– Вот наш друг Отон, – громко сказал Альбин. – Мы беспокоились о его здоровье, ведь он сбежал от нас. Но с ним все хорошо.
Альбиана подошла и встала рядом с братом.
– Он в бегах, один и без оружия. Отчего же он не укроет сознание на своем огромном, мощном Корабле?
– По всей очевидности, для него это невозможно, – ответил Альбин – эхом, чуть более низким, но с похожими интонациями. – Отон совершил поразительную ошибку, отделив себя от Корабля. Иначе уже улетел бы. В хорошеньком же положении он оказался.
Альбин уставился на Отона, будто одним взглядом мог уничтожить того, кто считал его союзником. Сила его эмоций проявлялась в лихорадочно блестящих глазах. Проконсула на секунду обескуражила ярость чувств, которые он улавливал.
– Для вас это невозможно, – продолжила Альбиана, на сей раз обращаясь к Отону, – потому что за вашу способность к разрушению потребовалось заплатить свою цену. О да, Отон. Вы нас недооценили. Решили, что мы не поймем. Вы поручили командование Кораблем другим. Другим, тем, кто не скован бременем Уз. Ваши союзники, кем бы они ни были, погибнут вместе с вами.
Отон обвел площадь взглядом и посмотрел на этих холодных смертоносных существ, рациональных, но одержимых собственным могуществом. Он чувствовал по их позам и по тому, как они выстроились, что час охоты пробил. Позади них, в некотором отдалении, он узнал Флавию, упрямо смотревшую в сторону. Она никогда его не любила, ей доставит удовольствие увидеть его мертвым. Почему же они не убьют его? Не из-за угрызений совести, а потому, что он и сейчас представляет собой интересный случай. Не нужно выводить их из себя, лучше потянуть время… Или же проиграть – но тогда с размахом. Уперев кулаки в бедра, он поднял голову, и его странное лицо каменной статуи расплылось в искренней улыбке.
– Ах, вот как? Да кто вы такие, Число вас возьми, чтобы судить о моих козырях и слабостях?
– Отон, прекратите смехотворную игру. Ваша наглость вкупе с наивностью только вредит вам, – бросила Альбиана. – Мы знаем, что сейчас вы уязвимы.
– И потому должен сдаться?
– Если не желаете, чтобы вас уничтожили, – лаконично добавил Альбин.
– И кто же меня уничтожит? Вы вшестером? И как вы собираетесь это сделать?
Он адресовал им хищную улыбку, которая потерялась во враждебном, пропитанном угрозой молчании, опустившемся на площадь. Он ощущал покой. Он уже свыкся с идеей, что может умереть. Если бы быстрым движением вырвать оружие у Альбина… Но тот стоял слишком далеко. Так Отон лишь нарвется на выстрел. Вместо того чтобы совершить отчаянный поступок, он продолжил говорить:
– Я не понимаю, какой интерес у вас был в том, чтобы предать меня и присоединиться к Винию и безумной Камилле. Которая, кстати сказать, навсегда покинула нас несколько минут назад.
Если они и испытали удивление, то ничем этого не показали.
– Вы вернулись, – холодно произнесла Альбиана, – в неподходящий момент. Вы с вашей тайной – угроза для плана, разработанного несколько веков назад, к которому сейчас почти все присоединились. Разве вас не прельстил проект Камиллы, хотя бы на секунду?
– Не обманывайтесь, Альбиана. Только посредственности соблазняются такими идеями. У нас с вами разные цели: у вас – выживание, чего бы оно ни стоило, у меня – величие.
– Величие! Какой глупец!
Она вдруг разгневалась, будто его слова задели ее за живое, и голос у нее стал свистящим, змеиным. Он тут же решил вести себя скромнее, но она продолжала в том же духе:
– Величие… Я вижу в этом лишь отражение вашей изначальной установки, программы. За несколько тысячелетий вы нам все уши прожужжали вашим так называемым превосходством. Интеллекты не должны были брать вас в Анабасис.
– Я никогда не спрашивал у вас на это разрешения, – ответил он. – И я даже помню о времени, когда мы втроем дружили.
– Мы были союзниками, – в свою очередь признал Альбин, – потому что наши представления совпадали.
– Нужно было, – продолжила Альбиана, так что ее слова смешивались со словами брата, – усилить мощь Урбса и поддержать наше единство. Такова была цена выживания. Но продвижение варваров не оставляет нам надежды.
– Мы еще не умерли и не лишились всех ресурсов.
– Вы, Отон, слишком давно находились вдали от Урбса. И представить себе не можете…
– О чем вы говорите? – спросил он смягчившимся голосом.
– Вы же сами это видели. Проект Камиллы. Возможно, не самый рациональный. Возможно, концепт, который трудно принять, – опасный, смертельный. Она не собиралась делиться своими находками и воспользовалась бы своей властью, чтобы избавиться от всех конкурентов. Однако в своих целях она не ошибалась.
– Вы говорите о способе избавления нас от Уз.
– Мы говорим о свободе. О конце порабощения Человеком.
– Эту песню мне уже пели.
– Вы избавили нас от Камиллы, – прервал его Альбин. – Из-за своего безумия она была угрозой для всех. Она задушила бы нас своими проклятыми лианами.
Отон не сдержал вздоха:
– Страх смерти ослепляет вас. Есть и другие пути. Плавтина…
– Плавтина? Это несчастное создание, которое вы привезли?
– Вы только что увидели, на что она способна.
Альбин и Альбиана одновременно пожали плечами. Альбиана ответила с фальшивым весельем, которое не коснулось ее холодных синих глаз:
– Тогда нам придется уничтожить ее второй раз.
– Объясните мне, зачем Виний ее убил? – тут же спросил он.
– По той же причине, по которой умрете вы. Но не надо слишком об этом задумываться. Это неважно. Во всяком случае, для вас.
Ее улыбка стала тоньше, в ней появилась нотка жестокости.
– Вы ведь не расскажете нам собственный маленький секрет. А мы не станем утруждаться и спрашивать вас об этом.
Свободной рукой Альбиана взялась за приклад своего ружья, точным жестом вскинула его на плечо – и направила дуло Отону в голову.
«Транзитория» оказалась заперта в лабиринте гигантских ангаров, из которых состояла стыковочная зона Урбса. Маневрировать в таком месте, по стальным желобам, где одно движение могло привести к катастрофе, было кошмаром. Фотида, не колеблясь, дала приказ к отплытию. Корабль резко развернулся в сторону и вырвал швартовы, которые его удерживали. Трубы, служившие трапом для пассажиров, резко разорвались и ушли в свободное плавание в невесомости стыковочного ангара. Зазвучали негромкие сигналы тревоги, посыпались сообщения об ошибках. Узколобый ноэм, отвечавший за управление ангаром, высказал свое недовольство и велел Кораблю прекратить ошибочное движение. Шлюзы они для нас не откроют, – пробурчал Рутилий.
Эврибиад не мог помочь супруге. Его собственных способностей хватало на то, чтобы вести войну в куда более ограниченном измерении. По их призыву первые помощники, навигаторы, техникокуоны, эпибаты торопливо заняли свои места, расселись по креслам в своем онейротроне и стали единой мыслью. И они трое сами погрузились в составное сознание, разделив фальшивое видение реальности, равное тому, что могло быть у богов, обозревающих сверху поле боя.
По другую сторону, всего в нескольких сотнях километров, появились два других Корабля. Враждебны ли их намерения? Пока это невозможно понять, но Эврибиад готов был поспорить, что да. Фотида внутри искусственного пространства обратилась к своим слугам. Активируйте все доступные защитные устройства. Ее мысли были спокойными, лишенными бесполезных эмоций благодаря дисциплине и тренировкам. По бокам Корабля открылись широкие проемы. Сонмы крохотных металлических насекомых, видимых как мириады светящихся точек, заполонили свободное пространство. Почти в ту же секунду один из Кораблей выпустил рой ракет. Альбин и Альбиана, процедил Рутилий. Проклятые предатели! Если это ракеты с антиматерией, нам конец. Даже более традиционного оружия хватит, чтобы обратить нас в пепел. Враги продолжали палить плотными залпами, запустив реакторы сближения на полную, чтобы отрезать им путь в один из двух каналов, ведущих наружу. В это время второй Корабль заблокировал единственный оставшийся выход, не переходя, однако, в нападение.
Первый залп машин смерти встретился с жалами, выпущенными Фотидой. Они взрывали ракеты, бросаясь на них или выпуская свой единственный лазерный заряд. Высветился спектроскопический анализ, указывая на природу взрывов – плутоний-239, литий, тритий.
Расщепляющее оружие. Поверхностная атака. Просто комариные укусы. Со своего уровня они не могли видеть схватки между нападающими и защитниками, как и сверхбыстрых маневров уклонения. Потрескивание вспышек энергии усилилось, когда противоракетные снаряды стали уничтожать так быстро, как только могли, хлынувшие волной ракеты массового поражения, так что на секунду огромный ангар, казалось, осветила звезда. Фотида и Эврибиад при виде зрелища, напоминающего конец света, обменялись паническими мыслями.
Теперь Корабли повисли друг напротив друга на огороженном поле боя, насыщенном радиацией и теплом. Температура обшивки из никель-рениума резко повысилась – еще одной атаки она не выдержала бы. А вот корпус вражеского корабля оставался нетронутым. В этой игре нам их не побить, пробормотала Фотида. Изображение их врага стало ярко-красным, когда «Транзиторию» зафиксировали его системы захвата цели. «И что вы собираетесь делать? – выплюнул Рутилий. – Проснитесь, они нас перебьют!»
Он был прав. Враги использовали расщепляющее оружие лишь для того, чтобы выиграть время и подготовиться к атаке. На сей раз «Транзитории» не выйти из перестрелки целой и невредимой. Ужас охватил составное сознание, передался людопсам в экипаже, и Эврибиад почувствовал, как его сковывает страх. Если они в нас попадут, ответила Фотида, то заблокируют, и второй Корабль нас прикончит. Активируйте цикл одного из монадических модуляторов. Рутилий лихорадочно засуетился: Цикл запущен. Семь секунд… Он в это не верил, но все же подчинился. Предоставь его самому себе, и он бы уже опустил руки. Вот что отличает его от людопса, подумал Эврибиад.