Он писал: «Эти народности подразделены на маленькие племена. Вождь каждого племени имеет абсолютную власть над своими соплеменниками. Они не признают общего суверена. В будничной обстановке не заметно никаких различий между вождем и его подданными. Вождь и погонщик его верблюда едят из одной миски и спят на одном ложе. Те племена, которые постоянно живут в центре страны, не хотят заниматься земледельческим трудом. Они получают от негров зерно, а также все другие необходимые для жизни предметы, даже жилье. Все это они оплачивают солью, так как им принадлежат соляные копи Великой пустыни».
Французское географическое общество назначило вознаграждение в десять тысяч франков тому, кому удастся первому добраться до Томбукту. Европе были известны сообщения многовековой давности о городе на Нигере. Там и не подозревали, что город давно уже утратил свое былое значение, и ожидали необыкновенных результатов от его посещения.
Однако тот, кто действительно добрался до Томбукту, не получил этого вознаграждения. Правда, американский моряк Роберт Адамс и не стремился проникнуть в глубь Африки. Ему просто не повезло: его корабль был выброшен на берег, и он попал в плен к маврам, которые, совершая набеги на племена, обитавшие в пустыне, всюду таскали за собой своего белокожего раба. Когда мавры однажды отправились на охоту за рабами на юг, они по обыкновению взяли с собой и Адамса. Но они попали в засаду, и Адамс был захвачен вместе с ними и доставлен в Томбукту, где некоторое время жил на положении пленного. После освобождения из плена Адамс снова побрел со своими хозяевами через Тауденни на север, пока в марокканском Могадоре не был выкуплен английским консулом.
После возвращения Адамса достопочтенные господа из Африканского общества потратили немало сил, чтобы выудить из неграмотного моряка сколько-нибудь точные сведения о Томбукту и Сахаре в целом. То, что они услышали, не внушало особого доверия: «Мы шли по песчаной равнине и увидели множество хижин, покрытых хворостом, смешанным с глиной… жилища были не очень высокими. Я не видел ни лавок, ни широких улиц, как здесь в Лондоне. Не было и церквей и, насколько я мог судить, не было и колодцев». Это совершенно не соответствовало тому представлению, которое сложилось о Томбукту…
К сожалению, шотландец Александр Гордон Лэнг, который путешествовал по поручению правительства, не смог ни подтвердить, ни опровергнуть рассказ Адамса. Он достиг Томбукту, но не вернулся обратно на родину. В 1825 году Лэнг отправился из Триполи по «дороге гарамантов». Он миновал Гадамес и в конце концов дошел до города на Нигере. Однако его заподозрили в шпионаже и уже на обратном пути, в Араване, убили. Все его записки пропали.
Таким образом, претендентом на обещанную награду стал француз Рене Кайе. Без всякой финансовой поддержки, как, впрочем, и без научной подготовки, Кайе решил осуществить мечту своего детства — увидеть Томбукту. В апреле 1827 года он отправился в путь от западного побережья Африки, выдавая себя за взятого французами в плен египтянина. По дороге его собственная фантазия и фантазия его спутников в конечном счете превратила Кайе в шерифа — потомка пророка. Так он добрался до Нигера.
Кайе был незнаком с особенностями Африки и ему не повезло. Его застиг период дождей. Леса южнее излучины Нигера были пропитаны влагой, с деревьев постоянно струилась вода, почва под ногами превратилась в сплошное болото. Путешественник занемог. Лишь в декабре, когда прекратились дожди, его состояние несколько улучшилось. Он мог проститься со своими гостеприимными хозяевами из народности мандинго и продолжить свой путь. На лодке он поплыл по направлению к Томбукту, 20 апреля 1828 года вошел в город, а уже 4 мая 1828 года его покинул. Вместе с караваном Кайе отправился на север, пересек Сахару и после новых страшных испытаний достиг Танжера, а затем Парижа, где получил награду в десять тысяч франков.
Меню пустыни
Наделавшие много шума попытки проникновения в Томбукту совершенно отодвинули на задний план действительные успехи, достигнутые при исследовании Восточной Сахары. По заданию англичан молодой немец Фридрих Хорнеман посвятил себя исследованию пустыни. В 1796 году Африканское общество поручило двадцатичетырехлетнему уроженцу Хильдесхайма заняться выяснением проблемы Нигера. Следуя за Геродотом в его заблуждении, тогда все еще думали, что Нигер является притоком Нила. Поэтому Хорнеману было предложено пересечь Сахару и выйти к Нигеру.
Однако Хорнеман решил сначала предпринять пробную поездку в Африку, чтобы приобрести необходимый опыт. Переодевшись мусульманским купцом, он присоединился к каравану, который держал путь на Мурзук в Феццане. После англичанина Брауна Хорнеман был вторым европейцем, прошедшим через оазис Сива и посетившим упомянутую Геродотом Ауджилу. В письме секретарю Африканского общества он писал: «…Я расскажу, как араб в этих районах снаряжается в путешествие по пустыне, как он заготавливает для себя еду. Он берет с собой в путь муку, кус-кус, лук, финики, бараний жир, растительное или животное масло. Более богатые путешественники добавляют к этому еще сухари и иногда немного вяленого мяса.
Как только устраивается привал, погонщики верблюдов и рабы собирают хворост, достают три камня, которыми они обкладывают углубление, сделанное в песке, и разводят огонь. На огонь ставят наполненный водой медный котел и, пока нагревается вода, советуются, какую готовить пищу. Самое простое блюдо — „хассид“ — крутая мучная размазня, которую заливают отваром из сушеной и истолченной в порошок особой травы. Или замешивают некрутое тесто, делают из него маленькие шарики и бросают в кипящую воду. Получаются своего рода клецки под названием „мьотта“. Варят также немного вяленого мяса и бараньего жира с мелконарезанным луком и все это бросают в постный суп, который затем щедро приправляется перцем и солью. Наконец, добавляют немного сухарей. Мясо хозяин каравана готовит только для себя, и никто не имеет права на него претендовать».
Во время этой поездки Фридрих Хорнеман неоднократно ощущал враждебность со стороны купцов, которые распознали в нем европейца. Если раньше европейцам ничто не грозило, когда они путешествовали через Сахару, то теперь начавшаяся европейская экспансия в Северную Африку уже дала о себе знать. Вблизи африканского побережья происходили морские сражения. Наполеон собирался завоевать Египет. Поэтому Африка начала смотреть на Европу как на своего потенциального врага.
В 1800 году Хорнеман снова отправился в глубь Африки, на этот раз в большое путешествие, которое должно было привести его к предполагаемому месту слияния Нила с Нигером. Сначала он поехал в Мурзук, а оттуда — в Борну. Последние сообщения о нем были получены из Мурзука. Позднее стало известно, что ему удалось пройти через пустыню, что он добрался на юге Сахары до Сокото (в современной Нигерии) и здесь умер от дизентерии. Вполне можно предположить, что Хорнеман первым из европейцев дошел до озера Чад.
Так как Хорнеман ничего не смог сообщить о своих исследованиях, в 1822 году вновь послали экспедицию с той же целью. Британский майор Денэм был ее руководителем, лейтенант Хью Клаппертон и доктор Аудни — участниками[25]. Они отправились в путь в 1821 году из Триполи и избрали тот же маршрут, что и Хорнеман. Эта экспедиция была весьма успешной. Прежде всего стоит отметить, что путешественники прошли через пустыню без всяких происшествий. («Восточная часть Центральной Сахары, — сделали вывод позднее, — отличалась в то время удивительной политической стабильностью».) Примечательно и то, что путешественники, несмотря на бедность снаряжения, хорошо справились с трудностями, уготованными им пустыней. Для сравнения приведем следующее описание экспедиции в Сахару в 30-х годах нашего столетия: «Лагерь Аркрайта являл собой красноречивую демонстрацию британского благосостояния. Среди многочисленных предметов роскоши были передвижной коротковолновый передатчик с приводным двигателем и надувная резиновая ванна коменданта. Все без исключения палатки отличались простором, были с двойными крышами, предохраняющими от солнечных лучей, и хорошими передвижными вентиляционными установками… На кухне все сверкало от начищенной до блеска алюминиевой посуды и медных кастрюль…».
Если учесть, что иногда и теперь превосходно оснащенные путешественники не в состоянии перенести трудные условия переходов по пустыне, то можно по достоинству оценить достижения исследователей прошлого столетия.
Озеро на краю Сахары
Три англичанина добрались наконец благополучно до озера Чад. Они были первыми европейцами на его берегах. Клаппертон вскоре отправился на запад, чтобы дойти до Сокото, но по дороге умер от «коварной лихорадки»[26]. Аудни и Денэм остались на месте, чтобы более тщательно исследовать озеро Чад. Денэм позднее писал: «При виде озера мое сердце сильно забилось от нахлынувших чувств, ибо я был уверен, что это озеро является ключом к великой цели наших исследований».
Англичане не нашли у озера Чад того, чего они искали, то есть места слияния Нила с Нигером. Однако уже одно опровержение неверного старого тезиса было большим достижением. Да и само озеро Чад являло собой достаточно интересный объект для научной работы.
Геологическая история этого озера, площадь которого в период дождей достигает двадцати двух тысяч квадратных километров, ныне представляется следующим образом. Приблизительно во времена неолита из девственных лесов юга вследствие стихийного прорыва в область теперешнего озера Чад, где еще громоздились дюны третичного периода, устремилась вода, которая выровняла эту область. Так возникли большие равнины Борну, Багирми, Вадаи и Канем. В те времена поверхность озера Чад, по всей вероятности, была в несколько раз больше, чем теперь. Отсюда вода, видимо, устремлялась через низину нынешнего Бахр-эль-Газаля в низину реки Боделе. Эта река и «древний Чад» на всем его пространстве затем стали, вероятно, жертвами прогрессирующего высыхания Сахары.