— Господи, какой кошмар, — Романова села на кровать Инги и накрыла ее ладонь своей, чтобы хоть как-то поддержать. — Прости, что затронула эту тему.
— Ничего страшного, тем более, все позади.
— Выздоровел? — Ира сопереживала Томилиной и ее сыну.
— Да, я звонила маме недели две назад, все было хорошо. Последний этап реабилитации прошел хорошо.
— Звонила?
Ирина думала, что все средства связи запрещены на базе.
— Ну да, тем, кто работает по своей воле, разрешают иногда связываться с близкими, чтобы не вызывать подозрений, в присутствии управляющего, разумеется. Я, например, сказала маме, что работаю за границей и приехать никак не могу.
— Слушай, ну если с сыном все наладилось, почему ты продолжаешь этим заниматься? Почему ты не уйдешь отсюда? — искренне не понимала Романова.
— Отсюда не уходят. Это место засекречено, все клиенты — известные люди, они, естественно, переживают за свою репутацию, поэтому выкладывают огромные бабки, лишь бы ни одна душа не смогла рассказать про то, что здесь творится. В клуб не пускают обычных людей, только тех, кто может очень хорошо заплатить. И за свои деньги клиенты получают абсолютную власть и могут делать все что угодно практически легально, и нет предела их больной фантазии.
— Какие ужасы ты мне рассказываешь, — воскликнула Ира, прикрыв рот рукой. Воображение услужливо выдавало страшные картинки, отчего холодок пробежал по спине.
Вспомнив рассказ Леры, Ира решила спросить:
— Мне одна девушка рассказала, что по истечении контракта есть возможность выйти отсюда, после того, как сделают какой-то укол, чтобы ничего не помнить…
— Про волшебную инъекцию, стирающую память, что ль? — засмеявшись, уточнила Инга.
Ирина, озадаченная ее реакцией, несмело кивнула.
— Ир, ну ты взрослая женщина, а наивная, как ребенок.
— Так это правда?
— Частично. Бывали такие случаи, когда кто-то хотел уйти, и управляющий давал добро, но никто еще живым не выбирался. Проще говоря, этот укол — обыкновенная эвтаназия… — пояснила Томилина. Она заметила, как побледнела Ира, но, несмотря на это, продолжила: — Отсюда уходят только вперед ногами, так что смирись со своей участью и живи в свое удовольствие, насколько это возможно.
«Смирись и живи…», — мысленно повторила Романова. А как это сделать, если все ее существо восстает против такой несправедливости? Ирина хотела еще что-то спросить, но в следующий момент дверь открылась, вошел доктор.
— Ну что, Томилина, все у тебя хорошо, не смею больше задерживать, — закончив осмотр, обратился к Инге Кораблев и, что-то быстро написав на форменном бланке, передал его девушке. — Вот, держи, передашь это Громову.
— Громову? — переспросила она, расплываясь в улыбке.
— Ну да, мне тоже кажется, что синий цвет пойдет тебе больше, чем красный.
— Определенно! — радостно воскликнула Томилина. У Тимура получилось перевести ее к себе.
В клубе была создана специальная система: каждому охраннику был присвоен свой цвет, и все девушки, за которых он отвечал, прежде чем выйти к клиентам, надевали вещи только этого цвета.
— А вы, мадам, задержитесь еще на недельку, отдохните.
Сделав стандартные записи, он покинул палату.
Недолго думая, Инга принялась складывать в сумку немногочисленные вещи. Ира грустно следила за ее движениями и осознавала, как ей будет не хватать этой веселой девчонки.
— Чего раскисла подруга? — спросила Томилина, перехватив обреченный взгляд Романовой. — Еще увидимся!
— Надеюсь…
Наконец закончив сборы, Инга подошла к Ирине, стоящей около окна, и, крепко обняв на прощание, прошептала:
— Не переживай, я все ему передам.
— Спасибо тебе за все, — устало проговорила Ира и попыталась улыбнуться. Проводив девушку взглядом, она снова отвернулась к окну.
Глава 18
Московская область. БО «Васильки»
Проверив, как идут приготовления к вечерней встрече нового наплыва гостей, Громов направился в свою комнату в надежде хоть немного отдохнуть. Поднявшись на второй этаж, он свернул в левое крыло и тут же заметил Ингу, явно ждущую его. Тимур сразу узнал ее и улыбнулся.
— Привет. Ты чего здесь? — спросил он, приблизившись к девушке.
— Привет, тебя жду, — ответила Томилина и протянула листок бумаги, сложенный вдвое. — Вот, врач сказал, тебе передать.
— Значит, с корабля на бал? — усмехнулся Громов, намереваясь развернуть справку, но Инга, быстро сориентировавшись, остановила его жестом, дав понять, что здесь это делать не нужно.
— Получается так.
— Зайдешь? — предложил Тим, спрятав документ в карман джинсов.
— Нет, покажи мне мою комнату, надо еще подготовиться к вечеру.
— Да, пойдем провожу, — сказал он и направился дальше по коридору.
Открыв одну из многочисленных дверей, Тимур сначала пропустил Томилину внутрь, а затем вошел сам.
— Вот, располагайся, ничего нового, как видишь. Пока будешь одна, но потом подселят кого-то.
Инга прошла вглубь комнаты и огляделась. Действительно, ничего не изменилось — комната как две капли воды была похожа на ту, в которой она жила до этого. Дойдя до шкафа, девушка распахнула створки и улыбнулась, обнаружив одежду всех оттенков синего. Достала первую попавшуюся вещь и показала ее Громову.
— Ну вот, а ты говоришь, ничего нового, синее же! — радостно воскликнула Томилина, до сих пор не веря своему счастью.
— Ну да, — смутился Тим. — Пойду я, пожалуй, располагайся. Если что, ты знаешь, где меня найти.
— Конечно.
Мужчина кивнул в знак прощания и направился к выходу.
— Тимур, — окликнула его Инга.
Громов остановился и повернулся к ней лицом.
— Спасибо тебе, ты настоящий друг, — полушутя заключила девушка.
— На здоровье, — улыбнулся Тим и покинул спальню Томилиной.
Войдя в свою комнату, Громов снял футболку, собираясь принять душ, но, вспомнив о справке, переданной Ингой, присел на кровать и вытянул из кармана джинсов сложенную бумажку. Развернув ее, Тимур заметил, как выскользнул второй листок и упал на пол. Отложив справку в сторону, Громов поднял его и прочитал: «Сходи к судье, она очень хочет поговорить с тобой».
Сердце взволновано забилось в груди. Перечитав еще несколько раз, Тим улыбнулся и откинулся на кровать, заложив руки за голову. С последней их встречи он не находил себе места. Много раз Тимур порывался навестить Ирину и поговорить с ней, но так и не придумал, что сказать. Открыть всю правду он не мог, а врать совершенно не хотелось, поэтому его запал заканчивался около кабинета врача — узнав о состоянии здоровья Романовой, Громов возвращался в главный корпус так, и не зайдя к ней в палату.
Он старался не думать об Ире, пытался отвлекаться, загружая себя делами, но не получалось. Эта женщина не отпускала ни на секунду, всегда незримо присутствуя в его мыслях, она целиком и полностью завладела его сознанием. Тимур замечал, как меняется его мировоззрение, как все идеалы и принципы сгорают на глазах, превращаясь в пепел, но ничего не мог с этим поделать. Он будто просыпался от долгого сна, никогда прежде не испытывая таких эмоций, как сейчас. Душа горела желанием жить и любить. А сердце переполнялось щемящей нежностью при одном только воспоминании об Ирине. Любовь это или нет, Громов не знал, да и, в общем-то, не хотел знать. Копаться в себе и что-то анализировать совершенно не хотелось.
Тимур всегда считал любовь выдумкой, комфорт в отношениях был для него на первом месте, но к Ире он чувствовал что-то невообразимое. Он хотел находиться с ней рядом каждую секунду, оберегать и защищать от всего плохого.
Тим готов был бросить все и рвануть к Ирине прямо сейчас, но здравый смысл возобладал. Прикинув в уме, что лучше дождаться вечера, он еще раз перечитал заветные строки и вскочил с кровати. Разорвав листок бумаги на мельчайшие кусочки, чтобы текст невозможно было восстановить, Громов выбросил их в урну и направился в душ.
Московская область. Коттеджный поселок на Новорижском шоссе
Темно-серая «Ауди» свернула на грунтовую дорогу, и, остановившись неподалеку от высокого забора, водитель заглушил двигатель. Откинувшись на сидение, Золотов подложил руки под голову и прикрыл глаза, пытаясь привести мысли в относительный порядок. У него не было какого-то конкретного плана действий. Идти на конфликт в открытую, лезть в драку Максим не собирался, не хватило бы смелости, ведь он прекрасно понимал, что Стрельцов гораздо сильнее физически, поэтому просто решил проследить за ним, чтобы узнать, как можно больше информации и, воспользовавшись ею, отомстить Олегу за то, что тот унизил его тогда в клубе.
Просидев в засаде около двух часов, мужчина уже хотел было уезжать, как вдруг ворота начали медленно открываться, и Золотов заметил небольшой красный автомобиль. Мгновенно среагировав, он завел двигатель и поехал вслед за «Маздой», сохраняя приличную дистанцию.
Уже через несколько метров машина внезапно остановилась, заставив Максима резко дать по тормозам, и из нее вышла девушка. Обойдя свой автомобиль вокруг, она наклонилась к колесу, так, что Золотов мог беспрепятственно оценить женские прелести.
— С такой и поразвлечься можно, — негромко произнес он, заинтересованно поглядывая на стройную блондинку через лобовое стекло.
Она что-то лихорадочно искала в своей сумочке, затем достала мобильный телефон и, по всей видимости, собиралась кому-то позвонить.
— Девушка, какие-то проблемы? — выйдя из машины, окликнул Максим и направился в ее сторону.
Вера вздрогнула и тут же обернулась на голос.
— Что?
— Я спрашиваю, что у вас случилось? Может быть, нужна помощь? — спросил Золотов, подойдя к Смирновой ближе.
— Колесо пробило. Похоже, наехала на что-то острое, — взволнованно ответила она и приложила пальцы к губам.
— Разрешите, я посмотрю, — аккуратно отодвинув Веру в сторону, Макс наклонился к колесу, чтобы осмотреть его на наличие каких-либо повреждений. — Ну мне в общем-то все понятно. У вас есть компрессор?