– Серега! Держи нос лодки.
– Ветер со всех сторон, нас разворачивает. Держи одно весло!
Я резко развернулся в лодке и взялся за одно весло. Мы оба усилиями обеих рук старались удержать лодку в положении носом к волне. В этот момент нас накрыло волной.
– Не зря говорят, что это озеро глотает, – услышал я голос Селивер-стова.
Лодка вынырнула из-под волны, полностью залитая водой. Мой мешок с бутылками проб плавал внутри лодки позади меня. Селиверстов сидел на дне лодки по пояс в воде. Я стоял на корточках тоже в воде.
– Воду из лодки не надо вычерпывать! Лодка так устойчивее, борта у нее мощные! Молодец, Эмиль, хорошо сконструировал! – закричал я.
– Шеф, еще одна такая волна приближается! Слышишь свист? – в ответ прокричал обладающий лучший слухом к высоким звукам Селиверстов. – До берега догрести не успеем.
Я вскинул голову и увидел новую громадную волну. Эта волна увеличивалась и увеличивалась по высоте, и вдруг я заметил, что… средний уровень озера поднялся выше нас.
– Что это? – вскричал я.
– Нас глотает… озеро, – прохрипел Селиверстов. – Шеф, когда волна подойдет, нас поставит вертикально и перевернет. Нам надо воткнуть лодку в волну.
Я, еле удерживая весло в одной руке, кинулся в сторону Селиверстова и, распластавшись на нем, высунул голову вперед носа лодки. Селиверстов, изогнувшись, тоже выставил голову. Громадная волна ударила по нашим головам, чуть не раскрошив шейные позвонки, и с бульканьем пронеслась мимо, оставив шум и треск в наших барабанных перепонках. А когда через закрытые веки мы ощутили свет и открыли глаза, Селиверстов бешено радостным голосом закричал:
– Мы проткнули волну! Нас волной выплюнуло на поверхность! Озеро не смогло проглотить нас! А ведь хотело, сучье отродье.
– Серега, поплыли к берегу! – прохрипел я ему в ухо, почти лежа на нем. – Третьей волны мы не выдержим. Черт с ними, с оставшимися восьми пробами воды, хватит двенадцати.
– Шеф, отодвинься назад, а то корма почти на попа встала. Да и наши головы полощутся в воде как… Вода-то, демоническая, все же.
Я быстро «съехал» с Селиверстова, после чего лодка приняла нормальное положение.
– Выплескивается из лодки вода, когда мы дергаемся, – заметил Селиверстов.
– Серега! Возьми оба весла и, что есть силы, греби к берегу! А я постараюсь набрать в оставшиеся восемь бутылок проб воды, поверхностной воды, а не глубинной, нет времени прибором пользоваться. Черт с ним, и поверхностная вода пойдет, да и сравнение будет. А то третья волна настигнет.
В воде, заполнившей лодку, я стал судорожно нащупывать мешок с пустыми бутылками, понимая, что его могло унести водой. Обнаружил я его, запутавшимся об мою левую ногу.
– Ура! – про себя сказал я.
Мешок с заполненными бутылками был на дне лодки.
Замерзшими пальцами я стал откручивать пробки и заполнять бутылки водой. Когда я заполнял шестую из оставшихся восьми бутылок, Селиверстов закричал:
– Снова свист, а до берега еще метров 50!
Я бросил незаполненную бутылку, развернулся, взял обеими руками одно из весел, и мы оба мощно погребли к берегу.
Третья волна застигла нас почти у берега и, уже рассыпаясь на мели, подняла лодку и, выбросила на берег.
Подбежали Равиль с Рафаэлем. Оба держали в руках сухую одежду.
– Мужики! Переодеваться не будем! Сдуваем лодку, кидаем ее в кузов, берем бутылки с водой и едем быстрее к озеру Манасаровар! – громким голосом сказал я, хотя грохот волн остался уже позади.
– Зачем? Переодевайтесь! Холодно!
– Нет, елки-палки! – стуча от холода зубами, возразил я. – Мы с Серегой должны, должны…
– Что?
– Мы должны нейтрализовать демоническую воду на нашей одежде и наших телах святой водой Манасаровара. Поехали быстрее!
Лан-Винь-Е, увидев наши возбужденные лица, рванул с места и за несколько минут пересек пятикилометровый, ровный как плато, перешеек между озерами.
– Мы промочили все заднее сидение этой сучьей водой, – выдохнул Селиверстов, открывая дверь.
На святом озере Манасаровар
– Ничего себе – штиль! – промолвил первым вышедший из автомобиля Равиль. – Какой штиль! Посмотрите, поверхность озера какая гладкая, как зеркало!
– Серега! Пошли купаться! В одежде…, – требовательным голосом сказал я.
Мокрые до нитки мы забрели в озеро Манасаровар.
– Шеф, а здесь до глубины полкилометра идти.
– Ложимся в воду и барахтаемся здесь.
Мы оба легли в воду и стали кататься по дну, поднимая ил.
– Лицо не забудь умыть, Серега, и прополоскать рот. Глаза тоже надо промыть: для этого засунь голову в воду, открой глаза и похлопай веками.
– Ладно.
Полежав еще некоторое время в ледяной воде, и совсем окоченев, мы вышли на берег, чтобы переодеться в сухое.
– Переодевайся, Серега! Что стоишь?
– Подожди, стекаю.
Переодевшись, мы с Селиверстовым выпили по чуть-чуть спирта для так сказать «сугреву».
– Я чистоганчик буду. До костей промерз, – сказал Селиверстов.
После этого мы надули вновь лодку. Равиль сносил ее на берег озера Манасаровар и обмыл святой водой. Пока я готовил бутылки для проб воды, лодка уже высохла.
Мы с Селиверстовым аккуратно шагнули в лодку в сухих кроссовках и поплыли подальше от берега. Дул слабый западный ветер, но волн не было. На воде был абсолютный штиль.
Проплыв метров 150–200, мы легко взяли все 20 проб святой воды и возвратились обратно.
– Ребята, давайте сфотографируемся на фоне святого озера! Вместе с нашей лодкой, которая спасла их! – Равиль показал на нас с Селиверстовым. – И вместе с российским флагом!
На озере Манасаровар. Селиверстов: – Подожди, стекаю
Мой анарак уже высох. Я надел его для красоты. Мы сфотографировались, обнимая лодочку и подняв российский флаг. Теплое чувство далекой Родины екнуло в сердце.
Я отошел в сторону от ребят, встал на берегу и стал смотреть на озеро Манасаровар. Все также дул слабый западный ветерок, а на озере был штиль. Это святое озеро и в самом деле навевало умиротворенность и благоденствие.
Но мне было грустно. Неожиданно для самого себя я погрузился в грусть, ощущая ее сладость. Тело разогрелось, высотной отдышки не было, а грусть убаюкивала, как бы уводя в безбрежные дали, где господствовала некая грандиозная жизнеутверждающая сила, перед ликом которой различные миры, в том числе и наш, казались маленькими и простенькими и мелькали как разноцветные картинки. Непонятное выражение «это свято» как вспышка периодически появлялось в голове и тут же исчезало, оставляя за собой светящийся след поклонения и осознания того, что и ты, маленький человек третьего измерения, тоже был создан и что перед тобой лежит бесконечный путь восхождения по мирам туда, куда никогда невозможно добраться и где, наверное, очень и очень хорошо, но очень и очень ответственно.
На озере Манасаровар был полный штиль. Забор проб воды
Я повернулся и посмотрел на север, туда, где должен был находиться священный Кайлас. Но он был закрыт облаками.
– Наверное, жизнеутверждающая сила, предназначенная для Земли, вошла в нее через эту священную гору, которую, ведь, кто-то… построил, – подумал я.
Слово «матрица» мелькнуло в голове.
Я обернулся и увидел Равиля Мирхайдарова, тоже смотревшего в сторону Кайласа с поднятыми к небу руками.
Российская экспедиция на святом озере Манасаровар
Я подошел к краю берега озера Манасаровар, присел и положил на воду ладонь. Холодная вода показалось мне теплой и уютной.
Я откинулся, лег на берег и, подперев голову локтем, стал смотреть на воду. Вода переливалась цветами радуги, искрилась и, слегка пошлепывая по камням, ласкала эту суровую тибетскую землю – землю «Вечного Материка», родоначальную для нас с Вами землю.
Взгляд мой как бы стал углубляться в воду, а мысли, пляшущие в вечном хороводе в голове, все более и более стали притягиваться к воде, стараясь найти разгадку понятия «святая вода». Я ждал появления чувств тупости и внутреннего неудовлетворения самим собой, за которыми, как я уже знал, появляется призрачная и тоненькая как паутина подсказка, идущая откуда-то оттуда – сверху.
Что-то заклокотало внутри, подступило волнение и, подчинившись непонятному душевному порыву, я вскочил, подошел к ребятам и твердым голосом сказал:
– Все! Собираемся! Поехали снова на Озеро Демонов Ракшас.
– Ты что, шеф…?
Неужели существуют водные формы жизни?
А на озере демонов бушевал шторм. Послышался голос Рафаэля Юсупова:
– В самом деле странно! Здесь шторм, а всего-то через 5 километров на другом озере – штиль. Ветер такой же западный, но здесь он бушует и завывает, как в адском котле, а там, на Манасароваре, ветер напоминает легкий утренний бриз.
– Посидите в машине, перекусите. А я подойду к Озеру Демонов, подумаю и побуду немного наедине с самим собой, – сказал я.
Пробуксовывая по песку, я дошел до берега Озера Демонов и, согнувшись, потрогал воду в бешеном экстазе набегающих волн. Демоническая вода показалась мне колючей и шершавой. Я, конечно же, попытался объяснить это влиянием пузырьков и пены, но в глубине души понимал, что это не так.
Я натянул капюшон анорака и лег на песок, устремив взгляд на демоническую воду. Холодный порывистый ветер дул мне прямо в лицо. Я почувствовал, что начинаю внутренне злиться. Непонятная злость подступала к горлу, и я никак не мог от нее избавиться.
И вдруг я понял, что злюсь не оттого, что лежу на берегу Озера Демонов и мне холодно, а злюсь по поводу своей собственной тупости. Я стал пристально смотреть на набегающие волны и усилием воли заставлять себя думать… о том, о чем я не знал. Я постарался проанализировать ход своих сумбурных мыслей и, наконец, понял, что я думаю о воде.
– Вода! Вода! Вода! – стал, причитая, повторять я.
И тут что-то заблестело в воображении, вызывая чувство облегчения, и понеслось, сметая все остальные мысли на своем пути, внутрь моего разума. Мне стало легко и хорошо. Я, как автомат, встал и вслух членораздельно сказал: