Хелен на мгновение замерла, чтобы посмотреть вниз. Покрытые мхом расплывчатые силуэты деревьев будили в памяти писанные тушью японские пейзажи. Затерянный мир.
Вспомнилась сказка о заколдованной долине, которую мать читала ей давным-давно, в детстве. Преодолев множество испытаний, человек должен был пройти через нее, чтобы встретить свою судьбу. Испытаний ему удалось избежать благодаря волшебному плащу-невидимке. На такой плащ походил туман, окружавший сейчас Хелен и Ивэна. Он был таким плотным, что глушил звуки шагов.
Тропа пошла вниз, теряясь в огромном отверстии тоннеля, пробитого в отвесной стене. Коннор предупреждающе поднял руку и шепнул в ухо Хелен:
— Жди меня здесь.
Скрывшись в огромной дыре, он появился минут через пять, призывно махнул рукой. Хелен приблизилась, и они ступили под своды. Первые пять шагов в темноте еще можно было что-то различить, затем их окружил полный мрак. Откуда-то сверху на шею падали холодные капли, каждый шаг отдавался гулким эхом. Наконец впереди забрезжил неясный свет. Еще немного — и глаза их вновь увидели яркую зелень леса.
В тот день Хелен и Ивэн поднялись на третий перевал — три тысячи восемьсот метров над уровнем моря. Когда поставили палатку, оказалось, что облака ползут уже где-то внизу. Никаких следов отца вокруг по-прежнему не было, и Хелен вновь овладели страхи.
После ужина они уселись у палатки и, запрокинув головы, любовались звездной россыпью Млечного Пути.
Подъем был ранним; после легкого завтрака обоим не терпелось продолжить путь.
— Сегодня мы придем в Мачу-Пикчу, — со значением сказал Коннор.
«Он хочет предостеречь меня», — поняла Хелен.
Ветер разогнал облака, и первые лучи солнца упали на высившуюся у горизонта снежную вершину.
— Это северный склон Салькантайи. В переводе название означает «дикая, неприрученная». Шесть тысяч двести семьдесят один метр.
— Священная гора? Та самая, у которой ты просил защиты?
— Да, одна из тех.
Спускаясь, они миновали развалины какого-то сооружения, врезанного в склон горы.
— Фуюпатамарка, — пояснил Коннор. — На кечуа это означает «заоблачный город».
Спустившись на тысячу шестьсот метров, они вновь попали в облако. Тяжелый, влажный воздух был густым, как шоколад. Вверху же он больше напоминал молодое белое вино.
С каждым шагом вниз горы вокруг становились все выше. Облака уже совсем разошлись, по контрасту с яркой зеленью небо сделалось бирюзовым; сиянием, казалось, был наполнен даже воздух. В глазах рябило от обилия красок, здесь и там в изысканном танце кружили оранжевые, синие и белоснежные бабочки.
Внезапно Ивэн остановился.
— Мы приближаемся к Воротам Солнца. У инков они служили как бы последней заставой. Другого пути в Мачу-Пикчу не существует.
— Думаешь, там нас могут поджидать приспешники Мальдонадо?
— Это вполне возможно, но вокруг полно туристов. При таком стечении людей они и шагу не сделают. Однако если люди Мальдонадо здесь, они наверняка сядут нам на хвост.
— И что тогда?
— Хороший музыкант в отсутствие нот играет по слуху. Так же поступим и мы. Нам должно повезти.
— Будем надеяться. Ворота Солнца. Какое звучное имя! Просто не верится, что здесь может произойти что-то дурное. Для чего они нужны?
— Ворота Солнца означают место, где происходят различные трансформации. Инки боготворили солнце, ведь оно было залогом жизни и перемен в ней, а его отсутствие несло смерть. Считается, что Ворота Солнца обладают некоей магией и концентрируют в себе все известные виды энергии. Они усиливают действие добра и зла и вынуждают первое вступать в борьбу со вторым: пусть победа достанется сильнейшему. В кечуа есть притча, согласно которой человек, прошедший через Ворота Солнца, никогда не станет прежним. Нечто похожее на Рубикон древних римлян. Обратного пути нет.
— Может, с моим отцом так и произошло.
Тропа привела их к склону холма, к началу каменной лестницы, ступени которой уходили, казалось, в самое небо. Разглядеть, что находилось наверху, было невозможно.
— Наверху — Ворота Солнца, — сказал Ивэн. — Ты готова?
Улыбнувшись, Хелен быстро, едва ли не бегом, начала подниматься по ступеням. Остановилась она лишь на самом верху, перед сложенными из обтесанных каменных блоков воротами. Осмотрелась по сторонам и прошла сквозь них.
Когда Хелен раскрыла глаза, то в отдалении, за изумрудно-зеленой долиной, увидела Мачу-Пикчу.
Величественные руины вырастали из горного хребта и при всей своей хрупкой симметрии были неотъемлемой частью окружавшей их природы. Хелен смахнула с глаз слезы, мешавшие рассмотреть это чудо. Так вот что открывалось сотни лет назад взорам инков: неземная, ни с чем не сопоставимая красота!
Кончиками пальцев Хелен осторожно коснулась теплого камня, не отводя взгляда от фантастической картины.
— Лучшего вида в мире нет, — донесся до нее голос Коннора.
— Не знаю, смогу ли я отсюда уйти. Такое ощущение, что здесь можно остаться навеки.
Стоя плечом к плечу, они смотрели в раскинувшийся на тысячи миль незнакомый мир.
У подножия холма не ощущалось ни малейших признаков опасности. Вокруг сновали туристы, но до них Коннору не было дела. Интуиция подсказывала, что посланцы Мальдонадо находятся где-то рядом.
Коннор попытался отогнать дурные предчувствия. Вместе с Хелен обошел вокруг покрытого резьбой монолита, покосился на грациозных лам, склонивших головы к каменным плитам тропы, и перевел взгляд на вершину Вайну-Пикчу, служившую драматическим фоном для древних руин.
Глава 72
Хелен опасалась того, что магия Мачу-Пикчу, о которой рассказывал Коннор, обернется разочарованием, однако представшее перед ее глазами зрелище превосходило все виденное ранее. Он оказался прав: любые фотографии выглядели бы как жалкие глиняные слепки с совершенного человеческого тела. Дух Мачу-Пикчу могла передать только Мачу-Пикчу, и таился он не в формах и силуэтах камней, а в удивительной гармонии творений рук древних инков и окружающей природы. Внизу, на тысячефутовой глубине, сквозь узкое ущелье с грохотом несет свои воды Урубамба, у горизонта поддерживают небо покрытые снегом вершины гор, а в центре высится сказочная, неземной красоты цитадель.
— Это похоже на заповедное царство, — сказала Хелен. — Ты был прав. Недоступная Шангри-Ла. Горы и река напрочь отрезали ее от мира.
— Такое могли создать только инки, — отозвался Ивэн. — Они глубоко верили в абсолютное единение человека и природы.
— И им удалось воплотить свою веру в реальность. Кому в голову придет бороться с природой, если каждый день видишь перед собой подобную красоту?
Соразмерность и изящество линий сказывались во всем: в трапециевидных каменных арках, храмах, уходящих к небу лестницах.
— Что там выращивали? — спросила Хелен, указывая на просторные террасы.
— Кукурузу и коку.
Она прошла под аркой и очутилась в пространстве, с трех сторон окруженном высокой каменной стеной.
— Храм Солнца, — пояснил Ивэн. — Инки называли его Торреон.
Хелен остановилась перед массивным, украшенным резьбой монолитом.
— Алтарь?
— Очень может быть. Но его использовали и для астрономических наблюдений. В начале восьмидесятых археологи вместе с астрономами установили, что в том окошке, — он указал на квадратный проем в стене, — появлялось дневное светило в момент своего восхода в день летнего солнцестояния. Солнце поднималось над хребтом Вероники, и его первые лучи падали на алтарь.
— Завтра мы это увидим. Интересно, а жертвы на нем тоже приносились?
— Этого мы не знаем. Человеческие жертвоприношения у инков были. Богам отдавали, как правило, детей — наиболее совершенные творения природы. Инки верили, что принесенный в жертву становится бессмертным и напрямую общается с богами.
— Мне кажется, что здесь не могла проливаться кровь. От этих камней веет таким умиротворением!
— Думаю, в тебе говорит женщина. Многие считали, что Мачу-Пикчу являлась женским святилищем. По одной из легенд, здесь находилось последнее прибежище Дев солнца. Другая же говорит, что тут располагалась школа высших жрецов.
Хелен приблизилась к высшей точке загадочного древнего комплекса. В центре открытой площадки стояла каменная глыба, почти в точности повторявшая пропорциями пирамидальную вершину Вайну-Пикчу. Хелен положила ладони на согретый лучами солнца камень.
— Он вырезан из массива холма, на котором мы находимся, — сказал Коннор.
— Такое ощущение, будто он живой. — От возбуждения у Хелен блестели глаза.
— В нем была сосредоточена вся мощь Мачу-Пикчу. Камень Интихуатана, страж солнца. Большинство завтрашних астрономических наблюдений будут выполнены именно здесь.
Хелен представила себе инков, пытающихся набросить на солнце золотой аркан. А не поможет ли камень найти отца?
— Я хотел бы, чтобы ты на какое-то время осталась в тихом и укромном месте, — сказал Ивэн, как бы прочитав ее мысли. — Такое есть неподалеку, там можно поставить палатку. А вечером мы пройдем на церемонию без всяких билетов. Сегодня вероятнее всего встретить твоего отца.
Хелен кивнула. Бросив последний взгляд на прекрасные руины, она последовала за Коннором.
Палатку поставили под козырьком скалы, на крошечной плоской площадке посреди склона горы. Камуфляжная ткань с пестрыми пятнами на местности была почти неразличима.
— Палатки разбивать здесь запрещено, — объяснил Ивэн. — Меньше всего хотелось бы вступать в споры с полицией.
— А что она с нами сделает?
— Передаст в руки Мальдонадо. Уверен, что НСР уже разослала твой фотопортрет по всей стране. Слушай, Хел, мне необходимо спуститься и раздобыть еще еды. Не известно, что ждет нас вечером, поэтому стоит по возможности запастись провизией. Ты останешься здесь; в общем-то тебе ничего не грозит. — Поцеловав Хелен, Коннор двинулся вниз.
— Не задерживайся.
— Постараюсь. А ты будь настороже. В случае чего, если придется бежать, видишь ту группу деревьев?