Кажется, этот момент был в оригинальной истории. И как я могла забыть?
— Ее заперла мачеха, чтобы она не примерила туфельку. Элла все равно выберется оттуда, но… — я направилась к лестнице, — иди вниз. Мы скоро будем.
Лестница громко скрипела, словно предупреждая о чем-то. Пыльная, обшарпанная и подгнившая, она скорее вела в преисподнюю, а не на чердак. Я поднялась к деревянной двери, запертой засовом с внешней стороны.
— Кто тут? — раздался голос Эллы. — Выпустите меня! Анастасия, это ты? Помоги мне! Она закрыла дверь! Прошу!
— Сейчас, — я почему-то растерялась, проглатывая появившуюся тревогу, прежде чем поднять засов.
Элла сразу же вышла. Ее глаза лихорадочно блестели, а на костяшках виднелись свежие ссадины.
Из комнаты веяло запахом мокрой собачьей шерсти и еловыми ветками. Я попыталась заглянуть в помещение, но Элла быстро закрыла за собой дверь.
— Надо бежать, иначе они уедут… — она схватила меня за руку.
— Они не уедут, — я пожала плечами, — Венди хотела, чтобы обе ее дочери примерили туфельку. Они ждут, когда я приду.
— Но тогда почему ты здесь?
— А что тебя удивляет?
— Вместо того, чтобы мерить туфлю, ты решила выпустить меня, — она непонимающе нахмурилась, продолжая тяжело дышать. — Почему?
Ее озадаченность была такой искренней, словно все это время она сомневалась, что я по-настоящему встала на ее сторону, и думала обо мне, как о злобной сестре. Плохо дело, потому что судьба жабы все еще маячила совсем близко.
— Мы же сестры, — сказала я, натягивая милейшую и абсолютно фальшивую улыбку, — туфелька мне бы и не подошла, потому что она твоя и ждет именно тебя.
— Но я ведь отправила тебя к Румпельштильцхену, зная, что он скорее всего станет твоей погибелью.
— Обидно, — кивнула я, — но простить можно. Я не держу на тебя зла, Элла. И ты не держи.
«И не превращай в жабу».
— Анастасия… Спасибо, правда, спасибо тебе, — она порывисто обняла меня, крепко-крепко стиснув плечи. — Я люблю тебя.
Внутри все похолодело, потому что признание в любви прозвучало гадко и с такой интонацией, с какой обычно желали зла. Я поспешила отстраниться, пока мне не воткнули нож в спину. И промямлила:
— Следуй за своей мечтой, Элла.
Она улыбнулась и побежала вниз навстречу своему «долго и счастливо». В тот же миг мне показалось, что за дверью, в комнате Золушки раздалось звериное рычание. Я положила ладонь на дверную ручку, но сразу же одернула ее, потому что решила не усложнять сказку. Пусть некоторые тайны останутся между строчек, ведь в моей истории уже хватало сюжетных поворотов.
Я спустилась в главный зал в тот момент, когда хрустальная туфелька идеально села на ногу Золушки. Усатый мужчина поправил золотые эполеты и поклонился:
— Мое почтение, прелестная леди. Позвольте мне пригласить вас ко дворцу, его высочество ждет с нетерпением вашего появления.
Мачеха и Дризелла стояли мрачными статуями. Я невольно посмотрела на подол платья Дризеллы, страшась увидеть, что тот пропитан кровью, но ничего не заметила. Вряд ли мачехе хватило безумия заставить дочь отрезать пальцы, чтобы прогрызть дорогу к счастью. Но взглянула она на меня с таким видом, будто хотела открутить голову.
— Для меня честь быть выбранной принцем, — пролепетала Элла, вытирая блестящие слезы, и повернулась к нам. — Я так рада, что обрела свою судьбу и любовь.
Триумф, злорадство, восторг, вот что читалось на ее лице. Звездный час Золушки ярко сиял, знаменуя начало ее счастливого пути. Она поднялась и плавно, как змея, подошла к мачехе и сводной сестре, обняла их и прошептала что-то на ухо. Мачеха побледнела, а Дризелла отшатнулась и всхлипнула.
Ко мне же неожиданно обратился усатый слуга:
— Его Высочество пригласил также рыжеволосую сестру сбежавшей девушки. Вижу, он имел в виду вас?
Я почти услышала, с каким лязгом прогибается сказочный сюжет под новыми обстоятельствами. Этого не должно было случиться.
— Вы уверены?
— Что это значит? — с плохо скрываемой досадой спросила Элла. — Туфелька подошла мне.
— Это приказ наследника, которого нельзя ослушаться, — усатый поклонился. — Я должен привезти обеих девушек во дворец несмотря ни на что. Надеюсь, вы соберетесь за час?
Мы с Эллой встретились взглядами, и ее энтузиазм вмиг улетучился.
— А если я откажусь? — спросила я с надеждой.
— Боюсь, ваш отказ лишь испортит день и вам, и мне, и страже, которой придется применять силу.
Вот тебе и прекрасный принц. Эрик, как это понимать⁈
— Ты все знала, — прошипела Элла, стремительно оказавшись около меня, — поэтому ты открыла дверь на чердак. Ты знала.
Никогда ее лицо не уродовала такая чистая злость, граничащая с жуткой ненавистью. Как будто Золушка уронила маску красавицы и превратилась в чудовище. Мне стало до чертиков жутко.
— Я не знала…
Мачеха и Дризелла тоже смотрели на меня, как будто видели впервые. Почему-то все решили, что я предательница, хотя и для меня приказ Эрика стал полной неожиданностью.
Он изначально не был похож на классического сказочного принца и вызывал подозрения. И неспроста. Теперь он и вовсе разрушил все мои планы. Не могло быть двух Золушек.
— Милые леди, поторопитесь. Или вас поторопить? — уточнил усач.
— Да, я соберусь за час, никаких проблем.
Я в спешке поднялась в комнату и заперла дверь. Несколько минут стояла, прислушиваясь к шагам Эллы. Она остановилась возле моей двери, и я затаила дыхание и не дышала до тех пор, пока она не направилась к чердаку.
Плохо, это очень плохо. Еще утром я не планировала ехать во дворец… А сейчас собирала вещи. Пара платьев, красный плащ Эллы, зеркало, волшебный клубок — им теперь уж точно нужно воспользоваться, чтобы поговорить с Феей-крестной.
В дверь поскреблись, и я впустила Люцифера, который, запыхавшись, забежал в комнату с округленными глазами:
— Мыши беснуются. Золушка в ярости.
Я измождено прислонилась к стене. Все рушилось. Да, ничего страшного вроде не произошло: принц всего лишь пригласил во дворец не только Золушку, но и ее сводную сестру, однако… Однако все рушилось. Я не знала, что делать.
Элла в ярости… Главная героиня сказки вообще способна на ярость?
— Я поеду с тобой. — Люцифер прыгнул в открытый сундук и закопался в платьях, — хочу быть в первых рядах. Главные события теперь же произойдут во дворце? Как думаешь, принц не может выбрать, на ком ему жениться?
— Типун тебе на язык, — я схватила еще одно платье и накинула на Люцифера, чтобы тот перестал болтать.
— Ну ты зря переживаешь, — Люцифер высвободился из вороха тряпья. — Если принц женится на тебе, то не придется превращаться в ящерицу.
— В жабу.
— И в нее тоже. Ты будешь жить, как королева. Балы, еда, свеж-ж-жее молоко по утрам. Мр-р… Всего лишь надо обойти Золушку и украсть сердце красавчика. Это не должно быть сложным. Да и Румпельштильцхен к тебе благосклонен.
Слова кота летали вокруг, как назойливые комары.
— Я совершенно ничего не понимаю, — в этот момент я почувствовала, как остро мне не хватает сигарет. — Все не по сценарию, я где-то допустила большую ошибку.
Эффект бабочки. Какое-то лишнее слово, действие, и все полетело в бездну. Стоило играть роль избалованной и злобной Анастасии, а не быть добренькой со всеми!
Но уже поздно пить боржоми.
Двое слуг помогли вытащить сундук и спустить его к карете. Элла стояла на улице и даже не повернула голову в мою сторону. А Роксана, надев черную вуаль, преградила мне дорогу.
— Что ты задумала?
— Не понимаю, о чем вы, маменька.
Она шагнула ближе и неожиданно обняла меня, почти по-матерински, порывисто и крепко, и зашептала:
— Остановись, — попросила она, — это ведь все какая-то игра? Ты ведешь себя, как совершенно другой человек. Ты начала общаться с Золушкой, теперь едешь во дворец, но это опасно. Остановись. Мое сердце чует, что ты в опасности, Анастасия. Пока не поздно, остановись.
Я отстранилась первой, чувствуя себя разбитой. Что делать? Уговорить дворцовых служащих оставить меня дома, притвориться больной, упасть в обморок? Это могло сработать, но чем тогда моя судьба будет отличаться от истории Анастасии, превращенной в жабу? Что в оригинальной сказке, что сейчас Элла уезжала с обидой в сердце.
Я покачала головой и прошла мимо мачехи. Элла залезла в карету и демонстративно отвернулась от меня.
— Почему ты злишься?
Элла сжала кулаки, смяв на коленях юбку.
— Все говорили, что принц влюбился на балу, что ищет девушку по туфельке. Я та самая девушка, это моя история, только моя! Я должна быть единственной. Я заслужила… Но ты… — в ее глазах заблестели слезы, исказив милое лицо. — Ты влезла на мое место… — она замолчала и снова отвернулась.
Обида, детская горячая обида. Наверное, я понимала Эллу и могла ей посочувствовать, но единственной, кому я сочувствовала в этой проклятой сказке, так это только себе.
Главная жертва этой истории не Золушка, а я.
— Прости… — спустя какое-то время произнесла Элла, — я погорячилась. На самом деле это хорошо, что ты тоже едешь во дворец. Мы же сестры, подруги, мы должны быть вместе.
Ни единому ее милому слову я больше не верила. Ложь оглушающе хрустела на ее зубах.
— Эрик твой, он мне не нужен. Ты ведь это понимаешь?
— Конечно, — кивнула Элла и совсем тихо повторила, — он мой.
Всю оставшуюся дорогу мы провели в молчании.
Дворец в солнечных лучах выглядел милым и почти сказочным — как воздушный бисквит, возвышающийся над пряничными домиками столицы. По приезде нас встретили стражники и молодой паренек, который представился Люмьером:
— Я паж Его Высочества, его друг и правая рука. Почту за честь показать ваши покои.
Мне Люмьер сразу же не понравился. Маленький и щуплый, он разглядывал нас с пристальным интересом и не пытался скрыть брезгливость. Элла будто бы не заметила его кислую физиономию и вежливо поклонилась.