— Вот теперь вы и в самом деле обидели меня, мисс Тревэлин, — возмутился Маркус. — Разумеется, никаких наркотиков. Если бы меня хотя бы только заподозрили в этом, я бы до сих пор гнил в камере.
— В чем же тогда вас обвинили? В незаконном вторжении в чей-то дом? Или в запугивании свидетелей?
— Они назвали это подстрекательством к беспорядкам. Мы с коллегами прибыли на Сулавеси для освещения демонстраций в защиту прав человека. Местная полиция арестовала нас якобы для допроса.
— Ох.
— Я думал, вы слышали об этом.
— Да, что-то передавали в новостях, но я не обратила внимания.
— Ладно, вернемся к Джону. Значит, никаких известий, кроме короткого сообщения, и в полицию вы не заявляли.
— А с чем бы я могла обратиться в полицию? Скажи я им, что он опаздывает на свадьбу, они…
— Они бы предположили, что он просто смылся от вас, — подсказал Маркус.
— Возможно, так оно и есть. Но, черт побери, это изначально была его идея! Я имею в виду свадьбу. Лично я вполне могла бы обойтись и без нее. Так что если он хотел разорвать нашу помолвку, ему стоило только сказать об этом.
— Нет, для Джона это было бы слишком просто. А кроме того, он был бы дураком, если бы упустил такой шанс. Красивая молодая жена, хорошо воспитанная, покладистая, вероятно, богатая. Чего еще желать стареющему распутнику?
— С вашей стороны жестоко так говорить.
— Но вы должны знать, что можете предложить Джону чертовски больше, чем он может предложить вам. — Маркус наклонился вперед и положил свою ладонь на ладонь Ру. — Послушайте, Ру, вам следует понять, что получится в результате вашей свадьбы. Представьте себе, что прекрасную, нарядную рождественскую елку спрячут в темный угол. Вот то же самое будет и с вами. Зачем вам тратить свою жизнь на человека, который годится вам в отцы?
Ру резко отдернула ладонь.
— А вот это не ваше дело! Если случится так, что я все же выйду замуж за Джона, то не думаю, что напрасно потрачу свою жизнь. Джон… это Джон. Мне с ним весело, спокойно, и немаловажен тот факт, что он никогда не расстраивал меня.
— До настоящего времени. А семью свою вы поставили в известность? Посоветовались с кем-нибудь?
— Вся моя семья — это отец. А он в этот момент на своей яхте борется со штормом где-то в Тихом океане, поэтому не может дать мне совет. Да и в любом случае он не смог бы мне ничего посоветовать. После того, как мне исполнился двадцать один год, отец перестал вмешиваться в мои дела.
Маркус медленно повернулся и уставился на Ру.
— Уолтер Тревэлин, яхтсмен-одиночка. То-то мне показалась знакомой ваша фамилия! Теперь я все понял.
— И что же вы поняли?
— Я понял, что вы нашли в старом Джоне. Вы увидели в нем отца, который может позаботиться о вас, защитить от всего мира, раз уж настоящего отца нет рядом с вами. Однако в случае с Джоном вы явно промахнулись. Гораздо вероятнее, что это вам придется заботиться об этом стареющем ловеласе.
Некоторое время Ру переваривала сказанное Маркусом, а затем неожиданно улыбнулась.
— Слава Богу! — воскликнул Маркус. — А то я уже начал думать, что вы собираетесь залепить мне пощечину.
— Я могу это сделать в любое время. Но должна сказать, что вы абсолютно ошибаетесь в отношении меня.
— Вряд ли. Вы несчастная, маленькая, богатенькая девочка.
— Ладно, не буду спорить, но вы не правы. Просто расскажу вам вкратце о себе. С тех пор, как отец четыре года назад отправился в плавание на яхте, я сама забочусь о себе. Да, после моего совершеннолетия он перевел на мое имя часть капитала, но я сама так удачно распорядилась этими деньгами, что увеличила их в несколько раз. Мы с приятельницей владеем небольшой студией, где фотографируем людей в маскарадных костюмах, и имеем за счет туристов вполне приличный доход. Я могу жить исключительно на доход от студии, у меня довольно скромные запросы. И должна вам сказать, что я ощущала себя совершенно счастливой. Я здорова, обеспечена, у меня есть любимая работа, хорошие друзья… и Джон. — Ру вздохнула. — Возможно, я была слишком уж счастлива, поэтому почувствовала себя абсолютно беспомощной, когда попыталась выяснить в аэропорту номер рейса, на котором должен был прилететь Джон. У вас это, наверное, получится лучше, мистер Грэм.
— Почему вы так думаете?
— Вы же журналист, а значит, должны знать всякие грязные уловки, с помощью которых можно вытянуть информацию из не желающих отвечать чиновников.
— Да, я знаю такие уловки, но сомневаюсь, что они сработают в отношении честных клерков. Простите мне мое любопытство, но если у вас есть все, что нужно, а запросы скромные, то почему же вы все-таки хотите выйти замуж за Джона?
— Он меня забавляет, мне нравится его общество. У нас схожие интересы.
— И что?
— А то, что вас это не касается. Так что мы будем делать?
— Вы просите у меня помощи? Чтобы выйти замуж за Джона? — Маркус удивленно вскинул брови и сунул в карман почтовую открытку.
— Я прекрасно могу выйти за него замуж и без вашей помощи. Знать бы только, где его искать. — Ру поняла, что слова ее прозвучали, как жалоба брошенной невесты. Однако она интуитивно чувствовала, что это не так, что причина исчезновения Джона в чем-то ином.
— Но наверняка именно вам должно быть лучше всего известно, почему Джон пропустил свидание у алтаря.
— Он еще не пропустил его, — возразила Ру. — Однако, как ни больно это признать, времени у нас осталось совсем мало. А я-то надеялась, что, может быть, вы знаете, где найти Джона.
— Нет, не знаю. Как я уже говорил вам, мы долго не общались, поскольку некоторое время я находился за границей.
— Я полагала, что вы находитесь в поместье.
— То же самое я думал о Джоне, пока не получил его открытку. Черт побери, вот он-то действительно должен был находиться в Голден Лод. Мы договорились с ним, что один из нас всегда будет там. Как и вы, я пытался дозвониться туда, но никто не отвечал. Получив открытку, я подумал, что это объясняет его отсутствие в поместье, но поскольку его и здесь нет, то я, пожалуй, отправлюсь туда и выясню, что происходит. Могу я воспользоваться вашим телефоном?
Ру демонстративно устремила взгляд на мобильный телефон, висевший на поясе у Маркуса.
— Все еще не доверяете мне? — язвительным тоном спросил Маркус. — Обычно я пользуюсь мобильным телефоном, но в данный момент не могу. Сели батарейки. В тюрьме, понятное дело, я не имел возможности заменить их, а когда меня освободили, было не до этого.
— Так, значит, вас с треском выставили с Сулавеси? — поинтересовалась Ру.
— Ну, не совсем так. — Маркус рассмеялся. — На этот раз все было проделано вполне цивилизованно, у меня бывали случаи и похуже. — Он снял с пояса мобильный телефон, выдвинул антенну и протянул его Ру. — Можете проверить, если не верите мне.
— Я вам верю, поэтому приглашаю зайти в дом.
— Даже так?
— Конечно. Если вы говорите правду, то у меня нет причины не позволить вам воспользоваться моим телефоном. Но если вы задумали что-то плохое, то какая разница, откуда вы будете звонить — от меня или из телефона-автомата. Во всяком случае, если вы будете звонить от меня, я хоть услышу о чем пойдет разговор. — Ру поднялась с кресла и пошатнулась, поскольку за время пребывания в кресле лодыжка слегка затекла.
Маркус подхватил ее под локоть, чтобы поддержать.
— Все в порядке? — спросил он, бросив на Ру встревоженный взгляд.
— Да, в порядке. Честно говоря, я недавно оступилась на лестнице и растянула связки, потому и не поехала вместе с Джоном в поместье. — Близость Маркуса слегка пугала Ру. Она привыкла, что рядом с ней находился Джон, а ее будущий пасынок был гораздо выше, крупнее Джона, да и гораздо энергичнее. Чтобы посмотреть в лицо Маркуса, Ру пришлось вскинуть голову, и когда она сделала это, то тут же пожалела, поскольку наткнулась на его прищуренный, пытливый взгляд.
— Что случилось? — удивился Маркус. — Вы внезапно узнали во мне маньяка-убийцу, о котором предупреждали по телевидению?
— Положим, увидев вас, я сразу узнала в вас корнуоллского пирата. А сейчас это сходство еще раз поразило меня.
— Вы случайно не употребляли вместе с лекарствами алкоголь?
— Нет. Но вы действительно похожи на корнуоллского пирата. — Ру пожала плечами. — Тут уж я ничего не могу с собой поделать.
— А вы что, руководите шайкой кельтских морских разбойников?
— Разумеется. В мою шайку входят также первые австралийские поселенцы, каторжники, викинги, восточные калифы, Зигфрид, сэр Фрэнсис Дрейк, Распутин и Мария Антуанетта. Я же делаю снимки клиентов в маскарадных костюмах, забыли?
— Да, случались в моей жизни странные вещи, но такая — впервые, — пробормотал Маркус. — Приезжаю домой и обнаруживаю, что отчим буквально испарился, а его неутешная невеста может думать только о том, что я похож на корнуоллского пирата.
— Корнуоллского или уэльсского, — подтвердила Ру. — Не испанского, для этого вы недостаточно смуглы.
К радости Ру Маркус отпустил ее локоть и пошел в дом, с интересом оглядываясь по сторонам, и она поспешила за ним.
— Прекрасный дом, — похвалил Маркус. — Ваш?
— Я же вам говорила, что дом принадлежит моему отцу. — Ру ужасно хотелось потереть локоть, который почему-то замерз, после того, как Маркус отпустил его.
— И Джон не живет здесь вместе с вами?
— И об этом я говорила вам по телефону.
— Да, говорили. Но очень странно. Джону наверняка бы понравилась эта обстановка, здесь гораздо лучше, чем в Голден Лод.
— Он переедет сюда после свадьбы, — каким-то неуверенным тоном промолвила Ру.
Маркус покачал головой.
— Неужели переедет? Джон большой чудак, но раньше у меня не было случая реально усомниться в его умственных способностях. — Маркус лениво почесал затылок и подошел к портрету Джона. — Ваша работа, Ру?
— Да.
— Значит, вот каким вы видите его. Этакий спортивный джентльмен эпохи короля Эдуарда. Любопытно. Но мне понятна ваша мысль. Он действительно принадлежит к более старшему поколению, чем мы с вами.