[3] через военные базы США Утапао, Удон, Корат, Убон, Након Паном, Такли, где они должны получить оружие и инструкции. По всей вероятности, это были отпускники, весело прокутившие в Бангкоке положенные им две недели, оставившие не одну сотню зелененьких в ночных барах и турецких банях. Завтра эти «гуд бойсы», безмятежно жующие сейчас «чуинг гам», вновь займутся работой разрушителей, снова будут бомбить мирные города Вьетнама, уничтожать детей и стариков. Одни отправятся во Вьетнам и никогда больше оттуда не возвратятся; другие, получив доллары за выполненные задания, пропустят двойное виски в обществе «стрит герлс» (или попросту уличных девок) за упокой души погибших на этой войне приятелей. Это профессиональные истребители, перед которыми была поставлена задача любыми средствами «вдолбить Вьетнам в каменный век», уничтожить там все живое. На борту своих самолетов — стратегических и сверхзвуковых, тяжелых и легких, бомбардировщиков и истребителей — они несли оружие, сеющее смерть и разрушение: напалм, зажигательные снаряды и химикаты, самонаводящиеся бомбы, бомбы шариковые, прозванные за свой вид «ананасами», электронные датчики и кристаллы йодистого серебра…
К таможенному офицеру я подошел следом за группой американских туристов. Их было человек пятнадцать. За мной — никого. Американцы прошли контроль с быстротой курьерского поезда и, получив свои паспорта, шумно удалились, исчезнув где-то в многочисленных залах и переходах аэропорта. «Здорово работает, — подумал я о таможеннике, — четко». Настал мой черед. И вот чиновник внимательно перелистывает паспорт с золотым тиснением герба Союза Советских Социалистических Республик.
— Надолго в Таиланд?
— До окончания срока командировки, — пояснил я и добавил: — Года на три.
— Понятно. Придется вам немного обождать.
Таможенник куда-то удалился. Время шло. Пять… десять… пятнадцать минут. Я принялся рассматривать стены зала. Удобная это вещь — реклама. С ее помощью выяснилось, что в отеле «Рама» всегда имеются свободные номера на выбор. Оказалось, что пиво надо пить только марки «Кратинтонг», а сигареты курить лишь «Голд сити», поскольку они наиболее ароматные, самые безвредные и сделаны из лучших сортов вирджинского табака. Внимание мое привлекло также объявление, в котором говорилось, что лицам с американским паспортом въезд в королевство разрешен без визы сроком на пятнадцать дней. Вот, значит, откуда такая резвость у таможенного чиновника. Гражданам Соединенных Штатов достаточно лишь продемонстрировать свои документы.
Стеклянная перегородка разделяла зал на две половины. За ней находилось помещение для отъезжающих. Снова поразило обилие парней в форме «джи ай». «Гуд бойсы» веселились. Они сидели по ту сторону прозрачной стены, полуразвалясь, отдельными компаниями. Традиционно поместив ноги на маленькие столики для кофе, они не торопясь посасывали пиво и виски. Клубился сигарный дым. Время от времени раздавались взрывы хохота.
Появились тайские девушки в национальных платьях с гирляндами живых цветов. Они пришли проводить солдат, у которых на рукавах были нашиты изображения большой крадущейся кошки. Это эмблема таиландской дивизии «Черные леопарды». Путь «леопардов» тоже лежал во Вьетнам…
Почти одновременно по радио объявили о прибытии двух самолетов из Европы. Вскоре зал наполнился пассажирами английской авиакомпании ВОАС и западно-германской — «Lufthansa». Поднялся невероятный гвалт. Обменивались первыми впечатлениями туристы, в большинстве своем седовласые дамы и их степенные мужья, с криками носились дети, высвободившись наконец из тесноты и узости самолетных салонов, заговорщически обсуждали дела бизнесмены с неизменными атташе-кейсами в руках, бренчали на гитарах волосатые, в сандалиях на босую ногу, раздрюпанные хиппи мужского или женского пола.
…Вернулся таможенник. Вежливо извинившись за «небольшую задержку», он подал мой паспорт.
— Пожалуйста. Визу мы дали вам на пятнадцать дней.
Я взглянул на миниатюрный календарик, прикрепленный к ремешку часов. 16 апреля. 16 апреля 1968 года. Стало быть, в конце месяца моя виза кончалась. Странно. Ведь я приехал не на две недели. Почему же…
— Если пожелаете задержаться дольше, — как бы отвечая на мой мысленный вопрос, продолжал таможенник, — то обратитесь в Иммиграционный департамент. Там продлят. Кстати, он находится недалеко от вашего посольства. Улица Саторн. Северный Саторн.
Наконец-то я смог двинуться туда, где уже более получаса назад скрылась группа американских туристов. Предстояло получить багаж.
Мини-Таиланд
Можно ли на участке размером в один гектар дать полное представление о стране, площадь которой превышает пятьсот тысяч квадратных километров? Можно ли на таком сравнительно крошечном клочке земли наглядно и полно показать, как живет народ Таиланда, чем он живет, познакомить с флорой и фауной этой расположенной в тропиках страны, рассказать о производстве в ней основных продуктов сельского хозяйства и промышленности, о народном искусстве, национальных спортивных играх и еще о многом, многом, что в совокупности определяет лицо страны.
Путеводитель по Тимленду дает на данный вопрос утвердительный ответ.
Что такое Тимленд?
Если это слово сначала расшифровать, а затем перевести на русский язык, то получится «Таиланд в миниатюре».
Каждый, кто прибывает в Бангкок самолетом, невольно обращает внимание на огромную красочную рекламу, находящуюся примерно на полпути между аэропортом «Донмыанг» и собственно столицей. Плакат этот с изображением слонов, перетаскивающих бревна, призывает посетить Тимленд и поставлен в том месте, где от основной магистрали отходит в сторону узкая проселочная дорога, заманчиво и таинственно скрываясь в зарослях густых зеленых растений.
Нам, как, видимо, и всем впервые очутившимся в Таиланде иностранцам, любопытно и интересно было узнать, что же представляет собой этот загадочный «мини-Таиланд».
Машина медленно ползла по пыльной дороге, извивающейся среди плотного невысокого кустарника и множества разнокалиберных пальм. То там, то тут на обочинах попадались иссушенные палящим солнцем змеи, раздавленные колесами автомобилей.
Вскоре мы подъехали к высоким, красного цвета воротам из тика, покрытым изящной мелкой резьбой. «Тимленд» — гласили золотые буквы на них. Поставив машину под специально оборудованным навесом и пройдя нехитрую процедуру, в результате которой каждый из нас лишился пяти долларов, а взамен получил входной билет, мы оказались на территории «Таиланда в миниатюре».
Согласно программе, врученной нам вместе с билетами при входе, до начала представления оставалось еще около полутора часов. А пока следовало осмотреть Тимленд самостоятельно.
Первым, с чем предстояло ознакомиться, был процесс выращивания и обработки риса.
В любом справочнике, в любой книге о Таиланде сказано, что страна эта аграрная, что большинство населения занимается сельским хозяйством, что главная культура — рис и ежегодное его производство составляет 12–13 миллионов тонн, что под этой культурой занято почти 90 процентов обрабатываемой площади.
Участок земли в экспозиции Тимленда, где выращивали рис, был разбит на несколько маленьких квадратов, наполненных водой и отделенных друг от друга невысокими насыпями. В одном из квадратов крестьянин в саронге — кусок материи, обернутый вокруг пояса, — да в соломенной шляпе пахал землю. Он почти по колено в мутной жиже ходил с плугом за буйволом, демонстрируя зрителям, как надо взрыхлять почву под рис…
Примитивный плуг, деревянная соха, мотыга и серп — вот в основном и все орудия сельскохозяйственного производства тайских крестьян. Никаких современных механизмов, никаких машин для облегчения тяжелого ручного труда. Впрочем, скажем для точности, машины есть. Весь вопрос в том — у кого. В стране господствует полуфеодальное землевладение. Двадцать процентов крестьян своей земли не имеет. Им приходится арендовать участки, лишаясь при этом половины, а то и более, урожая, которую они вынуждены отдавать помещику. Непомерные налоги и эксплуатация со стороны торгово-ростовщического капитала превращают крестьян в самую бедную, самую угнетаемую массу. Многим из них выращиваемого риса хватает лишь на то, чтобы прокормить свою семью. Каждый, как правило, производит рис в одиночку. Однако если сил и средств для выращивания урожая в одиночку с трудом, но все же хватает, то приобрести современные орудия производства единолично совершенно невозможно. Тайскому крестьянину, даже тому, который имеет свой клочок земли, подобная роскошь не по карману. Все это, естественно, не может не сказываться на производительности труда в сельском хозяйстве. Она в Таиланде очень и очень низкая.
В другом квадрате мы увидели женщин, высаживающих рассаду риса. Не разгибаясь, они медленно передвигались в воде, втыкая зеленые молодые побеги в землю на расстоянии двадцати — двадцати пяти сантиметров один от другого. Тут же демонстрировалось устройство, с помощью которого таиландские крестьяне качают воду из каналов-клонгов на поля. Двое молодых ребят, нажимая на деревянные, наподобие велосипедных, педали, приводили в движение цепь с насаженными на нее тиковыми лопастями. Вода медленно струилась по бороздкам…
В последнем квадрате крестьяне серпами срезали стебли уже созревшего риса и связывали их в снопы. Затем снопы разбрасывали на площадке, посередине которой врыт в землю кол. Это ток. К колу был привязан буйвол. Он лениво ходил по кругу и топтал стебли, выбивая из них зерно. Рядом, под навесом — так называемая молотилка. Молотили вручную, как это делали еще в минувшем веке. Наполнив рисом большой чан, несколько человек деревянными молотами поочередно били по зерну, стараясь попасть непременно в центр чана, чтобы рис не просыпался и не разбрасывался в стороны.
Таиланд издавна славится изделиями из бронзы, из редких пород дерева, славится шелковыми тканями, драгоценными и полудрагоценными камнями, изделиями из селадона, проще говоря, из керамики. Все это мы увидели в одном из демонстрационных залов Тимленда. Часть этого обширного зала была отведена под гончарный цех. Несколько мастериц-таек, ловко раскручивая ногами гончарные круги, быстро изготовляли глиняные тарелки, вазы, горшки. Другие лепили фигурки людей, рыб, животных, делали пепельницы, подсвечники, основания для настольных ламп… Художники после обжи