– Получается, что если в эту пещеру нельзя пройти без разрешения Харати, то проникнуть в подземелья Кайласа вообще нереально. Так ли это?
– Естественно. Подземелья Кайласа защищены еще сильнее, ведь там находятся главные достижения прошлого и будущего. Это святое место. Это главное место. Кроме Кайласа на Земле есть всего несколько подземных мест, где сокрыты тайны прошлого. Одно из них здесь. И еще я Вам скажу…
– Что?
– Ко входу в подземелья Кайласа даже подходить не разрешено. Там действуют силы, которые превращают людей в стариков.
– М… да… Куда же мы идем?!
За семью дверями и семью замками
– Кстати, у нас бытует легенда, которая, как я думаю, свидетельствует о том, что эта пещера была создана искусственно.
– Искусственно?
– Легенда эта такая, – Астаман ухмыльнулся. – На соседний отсюда холм прилетел Будда и посадил там семена лотоса. Стебель лотоса начал очень быстро расти, стал гигантским и протянулся до другого холма на расстояние около 10 км. Потом этот стебель опустился на землю и погрузился в нее. На этом месте образовалась пещера.
– Я понимаю Вас, Астаман, почему Вы предполагаете искусственное происхождение этой пещеры, – проговорил я. – В виде сказочной легенды наши примитивные предки могли описать одну из экстраординарных технологий древних или… технологий Шамбалы. Нам даже трудно строить гипотезы на эту тему, – ведь наш технологический уровень тоже не очень высок. Мы так многого не знаем, так многого! Обидно, что догматики от науки тормозят прогресс. А может быть и правильно, что догматики тормозят прогресс науки; будущее, я думаю, в технологиях, использующих ментальную энергию (силу Духа), а для этого нужно, чтобы в наше общество вошло понятие «Чистая Душа».
За каждой из семи дверей Харати будет напускать на пришельца тантрические силы
– Очень хорошо, что эту пещеру защищает от нашего общества Харати, – задумчиво сказал Астаман. – Мы сейчас находимся за первой дверью и перед второй дверью. А знаете, сколько всего дверей в пещере?
– Сколько?
– Семь. Семь дверей, которые закрываются на прочные замки с огромными ключами. За каждой дверью Харати будет напускать на пришельца тантрические силы, останавливающие его. Если за второй дверью тантрические силы вызывают слепоту, то за другими дверями эффект их действия будет другой – боли, слабость… и даже смерть. Только за первой дверью, где мы сейчас находимся, не действуют тантрические силы, но Харати и здесь следит за нами, внимательно следит. Он видит нас.
– Как в сказке – за семью дверями и семью замками, – проговорил я.
– Сказки и легенды пришли из древности, – заметил Астаман, – из таинственной древности.
– Люди очень странные, – добавил я. – В детстве мы с упоением слушаем сказки, которые рассказывают нам наши бабушки, а когда становимся взрослыми, то начинаем напрочь отрицать то, во что искренне верили в детстве. Мы, став взрослыми, начинаем считать истиной только то, что укладывается в рамки наших обыденных представлений, хотя в периоды душевного смятения или безысходности ощущаем, что истина своими корнями уходит в безбрежные дали непознанного и что эту истину знает только Бог. Если ребенку задать вопрос: «А ты веришь в чудеса?», то он почти всегда ответит «Да». А если этот вопрос задать взрослому, то ответ, естественно, прозвучит: «Нет». Дети ближе к Богу, так как их души еще недавно прибыли из нашей главной родины – Того Света, где они очистились и были напрямую связаны с Богом. Там, на Том Свете, мы, наверное, видим прошлое и осознаем, что наши с Вами истоки уходят в далекую древность, вплоть до атлантов, лемурийцев, призраков и ангелов. Поэтому, когда бабушка рассказывает сказку, шепот древности стучится в еще романтичные и чистые детские сердца.
Когда бабушка читает сказку, шепот древности стучится в чистое детское сердце
– Кстати, тантрические силы обладают тем свойством, что вначале они как бы шепчут, приговаривая «не ходи туда»…, – вставил Астаман.
– А может быть так, чтобы кто-то смог преодолеть барьер тантрических сил? Какой-нибудь злой гений?
– Нет, такого быть не может. Мощь тантрических сил слишком велика. Даже если этот злой гений будет знать ритуал вхождения в пещеру и заклинание, Харати все равно это разгадает.
Ритуал вхождения в пещеру Харати
– А каков этот ритуал?
– Этот ритуал проводится на 10-й или 11-й день лунного месяца. Входить в эту пещеру разрешено только в эти дни, и ни в какие другие. Вот уже 2000 лет мои родственники ходят в пещеру в эти дни каждый лунный месяц.
– И ни разу не пропускали?
– Насколько я знаю – ни разу.
– Сколько человек ходят в пещеру?
– Двое. Одного мы условно называем «священник» (prist – англ.), другого – «старший человек» (senior man – англ.)
– Что это за люди? – спросил я.
– О, это особые люди, – начал рассказывать Астаман. – «Священник» обязательно выбирается из рода Баджрачарайя (Bajracharaya) и ни из какого другого. Род Баджрачарайя живет в Катманду и его окрестностях и является лидирующим родом среди невар (newar) – одной из национальностей в Непале. В роду Баджрачарайя насчитывается около 2000 семей. На роль «священника» может претендовать только тот мужчина (обязательно мужчина!) этого рода, кто имеет среднее имя (отчество) Билаш (Bilash). В роду Баджрачарайя именем Билаш называют мальчиков по специальной древней шкале, в которой учитываются очередность, время рождения по лунному календарю и многое другое. Сын человека по имени Билаш может стать «священником», если его выберут родственники. Нынешнего «священика», который ходит в священную пещеру, зовут Дхама Билаш Баджрачарайя (Dhama Bilash Bajracharaya).
– А когда выбирают нового «священника»?
– Тогда, когда умирает предыдущий.
– А какова процедура избрания «старшего человека»?
– «Старший человек», который тоже может войти в пещеру, выбирается только из рода Биндачарайя, – Астаман ухмыльнулся, – то есть из моего рода. Всего в моем роду насчитывается 26 семей. Жизнь всего нашего рода вот уже 2000 лет посвящена только этой пещере. Собранием рода мы выбираем первого «старшего человека», а также второго, третьего, четвертого и пятого «старших людей». Первый «старший человек» – самый старший, а пятый – самый молодой. В пещеру ходит первый «старший человек». Если он умирает, начинает ходить второй «старший человек».
– Странное словосочетание – «старший человек»! Что оно означает?
– Я уже говорил, что это выражение условное. Да и на английский язык трудно перевести то, как мы называем этого человека по-непальски: это звучит так…, – Астаман сказал какое-то длинное непальское слово.
– А-а…, – глупо промычал я, невольно сделав вид, что что-то понял и путано задал очередной вопрос. – В связи с тем, что в вашем роду человек, который может ходить в пещеру Харати, выбирается более свободно, можно ли заключить, что ваш род в сравнении с родом Баджрачарайя является более «святым» или более «избранным»?
– Ну…, – Астаман задумался, – это, наверное, так.
– А они равноценны – «священник» и «старший человек»?
– Да.
– А какова церемония вхождения в пещеру?
– На 10-й или 11-й день после полнолуния четыре человека в специальных одеждах выходят на улицу. Они идут гуськом: впереди идет женщина, за ней – «священник», за ним – «старший человек» и за ним помощник. В руках они несут ключи от всех семи дверей и древнюю лампу. Одежда, которую они надевают, представляет собой длинную юбку и свободную накидку, закрепленную поясом. Вся одежда черного цвета с белой окантовкой и белыми добавками. Все они медленно проходят мимо закрытой первой двери в пещеру и направляются к пагоде Харати. Они делают несколько кругов вокруг пагоды, входят внутрь пагоды, выходят оттуда и снова делают несколько кругов вокруг пагоды. В этот момент «священник» и «старший человек» молятся, взывая к святому Харати, чтобы…
– Молятся или произносят заклинания? – перебил я Астамана.
– Есть специальная молитва, в которую включено произношение заклинаний, – Астаман пристально посмотрел на меня, – секретная молитва, состоящая в основном из заклинаний. Через эту молитву «священник» и «старший человек» получают доступ к общению с Харати. Они просят у него разрешения войти в пещеру.
Ритуальная церемония перед входом в пещеру Харати
– Было ли так, чтобы хоть раз Харати не разрешил войти в пещеру?
– Кому? – переспросил Астаман.
– «Священнику» или «старшему человеку».
– Нет, насколько я знаю, такого не было. Харати читает мысли и узнает намерения «священника» и «старшего человека». Оба рода, Бадждачарайя и Бандачарайя, испокон веков считают служение святой пещере главной целью жизни. В обоих родах все знают о том, что Харати умеет читать мысли, поэтому боятся думать плохо или коварно. Это вошло в нашу кровь. Это свято. Более того, в момент ритуальной церемонии все родственники каждого из родов молятся, испрашивая у святого Харати разрешения на вход в пещеру своего родственника, чтобы он еще раз имел счастье пообщаться со святынями древности.
Разговор с Астаманом
– Но, как говорится, в семье не без урода? – продолжал я домогаться.
– У нас, в отличии от европейцев и американцев, другая психология, – резким голосом ответил Астаман. – Мы, восточные люди, умеем почитать святыни древности. Нас еще не захватил грех считать себя Богом!
– Да уж, – тихо произнес я. – А какова в церемонии роль женщин и помощника? Они тоже выбираются по какому-то особому ритуалу?
– Нет, это обычные люди. Уважаемые люди. Участие их не имеет никакого принципиального значения. Но так принято по древнему ритуалу.
– Женщина и помощник слышат секретную молитву, которую читают «священник» и «старший человек»?
– Нет. Молитва и заклинания читаются не вслух, а про себя. Если, положим, «священник» или «старший человек» скажут заклинание вслух и женщина или помощник это услышат, то все они умрут. Харати лишит их жизни. Жизнь этих людей ничто в сравнении с ценностью того, что находится в пещере.