азу перевел взгляд вниз.
Вот она!
Это была тончайшая полоска бледно-фиолетового пламени. Длинная розоватая шелковинка, окаймленная... нет, он не мог определить - было ли сияние вокруг этого язычка пламени зеленоватым или другого цвета, но это уже'было неважно. Пруэтт не сомневался, что это ракета. Он бросил взгляд на таймер. Все идет по графику с точностью до секунды. Пламя исчезло далеко впереди, описав дугу над бездонной чернотой океана.
Оно вскоре возникло вновь, но уже другим - далекой призрачной вспышкой, похожей на совершенно беззвучный всплеск. Он знал, что это за вспышка, хотя прежде никогда ничего подобного не видел. Он знал, потому что услышал в наушниках возглас Джима Дагерти: "Отсечка!", донесшийся словно через расстояние в миллион километров. И тотчас шелестящие голоса людей, следивших за показаниями электронных машин, подтвердили это событие. Но еще до того, как Пруэтт услышал слова, торжествующе возвестившие, что вторая ступень "Титана" начала свою короткую огненную жизнь, он увидел ослабленный расстоянием признак-пламя, ударившее назад, охватившее отброшенную оболочку пустой и ненужной уже первой ступени ракеты, увидел самый момент отбрасывания. А затем за ракетой возник светящийся шар, разраставшийся с каждым мгновением все шире и шире.
Не сдерживаемый оставшейся ниже толщей воздуха поток неистовствующих раскаленных газов беззвучно разлетался во все стороны, образуя фантастический сфероид, поверхность и нутро которого переливались, отражая свет пламенеющей ракеты.
Из всех космических чудес, которых Пруэтт насмотрелся за пять суток, ничто даже отдаленно не напоминало это феерическое зрелище. Ему казалось, будто он воочию видит какой-то из процессов творения самой жизни.
Пламя позади набиравшей скорость ракеты, которая теперь уже летела в вакууме, растянулось на много, много километров, как хвост кометы. Оно толкало все еще невидимую ракету и космический корабль на ее вершине к тому "игольному ушку", в которое они должны были проскочить, чтобы попасть под власть движущих сил орбитальной механики.
Пруэтт стремительно приближался к разраставшемуся пламенному цветку - ведь его корабль летел с полной орбитальной скоростью, а ракета, которую он видел перед собой, еще только боролась за достижение этой скорости.
Теперь он смотрел на пламенный хвост ракеты без бинокля: ему хотелось получить представление о расстоянии и перспективе. Ракета была еще внизу, когда он обогнал ее, но затем вдруг, пока он вглядывался в сказочное множество огоньков, плавающих в черной чаше бесконечности, она уже оказалась на той же высоте, что и его капсула, только позади, ближе к Мысу.
И тут пламя исчезло. Пруэтт торопливо прибавил громкость приемника и напряженно прислушался.
И лицо его расплылось в широкой, до ушей, улыбке...
Даже свирепо сдвинутые брови и ледяной неодобрительный взгляд Джорджа Кейта не могли сдержать взрыва радости, сменившей напряженное ожидание на командном пункте "Меркурия".
- Он вышел, вышел!
- Ну до чего же хороша, стерва, ну какая же молодчина, наша ракета!
- Буквально в замочную скважину прошла!
- Чертовка, вышла точнехонько!
Двое, крепко обнявшись, пустились в пляс возле своих столов. Другие хлопали друг друга по спинам и плечам - радость рвалась, наружу, словно полая вода, прорвавшая дамбу. Дагерти на верхней ступени "Титана" продел нитку в ушко космической иголки так точно, будто занимался этим всю жизнь... Где же, черт возьми, доклад Годдарда о расстоянии между кораблями по данным радаров?! Ему нужны факты...
Джордж Кейт схватил со стола микрофон и переключил его на громкоговоритель.
- Джентльмены... ДЖЕНТЛЬМЕНЫ!
Он подождал, пока шум не стих.
- Если вы уже покончили с этой демонстрацией своих...
Он увидел смущенные лица.
И много улыбок.
- Это еще не победа. Пока еще не победа. Для победы нужно еще проявить немало уменья, еще нужна удача. Так что давайте-ка работать.
Он щелкнул тумблером.
- Джордж! Поглядите на табло!
Вот оно, наконец, подтверждение счетных машин большие светящиеся, замечательные цифры! Джим Дагерти - менее чем в пятнадцати километрах от "Меркурия-7"!
И Джордж Кейт уже не мог сдержаться. Он снова схватил микрофон.
- А ну, крикнем тихо "ура"!
Громадная комната осветилась улыбками.
* * *
- "Победа", я-"Восток-9".
- Говорит судно "Победа". Слышу вас хорошо, товарищ Яковлев.
- На моем локаторе вижу странные сигналы. В направлении американской капсулы появились... два новых объекта. "Меркурий" я пока распознаю безошибочно. Но на его уровне, примерно в семнадцати километpax, вижу другой, очень четкий объект. И еще один объект, гораздо слабее и дальше от меня. И потом он как будто уходит вниз, к Земле. Можете объяснить, в чем дело?
- "Восток-9", я - "Победа". Наш локатор подтверждает ваши наблюдения. Вам нужны данные об азимуте и расстоянии?
- "Победа", я - "Восток". Нет! Нет! Я прошу объяснить, что это за объекты. Американцы явно запустили на орбиту что-то новое. Какие у вас сведения об этом?
- "Восток-9", ожидайте...
Советский космонавт нетерпеливо взглянул на часы. Через несколько минут он должен приступить к завершающему маневру и пойти на сближение...
- "Победа" вызывает "Восток-9". Как слышите?
- Ну, давай же, браток!
- "Восток-9", мы записали американскую радиопередачу. По всем программам передается специальное сообщение. В нем...
- Да не тяни ты...
- ...в нем говорится, что американцы успешно вывели на орбиту космический корабль "Джемини" и что...
- ПОВТОРИ!
- Американцы утверждают, товарищ Яковлев, что они вывели на орбиту еще один космический корабль.
Они также говорят, что попытаются снять космонавта с аварийной капсулы "Меркурий" и...
- Видно, так оно и есть. На орбите определенно что-то появилось!
- Понятно, товарищ Яковлев. Вы хотите, чтобы мы запросили московский Центр?
- Я уверен, что это совершенно бесполезно... хотя погодите. Сообщите, что через... гм... три минуты я иду на сближение с американским космонавтом.
- Хорошо, товарищ Яковлев. Но по данным локатора рекомендуем задержать начало маневра еще на четыре минуты. Получены уточненные данные слежения. Через семь минут ваш корабль достигнет точки, где потребуется наименьший расход топлива. В зоне приема другого океанского судна вы будете через пять минут, там помогут вам с отсчетом.
- "Восток-9" связь окончил.
Яковлев взглянул на приборы. Батареи! Наружные прожекторы корабля берут слишком много энергии. Он щелкнул тумблером и выключил их...
Стрелка хронометра не спеша обегала циферблат.
"Через шесть минут, значит..."
Он всмотрелся в экран локатора. Вторая цель - то, что они называют "Джемини",-она...
Она приближалась - и очень быстро!
Яркий свет внезапно погас. Джим Дагерти не обратил на это внимания. "Восток" его не интересовал...
- "Меркурий", я - "Джемини". Как слышишь меня, Дик?
- Как колокола в воскресное утро, "Джемини". Как дела?
- Пока еще не прыгай от радости. Дик, но дела неплохи. Бортовой радар показывает около пятнадцати километров, и Бермуды передали мне подтверждение из Годдарда.
- Я слышал, как вы говорили. А когда мы с тобой стукнемся буферами?
-Не тереби меня, мальчик. У меня еще уйма дел...
гм, скоро я что-нибудь придумаю. А сейчас погоди минуту, Дик, мы проходим над Канарскими островами, и мне нужно свериться с радаром, прежде чем я подстегну свою лошадку.
- Не спеши, но поторапливайся. Мне не терпится увидеть твою рожу, морковная башка.
- Отвяжись... 0'кей, не прекращай связи, жди вызова.
Пруэтт молчал и слушал.
- Канарские, я -"Джемини". Отвечайте, Канарские.
- "Джемини", говорят Канарские. Запишите скорость и координаты, полученные от Годдарда.
- Ясно, Канарские. Передавайте.
- Слушай, "Джемини". Годдард советует немного скорректировать плоскость орбиты. Там считают, что после этого смогут вывести тебя точно на курс сближения
с "Меркурием". Готов записывать?
- Готов, Канарские.
- Внимание. Маневр на коррекцию плоскости орбиты провести так...
Джим Дагерти проделывал все операции неторопливо, стремясь не допустить даже небольшой ошибки, которая могла бы отбросить "Джемини" слишком далеко от нужной плоскости орбиты-настолько далеко, может быть. что он уже не успеет вовремя вернуться в нужное положение. Поэтому он выполнял все с педантичной тщательностью, трижды проверяя себя.
Джим сидел, притянутый ремнями к креслу капсулы.
Она напоминала ему кабину учебного двухместного истребителя TF-102A, на котором он когда-то летал.
В "Джемини" так же просторно, нет ощущения тесноты и скованности, как в "Меркурии".
Его кресло было слева. Прямо перед ним поблескивали шкалы приборов управления полетом и индикаторов времени. Правее, перед пустым креслом второго пилота, была точно такая же панель. Слева от Дагерти была рукоятка управления двигателями маневрирования. Эта рукоятка, подключенная к автопилоту "Джемини", была, должна; была стать спасительницей его друга. Она управляла системой ориентации и маневрирования капсулы. В эту систему входили восемь ракетных двигателей маневрирования с силой тяги в сорок пять килограммов каждый, позволявшие ускорять движение капсулы, тормозить ее и перемещать в поперечном направлении. Кроме того, восемь двигателей меньшей мощности управляли ориентацией. От Дагерти требовалось только одно с безупречным мастерством управлять всеми этими двигателями. Они могли вывести капсулу в любое положение, нужное для непосредственной встречи с "Меркурием".
Но у Дагерти не было времени для вывода "Джеминн" на такую орбиту, где можно было бы спокойно подождать денек-другой, пока "Меркурий" подойдет и окажется рядом. У него практически вообще не было времени.