на то, что он занимался личностным ростом и начал осознавать свой гнев, жена все еще не доверяла ему настолько, чтобы быть с ним открытой. Он признал, что обижал ее, но все еще не был готов почувствовать, насколько ей было от этого больно. До тех пор, пока он не открыл сердце и не прочувствовал сполна всю ее боль, она не могла ему доверять.
Еще один распространенный способ безответственного отношения к своему гневу и боли заключается в том, что мы отсоединяемся от этих чувств и лишаем других нашей любви и энергии. Мы можем годами не прикасаться к собственным чувствам. Несмотря на то, что это очень распространенный способ взаимодействия с болью, он неэффективен. Если мы не выражаем чувства прямо, «запирая» энергию внутри себя, она нас отравляет.
Один мужчина, участвовавший в нашем семинаре, не осознавал того, что злится на жену, если она не хочет заниматься с ним любовью. Когда она отказывается, он становится угрюмым и ходит по дому, раздражаясь и высказывая обвинения в ее адрес. На вопросы о том, что случилось, он обычно отвечает, что плохо себя чувствует. Он подавляет гнев настолько, что совершенно его не чувствует. Но в его теле из-за этого развиваются разнообразные симптомы, приводящие к депрессии.
Еще одной важной стороной взросления является ответственное отношение к собственному телу. Мы можем заботиться о нем, только если чувствуем его изнутри. Важно научиться предоставлять телу то, в чем оно нуждается в плане еды, сна, одежды и упражнений. Пренебрегая телом, поддаваясь нездоровым пристрастиям, мы игнорируем его нужды и тем самым поддерживаем позицию раненого ребенка, что никак не повышает нашу самооценку. Мы осуждаем себя и от этого еще больше стремимся к саморазрушению. Получается замкнутый круг.
Ребенок не понимает, что полезно для его тела, а что нет. Он просто хочет мгновенного удовлетворения своих желаний и совершенно не способен думать о последствиях. Становясь ответственнее, мы учимся быть родителями самим себе, относиться к телу с любовью, поддерживать в нем здоровье и жизненный тонус. Трудности начинаются, когда мы понимаем, что сами разрушаем тело, но ничего не можем с этим поделать. Тогда наша ответственность состоит в том, чтобы попросить помощи и поддержки в изменении наших негативных привычек.
Амана: Ребенком я не чувствовала своего тела. Я выросла в окружении, где все были сосредоточены исключительно на внешних вещах. Я видела, как люди вокруг меня страдали, оставаясь поверхностными. В то же время мне было страшно хоть что-то почувствовать, поскольку чувства считались чем-то ненормальным. В результате я перестала ощущать собственное тело и в подростковом возрасте разрушала его сигаретами и наркотиками, лишала его сна и толкала в него нездоровую пищу. Затем я садилась на диету и считала калории. Когда мне было двадцать с небольшим, я начала посещать психотерапевтические группы и медитировать, и тогда я впервые ощутила тело изнутри и поняла, чего ему хочется, в какой еде оно нуждается, каким образом оно хочет двигаться. Я научилась уважать его и слышать, что оно чувствует прямо сейчас. Я стала чаще бывать на природе, танцевать, бегать и заниматься йогой. Теперь я вешу столько же, сколько весила, когда была подростком. С тех пор прошло двадцать лет, но я больше не сижу на диетах и не считаю калории. Я ем то, что хочу, и мое тело стало таким, каким оно должно быть от природы, без всякой борьбы.
По нашему опыту, работу с безответственностью и необязательностью можно разделить на три составляющих. Во-первых, необходимо понять и прочувствовать, каким образом наша безответственность связана с детскими травмами предательства и вторжения. Именно в них ее корни. Во-вторых, необходимо набраться смелости и увидеть, как наша безответственность влияет на других людей, прочувствовать их боль. И, в-третьих, важно обладать искренним желанием расти и развиваться.
1. Способность почувствовать страх, стоящий за безответственностью и нечестностью.
Мы не станем ответственными, просто однажды решив выполнять обязательства. Дорога к ответственности – намного более глубокий процесс. Нам придется отыскать корни нашей безответственности, исследовать причины, по которым мы ведем себя так, что нам нельзя доверять. Когда кто-то указывает нам на нашу необязательность или нечестность, или когда мы сами видим, что подвели другого человека, обычно мы начинаем либо защищаться и оправдываться, либо просить прощения и испытывать чувство вины. Ни тот, ни другой способ не помогают нам почувствовать себя лучше и не вдохновляют нас на то, чтобы исправить ошибку. Конечно, признание безответственности и чувство вины гораздо полезнее для психологического здоровья, чем отрицание ошибки и попытки оправдаться. Но простое извинение не ведет нас к трансформации. Это хороший первый шаг, но он всего лишь первый.
Обычно нам некогда анализировать свою безответственность и соотносить собственное поведение с травмами, которые мы получили в детстве. Но причины наших действий лежат именно в прошлом и связаны со стыдом и шоком, которые до сих пор живут внутри нас. Сандра (из примера в начале главы) научилась быть нечувствительной к своему шоку, потому что у ее матери бывали непредсказуемые приступы ярости. К тому же ее мать периодически уходила из дома и не появлялась целыми месяцами. Сандра не осознавала, как глубоко ранена ее душа. В результате она стала нечувствительной и к себе, и к другим. Она научилась выживать за счет безразличия, которое проявляла ко всему на свете. Ей было все равно, как себя чувствуют люди из-за ее поведения. И в ее одиночестве ей было безопасно. Извиниться для нее значило открыться и стать уязвимой (и к нападкам своей матери в том числе), а быть уязвимой для Сандры – значит умереть, полностью разрушить себя.
Чаще всего мы ведем себя безответственно потому, что полны страхов и наша самооценка сильно занижена. Мы попросту не знаем, как это – быть ответственным.
У одного из владельцев помещения, в котором мы проводим семинары, была привычка обещать то, что ему трудно выполнить. Внутри он испытывал сильную потребность в одобрении со стороны значимых для него людей, таких, например, как мы. Из-за этого он обещал нам «все блага мира». Подобные преувеличения часто служат компенсацией страхов. Внутренняя тревога и беспокойство заставляют нас постоянно врать. Люди все время обманывают друг друга, а потом друг другу не доверяют. Наше воспитание и обусловленность заставляют нас быть нечестными, хотя на словах нас учили всегда говорить правду. Но быть честными ужасно страшно. А вдруг нас отвергнут, не одобрят, разозлятся на нас, унизят или бросят?
Криш: Раньше я сильно преувеличивал, чтобы казаться лучше, говорил только часть правды, чтобы защитить себя, и врал, чтобы получить то, чего хочу, часто даже не замечая собственного вранья. Явная ложь, преувеличения и половина правды были частью не только моего поведения с тех пор, как я себя помню, но и частью моего представления о себе. Чтобы начать действовать по-другому, мне пришлось научиться замечать эти увертки и признавать страхи, стоящие за таким поведением.
Часто мы не говорим правду, чтобы не обидеть другого человека. Почти никто не осознает, что другого это ранит сильнее, чем если бы мы пришли к нему и честно высказали все претензии и чувства.
В отношениях с обычными знакомыми нам часто и не нужно быть абсолютно откровенными, но чем ближе наши отношения, тем острее необходимость в честности и открытости. Если мы хотим по-настоящему близких отношений, то нам нужно быть искренними, иначе другой не сможет нам доверять.
Недавно мы работали с одной женщиной, у которой были трудности в отношениях с мужчинами. Она только что вступила в новый союз, но все еще мечтала о мужчине, с которым познакомилась семнадцать лет назад: он жил на другом континенте и был женат. Она чувствовала, что новый партнер ее устраивает, однако не испытывала к нему влечения. Занятия любовью с этим мужчиной не доставляли ей особого удовольствия. Когда мы спросили ее, что ей не нравится в ее новом партнере, она сказала, что он не похож на ее прошлого мужчину. Она также винила его в том, что у него проблемы с сексом. Мы спросили ее, была ли она с ним честна. Рассказала ли она ему о том, что именно ее не устраивает, и о том, что она сравнивает его с другим? Женщина была поражена и сказала, что даже представить себе не может, как скажет ему такое. Ему будет слишком больно. Она никогда не думала, что близость основывается на искренности. Никто никогда не был честен по отношению к ней, и она никогда не была по-настоящему открыта с людьми. Мы предположили, что ее скрытое нежелание заниматься сексом ранит ее мужчину больше, чем если бы она была с ним честной. И, скорее всего, на невербальном уровне он чувствует ее осуждение. Это было для нее откровением.
Это для многих является шоком. Но если мы хотим, чтобы в нашей жизни были любовь и доверие, то должны быть на сто процентов честными с нашими любимыми. Открытость и искренность – это последнее, на что мы соглашаемся, но редко осознаем цену, которую платим за нашу ложь.
В основе безответственности и ненадежности лежит страх стать взрослым и жить в реальности, в настоящем. Многих из нас пугает перспектива стать «взрослым и ответственным», потому что в детстве мы видели, сколько у «ответственных» взрослых проблем и как им тяжело жить. Обусловленность такого рода отнюдь не вызывает у нас желания расти. Жизнь взрослых кажется нам скучной и неинтересной. Они чересчур серьезны, слишком много работают, у них никогда нет сил. Внутренне мы можем сопротивляться такого рода давлению, и безответственность становится частью нашего плана. Мы не осознаем своих глубинных страхов, не понимаем, что нам страшно столкнуться с реальностью этой жизни, и не хотим брать на себя ответственность.
Криш: Я бурно протестовал против «ответственности», которой меня учили в детстве. Большая часть моего сопротивления была направлена на то, чего требовало от меня общество. В течение многих лет я не хотел обременять себя семьей, иметь постоянную работу, дом, кредиты, страховки и тому подобное. Я искренне верил в ненужность всего этого, когда как духовный искатель жил в коммуне и отвергал подобные проявления мирской жизни. Но прошло время. Наступил момент, когда я понял, что это тоже часть моего духовного роста. Мне предстояло научиться справляться с практической стороной жизни. Покинув коммуну, в которой прожил много лет, я купил дом и получил страховку. Мне пришлось приложить немало усилий к тому, чтобы не поддаваться страхам и идти вперед. Я не знал, что в обычной жизни нужно уделять внимание такому огромному количеству вещей, и порой задумывался, а стоит ли игра свеч. Но я понял, что это важно. Исследование и преодоление страха «погрузиться в этот мир» помогает мне обрести зрелость и проявлять больше творчества. Конечно, когда я купил дом, мои родители очень обрадовались. Моя мать стала называть меня «менш», что на иврите значит «ответственный человек». (Она все еще думает, что духовные искания являются всего лишь определенной «фазой» моей жизни, ее не очень волнует тот факт, что эта «фаза» длится уж