— Ты так сильно любила отца Золушки?
Роксана засмеялась и даже похлопала меня по плечу, довольная шуткой.
— Этого мерзавца Тремейна? Нет, конечно. Я любила только раз в жизни, и то в далеком прошлом, почти в детстве.
— И что стало с этой детской любовью? — я видела в зеркале ее лицо, которое, словно издеваясь, напоминало Женькино. Наверное, в реальном мире подруга и мама сошли с ума в поисках меня.
— Я решила повзрослеть, а мой милый Питер навсегда остался потерянным мальчишкой. Траур я ношу по ушедшей юности, Анастасия, все просто.
— Вряд ли здесь хоть что-нибудь может быть простым.
Наверное, ведьма каким-то образом наказывала и Роксану, потому что она была единственным человеком из реальности, кто попал в сказочную пытку вместе со мной. Настоящая ли она или иллюзия? И ведь не поймешь никак…
— Вот ты и готова, — она затянула корсет, и я охнула, схватившись за живот. — Моя красивая взрослая дочь. Теперь спускайся вниз, а я помогу Дризелле. И отправляемся на бал!
Она наигранно рассмеялась, скрывая надрыв в голосе, а я поспешила на улицу, убегая от чужой драмы и надеясь, что на свежем воздухе будет легче дышать.
Вечер был теплым и светлым из-за огромной луны, занявшей треть неба. У ворот уже дожидалась запряженная карета. Я глубоко вдохнула и подошла к четверке белых лошадей. Животные взглянули на меня понимающе.
— Вам еще повезло, — я похлопала крайнего коня по шее, — вы хотя бы не тыкву на колесиках возите, а настоящую карету.
Вскоре из дома вышли мачеха и Дризелла. Сестра еле шевелилась в своем платье и выглядела, как довольная жизнью гусеница. На ее фоне я ничем не отличалась от бледного призрака, но хотя бы не играла роль посмешища.
— Ну что, едем, едем! — улыбалась она. — Маменька, я так долго ждала этот бал! А ты, — она указала пальцем на меня, — никому не говори, что мы родственники.
Я закатила глаза.
— И не собиралась.
— Ну не ссорьтесь, — воскликнула Роксана, — хотя бы сегодня для разнообразия.
Но несмотря ни на что, от мачехи и сестры исходило такое приятное волнение, что и у меня появилось предвкушение праздника, правда, совсем призрачное, но… Бал, любовь и волшебство, исчезающее ровно в полночь.
Это не моя история, однако она все равно заденет дыханием, когда пройдет мимо.
— Вы обе хорошо выглядите, — добавила Роксана.
— Спасибо.
Мы уже садились в карету, когда нас догнал голос Эллы.
— Подождите меня!
Я зажмурилась, понимая, что сейчас начнется…
Завязка.
Элла сбежала со ступеней особняка в выцветшем платье поросячьего цвета. На поясе красовался уродливый бант, который подпрыгивал от каждого движения.
— Что это за ужас… — прошептала Дризелла.
Роксана неосознанно загородила нас, словно желая защитить от угрозы.
— Я выполнила все ваши поручения, — запыхавшись, сказала Элла, — теперь мне позволено поехать на бал? — она пригладила растрепавшиеся волосы.
— Нет, — ответила Роксана, — ты с нами не поедешь.
— Но у меня есть платье… — Элла сложила руки на груди, как в молитве, — прошу, пожалуйста, это моя мечта, не лишайте меня шанса увидеть дворец…
Она едва не плакала, но мачеха осталась непреклонной.
— Нет.
— Но это нечестно!
— Я сказала, нет. Уйди с глаз моих.
— Нет, пожалуйста, я прошу.
Элла унижалась, дрожала и маленькими шажками приближалась к карете. Того и гляди, проскочит внутрь, как бездомная кошка. Она вызывала жалость, но не светлую, а такую, при которой хотелось быстрее отвернуться.
Дризелла не выдержала:
— Ты собралась к принцу в этом убожестве? Не смеши меня.
Она направилась к растерянной Элле и толкнула ее в грудь, потом еще раз и еще. Та даже не сопротивлялась, принимая удары, а я оцепенела, не понимая, что делать. Это было слишком… Слишком жестоко, особенно для сказки.
— Ты жалкая уродина, которой не место на балу! — взвизгнула Дризелла и ударила Эллу по щеке. Звонко, с размахом. Та даже покачнулась и едва не упала.
Дризелла тут же с остервенением разорвала ее бусы, которые разлетелись по дороге, затем оторвала рукав платья и выдрала бант, отбросив его под копыта лошадей, которые нервно ржали и били копытами.
— Грязная замарашка!
Мачеха безмолвно наблюдала за тем, как беснуется ее дочь. На ее лице застыли омерзение и чистое удовольствие — жуткое сочетание, если смотреть со стороны.
Элла стояла, беспомощно опустив руки, и почему-то смотрела на меня. В ее глазах вместе со слезами блестела мольба, а на щеке краснел кривой след от пятерни Дризеллы. Но мне нельзя было вмешиваться, чтобы не встать поперек сюжета. Я отвернулась и поднялась на ступень кареты.
«Не смотри на нее, не смотри».
— Я умоляю, — всхлипнула Элла, — пожалуйста…
— Не позорься, — приказала Роксана, — выглядишь жалкой.
И Элла не выдержала:
— За что, за что вы так со мной⁈ За что вы так меня ненавидите⁈ Что я сделала⁈ — закричала она, села прямо на дорогу и начала бить руками по земле в настоящей истерике. — За что⁉ За что? Что я сделала⁉ Ну почему?
Дризелла брезгливо хмыкнула и вернулась к карете с видом победительницы. Меня затошнило от злости. Захотелось врезать по ее самодовольному инфантильному лицу, чтобы вправить мозги.
— Я тоже останусь дома.
— Нет, ты поедешь, — отрезала Роксана и схватила меня за руку. — Поедешь. Не смей отказываться от своего удовольствия, чтобы выслужиться перед недостойными.
— Маменька, — язвительно воскликнула я, — не надо мне приказывать. Я остаюсь.
Элла все еще продолжала плакать, жалобно выдергивая из волос украшения, но невнятно откликнулась:
— Анастасия, поезжай. Ты не обязана здесь оставаться. Я же всего лишь ваша недостойная служанка.
— Если ты не сядешь в карету, я лишу тебя наследства. — сказала Роксана, интонацией и взглядом превратившись в Женькину тетку, которую я знала в реальности. Это отрезвило.
Передо мной возникла развилка, и от моего решения зависел сюжет. Поступить правильно или поступить так, как считала правильным я — тот самый выбор, который мог повлиять на все. Если останусь с Золушкой, фея-крестная не появится, и тогда сказка не обретет свой конец.
— Поезжай, — попросила Элла.
— Хорошо.
Я быстро кивнула на прощание и села в карету, стараясь не замечать ее разочарования. Она хотела, чтобы я осталась.
Но проблема в том, что Анастасия была никчемной сводной сестрой, которая никогда бы не поддержала Золушку, и быть именно такой в эту самую минуту требовал от меня сюжет.
— Ненавижу вас, — в сердцах сказала Элла и опустила голову. Слезы, поблескивая, как звезды, упали на платье, которое теперь не надела бы даже оборванка. — Ненавижу!
И Роксана, и Дризелла молчали. Но я не могла выдерживать тишину и со злостью спросила:
— За что вы так с ней?
Они мне не ответили, только мачеха взглянула с укоризной. Наверняка эти персонажи даже не знали, что можно вести себя иначе. Они привыкли быть отрицательными героями и не помнили, с чего началась их ненависть.
Когда мы отъехали на достаточное расстояние, я развернулась и увидела, что Элла вернулась в дом, оставив бант и рассыпанные бусы валяться в пыли. Где-то далеко в лесу завыли одинокие волки.
Глава 7
Бал
Сказочный дворец. В вечернем свете он казался сотканным из сумерек и лунного света, а все гости были одеты в яркие и пестрые костюмы, словно собрались украшать собой новогоднюю елку.
Едва мы подошли к главной лестнице, я нырнула в толпу, но Роксана вцепилась в мое плечо, как клещ.
— Куда ты собралась?
— Как куда? На бал.
— Нас должны вместе представить королю и принцу, так что одна ты никуда не пойдешь. И вообще, держись рядом, я не намерена искать тебя по всему дворцу.
— Но…
— Никаких но, Анастасия. Помни, что ослушание — это порок.
Я поежилась, узнавая эту вымораживающую фразу, которой всегда попрекала Женькина тетка, когда была чем-то недовольна.
Зато Дризелла не вызывала проблем, она держалась за юбку матери, как застенчивый ребенок, и глазела по сторонам с тупым восторгом. Я подавила в себе раздражение, расправила плечи и начала чинно подниматься по лестнице. Никто из других гостей ни разу не бросил на нас взгляд, словно мы были пустым местом.
— Постарайтесь привлечь внимание наследного принца, — посоветовала Роксана, — это ваш шанс стать королевами.
— Чтобы стать королевой, — заметила я, — можно привлечь внимание и старенького короля.
Дризелла приложила ладонь к губам, шокированная моими словами.
— И откуда в тебе это? — ужаснулась Роксана.
— А что? Вы, маменька, тоже можете тряхнуть стариной. Мы с Дризеллой не против нового отчима, тем более такого успешного. Правда ведь, сестренка? Или король не в вашем вкусе?
— Анастасия, замолчи! Нас же слышат, — зашипела Роксана и боязливо оглянулась на посторонних, которым не было до нас никакого дела, — ты позоришь нашу семью.
Я пожала плечами, потеряв всякий интерес к этому разговору. Сам бал тоже совсем не впечатлял. Пока все происходящее напоминало огромную очередь к кассе. Шумно, душно, правда вместо кассира в конце пути нас ждали король с принцем.
Эрика я узнала еще издали и лишний раз убедилась в предсказуемости сказки, потому что ни разу не сомневалась, что увижу именно его. На фоне прекрасного принца король выглядел нелепой карикатурой: маленький, пузатый и громкий. Когда он добродушно смеялся, корона на его лысине ярко сверкала.
За тронами возвышался камень, покрытый плесенью, и из него наполовину выступал широкий меч с золотой рукоятью и красным эфесом. Он напомнил историю о короле Артуре. Если я не ошибалась: меч Экскалибур мог вытащить из камня только рыцарь с самыми добрыми намерениями и светлой душой. И как так вышло, что меч все еще находился в камне?
Церемониймейстер наконец объявил:
— Ваше Величество, спешу представить почтенную леди Венди Тремейн и двух ее чудесных дочерей, леди Анастасию и леди Дризеллу.