– Знает толк в красоте, – подыграла ей.
Обмениваясь достоинствами, какими по нашему мнению обладал Валентин, я не заметила, как съела весь бульон.
Выйдя из столовой, мы в холле с Аляной разделились. Повеселевшая подруга взбежала по лестнице, горя желанием пораньше лечь спать, чтобы встать пораньше и помочь мне с плющом. А я пошла проведать своего зеленого подопечного. Не могла ведь я оставить его без присмотра? Он все-таки мой хранитель.
Дабы убедится, что короткий путь к замковым воротам не охраняется, я открыла пошире дверь и вышла на крыльцо.
– Мирослава! – остановил меня властный голос Драгомира. Я спиной ощутила его взгляд и медленно повернулась. Стоя в дверях он буравил меня пронзительным взглядом, а позади него переминался с ноги на ногу Борислав.
– Что желаете? – чувствуя необходимость хоть что-нибудь сказать, произнесла я.
Закрыв за собой дверь, он подошел ко мне. Я чувствовала волны гнева, исходящие от Драгомира, и, кажется, этот гнев был направлен на меня. Я попятилась к ступеням ведущим во двор. Однако убежать мне не дали – его рука властно легла на мою талию. Сопротивляясь, я уперлась руками в его грудь, но Кощей без усилий притянул меня к себе.
– Что вы себе позволяете! – возмутилась я, ощущая, как от его близости пересохло горло.
– Я позволю себе гораздо больше, Миросалав, если ты не убедишь меня, что не имеешь никакого отношения к отравлению драконов, – пальцы Драгомира потянулись к пуговицам на моей рубашке. Я взглянула за его плечо: Борислав успел испариться, прикрыв неслышно за собой дверь. Мы с Драгомиром остались одни.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – выдохнула, рванувшись из его рук.
– Не верю, – мягким бархатным голосом зловеще произнес Кощей, удерживая меня в кольце рук. Его пальцы скользнули мне на шею и медленно, одну за другой расстегнули две верхние пуговицы на рубашке.
Я не на шутку заволновалась, а как еще объяснить сильное сердцебиение?! Глупо было рассчитывать, что кто-нибудь из девушек пожелает прогуляться перед сном. Вряд ли на мой крик прибежит кто-то кроме охранников, которых Драгомир тут же отошлет назад… Будто прочитав мысли, Кощей подтвердил мои опасения: – Охрану я отпустил.
– Я ничего не знаю о драконах, – пылко заверила его.
– Обманывать нехорошо, цветочек.
Губы Драгомира изогнулись в коварной улыбке, и его пальцы плавно заскользили по моей коже, вызывая волну мурашек. Прочертив линию от моей ключицы к приоткрытому вороту рубашки, он неторопливо будто в запасе у него была вечность, расстегнул следующую пуговицу. Рука, обнимающая меня за талию, напряглась, и Кощей настойчиво притянул меня ближе.
– Остановитесь! Дались мне ваши драконы! У меня свой хранитель есть! – вскричала я, упираясь ладонями в его плечи.
– Не уверен, что верю тебе, – чуть слышно шепнул он и медленно склонился ко мне.
Обуреваемая необъяснимым страхом, с бешено бьющимся сердцем я попыталась его лягнуть. Драгомир быстро среагировал, и прежде, чем я успела нанести ему хоть какой-то вред, отступил назад. Мир закружился, и я упала ему на грудь. Заглянув в невероятные, карие глаза Кощея, я поздно поняла, что не смогу вовремя выбраться из расставленной им западни. Наше дыхание смешалось и за мгновение до того, как наши губы должны были встретиться, я отвернулась. Драгомир ничуть не растерялся, его губы прижались к волосам, обожгли висок, скользнули по щеке и сладостно коснулись уголка рта.
Я задохнулась. Сердце колотилось, как сумасшедшее.
Чувственно пробежавшись пальцами по спине, Кощей властно обхватил ладонью мой затылок и приподнял мою голову, вынуждая встретить его восхитительно жгучий поцелуй.
Казалось, что меня подхватил сильный порыв обжигающего ветра и, плавно закружив на месте, опустил на дно жаркого пекла. В этом в чувственном танце марева ничто не имело значения, кроме его соблазнительных, жадных губ и требовательных рук, скользящих по моей спине, плечам, шее... Обхватив ладонями мое лицо, Драгомир пальцами зарылся в волосы и разрушил магию, удерживающую их в прическе. Волосы тяжелым водопадом упали мне на спину, и я вынырнула из вязкого сладкого тумана, с пониманием того, что он разорвал магические плетения. Пусть без видимых усилий, но разорвал!
Ладонью я ощутила тепло его тела и биение сердца. И оно билось ровно. Абсолютно ровно. Он ничего не чувствовал ко мне.
Гнев и обида захлестнули меня.
С ужасающей ясностью в моей памяти всплыл образ Елисея. Как я могла о нем забыть!
В тот момент, когда наши губы снова соприкоснулись, я укусила Драгомира за нижнюю губу и резко дернулась.
На губах остался металлический привкус крови. Кощей выругался сквозь зубы, но меня не выпустил.
– С характером! – оценивающе протянул он. Глаза Кощея сузились, он посмотрел на меня в упор. От «страсти» на его лице не осталось и следа. – Зачем ты на самом деле расспрашивала Борислава о горлианской лилии? Сказочку про увлечение гербария оставь при себе.
Торопливо застегивая пуговицы на рубашке, я пыталась собраться с мыслями. Стоило мне соврать – и Кощей вмиг распознает ложь.
– Горлианская лилия ценна сама по себе и с ее помощью можно вылечить множество недугов, – произнесла, тщательно подбирая слова.
– Какой из недугов хочешь вылечить ты? – убрал от меня руки Кощей. Кажется, он мне поверил.
Развернувшись, я подошла к колонне и поникшим голосом сообщила:
– Мне нужно помочь другу.
Взгляд Драгомира подобно каленому железу жег мне спину, но поворачиваться к нему я не собиралась – слишком велико было желание рассказать обо всем. Я услышала тихие шаги и его теплые ладони накрыли мои плечи.
– Мира, если я узнаю, что ты имеешь хоть какое-то отношение к происходящему в княжестве – ты за все ответишь, – приглушенным голосом предупредил он. Я с трудом уняла порыв во всем ему признаться. Дыхание Кощея щекотало шею, вызывая легкое головокружение, а ладони, скользнувшие вниз по моим рукам, вызвали новую волну мурашек.
Я чувствовала, что стоит мне повернуться, как Драгомир меня поцелует и в этот раз все будет по-настоящему. Но я не могла и дальше предавать Елисея, списывая все на Кощея.
Глядя, как постепенно на небе зажигаются звезды, я заставила себя стоять на месте. Я не обернулась, лишившись тепла рук Кощея, когда в теплую летнюю ночь, начала замерзать. Меня начало трясти как в ознобе. Вглядывалась в небо услышав на лестнице его шаги. Лишь когда под ногами Драгомира захрустел гравий, я позволила себе повернуться и проводить его удаляющуюся фигуру взглядом. Он направлялся к конюшням.
Потянув на себя тяжелую дверь, я вошла в освещенный холл замка, где возле статуй слонялся Борислав.
– Мирослава, – виновато произнес он, шагнув ко мне.– Я…
– Не надо. Я все понимаю, – успокоила его и двинулась к лестнице. Вдруг вспомнив о драконах, я остановилась. Идущий рядом управляющий тоже остановился и выжидательно посмотрел на меня. Чувствуя, что могу на него положиться, отважилась на вопрос: – Что случилось с драконами?
– Вы не знаете? – понизив голос, ответил вопросом на вопрос мужчина, подводя меня к лестнице. Я отрицательно качнула головой и он продолжил: – Драконов отравили.
– Всех?– недоверчиво уточнила я.
– Никого не пощадили. Драконий целитель уже осмотрел их. Во время обеденного кормления им в еду подмешали вытяжку из горлианской лилии. Без противоядия они вряд ли смогут выжить.
– Я бы никогда…
– Раз милорд не отправил вас восвояси, значит, вы говорите правду, – поспешил успокоить меня мужчина. Я не знала, как реагировать на его слова. С одной стороны, мне верили, а с другой – поверили лишь после того, как я прошла проверку.
Однако вопрос кому понадобилось травить крылатых, занимал меня куда больше. Простившись с управляющим, я поднялась по ступенькам и свернула в коридор. Когда я поравнялась с дверью Вороны, мне показалось, что у самой двери замерли шаги – она следила за мной. Дойдя до двери, ведущей в мою спальню, я толкнула ее и буквально ворвалась внутрь. Меня никто не встретил – Зиги все до сих пор не вернулся. Сбросив у кровати туфли, я разделась и залезла под одеяло. Лучше лечь пораньше, на рассвете нам с Зиги предстояло, отправиться за горлианской лилией. Одного цветка должно хватить, чтобы и пушистого друга расколдовать и драконов вылечить.
ГЛАВА 24
Даже во сне я не забывала о вылазке в горы и проснувшись задолго до того как начало светать, совершенно не чувствовала себя отдохнувшей. Спать не хотелось, и я поплелась умываться. Из одежды я сегодня предпочла выбрать просторные штаны, не стесняющие движений и бежевую футболку с яркой аппликацией какой-то букашки с красными крылышками с россыпью черных кружочков на них. С трудом разобрала надпись на иномирном языке – «божья коровка». Пришла к выводу, что довольно странные у них названия для фамильяров. Поверх футболки накинула олимпийку с капюшоном, попутно удивившись сговорчивости сундука: он выдал все в точности, как я просила. Волосы заплела в косу, просто и удобно. Уже выходя из ванной, я почувствовала присутствие Зиги. Развалившись на подоконнике, он вылизывал на лапе шерсть.
– Я знаю, где растет горлианская лилия, – торопливо заявила я, приближаясь к пушистому другу.
– Удивила, – махнул хвостом пушистый друг. Поднявшись, питомец потянулся и, опустившись на задние лапы, похвастался: – В горном заповеднике.
– Знаешь, как до него добраться? – почесала я его за ушком. Я-то не смогла узнать дорогу.
– Найдем, – лениво потянулся королевич. – Много ли горных массивов можно найти в Кощеевом княжестве?
– От кого узнал, где искать чудо-цветок?
– Заглянул к драконам, – постучал лапой по подоконнику Зиги. – Скажу тебе, неважно выглядят, ребятки.
– Кто-то их отравил, – поделилась я и, покосившись на дверь, предупредила: – Устроим набег на кухню и – в горы.
Погладив мягкую шерсть королевича, я подошла к сундуку, готовая к схватке за удобную пару ботинок. Пропыленный от времени шутник сразу выдал требуемое. Натянув ботинки, провела пальцами по внутренней поверхности крышки сундука.