— Нет.
Увидев вошедшую в зал Карину, Тим поднялся со стула и направился к ней, оставив Олега одного.
Поравнявшись с ней, приобнял за талию и отвел в сторону.
— Мурчик, как неожиданно, — Базанова прильнула к нему всем телом.
— Ты готова?
Громов боялся, что она передумала, в этом случае ему пришлось бы менять весь план и сильно подставляться самому.
— А я как пионер, — обворожительно улыбнулась девушка и призывно облизнула губу. — Всегда готова.
Тимур взглянул на часы и, мысленно прикинув, сколько времени ему понадобится на разговор с Романовой, сказал:
— Дай мне пятнадцать минут.
— Как скажешь.
Заметив, что Ира на них смотрит, Карина обняла Тима за шею и смачно чмокнула в губы, оставляя ярко-красную печать.
Он не ответил, но и не оттолкнул, а дождавшись, пока спектакль закончится, стер с губ помаду и отошел.
Ирина неприятно поморщилась, но не придала значения этому действию. Она была твердо уверена в том, что Тимур принадлежит только ей, а все остальное — мелочи, не стоящие ее внимания и нервов.
В следующую секунду он подошел к ней.
— Как ты?
— Нормально, — Ира лишь пожала плечами и беззлобно поддела его, протягивая салфетку: — Помаду хоть вытри.
— Пойдем со мной, — проигнорировал он ее шутку и двинулся к выходу, вытирая по дороге губы.
Ирина послушно встала и последовала за ним. Тревога закралась в душу, она предчувствовала какую-то беду. Громов был не такой, как всегда, — чужой, холодный и отстраненный. Она не знала, чего-ждать от него. Липкие щупальца страха уже проползли в сердце, заставляя его болезненно сжиматься.
— Тимур, я что-то сделала не так? — поинтересовалась Романова, как только они вышли из зала.
— Все так, — сухо бросил он, даже не удостоив ее своим взглядом.
— А почему тогда ты злишься?
— Я не злюсь.
Ира замолчала, поняв, что Тим ничего ей не скажет, пока не захочет сам. Значит, нужно просто ждать, но чего…
Громов прошелся по комнате и привычно отвернулся к окну. Никак не мог подобрать нужные фразы. Рассказать Ире все — значит, уничтожить ее собственными руками. А разве он способен причинить ей боль? Ведь обещал защищать от всего плохого… Несказанные слова больно царапали горло, но их нужно было произнести.
Романова приблизилась к нему и попыталась обнять за плечи, но он небрежно скинул ее руки и, перехватив удивленный взгляд в отражении окна, повернулся к ней.
Видя, как желваки играют на его лице, Ира нервно сглотнула. Ситуация нравилась ей все меньше.
— Сегодня ты уезжаешь домой, — бесстрастно произнес Тимур.
Сердце Ирины замерло на несколько секунд, а затем забилось в ускоренном ритме.
— Как? — спросила она, боясь поверить, что это не сон. Неужели они наконец выберутся отсюда?
— Неважно.
— А ты?
— А я остаюсь здесь, — так же безучастно пояснил он, не реагируя на панику, отразившуюся в ее глазах.
Улыбка медленно сползла с лица. До нее постепенно доходил смысл сказанных слов. «Тим предлагает мне свободу без него? Это маразм! Неужели до сих пор не понял, что все, что мне нужно — это он!» — моментально пронеслось в голове.
— Тогда я тоже остаюсь! — заявила Ира и, упрямо скрестив руки на груди, продолжила: — Я никуда не поеду без тебя!
— Это не обсуждается! — грубо отрезал Тимур и сразу дал понять, что торговаться бессмысленно. Он все решил и не собирался уступать ни на йоту.
— Но почему? Я хочу остаться с тобой, — недоумевала Ирина. Еще утром все было хорошо, она чувствовала себя счастливой, а сейчас земля дрожала под ногами.
— Потому что я не хочу, чтобы ты оставалась со мной, — Громов нанес первый удар.
— Я не понимаю… А как же мы?
— Нет никаких «нас» и никогда не было. Просто секс, просто хорошо провели время, — сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев, холодно произнес он. Второй удар оказался не менее жестким. Тим презирал себя за то, что причинял ей боль. Но по-другому Ира не сдастся, ему придется играть свою роль до конца. Настолько реалистично, чтобы она поверила. Пусть возненавидит его, проклянет, главное — спасется. Он должен ее отпустить, должен дать шанс забыть весь этот кошмар и начать жить заново. Возможно, когда-нибудь, она простит его.
Его слова хлестали, как плетка, оставляя на сердце кровоточащие раны. Глаза наполнились слезами, но Ирина сдерживала их.
— Ты же говорил, что любишь меня.
— Я врал.
Первые горячие дорожки потекли по ее щекам, и каждая капля падала прямо на сердце Тимуру, прожигая его до основания, словно кислота. Он мужественно терпел, ни один мускул не дрогнул на его лице: многолетний опыт работы в органах помогал сохранять спокойствие. Слишком многое было поставлено на карту.
Слезная пелена застилала глаза. Помимо воли в памяти всплывали самые ценные моменты, проведенный с Громовым. Его нежность и забота не могли быть фальшивыми, его глаза не могли врать. Этого просто не укладывалось в голове!
— Я тебе не верю! — крикнула Ира, но голос предательски сорвался. — Слышишь? Не верю! Ты же любил меня, я чувствовала это! Это не могло быть неправдой… — проскулила она и устало опустилась на кровать.
— Твоя истерика абсолютно бесполезна. Ты все равно уезжаешь, даже если мне придется тащить тебя за волосы, — Тим вложил в свои слова всю грубость, на которую только был способен.
— Объясни, что случилось?
— Твой муж заплатил за побег…
От его слов внутри что-то оборвалось. На пару мгновений повисла напряженная пауза. Ира переваривала полученную информацию и никак не могла поверить в ее правдивость. Все это казалось дурным сном. Кирилл? Деньги? Откуда? Зачем? Вопросы множились в голове, а ответы не находились. Она чувствовала, что летит в пропасть. Крепкая рука, так долго удерживающая ее на краю, испарилась. Тимур подло толкнул ее, фактически сбросил вниз.
— Ты предал меня, как Иуда? — разочарованно спросила Романова, поднимая на него глаза.
— Ничего личного, просто деньги.
— И сколько же стоят твои тридцать серебряников? — усмехнулась она сквозь слезы. За какую цену он продал их любовь?
— Это закрытая информация.
— Господи, что ты говоришь? — Ирина обхватила голову руками. Весь мир рушился на глазах, погребая ее под руинами.
— Прости, — прошептал Тим и отвел глаза, не в силах наблюдать, как она страдает.
— Прости?! Тимур, посмотри на меня!
Он нехотя повернулся и спокойно выдержал ее отчаянный взгляд. Ира невольно отшатнулась: ни капли нежности, только холодные осколки равнодушия.
— Ты так нужен мне.
— Но ты мне не нужна, — тихо сказал Громов и, чтобы не осталось никаких сомнений, добавил: — Я люблю другую женщину.
— Карину?
— Да.
Его слова ядовитыми иглами пронзали душу насквозь. Ирина уже не пыталась прятать эмоции: какой смысл вспоминать о гордости, когда сердце рвется на лоскуты? Она металась внутри себя, как загнанная львица, и не понимала, как жить дальше, что делать. Тимур создал ее мир, а сейчас он превратился в пустыню. Не осталось ничего, кроме песка и праха рухнувших надежд.
— Зачем ты тогда все это начинал?
— Я хотел тебя, — честно признался Тим. Ему было не легче, но он не имел права проявлять слабость. Переживал свою боль внутри, выл раненым зверем, но выглядел невозмутимо и сосредоточенно.
— А теперь расхотел? — грустно усмехнулась Ира.
— Надоела, — насмешливо произнес Громов. Он уничтожал ее, каждой фразой убивал все живое, выжигал жарким огнем те волшебные мгновения, что были между ними.
— Ты жесток.
Сейчас Ирина видела перед собой совсем другого человека. Тимур был груб и безжалостен, таким она его не знала. Неужели так ошиблась в собственных чувствах? Неужели Громов сумел настолько внушить ей свою любовь, что она раскрыла ему душу, без оглядки бросилась в омут с головой. А что получила взамен? Разбитое в очередной раз сердце и уничтоженную жизнь.
— Какой есть, — Громов поставил точку в разговоре.
Он умышленно жег мосты, зная, что они больше не встретятся, не хотел, чтобы Ира держалась за прошлое. Она должна жить и дышать полной грудью. А он… Тихо сдохнет в этом чертовом аду.
Взглянув на часы, Тимур произнес короткое «нам пора» и, бесцеремонно взяв Романову за руку, потащил за собой. Она не сопротивлялась, находилась в какой-то прострации и послушно следовала на ним. Было совершенно безразлично, куда ее ведут и зачем, ведь она все равно уже умерла.
Как только они вышли на улицу, свет погас на всей территории. Громов тихо выругался, понимая, что не успевает довести Иру до вип-дома, и, рискнув, резко сменил траекторию движения. Аккуратно, не создавая лишний шум, открыл машину Стрельцова и начал вытаскивать из багажника хлам, приготовленный специально для этой операции.
Ирина молча наблюдала за его действием, не выказывая абсолютно никаких эмоций. Смирилась с неизбежным. Еще чуть-чуть, и этот кошмар закончится. И больше никогда она не увидит Тимура, не насладится его любящим взглядом, не ощутит нежность рук и тепло губ…
— Залезай, — услышала она взволнованный голос над ухом и вздрогнула.
Осознание происходящего медленно заполняло мозг. Представив свою дальнейшую жизнь, Ира ужаснулась. Она не хотела, не могла так поступить. Тим нужен был ей, как воздух. Без него она просто погибнет, ведь они одно целое, их нельзя разлучать.
— Нет, — Романова отрицательно замотала головой и начала вырываться. — Отпусти меня, я никуда не поеду!
— Поедешь, — сквозь зубы процедил Тимур, понимая, что просто ничего не получится. Разве способна эта упрямица сделать хоть раз так, как он просит?
— Пожалуйста, позволь мне остаться, — умоляла Ирина, вновь заливаясь слезами. Тело ее била крупная дрожь.
— Нет.
— Я не буду тебе мешать, просто позволь мне видеть тебя хотя бы издалека, все что угодно, только не выгоняй меня. Тимур, я не смогу без тебя. Я так люблю тебя! Ну пожалуйста!
— Хватит!