегда была цитаделью исламской свободы, не включённой в систему глобального контроля. Помните: СССР ввёл войска в то же время, когда в Иране свершилась исламская революция. Нужно было отвлечь афганцев взаимной враждой. Эта земля, где люди живут без документов и римского права, – угроза «мировому порядку». Пропаганда про «стратегические пути» и «очаг терроризма» оставим в прошлом. Настало время рассказывать правду и понимать нашу общую ответственность за зло, причинённое этой измученной стране. Моя поездка и эта книга – лишь начало такого осознания.
Размышляя, я еду на поезде «Лондон–Лутон», любуюсь зеленью Англии, которая впервые за все мои приезды кажется мне такой милой и родной после восточных песков и глины.
Дальше в Ригу
Ближайший рейс в Ригу из Лутона. На booking.com я нашёл недорогую ночёвку у аэропорта. Меня встречает сердечный, радушный хозяин. Видя мою усталость, он настойчиво предлагает поесть, успокаивается лишь когда я соглашаюсь выпить чаю. И снова какая-то знакомая «вибрация»…
– Вы из Пакистана? – спрашиваю я.
– Да, но с детства здесь.
– Урду или пушту?
– Пушту!
У нас много общих тем, но усталость и стресс берут своё. Мне утром в аэропорт, так что нужно поспать хоть немного. Я принимаю душ и засыпаю, словно под наркозом.
Ранним утром самолёт Airbus уносит меня в Ригу.
СПАСИБО.