— Вы любопытны, Джейн. — Джонатан улыбнулся, как всегда, одними губами. Взгляд его оставался холодным и сосредоточенным. — Но я отвечу. Девушки осиротели три года назад. Их привезла сюда их двоюродная или троюродная тетка. Она не могла стать их опекуном в силу своего возраста, а единственным оставшимся родственником был я. У меня здесь бизнес, и оставить его, чтобы уехать в Эдинбург, приглядывать за юными кузинами, я, разумеется, не мог. Я сразу предложил девочками жить в моем доме, где хватило бы места всем, но они мне не особо доверяли на первых порах, и решили поселиться в квартире их покойной матери. Она жила в Лондоне, до того, как вышла замуж за их отца и уехала с ним в южную Шотландию. Роуз закончила колледж, и я устроил ее к себе на работу, и вскоре решила, что мой дом ей нравится больше, чем тесная квартирка, которую приходиться делить с сестрой и занудливой теткой. Роуз обладает достаточными средствами, чтобы не работать и купить собственный особняк, не хуже моего, но…. Мне сложно рассказывать о ней. Скоро вы сами ее узнаете, и все поймете. Роуз не обыкновенный человек. И мы с ней хорошо ладим. По-моему, Лайзу это задевает. Всегда задевало. Родители обделили ее с наследством, я обделил своим вниманием, но это ее мнение. Лили дорога мне не меньше, чем Рози. Просто она, как маленький ежик. Когда умерла ее тетка, я буквально силком приволок ее в свой дом.
— Зачем? — удивилась Джейн.
— Я не мог позволить молодой несовершеннолетней девушке жить одной. Я, как опекун, был обязан оградить ее от опасностей, которые могут подстерегать юную шотландку.
— Как это трогательно. — не без иронии заметила Дженни. Ей мало верилось в благородность порывов Джонатана Крейна. Она ни на миг не поверила его словам о долге, обязанностях. Лили не сбежала бы от него, будь он так кристально честен. Весь облик Крейна кричит о том, что он далеко не джентльмен. Но Джейн была уверена, что ей будет сложно узнать правду о том, как далеко он зашел в своих отношениях с кузинами. Возможно, разлад между родными сестрами объясняется вовсе не денежной стороной, а ревностью, судя по тому, что говорила ему Лили вчера перед отелем. Хотя, кто знает, может, она ошибается в нем….
Он замолчал, и остаток дороги они провели в тягостном молчании. Джейн смотрела на него, не в силах совладать с собой, а он на трассу. И все это время она не думала о нем и его взаимоотношениях с Лили и Роуз. Было что-то магическое в том магнетизме, которым обладал Джон Крейн. Красивый и в тоже время излучающий опасность. Она вдруг вспомнила, как в детстве ездила с мамой в Гластонбери. Там они посетили музей старинного оружия. И хотя Дженни была еще слишком мала, чтобы понять истинную ценность тех экспонатов, выставленных в музее, она пришла в неописуемый восторг, разглядывая древние мечи, сабли, клинки, кинжалы, пики, ножи и арбалеты. В центре зала на подставке под стеклянным колпаком была выставлена главная ценность музея. Это был сравнительно небольшой кинжал. С острым блестящим, но кротким лезвием, в котором отражались огни ламп, освещающих зал музея. Ему было не меньше тысячи лет, но точный возраст неизвестен, как гласила табличка. Дженни словно зачарованная, прилипла к стеклу, разделяющему ее и прекрасное смертоносное оружие. У клинка была изумительной красоты рукоятка, отделанная белым и желтым золотом, с переплетениями платины. Драгоценные камни сверкали каким-то магическим древним огнем. Но больше всего поразила Джейн золотая голова льва, венчающая рукоятку древнего экспоната. Усталый ленивый хищник, изображенный в профиль, казался живым, благодаря изумрудам, которые служили ему глазами. Да, почти такие же изумруды были у волка на перстне Крейна. Но лев, украшавший, или охранявший кинжал, не был воплощением агрессии или жесткости. Это был обманчиво-спокойный зверь, почти уснувший, но не потерявший от этого своей опасной силы. Именно эта замурованная в золоте красота, предназначенная убивать, и потрясла маленькую Дженни Браун. Но она не думала о том, сколько крови стекло когда-то давно по этому сверкающему лезвию, и сколько душ оставило этот мир, пронзенными в самое сердце спящим до времени львом. Она просто любовалась древним экспонатом, покоренная его жестокой красотой. Мама с трудом увела ее тогда из музея. По пути домой, в Пилтон, она казалась раздраженной и задумчивой. С тех пор они ни разу не ездили в Гластонбери вдвоем, а через два года Элис уехала в Лондон….
— Мы прибыли.
Чувственный мужской голос вырвал Джейн из призрачных воспоминаний. Как странно, что именно сейчас она вспомнила тот музей и загадочный клинок. И свою мать… Элис.
— Моя мама двенадцать лет назад уехала в Лондон. — зачем-то сказала Джейн. Крейн бросил на нее внимательный взгляд. Девушку вдруг охватил суеверный страх. Конечно, это все бред и глупость, но было что-то неправильное в том, что у него были такие ярко-зеленые изумрудные глаза. Такие же, как у волка на его перстне, и как у льва на древнем оружие.
— Значит, вы не одиноки? Ваша мать здесь? — сухо спросил Джон, не заметив ужаса, отразившегося в ее глазах.
— Нет, через два месяца ее изуродованное тело вернулось домой. Ее хоронили в закрытом гробу. — мрачно ответила Джейн. Крейн быстро отвернулся.
— Мне жаль, Джейн. Наверно, очень тяжело терять близких. Пойдемте, я покажу вам квартиру.
Джейн механически последовала за ним, озадаченная его словами. Он сказал: "наверно, тяжело терять близких". Наверно…. Разве он сам не сирота? Или его родители погибли так давно, что он уже забыл? Так и ей было всего десять лет. Какой странный, однако, человек.
Квартира, в которой ей предстояло на время поселиться, Джейн очень понравилась. Именно таким она хотела бы видеть своей собственный угол. Уютная, чистая и светлая. Боже, какой контраст, с тем жилищем, которое они делили с Лили на протяжении последних нескольких месяцев. Маленькая кухня, оснащенная всеми необходимыми бытовыми приборами, хороший гарнитур. Стены отделаны панелями постельных тонов, белый ламинат на полу, огромное аркообразное пластиковое окно, выходящее, как и обещал Крейн, на площадь. Гостиная произвела на нее меньшее впечатление. Тоже небольшая, обставленная в стиле модерн. Мебель по минимуму, дизайнерский интерьер, на полу ковер с геометрическим рисунком, плазменный телевизор, почти во всю стену, и маленький балкончик, с которого можно смотреть на все мероприятия, которые будут происходить на Пикадилли Серкус. Оказавшись в спальне, Джейн немного растерялась. Там царил сумрак. Тяжелые бархатные партеры закрывали окно. Джейн не стала включать свет. Ей удалось разглядеть большую двуспальную кровать в центре комнаты, шкаф-купе у стены, два кресла, и трюмо с большим зеркалом и множеством ящичков, в которые можно сложить все женские принадлежности. Девушка в недоумении обернулась, вопросительно взглянув в лицо Джона Крейна. Опираясь спиной на косяк двери, он с легкой улыбкой наблюдал за ней.
— Что-то не так? — настороженно спросил он.
— Мне не совсем понятно, как здесь могли уместиться три женщины. Они спали в одной кровати? — подозрительно сощурив глаза, спросила Джейн.
— Ну, почему же. В гостиной есть диван. И, вообще, после того, как Лили съехала отсюда, я здесь все переделал.
— По какому праву?
— Боже, что за тон, Джейн Браун. — Крейн вдруг рассмеялся. — Лили сама меня попросила. Мы выкинули старую мебель, сделали ремонт. Она хотела подготовить квартиру к своему возвращению.
— Извините. — смутилась Джейн, снова почувствовав себя глупо.
— Ничего. — кивнул Джон, взглянув на свои шикарные часы. — Мне, к сожалению, пора идти. Вашу сумку я оставил в коридоре. Можете пока осваиваться, раскладывать вещи. Мы с Лайзой заедем ближе к вечеру, и решим вопрос с вашим трудоустройством. Только ничего не говорите. Я уже все придумал. Уверен, что мое предложение вам понравится. До встречи, Джейн.
— Спасибо, мистер Крейн. — неуверенно улыбнулась Джейн. Он снова кивнул и быстро покинул ее новое пристанище.
Девушка закрыла за ним двери и вышла на балкон, чтобы посмотреть, как он уезжает. И словно почувствовав ее взгляд, Джонатан Крейн, поднял голову и помахал ей рукой. Дженни как-то неуверенно подняла руку, сердце ее взволнованно забилось. И, когда красный Лексус скрылся из виду, внутри нее образовалась какая-то щемящая пустота.
— Неужели ты влюбляешься в него, Джейн? — пробормотала она, обращаясь сама к себе. И вдруг поняла, что этот час, проведенный наедине с Джоном Крейном, совершенно лишил ее душевных и физических сил. С трудом переселив накатившую на нее слабость, девушка заставила себя принять душ. К немалому ее удивлению, рядом с душевой кабинкой, она обнаружила свежее большое полотенце и женский махровый халат, явно никем не ношенный. На полочке в идеальном порядке были разложены туалетные принадлежности: мыло, запакованные зубные щетки, паста, расчески, ароматические масла, гели для душа, крема, шампунь и прочие мелочи. Похоже, Лили основательно подготовилась к заселению в квартиру. Джейн даже стало немного неловко, что именно ей первой придется воспользоваться тем, что было уготовано для другой. Но это чувство быстро прошло. Приняв душ, Джейн тщательно высушила волосы, надела чужой халат, и отправилась в спальню. Но уснуть она смогла только, когда раздвинула тяжелые портьеры.
Глава 5
— Она оглохла, что ли? — Лайза Кристен очередной раз с раздражение нажала на звонок. — Ты уверен, что эта идиотка не сбежала?
— Нужно быть полной дурой, чтобы сбежать из хорошей квартиры обратно в грязную халупу, в которой вы жили. — насмешливо сказал Джон, доставая из кармана ключи.
— С нее станется. Я ее еле уговорила взять деньги, которые ты нам подбросил. По-моему, это вверх идиотизма.
— Брось, Лайза, не все так меркантильны, как ты. — спокойно произнес Крейн, вставляя ключ в замочную скважину. — Скорее всего, просто звонок неисправен.
— Теперь ты за нее заступаешься. — насупилась Лайза. — Если бы я так хорошо не знала тебя, мой дражайший кузен, то решила бы, что она тебе симпатична.