Было приложено немало усилий, чтобы локализовать перечисленные Геродотом племена, узнать о них и об их истории какие-нибудь подробности.
В случае с гарамантами удалось достигнуть успеха. То, что мы узнали от Геродота об этой народности, было более чем скромно. Так, он писал: «Эти гараманты охотятся на пещерных эфиопов. Из всех народов, о которых имеются у нас сведения, пещерные эфиопы отличаются самым быстрым бегом. Питаются они змеями, ящерицами и другими подобными пресмыкающимися. Язык их не походит ни на какой другой: они шипят, как летучие мыши».
Это сообщение в настоящее время не оспаривается. Правда, существуют разногласия по вопросу о происхождении этих «эфиопов»: идет ли речь о народности Судана, язык которой построен на различиях в тональности, или о предках народности тиббу, образ жизни которых походил на образ жизни «эфиопов». Однако упомянутые Геродотом военные колесницы гарамантов снова заставляют нас вспомнить о проникновении «морских народов». По этому вопросу существует еще одна легендарная версия. Аполлоний из Родоса — библиотекарь из Александрии, живший во II веке н. э., написал на основании древних документов «Аргонавтику», в которой говорится: «Это была Акокуллис, происходящая от августейшей дочери Миноса, сосланная в Ливию из-за своего божественного плода, который она носила в своем чреве. Фоибосу она родила благородного сына Амфитемиса, которого также звали Гарамасом». Здесь упоминается о прямой родственной связи легендарного царя Крита Миноса с Гарамасом — легендарным предком гарамантов.
При географическом описании Сахары появилось другое интересное указание: в Феццане расположен оазис Джерма. Это название, по всей видимости, искажение древнего «Гарама». Кроме того, как раз в этом районе были сделаны интересные археологические находки. Вблизи оазиса Гадамес есть место, названное народностью гадамси «кладбище великанов». Здесь были обнаружены обломки древнейших надмогильных памятников. Гадамси принимали их за древнейших идолов. Французский исследователь Анри Дюверье первый предположил, что их создали гараманты, ибо он встречал подобные монументы вблизи Джермы.
Генрих Барт, обследовав окрестности Мурзука, сообщал: «Я воспользовался своим свободным временем, чтобы разыскать доисторический памятник, о котором мне рассказал мой арабский слуга. Само существование памятника доказывало, что эта область в древности не могла быть такой же пустынной, как теперь. Скорее всего, здесь жили люди, достаточно образованные, чтобы по достоинству оценить такие произведения, и способные наслаждаться ими. Туземцы рассматривают эти доисторические памятники как изображение идолов. Я и сам, взирая на эти совершенные, отмеченные печатью гения монументы, устремленные ввысь, невольно поддался какому-то мистическому чувству».
В 1932 году итальянские археологи начали раскопки в окрестностях Джермы. Они расчистили свыше пятидесяти тысяч могил. Все подтвердилось: Джерма в самом деле когда-то была легендарной Гарамой — «столицей» гарамантов. Через нее прошли римские легионы, и еще сегодня об этом свидетельствует древний квадратной формы монумент из красноватого песчаника. Здесь он назывался «могила принцессы Луциллы», но, на наш взгляд, ближе к истине утверждение, что речь идет о могиле римских купцов. Некоторые ученые считают, что памятник свидетельствует о финикийском влиянии, и приписывают его гарамантам.
Джерма, которая, судя по величине некрополя, вероятно, была в свое время не только важным, но и очень заселенным местом, погибала медленно — тысячелетиями. В XIII веке жители Джермы, когда на них напали тиббу, призвали на помощь марокканского шерифа[12]. Последний основал здесь новую династию. Однако вскоре правители из этой династии покинули Джерму и построили себе столицу в Мурзуке. Джерма пришла в запустение. В 1935 году она была покинута большинством оставшихся к тому времени жителей. Теперь здесь живут в невзрачных глиняных хижинах не больше тридцати семей.
В последнее время Джермой занялись арабские археологи. Они обнаружили недалеко от нее царский могильник и выкопали останки двадцати пяти царей и цариц. В центре Феццана были открыты пирамиды, которые, как утверждают ученые, древнее египетских. Археологи копали за пределами города и нашли в глубине пластов каменные дома, развалины храма, ожерелья, глиняные сосуды, а также золото.
Гараманты, которые, возможно, происходили от древних ливийцев и «морских народов», когда-то, вероятно, были богатым и могучим племенем. Они держали рабов — этим можно объяснить описанную Геродотом охоту на «эфиопов». Известно, что в течение тысячелетий народы Сахары добывали себе рабочую силу охотой на рабов. И только благодаря рабам, которых заставляли обрабатывать землю и копать колодцы, коренным жителям удавалось выжить в этих местах.
Анри Лот решил проследить продвижение гарамантов, найти «дороги», по которым они проходили. Он тщательно регистрировал все места, где были обнаружены наскальные рисунки с изображением типичной «гарамантской» военной колесницы. В Тассилин-Адджере, между Форт-де-Полиньяком и Джанетом, он нашел особенно много таких изображений. И это не удивительно, так как Джерма расположена не очень далеко от этих мест. Затем колесницы появились в Ахаггаре — юго-западнее Тассили — и в конце концов в Адрар-Ифорасе — уже далеко на юго-западе Сахары. Если связать на карте все эти пункты между собой, то можно увидеть «дорогу гарамантов». Она соединяет Триполи на Средиземном море с Гао на Нигере. Труд Анри Лота стал великолепной реабилитацией Геродота, которого до этого времени не принимали всерьез.
Французский историк Р. Мони в поисках изображений двухколесных колесниц следовал другим маршрутом. Он нашел их на рисунках у перевала Зенага близ марокканского Фигига. Пройдя отсюда через Тауз, Фум-эль-Хасан, Земмору, Тагит, Валату до Гундама вблизи Нигера, он насчитал сто сорок два изображения колесниц и реконструировал вторую «дорогу гарамантов», которая к тому же почти совпадает с маршрутами современных караванных путей.
Покорители пустыни
Народы, населявшие центр Сахары, имели свою историю, которую мы до сих пор еще плохо знаем. Однако то, что происходило на краю пустыни, было зафиксировано добросовестными летописцами. Так, нам известно, что в VII столетии греки поселились у северного побережья Ливии и в 630 году основали город Кирену. Они вели оживленную торговлю с оазисами отдаленных районов: жители Кирены особенно ценили финики, доставляемые из Сивы.
В Египте в это время шла ожесточенная династическая борьба за власть. Время от времени вспыхивали междоусобицы между египтянами и ливийскими племенами, а последние не оставляли в покое греков. Греческое влияние постепенно распространилось также и на внутренние районы Сахары. В Сиве появился оракул Зевса, не уступавший по влиянию и значению всемирно известному Дельфийскому оракулу.
Тем временем персидский властитель Камбиз завоевал Египет и обратил свой алчный взор — ввиду отсутствия других возможностей — на Судан, а также и на суровую пустыню. Наш испытанный свидетель Геродот — почти современник этого события — сообщил нам, что Камбиз собрал в Фивах пятьдесят тысяч воинов, чтобы обратить в рабство амонитян, то есть жителей оазиса Сива, и уничтожить оракул Зевса. Войско во главе с Камбизом покинуло долину Нила и дошло до оазиса Харга. Новейшим подтверждением этого события служит тот факт, что один из самых знаменитых храмов Харги действительно персидского происхождения. Затем, однако, пятидесятитысячная армия бесследно пропала.
Геродот рассказывает: «С тех пор никто, кроме самих амонитян и тех, кто услышали об этом от них, ничего о них не знает. Они не дошли до амонитян и не вернулись к себе на родину».
«Амонитяне» же могли сообщить конкретные сведения. Когда воины Камбиза находились на полпути между Харгой и Сивой, на них обрушился «страшный, необыкновенной силы, южный ветер, принесший с собой целые песчаные дюны, и засыпал их».
Легенда об исчезнувшем войске тысячелетиями бытовала среди жителей Сахары. Венгерский ученый Алмаши перед второй мировой войной услышал от водителя караванов в Харге следующую историю: «Несколько тысяч лет назад войско чужеземных захватчиков хотело покорить жителей оазиса Сива. Оружие воинов было сделано из серебра, шлемы — из золота. Они заставили кабиров из Харги служить им проводниками. Однако кабиры знали, в чем их долг. Они завели чужестранцев в глубь песчаных дюн, и ни один из них не вернулся оттуда».
Между Харгой и Сивой расположена непроходимая семисоткилометровая пустыня. И во второй половине XX века переход пятидесяти тысяч солдат через этот край был бы весьма рискованным предприятием, даже при условии, что войско было бы оснащено современными моторизованными транспортными средствами, а снабжение обеспечивалось бы по воздуху. Во времена же Камбиза в Сахаре даже не знали верблюда. Начиная с I тысячелетия до н. э. здесь была распространена только лошадь. На все эти факты ссылались скептики позднейших времен. Кроме того, замечали они, пятьдесят тысяч человек должны были оставить хоть какие-нибудь следы в пустыне.
Случай помог немецкому исследователю Герхарду Рольфсу вплотную подойти к разгадке этой тайны. Вот его рассказ: «В 8.30 утра я очутился в местности, где имелись бесспорные следы длительного пребывания людей, ибо большая огороженная площадка, искусно изготовленная из хвороста изгородь и невероятное количество глиняных черепков не могли означать ничего другого. В полдень я сошел с большой дороги и зашагал по тропинке по направлению к востоку-юго-востоку. Тропинка привела меня к месту, где передо мной опять же предстали в огромном количестве черепки от глиняных сосудов. У меня не оставалось никаких сомнений, что это следы человеческого поселения. Возможно, здесь останавливалось на привале какое-нибудь войско, ибо трудно себе представить, что в подобном месте, где почти отсутствуют колодцы и источники, могли существовать постоянные поселения».