В разгар этих бурных занятий по испанизации империи инков дон Писарро получил очень тревожное сообщение, которое обеспокоило его гораздо больше, чем известие о восстании индейцев. Речь шла о высадке в марте 1534 года на западном побережье империи в районе сегодняшнего Эквадора боевого отряда в составе 500 человек, половину которого составляла конница, во главе с Педро де Альварадо, за плечами которого уже были успешное покорение Мексики вместе с Кортесом и завоевание Гватемалы. После победоносного пребывания в Испании, где он заручился поддержкой влиятельных сил при дворе, неуемный Альварадо вернулся к управлению Гватемалой, где до него стали доходить сообщения о триумфальных победах и сказочных богатствах, обретенных Писарро в Перу. Ему стало также известно, что все походы его соотечественника были сосредоточены в южной части империи, тогда как северные провинции во главе с Кито, где находилась столица Атауальпы со всеми ее богатствами, оставались вне подчинения испанцам. Притворяясь, что эти земли будто бы находились не в сфере полномочий Писарро, неудержимо алчный Альварадо решил двинуть свою флотилию, приготовленную для плавания к островам Пряностей, к манящим берегам Южной Америки. Его боевой отряд был подготовлен, снабжен и экипирован для такой авантюры лучше, чем какой-либо из его предшественников в тех землях.
Прекрасно сознавая, что он нагло посягает на права Писарро и что его дерзкая авантюра наверняка повлечет за собой серьезное столкновение с завоевателем Перу губернатор Гватемалы, не задумываясь особенно о последствиях, сразу после высадки в тропическом заливе Каракес двинул свое войско в сторону Кито. С помощью местного гида его отряд стал постепенно подниматься на все более высокие отроги Анд, проживая за счет встречавшегося на пути населения и грабя у него золото, серебро, изумруды и все другие ценности.
Однако, гид-индеец вскоре исчез среди лабиринта горных каньонов, где приходилось плутать вслепую среди льдов и снегов на безлюдных высотах в разреженном воздухе, страдая от голода, страшных холодов и горной болезни. Здесь неудержимый в своих дерзаниях Альварадо потерял одну четвертую своих людей, большую часть из 2000 индейцев сопровождения и многих лошадей. Однако после нескольких недель перехода он в конечном счете смог преодолеть еще один заснеженный перевал и вывести свой изможденный страданиями, лишениями, болезнями и ранениями отряд в живописнейшую долину в районе города Рио-Бамба, простиравшуюся перед едва стоявшими на ногах авантюристами на высоте 9000 футов.
После необходимого отдыха для восстановления сил Альварадо поднимает войско снова в путь через обширное горное плато, но уже в начале перехода испанцы, к своему неописуемому ужасу и удивлению, обнаруживают на земле перед собой следы конных копыт. Это означало без всяких сомнений, что соотечественники их опередили и что все и жертвы были напрасны. Ошеломленные этим открытием участники экспедиции испытали сокрушительный приступ отчаяния и разочарования. Кто же были эти испанцы, которые так ловко смогли их опередить и разрушить их планы, чаяния и ожидания, приведшие их в эти дикие края? Об этом Альварадо и его людям станет известно совсем скоро.
Объяснение этой загадки заключалось в следующем. Перед выходом в Куско Писарро решил укрепить положение своего единственного порта на побережье. В этих целях он направил туда прямо их Кахамарки способного, смелого и жестокого офицера Себастьяна Беналькасара, который почти одновременно с де Сото присоединился к нему со своим отрядом из Гватемалы перед началом перуанской кампании. В Сан-Мигеле Беналькасару вскоре стало известно о ходивших там рассказах о несметных богатствах Атауальпы в его столице Кито, и он решил завладеть ими, не обращаясь за разрешением к Писарро.
Собрав отряд пехоты и конницы в составе около 140 человек при крупном сопровождении индейцев, Беналькасар направился вдоль андийских хребтов на север, следуя более короткой и менее опасной дорогой в Кито, чем той, на которой оказался Альварадо. В широкой долине около Рио-Бамба его отряд принял бой от ожидавшей там испанцев армии северян во главе с Руминьяви, который ушел в Кито со своим войском после пленения Атауальпы. После нескольких схваток испанское оружие взяло верх, и Беналькасар победоносно вошел в северную столицу империи, которую в честь своего командующего назвал Сан-Франсиско-дель-Кито. Но слухи и рассказы о сказочных богатствах города совершенно не подтвердились: или их там действительно не было, или местное население их умело спрятало от испанцев. Пока Беналькасар и его люди обсуждали результаты своей авантюры, в Кито поступили сообщения о продвижении к нему их начальника в лице Диего Альмагро с собственным войском.
Эта другая загадка объясняется тем, что достигшие Куско слухи о высадке Альварадо заставили губернатора послать своею партнера в Сан-Мигель, где он должен был получить подкрепление от Беналькасара, чтобы усиленным войском встретить вторгнувшегося в его пределы губернатора Гватемалы. Прибыв в Сан Мигель, Альмагро был неприятно удивлен отсутствием Беналькасара и его самовольным решением выступить в Кито, что породило у него сомнения в лояльности поведения своего подчиненного и побудило сразу же отправиться по его следам. Когда отряд Альмагро вышел на просторы долины Рио-Бамба, здесь его встречал прибывший из Кито Беналькасар, поспешивший заверить своего начальника в полной верности ему и Писарро. Объединенные силы двух отрядов теперь приготовились к появлению приближавшегося к ним недоумевающего Альварадо. Но Альмагро хотел избежать назревавшего вооруженного столкновения и попытаться решить дело проведением переговоров.
В ходе переговоров Альварадо узнал, что Кито ничего не мог предложить испанцам, и осознал, что ему нет смысла идти на конфликт, который мог бы к тому же вызвать оправданную санкцию со стороны короля. В итоге было согласовано, что в обмен на отказ от своих претензий Альварадо получит 100 ООО песо золотом, но отдаст в распоряжение Писарро все свои 12 каравелл и другие суда и весь свой отряд вместе с оружием, боеприпасами и провиантом. После оформления сделки Альварадо выразил пожелание встретиться с доном Писарро.
Сам губернатор к этому времени еще не знал, что происходило на севере на расстоянии свыше 2000 миль от Куско, и поэтому решил двинуться на побережье лично для организации отпора вторжению губернатора Гватемалы. Поставив во главе управления делами столицы брата Хуана при 90 солдатах гарнизона, он взял с собой своего ставленника Манко и отправился в дорогу. Во время остановки в пути в городе Пачакамак ему сообщили, к его облегчению, об улаживании дела с Альварадо, который вскоре сам прибыл к нему на встречу, которая прошла довольно по-дружески. На этом провалившаяся перуанская авантюра неугомонного вояки закончило», и он отбыл к себе в Гватемалу. Оттуда он еще несколько раз пускался в новые авантюры в разных частях Центральной Америки и Мексики, где он был смертельно ранен во время подавления одного из восстаний индейцев.
К этому времени покорение Перу в целом было завершено, несмотря на некоторые вспышки восстаний в центре страны. Беналькасар остался укреплять власть испанцев в Кито. Куско находилось в смиренном подчинении вместе с правителем Манко, а остатки северных армий были разбиты и разбросаны. Громадная и богатая империя инков перестала существовать. Ее покоритель Франсиско Писарро, богатый и могущественный, находился в зените славы.
После этих огромных успехов он стал думать о выборе столицы своих обширных владений и после изучения разных вариантов остановился на прибрежной долине реки Римак, расположенной приблизительно в центре страны. На языке индейцев кечуа «римак» означало «говорящий», но у соседнего индейского племени аймара оно звучало как «лимак», что в испанском языке перешло в «лима» и впоследствии стало названием столицы Перу. Заложенный 6 января 1535 года на совершенно новом месте столичный город был назван Писарро Городом Королей в честь праздника Богоявления и поклонения волхвов (королей), приходившегося на тот день. Но это имя вышло из обихода уже при жизни первого поколения его обитателей и было заменено на знакомое нам «Лима».
Пока губернатор занимался проектом и закладкой своей столицы его партнер Альмагро отправился по поручению Писарро в Куско, где ему предстояло взять на себя командование городом. Несмотря на старую обиду, Альмагро старался проявлять лояльность по отношению к своему партнеру-губернатору, но он теперь не доверял ему как раньше и, чтобы снова не оказаться обойденным, включил в группу сопровождения Фернандо Писарро своих людей для встречи с королем.
Брат Писарро благополучно прибыл в Севилью в январе 1534 года с фантастическим количеством золота, серебра, драгоценных камней, украшений и других сокровищ перуанской империи. Все таможенное здание было буквально заставлено всем этим невиданным богатством, молва о котором быстро разошлась по ближайшим к Севилье районам, откуда люди специально приезжали посмотреть. Рассказы о победоносном завоевании самой сказочной страны Нового Света и ее колоссальных богатствах быстро затмили огромные, но более скромные успехи Кортеса.
После короткого пребывания в Севилье Фернандо Писарро направился в Арагон на встречу с императором, для которого он вез его пятую долю перуанской добычи, часть которой была доставлена в виде самых великолепных и изящных изделий из драгоценных металлов. Посланник губернатора был сразу же принят монархом со всеми почестями в связи со столь исключительным событием и рассказал ему о перипетиях завоевания империи инков, о пленении ее правителя (Фернандо еще не знал о его казни), о ее огромной территории и природном богатстве, об удивительно высокой цивилизации ее населения и о ее важнейшем значении для Испании как источника неслыханных доходов. Последнее было особенно отрадно слышать императору Карлу V, потому что, несмотря на постоянный приток золота, серебра и других ценностей из испанских Индий, его казна была истощена бесконечными войнами с европейскими соседями и мусульманами. Поэтому он с восторгом слушал рассказ своего собеседника и рассматривал баснословные по своему количеству и ценностям перуанские богатства, рассчитывая, что золотой ручей из Мексики превратится в золотую реку из Перу.