Наконец, по заявлениям Жоржа Даресси, при официальном открытии захоронения рядом со входом он нашел мумию[86]. По описаниям французского египтолога, она выглядела так, как если бы была вскрыта мародерами, искавшими под бинтами драгоценные украшения и амулеты, которые можно продать. К великой досаде ученых, мумия пропала. Конечно, не факт, что это было тело кого-то из первоначальных хозяев гробницы: захоронения часто использовали повторно на протяжении веков, поэтому в них нередко обнаруживают человеческие останки, не имеющие отношения к первому погребению. Но что, если это была мумия члена амарнской царской семьи, которая оставалась в сохранности на протяжении трех тысяч лет и была практически уничтожена всего за несколько месяцев до прихода археологов в гробницу? Завершающим аккордом этой запутанной истории можно считать слухи о группе местных жителей, несущих золотой гроб по пустыне со стороны холмов. Якобы их видели незадолго до официальной даты открытия гробницы[87].
Другие гробницы в царском вади
ТА26 — не единственная гробница в царском некрополе Амарны. Там есть еще три захоронения, носящие номера 27, 28 и 29. Сооружение с индексом ТА30 представляет собой склад инвентаря для бальзамирования. Все эти строения находятся в непосредственной близости от гробницы Эхнатона и были обнаружены экспедицией Барсанти в начале 1890-х годов, когда ученые впервые исследовали некрополь. В 1970-х и 1980-х годах их повторно изучали Джеффри Мартин и Али Эль-Хули, а затем Марк Габольд и Аманда Дансмор в 2000-х. На первый взгляд эти гробницы не представляют особого интереса. На их стенах нет фресок и барельефов, внутри и снаружи захоронений найдено совсем мало фрагментов погребального инвентаря. Но уровень внимания ко всему, что связано с царскими захоронениями того периода, настолько высок, что все-таки стоит рассмотреть те немногие данные, которые эти гробницы могут предоставить.
ТА27 находится на южной стороне основного вади, недалеко от бокового вади, где расположена ТА26. Гробница не достроена и состоит из одного коридора. Проход внутрь представляет собой наклонный туннель со ступенями по бокам, как в ТА26. Размеры туннеля такие же, как в гробнице Эхнатона, что подразумевает очень высокий статус хозяина этой усыпальницы.
Дальше к востоку по основному вади есть ответвление, уходящее на юг. На небольшом расстоянии от его начала были найдены гробницы 28 и 29, прилегающие друг к другу. ТА28 меньше остальных и является единственной законченной гробницей из этой группы. Она состоит из входного туннеля и трех камер, соответствующих по размеру комнатам «альфа», «бета» и «гамма» в ТА26. Это позволяет предположить, что здесь планировалось захоронить одну или нескольких дочерей фараона. Исследователи также считают, что в ТА29 собирались хоронить кого-то из родственников царских дочерей (одного из родителей?), раз эта гробница расположена так близко к ТА28[88].
Гробница TA29 имеет самые большие размеры. Она состоит из четырех вырубленных в скале коридоров, стены которых отштукатурены. Но в гробнице нет ни одной камеры — очевидно, строительство не было завершено. Своими размерами захоронение повторяет комплекс из трех комнат в ТА26, которые, как мы выяснили, предположительно предназначались для Нефертити. По мнению ученых, расположение этого захоронения указывает на то, что его готовили для еще одной (возможно, младшей) жены Эхнатона. Однако нет данных, что чье-либо тело было погребено там. Действительно, вряд ли в недостроенной гробнице проводили похороны.
Тем не менее археологи были убеждены, что погребение все же имело место в этом вади, поскольку там нашли несколько сине-зеленых кусочков фаянса, которые, скорее всего, остались от обстановки роскошной гробницы. Царские захоронения этого периода были разорены — примером тому могут служить крупные каменные предметы из гробницы ТА26, которые были полностью разрушены, а также материал из царского некрополя в Амарне, найденный в захоронении KV55 (см. далее). По этой причине не будет чрезмерным допущение, что фаянс изначально находился в ТА26. Кроме перечисленного выше, не существует никаких данных, напрямую указывающих на то, что в какой-то из этих гробниц некогда производилось погребение, не говоря уже о сведениях, кому они принадлежали.
Открытие гробницы KV55: вопросов больше, чем ответов
Вплоть до 6 января 1907 года египтологи полагали, что вопрос о местонахождении гробниц амарнских правителей закрыт. Гробницу Эхнатона нашли, пусть даже и без доказательств, что там действительно находилось его тело, — такое случалось нередко. На тот момент не все гробницы фараонов Нового царства были обнаружены, и считалось, что их следует искать в Долине Царей. Часть исследователей надеялась найти личную гробницу Нефертити в Амарне, где, как выяснилось, располагался царский некрополь. С другой стороны, ее имя запросто могло пополнить длинный список цариц, захоронения которых не найдены. То, что Нефертити играла в истории не меньшую роль, чем многие фараоны, было признано гораздо позже.
Когда в начале 1907 года в Долине Царей раскопали гробницу, которой был присвоен индекс 55, ситуация усложнилась настолько, что подобного никто не мог ожидать. Вот как описывает тогдашние события в Долине Царей Теодор Дэвис, состоятельный американский адвокат, охотившийся за древнеегипетскими сокровищами:
Вместе с большой группой рабочих мы принялись расчищать вершину холма в нескольких футах от гробницы Рамзеса IX. Через несколько дней мы достигли слоя, в котором была дверь его гробницы, не найдя ничего, кроме строительного мусора от окрестных захоронений. Но когда мы углубились еще приблизительно на тридцать футов [9 м], то наткнулись на каменные ступени, очевидно ведущие в гробницу[89].
Западный склон к югу от пригорка, в котором Рамзес IX вырыл свою гробницу, был покрыт многочисленными осколками известняка, оставшимися от раскопок гробницы Рамзеса VI, которая находилась по другую сторону современной дороги, ведущей вверх по Долине. Коллега Дэвиса, английский археолог Эдвард Айртон, описывает развитие событий следующим образом:
Мы тщательно расчистили пространство вокруг входа в гробницу, который начинался с узкого прохода, а затем расширялся. Вход был перекрыт стеной из неплотно подогнанных кусков известняка, выстроенной не на камне, а прямо на мусоре, которым была усыпана лестница. Мы разобрали ее и увидели останки стены, которая запечатывала вход в гробницу первоначально. Она состояла из грубо обработанных блоков известняка, посаженных на цемент и отштукатуренных таким прочным составом, что даже нож почти не оставлял царапин на нем. На этой стене мы обнаружили овальные печати школы жрецов Амона-Ра в Фивах в виде шакала, крадущегося к девяти пленникам. Мы разобрали и эту стену, после чего принялись за расчистку коридора, также настолько заполненного мусором, что до потолка оставалось всего три фута [1 м] возле входа и почти 6 футов [2 м] с другого конца туннеля[90].
Ситуация была интригующей, если не сказать больше. Похоже, что Айртон впервые столкнулся с последним запечатыванием гробницы, которая выглядела относительно неповрежденной, но все-таки явно несовершенной, как будто ее запечатали в несколько напряженных обстоятельствах. Наличие более раннего и более тщательно выполненного пломбирования показывало, что гробница была официально запечатана один раз, потом открыта и снова запечатана. Сердца исследователей, должно быть, учащенно бились в надежде, что эта новая гробница в Долине будет хотя бы частично не потревожена. То, что Айртон обнаружил дальше, призвано было усилить чувство волнения, но только запутало картину. На груде в нескольких метрах от входа лежал:
…большой деревянный объект, по форме похожий на широкие сани. Он был обит золотым листом, по бокам которого виднелись надписи. Сверху листа лежала деревянная дверь, на которой сохранились даже медные петли. Дверь также была отделана золотом и украшена чеканным изображением царицы, поклоняющейся солнечному диску. Оба предмета были присыпаны кусками известняка, оставившими царапины на золотом покрытии. Когда мы внимательно изучили золотые листы, то нашли на них картуш знаменитой царицы Тий[91].
Отсюда Айртон с коллегами проследовал в «большую продолговатую комнату», которая находилась в «состоянии полного хаоса». Они увидели другие части той же деревянной конструкции, покрытой золотом, какие-то ящички, четыре кувшина в нише в правой стене и, что самое примечательное, деревянный гроб, обитый листами золота со вставкой из сердолика и стекла (см. Фото 13). Вставка была частично расколота, и внутри виднелась голова мумии в золотой короне. К величайшему разочарованию исследователей, картуш на крышке гроба, содержавший имя покойного, был тщательно и бесследно удален. На лице покойного, вероятно, когда-то была золотая маска, повторявшая черты его лица. Однако и ее кто-то снял почти полностью, осталась лишь небольшая часть брови и правого глаза, под которыми виднелась деревянная подложка. Чье же это было лицо?
Как сообщает Айртон, после этого работы были приостановлены, чтобы сфотографировать обстановку и все объекты, ничего не сдвигая с мест[92].
…На данный момент мы достали мумию из гроба и обнаружили, что она принадлежит невысокому человеку с изящной головой и руками… Я аккуратно дотронулся до одного из передних зубов (возрастом 3000 лет), и, увы, он рассыпался в пыль, подтверждая, что мумия не очень хорошо сохранилась… Затем мы сняли золотую корону и попытались снять бинты, в которые было замотано тело. Но когда я попробовал приподнять кусок ткани, он превратился в черную массу, обнажив ребра покойного. Затем мы нашли прекрасное ожерелье… Постепенно нам удалось снять с мумии все бинты — теперь все кости были видны. Вслед за этим я решил вызвать двух хирургов, бывших в то время в Долине Царей, чтобы они осмотрели скелет и описали его. Они согласились провести осмотр и, сделав его, сообщили, что тазовые кости покойного имеют форму, характерную для женщины