– Убрать из игры Хораса, да? – спросила я, глупо надеясь, что это не так.
Дэниас кивнул.
– Да. – Он посмотрел на меня и отчаянно улыбнулся. – Я толкал его клюшкой на борт и думал только о том, что наступил момент, когда Хорас расплатится за все. Когда он лежал на льду и не двигался, вся ненависть к нему ушла и я понял, что сотворил необратимое и испортил ему жизнь. Я не хотел, чтобы все закончилось так, но для него и тебя эти слова ничего не значат. А потом он приехал к нам на байке, и все то, что происходило между нами, – могло всплыть снова. Мне было тяжело смотреть ему в глаза, но гордость не позволяла извиниться, ведь тогда бы я точно стал проигравшим. Хотя я им и стал, когда поступил так подло. Ведь убрать Хораса из игры можно было и не так жестко. Но что сделано, то сделано, назад ничего не вернешь.
– Почему ты никогда нам не рассказывал обо всем этом? – спросила я, пытаясь переварить всю новую информацию.
– Потому что пытался забыть это, – ответил он и встал с дивана. Дэниас направился к выходу из квартиры, но напоследок обернулся. – Прощай, Менсиа.
Он захлопнул за собой дверь, оставив меня наедине с собственными мыслями.
Почему-то я никогда не задумывалась, что у Дэниаса прячутся такие скелеты в шкафу. Его жизнь казалась мне беззаботной, без тяжелых травм и переживаний. Но все оказалось далеко не так. Наверное, у каждого есть больные места, о которых знают только они. Но окружающие привыкли игнорировать эти слабости, потому что зациклились на себе.
Я погрузилась в свои мысли, окруженная мертвой тишиной. Через некоторое время ее нарушил звук открывающейся двери. Вернулся Хорас. Но я так и осталась сидеть на месте, ни на что не обращая внимания. Тогда он сразу понял, что что-то случилось, и подошел ко мне. Не успев что-либо спросить, Хорас заметил злосчастные фотографии и тихо выругался.
Глава 34
Хорас сел на то же место, где некоторое время назад находился Дэниас. В гостиной стояла угнетающая тишина. Было слышно только тяжелое дыхание Хораса, который не спускал глаз с фотографий.
– Менсиа, я… – начал он, но я прервала его и вышла на балкон, чтобы сделать глоток свежего воздуха.
С высоты птичьего полета я наблюдала за небом, за размеренно плывущими облаками. Мысли путались у меня в голове, переплетаясь друг с другом. Я думала то о Хорасе и Кассандре, то о Хорасе и Дэниасе.
Не знаю, сколько я простояла там в тишине, но вскоре послышались тихие шаги за спиной. Я не стала оборачиваться, потому что дома мы были только вдвоем. Я не знала, как начать тяжелый разговор, который неизвестно как повлияет на наши отношения. Порой я ловлю себя на мысли о том, что мы не созданы друг для друга. Что все эти препятствия для того, чтобы мы поняли, что лучше нам разойтись сейчас, а не когда сделать это будет больнее. Но я не хочу отпускать Хораса, мне так хорошо с ним. Я наконец не просто существую, а по-настоящему живу. Кажется, что он единственный человек, который готов полностью принять меня со всеми моими проблемами. Он единственный, кто дарит мне счастье, но нам часто приходится за него бороться, прежде чем оно согреет нас в объятиях. Но, наверное, именно так любовь проверяется на прочность.
Хорас встал рядом со мной и тоже стал наблюдать за нежно-голубым небом.
– Менсиа, я все могу объяснить, – хриплым голосом произнес он.
Я заметила у Хораса одну особенность – когда он нервничает, его голос сразу становится хриплым. В другой ситуации это бы взбудоражило кровь, но не сейчас.
– Хорошо, говори, – шепотом ответила я, боясь, что голос предательски сорвется и сдерживаемые слезы вырвутся наружу.
– Мы с ней танцевали только потому, что этого требовал этикет. Я мечтал, чтобы музыка поскорее закончилась, и это прекратилось. – Он говорил куда-то в сторону, словно боялся посмотреть на меня. Я устала бежать от ножей, бесконечно летящих мне в спину.
– Ты так нежно обнимал ее за талию, будто не хотел отпускать, – проговорила я, смотря вниз на оживленные дороги города.
– Боже, Менсиа, нет, – раздраженно откликнулся Хорас. – Посмотри мне в глаза, пожалуйста.
Я посмотрела: сопротивляться не было никаких сил. Как только я взглянула на него, сразу утонула в его глазах с головой.
– Разве ты не видишь всю ту любовь в них, которая предназначена только тебе? Только тебе, Менсиа. – Он взял меня за руки и начал целовать ладони. – Весь вечер я думал только о тебе, хотел как можно скорее вернуться домой, чтобы лечь в кровать и заснуть, вдыхая запах твоих волос и крепко обнимая. Чтобы никто не посмел отнять тебя у меня. Потому что снова такой пытки я не смогу вынести.
Хорас заправил мне прядь волос за ухо и нежно поцеловал в висок. Скользя губами, он оставил невесомые поцелуи на щеке. Мурашки бежали по коже то ли от слабого ветра, то ли от нежности Хораса. Он еще раз заглянул мне в глаза, смотря таким взглядом, который отражал все его чувства. Хорас медленно коснулся моих губ легким, но продолжительным поцелуем. Сердце бешено колотилось от того, как он исследовал мои губы и легко касался щек.
– Прости меня, – проговорила я, когда мы смогли оторваться друг от друга.
Хорас притянул меня за шею, и я уткнулась ему в грудь, вдыхая уже такой родной запах. Он гладил меня по волосам, а я из последних сил держалась, чтобы снова не пустить слезу.
– За что?
– За то, что снова сомневалась в тебе, я не должна была. – Казалось, что Хорас вообще не слышит мой шепот из-за обдувающего ветра. Но он взял мое лицо в ладони и большим пальцем нежно погладил по щекам.
– Просто помни о том, что, кроме тебя, мне никто не нужен. – Он поцеловал меня в нос и снова заключил в свои объятия.
Мы молча стояли на балконе. Каждый был в своих мыслях, но и этого нам сейчас было достаточно. Не знаю, сколько времени мы бы еще так простояли, если бы не звонок в дверь. Я подумала, что это снова вернулся Дэниас. Но лучше бы это был он, а не тот, кто на самом деле пожаловал к нам в гости.
Я аккуратно отстранился от Менсии и пошел к двери. Когда я посмотрел в глазок, кровь застыла в жилах. Сейчас я не был готов к такому, хотя знал, что рано или поздно это произойдет. Я обернулся, и как только Менсиа увидела выражение моего лица, сразу все поняла.
Он знает, что мы здесь, так что прятаться бессмысленно. Когда-нибудь мы должны были встретиться лицом к лицу. Я медленно открыл дверь и сделал то, о чем так долго мечтал.
– Ну здравствуй, папаша года, – сказал я и вмазал по лицу Сандерса.
Сзади послышался вскрик Менсии, а охрана, пришедшая вместе с ним, сразу двинулась на меня.
– Стоять на месте! Если подойдете ближе чем на расстояние вытянутой руки, здесь через две минуты будут люди, которые даже бровью не поведут и перестреляют вас.
Никто сюда, конечно, не приедет, но нужно показать их место на чужой территории.
– Щенок решил строить из себя кобеля, – усмехнулся отец Менсии. – Что же, забавно.
– Забавно в цирке.
– А вы думаете, что устраиваете что-то иное? – вскинул он брови и одарил меня, а затем Менсию насмешливым взглядом.
– Ты явился сюда, чтобы обмениваться любезностями? – Страх ушел на второй план, а забытая когда-то злость стала снова возрастать в сердце. – Если да, то таких гостей мы не ждали. Проваливай.
– Прикуси язык, сосунок. Радуйся, что тебе в ответ ничего не прилетело, – ответил Сандерс. Я видел гнев в его взгляде.
Он двинулся на меня, но я остался стоять на месте. Тогда он толкнул меня в грудь, но это тоже ему не помогло.
– Оружие отдаешь охране, а охрана остается за дверью. По-другому ты сюда не войдешь, – сказал я, смотря с вызовом прямо ему в глаза. Он не будет иметь здесь власти.
Отец Менсии рассмеялся.
– Хорошо. – Он поднял руки в сдающемся жесте, затем достал пистолет, несколько ножей и отдал это двум громилам за спиной. – Так устроит?
Он продолжал смотреть на нас с насмешкой и этим злил меня еще больше, но сейчас нельзя давать волю эмоциям, надо впустить его в квартиру и выслушать, что он скажет.
Я пропустил его, но следил за каждым движением. Сандерс прошел в гостиную, параллельно осматриваясь вокруг.
– Миленько, – сказал он.
Я видел, как была напугана Менсиа, к которой он приближался.
– Дальше дивана ты не проходишь.
Мистер Сандерс не стал упрямиться и просто сел в кресло. Мы с Менсией сели на диван напротив него.
– Как живется вдвоем? – продолжал он задавать насмешливые вопросы.
– Я уже предупредил, что если ты решил поиграть в хорошего отца, то выход там.
Я чувствовал напряжение Менсии, поэтому взял ее за руку, переплетая наши пальцы. Ее руки были ледяными: она очень боялась.
– Я не собираюсь ни во что с вами играть, все наши игры и так слишком затянулись. Я долго ждал, но ты, Менсиа, извела все мое терпение. Пора заканчивать, у меня нет больше времени с вами возиться.
Мы переглянулись с Менсией, кроме ее отца, никто в этой комнате не понимал, что происходит. Он достал из своей сумки какие-то бумаги и разложил перед нами.
– Не потрудишься объясниться? – поинтересовался я.
– Конечно, все для вас, дети, – нахально улыбнулся он, а затем в упор посмотрел на Менсию. – После смерти твоей мамы я нашел бумаги, где сказано, что часть компании, которая принадлежала ей, после ее смерти переходит в твои руки. Но была оговорка. Переходит после того, как тебе исполнится 21. В этом и заключалась вся проблема. Я не мог нормально вести дела, еще и за тобой надо было следить, потому что сомнений в том, что ты сбежишь при любой удачной возможности, у меня не было.
– Это не оправдывает того отношения, которое было с твоей стороны. Ты был ужасным отцом, – проговорила Менсиа, и в ее голосе была слышна глубочайшая ненависть. – В тот день я потеряла не только маму, но и отца. Помнишь? Ты сам отказался от меня.
– На память не жалуюсь. Возможно, я могу согласиться, что действительно в какие-то моменты перебарщивал, но зато это был действенный способ.