Брок невесело усмехнулся. — Думаешь?
— Да, думаю, — в его ответе не было суждений, только констатация факта. Он разговаривал как машина: абсолютная точность, ноль эмоций. — Я предполагаю, что все в лаборатории пришли к такому же выводу, когда ты позволил комментарию Чейза, относительно твоей привязанности к женщине, спровоцировать твой гнев. Твои действия показали слабое место в твоем обучении и, что еще хуже, отсутствие самоконтроля. Ты среагировал легкомысленно.
— Спасибо за замечание, — ответил Брок, подозревая, что потратил свой сарказм на нелюдимого и невозмутимого Хантера впустую. — Напомни мне отплатить тебе той же монетой, если ты когда-нибудь осмелишься впустить женщину в свою душу.
Хантер никак не отреагировал, а просто смотрел на него без единого проявления эмоций.
— Со мной такого не случится.
— Черт, — сказал Брок, качая головой от слов сурового солдата первого поколения, выращенного в строгой и не предполагающей заботы дисциплине. — Ты, очевидно, еще не был с правильной женщиной, раз можешь быть так уверен в себе.
Выражение лица Хантера осталось стоическим. Отдаленным и отстраненным. На самом деле, чем дольше Брок на него смотрел, тем более очевидной для него становилась правда.
— О, чёрт! Ты когда-нибудь вообще был с женщиной? О, Боже… ты еще девственник, не так ли? Золотые глаза Хантера были зафиксированы на Броке, словно он считал это испытанием силы воли, не позволяя этому откровению хоть как-то на него повлиять.
И Брок должен был отдать ему должное. Ни одна эмоция не промелькнула ни в его сверхъестественных глазах, ни в идеально вышколенных чертах лица.
Единственное, что заставило Хантера вздрогнуть, это мягкий звук от обутых в тапочки ног, послышавшийся снаружи коридора. Детский голос, голос Миры, раздался в гостиной.
— Хантер, ты здесь?
Без лишних слов он развернулся и пошел навстречу к маленькой девочке.
— Сейчас неподходящее время, — услышал Брок его ровный голос.
— Но разве ты не хочешь узнать, что случится, когда Гарри наденет плащ-невидимку? — спросила Мира с нотками разочарования в ее обычно веселом голосе. — Это одна из моих самых любимых частей в книге. Ты должен услышать эту главу! Тебе понравится.
— Она права, это одна из лучших частей, — Брок вышел из спальни, не зная, что больше заставило его улыбаться: осознание того, что хладнокровный убийца первого поколения был девственником, или то, что встреча, сорванная Броком, чтобы занести свои вещи, была часом чтения с самым маленьким обитателем бункера.
Он подмигнул Мире и улыбнулся, когда та плюхнулась на диван и распахнула книгу в том месте, где закончила читать в прошлый раз. — Расслабься, — сказал он Хантеру, который стоял неподвижно, словно статуя. — Я никому не расскажу твои секреты.
Он не стал дожидаться реакции, а просто вышел в коридор, оставляя Хантера смотреть себе в след.
ГЛАВА 11
— Девочки, скрестите пальцы! Возможно, мы только что получили зацепку, которую так искали, — Дилан повесила трубку и повернулась лицом к Дженне, Алекс, Ренате и Саванне, которые пару часов назад были созваны в комнату переговоров Подруг по Крови.
На самом деле сложно было назвать это комнатой переговоров. Не менее дюжины готовых к работе компьютеров были расположены на длинном столе в задней части помещения. Ящики с папками были организованы по локациям, и для быстрого доступа размещены в высоком книжном шкафу.
Почти каждый дюйм стен был покрыт картами Новой Англии и подробными схемами и графиками расследований, посрамивших бы большинство отделов полиции. Среди этих карт и схем также висели несколько профессионально нарисованных эскизов молодых женщин — лица тех пропавших, кого Орден и усердные Подруги по Крови были полны решимости отыскать.
Нет, — подумала Дженна, осматривая окружающую ее обстановку. — Это была не просто комната переговоров. Это была комната, посвященная стратегии, миссии и войне.
Дженна была рада почувствовать энергию этого места, особенно после тревожных новостей о результатах ее анализов. Ей также нужно было отвлечься от размышлений о неожиданных жарких минутах, проведенных с Броком в его, точнее, теперь в её апартаментах. Она чуть ли не прыгала от радости, когда появилась возможность вырваться оттуда. Именно Алекс зашла за ней чуть позже и взяла с собой в комнату переговоров.
Она не хотела вникать в дела женщин Ордена, но, сидя там среди них, коп внутри нее практически не мог игнорировать запах хорошей погони за информацией.
Дженна села прямее, когда Дилан подошла к принтеру и взяла лист бумаги.
— Что там у тебя? — спросила Саванна.
Дилан положила распечатку на стол перед собравшимися девушками. — сестра Маргарет Мэри Хауленд.
Дженна и остальные девушки наклонились, чтобы рассмотреть фотографию. Это был групповой снимок, на котором было изображено около дюжины молодых девушек. Судя по их одежде, он был сделан лет двадцать назад. Девушки организованно стояли на лужайке перед крытым крыльцом. Так же обычно ставили школьников для классной фотографии. Только в этом случае за ними находилась не школа, а большой непримечательный дом с надписью: «Дом Юных Дев Святого Иоанна, Куинсборо, Нью-Йорк».
Сбоку от девушек стояла приятная на вид женщина средних лет, одетая в скромное летнее платье. На ее шее висел кулон в виде креста, а рядом одна из молодых девушек заботливо обнимала ее за плечи и смотрела на нее с любовью.
— Это она, — сказала Дилан, указывая на женщину. — сестра Маргарет.
— И кто она? — спросила Дженна, не в силах сдержать любопытство.
Дилан взглянула на нее. — Если она еще жива, это наша единственная возможность узнать больше о пропавших или убитых Драгосом Подругах по Крови.
Дженна слегка покачала головой. — Я не понимаю.
— Некоторые из тех, кого он убил, и скорее всего многие из тех, кого он все еще держит в плену, являются выходцами из приютов для сбежавших из дома подростков, — сказала Дилан. — Понимаешь, Подруги по Крови нередко чувствуют себя не в своей тарелке в обществе смертных. Большинство из нас даже не понимает, насколько мы другие, не говоря уже о причинах. Кроме одинакового родимого пятна, у каждой из нас есть уникальных сверхъестественный талант.
— Не та хрень, что показывают по телеку или в рекламе горячих линий с экстрасенсами, — вставила Саванна. — Настоящие экстрасенсорные способности часто являются самым верным способом обнаружить Подругу по Крови.
Дилан согласно кивнула. — Иногда эти способности являются благословением, но в большинстве случаев это проклятие. Мой был для меня таковым на протяжении всей моей жизни, но, к счастью, у меня была любящая мать. Неважно насколько запутана или напугана я была, у меня всегда был дом.
— Но не всем так повезло, — добавила Рената. — Нашей с Мирой реальностью была череда детских домов в Монреале. А также, время от времени, домом нам служила улица.
Дженна молча слушала, вспоминая свою вполне счастливую жизнь. Она родилась в обычной, относительно дружной семье, где ее наибольшей проблемой была борьба с братом за одобрение и любовь. Она не могла представить те проблемы, с которыми приходится сталкиваться девушкам, рожденным с алым родимым пятном в виде капли, спадающей в колыбель полумесяца. Ее собственные необъяснимые проблемы как будто становились меньше, когда она думала, как жили эти девушки. Не говоря уже о том, что пришлось вытерпеть тем пропавшим или убитым.
— Итак, вы считаете, что Драгос выслеживает молодых девушек, которые оказываются в таких приютах? — спросила она.
— Мы знаем это наверняка, — сказала Дилан. — Моя мама работала в таком приюте в Нью-Йорке. Это длинная история, но оказалось, что этим приютом руководил и спонсировал его никто иной, как Драгос.
— О, Боже, — выдохнула Дженна.
— Он скрывался под вымышленным именем. В человеческом обществе его звали Гордон Фассо, поэтому никто не знал, кто он на самом деле… пока не стало слишком поздно, — сказала Дилан и вздохнула так, словно набираясь смелости, чтобы продолжить. — Он убил мою маму, когда понял, что разоблачен и Орден подбирается все ближе.
— Мне очень жаль, — прошептала Дженна абсолютно серьезно. — Потерять кого-то, кого ты любишь, это…
Она прервалась на полуслове, когда внутри начала закипать ярость. Как бывшей сотруднице полиции ей был знаком горький вкус несправедливости и необходимость в правосудии, но она подавила это чувство, убеждая себя, что война Ордена против Драгоса ее не касалась.
Ей предстоят свои собственные битвы.
— Я уверена, что в конце концов Драгос получит то, что заслуживает, — сказала она.
Это было жалким сентиментом, основанном на эмоциях, но она надеялась, что окажется права. Сидя здесь с этими девушками и узнав их получше, она молилась за успех Ордена. Мысль о том, что этот ублюдок свободно живет в этом мире, была неприемлема.
Дженна взяла распечатанную фотографию и посмотрела на мягкое выражение лица монахини, выглядевшей как пастух рядом со своим незащищенным стадом.
— Каким образом эта женщина, Сестра Маргарет, может вам помочь?
— Текучка персонала в таких приютах очень большая, — пояснила Дилан. — И тот, где работала моя мама, не исключение. Ее подруга, которая одно время с ней работала, дала мне имя сестры Маргарет и эту фотографию. Она сказала, что пару лет назад сестра ушла на пенсию, но с семидесятых годов она была волонтером в нескольких приютах Нью-Йорка. Как раз с таким человеком нам и необходимо поговорить.
— С кем-то, кто долгое время находился в приютах и сможет опознать бывших жильцов по эскизу, — сказала Саванна, указывая на фотороботы, висящие на стене.
Дженна кивнула. — На этих эскизах изображены женщины, бывавшие в местных приютах?
— На тех эскизах, — сказала Алекс, — Подруги по Крови, которых Драгос держит в плену прямо сейчас.
— То есть они все еще живы?
— Пару месяцев назад были, — мрачно ответила Рената, — Союзник Ордена, Клэр Рейхен, использовала свой талант путешествия во снах, чтобы определить местонахождение главного штаба Драгоса. Она видела около двадцати пленниц, запертых в клетках в его лаборатории. Несмотря на то, что Драгос успел передислоцировать свою операцию прежде, чем мы смогли их спасти, Клэр поработала с художником, чтобы зарисовать лица.