В комнате на мгновенье повисло молчание, а потом вокруг него поднялась такая суета, что Мартель тысячу раз пожалел о своем возвращении.
Его протирали влажным полотенцем, переодевали в сухое, перестилали постель, но вот воды так и не дали.
Лежа на свежих простынях, лорд Навье думал о том, что надо бы выгнать всех слуг из замка. Все равно от них нет никакого толку, одна суета. Даже стакан воды подать некому. За что только он платит им деньги?
И вдруг чья-то сердобольная рука осторожно приподняла его голову и в рот герцога полилась чистая живительная влага, в которой он нуждался так остро, что уже не было сил терпеть.
— Увольнения отменяются, — произнес он удовлетворенно и тут же уснул.
Следующее пробуждение Мартеля произошло через сутки. К тому времени гостей в замке не только не убавилось, напротив, прибыли новые. Многим хотелось посмотреть на то, что осталось от проклятого замка после того, как там побывали драконы.
Весть о появлении этих древних существ разнеслась по империи в одно мгновенье. Как и о том, на чей зов они прилетели. Маленькая драконица, живущая в доме ведьмы, вызвала у обывателей нешуточный интерес. И если бы не страх перед грозной колдуньей, не было бы ей покоя ни днем, ни ночью. В этой ситуации вмешательство магов оказалось не лишним. И пусть леди Матильда отнеслась к ним не слишком приветливо, они все же установили на ее поместье защиту от проникновения.
Разумеется, император не мог оставить это происшествие без внимания. Появление драконов в окрестностях Вельежа способствовало стремительному возвышению его вассала на недосягаемую высоту. А ведь герцог Навье и без того имел немалую популярность среди народа. Это могло стать угрозой правлению Филиппа Делсарте. Следовало напомнить ничтожному, чьей милостью он обласкан, и благодаря кому имеет то, что имеет.
Однако Филипп никогда не действовал открыто. Свое недовольство он прикрывал радушием, неприязнь скрывал под маской любезности, но верхом его лицемерия являлись так называемые награды за заслуги, раздаваемые щедрой рукой императора неугодным вассалам. Примером такой милости вполне может служить дарованное Мартелю Навье герцогство, лишь благодаря усилиям не привыкшего отступать мага, ставшее пригодным для проживания тысяч людей и сделавшего его одним из богатейших и влиятельнейших людей империи.
Недовольство императора еще больше усилилось, когда лорд Навье не встретил его на пороге своего дома лично. Однако, вопреки бушующим в нем эмоциям, лицо Филиппа озарила лучезарнейшая из его улыбок. Такая, что приветствующая монарха леди Белиз, от
восхищения едва устояла на ногах. А ведь ей и без того приходилось нелегко в роли хозяйки дома. Хорошо, что до приезда императора у нее имелась возможность попрактиковаться в приеме и обустройстве гостей. Так что сейчас она чувствовала себя почти уверенно, почти что хозяйкой. Если бы у нее на запястье красовался брачный браслет, все было бы совсем замечательно, но пока приходилось довольствоваться тем, что есть.
— Не знал, что у Мартеля такая очаровательная супруга, — пристально глядя ей в глаза, сказал император. — Но где же сам хозяин? Почему я его не вижу?
— Мы еще не женаты, — растерянно пробормотала Белиз, но тут же опомнившись, произнесла почтительно: — Прошу прощения, Ваше Величество. Герцогу нездоровится. Честно говоря, он еще не пришел в себя и лишь потому не встречает вас лично.
Филипп будто сразу оттаял и протянул даме руку. Белиз робко вложила пальчики в раскрытую ладонь монарха и тут же покраснела от стыда и смущения. Она понимала, что надо бы поведать императору всю правду о своем положении в замке, но внимание столь влиятельной особы льстило ее самолюбию так сильно, что хотелось погреться в его лучах подольше. Мелькнула предательская мыслишка, что, может, герцог пробудет в беспамятстве достаточно долго, чтобы императору надоело ждать его пробуждения и тогда эта маленькая недосказанность не вылезет наружу.
Сейчас же она, на правах невесты хозяина замка, сопровождала правителя империи в отведенные для него покои, не подозревая о том, что Мартель к этому времени окончательно пришел в себя и час ее разоблачения близок.
Император пропустил Белиз в комнату первой и закрыл за собой дверь. Она и опомниться не успела, как оказалась прижатой к его телу. Сухие обветренные губы мужчины проложили дорожку из поцелуев по ее шее, спуская к ключице, а затем и к прикрытой изысканным кружевом груди. От резкого рывка ткань платья жалобно затрещала и повисла лохмотьями. В следующую секунду Белиз оказалась лежащей на кровати с задранными до пояса юбками.
Все закончилось очень быстро. Император не выглядел ни смущенным, ни раздосадованным подобным конфузом. Зато Белиз чувствовала себя растерянной до крайности. Чтобы не смотреть в глаза повелителя, она принялась судорожными рывками расправлять юбки. Лиф платья оказался безнадежно испорчен.
Глядя на ее бесплодные попытки прикрыться, император тихо хмыкнул и, сняв камзол, набросил его на плечи женщине.
— Придешь вечером постелить мне постель, тогда и продолжим, — заявил он безапелляционно, переходя с ней на ты. — А сейчас вели наполнить мне ванну.
Сказав это, мужчина отвернулся к окну, давая понять, что разговор окончен.
Белиз даже обрадовалась тому, что ее отпустили. Ей следовало подумать о том, что случилось и просчитать, какие выгоды можно извлечь из сложившейся ситуации. Будучи женщиной практичной, она не стала впадать в истерику, не видя в этом ни малейшего смысла. А вот замаячившая перед ней перспектива стать любовницей императора, показалась ей весьма заманчивой. Гораздо привлекательней жизни в захолустном поместье, каковым теперь представлялось ей герцогство Вельеж.
Дежурившая у дверей охрана, застыла с каменными лицами. На леди Белиз эти бравые молодцы даже не взглянули. Зато слуги тотчас отметили изменения в ее внешности и по замку немедленно поползли слухи. Но что странно, на леди Белиз теперь смотрели с почтением. Любовница императора — это вам не дворовая девка.
Белиз, естественно приободрилась и утвердилась в своем намерении стать фавориткой и переехать в столицу.
Себастьен Корбис вошел в спальню герцога без стука. Ему уже доложили о пробуждении лорда, и глава тайной службы поспешил с докладом о визите высокого гостя.
— Так говоришь, сам император пожаловал, — усмехнулся Мартель, не делая попыток подняться с кровати.
Себастьен только руками развел, как бы говоря, что добавить тут нечего и так все ясно. Филипп не мог упустить шанса примазаться к чужой победе. И теперь, когда по империи поползут слухи об эпичном сражении добра со злом, имя императора будет произноситься одним из первых.
— Что еще мне следует знать? — нахмурился герцог, глядя на то, как мнется глава тайной службы.
— Кажется, Его Величество нашел себе развлечение на время пребывания в твоем замке, — сказал он, старательно отводя глаза в сторону.
Герцог грязно выругался. Угораздило же леди Белиз попасться на глаза венценосному распутнику. А в том, что этим развлечением стала вдова погибшего друга, Мартель даже не сомневался. Другой, подходящей на эту роль кандидатуры, в его замке не было. Какой бы раздражающей не казалась лорду Навье эта женщина, она несомненно была красива, а еще находилась под его защитой. И значит, его вина, что она пострадала.
— За леди Белиз можешь не волноваться, — поспешил успокоить Мартеля Себастьен. — Она не выглядит недовольной. А вот то, что император позволил себе подобную выходку в твоем доме, можно считать оскорблением. И одни боги ведают, чего еще от него ожидать. Боюсь, для нас наступают тяжелые времена.
— Ну вот сейчас и узнаем, — сказал Мартель, поднимаясь с кровати.
Мысленно он отметил полное восстановление физических сил, и начавшееся восстановление магического резерва, хотя после того некромантского ритуала, пусть и не завершенного, в его ауре должна была образоваться значительная брешь.
— Ты случайно не знаешь, кто меня так качественно подлатал? — обратился Мартель к другу. — Вряд ли это были те олухи, что вчера отирались возле моей постели.
— Знаю, конечно, — широко улыбнулся Себастьен. — Представляешь, это были драконы.
— Ты верно шутишь? — удивился Мартель. — Откуда бы им тут взяться? Драконы никогда не вмешиваются в дела людей.
Но он тут же умолк, вспомнив питомицу Абелии. Все разом встало на свои места. Драконам действительно безразличны люди с их мелкими чаяниями и попытками сжить со свету себе подобных. Однако, если возникла угроза жизни представителю их племени — это дело другое. Тут уж на спасение родича примчится вся стая.
— Не думал, что когда-нибудь это скажу, но тебе очень повезло, — констатировал Себастьен, посвященный в непростые отношения герцога с одной юной ведьмой.
— Да я и сам уже это понял, — отмахнулся Мартель, продолжив застегивать рубашку.
Теперь он тревожился не столько за себя, сколько за Абелию. Ему-то не привыкать к милостям императора, а вот девочка может не выдержать монаршей признательности и сломаться. Это не Белиз с ее непомерными амбициями и способностью приспосабливаться к любым условиям. Мартель не сомневался, что после отъезда императора не обнаружит вдову в своем замке и не испытал по этому поводу ни малейшего сожаления. Вот только сына он ей не отдаст. Ни к чему мальчику расти в атмосфере лжи и притворства. Герцог решил, что сам воспитает из него достойного человека.
Глава 23
Мартель ничуть не удивился, обнаружив императора в своем кабинете. Разумеется, тот расположился в хозяйском кресле и без всякого стеснения копался в чужих бумагах. Герцогу пришлось сделать над собой усилие, чтобы не показать гостю, насколько ему неприятна подобная наглость. Все равно это ничего бы не изменило. На то он и император, чтобы позволять себе делать то, что не могут позволить себе другие.
Всем своим видом Филипп производил впечатление человека, которому принадлежит весь мир. А ведь это почти так и было. Свободными от его влияния оставались только те страны, что находились на соседнем континенте, и то лишь до той поры, пока флот империи не наберет достаточно силы для их захвата.