Мне кажется, предпринимательство для человека естественно. Это ужасно серьезное слово – «предпринимательство», но, если подумать, за ним скрывается всего лишь извечная детская тяга к игре. В молодости, когда жизнь еще не выбила из нас детское умение удивляться, мы особенно дерзки и предприимчивы. Я всегда старался сохранить в себе этот юношеский задор. Затеять с приятелями общее дело – это прекрасно, но не все дела идут гладко. Главное – помнить, что вы были друзьями до того, как стали бизнес-партнерами, и что никто не запрещает оставаться друзьями после. Даже у нас с Ником Пауэлом, моим партнером и сооснователем Virgin Records, случались разногласия, хотя мы с трех лет были не разлей вода. Я даже забыл, из-за чего мы ссорились, зато прекрасно помню, как в детстве мы вместе лазили по деревьям в Шамли Грин. Мы остались хорошими друзьями. Жизнь слишком коротка, и если дружить, а не враждовать, мир станет намного лучше.
Может, это и спорно, но нет работы важнее предпринимательской. Оглянитесь вокруг: жить стало спокойнее, проще и интереснее и в основном – благодаря предпринимателям. Это совсем необязательно бизнесмены – это могут быть врачи, архитекторы, артисты, кто угодно. Год за годом, неделя за неделей, день за днем предприниматели разных профессий делают мир немного уютнее. Все больше людей получают возможность выбраться из нищеты и найти работу, все меньше людей голодают. Как бы ни мешали жить своему народу местные власти, от них все меньше вреда – а в мире, где каждый сам себе предприниматель, его будет еще меньше.
На открытии нашего проекта я окончательно уверился в том, что мы все делаем правильно, поддерживая молодых предпринимателей. Молодежи не хватает наставников, полезного и практического обучения и, конечно же, стартового капитала, который не надо было бы выбивать с боем. Мы пытаемся все это поменять и уже кое-чего добились. В мае 2016 года мы объявили, что за неполных три года Virgin StartUp предоставила более тысячи ссуд начинающим британским предпринимателям. Что такое тысяча ссуд? Это фонд объемом 10 миллионов фунтов, десятки тысяч часов обучения, сотни блестящих идей, воплотившихся в реальность, и новое поколение преуспевающих бизнесменов. Кроме того, исследования показывают, что каждый фунт, вложенный в стартап, – это три фунта для экономики. Еще одна очень приятная деталь: 41 % получивших ссуды – женщины, и это замечательно, если учесть, что женщины составляют всего 19 % британского бизнес-сообщества. Наш проект помог взять разбег даже безработным – почти 20 % тех, кто начал свой бизнес при помощи ссуд, до этого нигде не работали.
Но ссуда – это еще не все. Ссуда поможет создать прототип, провести маркетинговые исследования или проверить работоспособность идеи. А потом предприниматель может обратиться к частным инвесторам или получить финансирование в банке. Для кого-то ссуда – это лишь ступенька масштабного, растущего дела. А кому-то, наоборот, достаточно ссуды, чтобы работа талантливого одиночки превратилась в небольшой, но процветающий бизнес. Важна гибкость, важно видеть суть каждого конкретного случая, а каждого просителя рассматривать как уникальную личность. Бизнес – это люди. Кому-то нужна в первую очередь человеческая поддержка, а потом уже деньги; бессмысленно выдавать ссуды, если при этом не думать о людях, в которых вкладываешься. Вот почему мы поддерживаем тесную связь с получателями ссуд, проводим регулярные обсуждения и региональные мероприятия для поддержания контактов и стараемся убедиться, что во взаимоотношениях наставника и получателя ссуды все в порядке.
Меня переполняли идеи и энергия, и я, покидая мероприятие Virgin StartUp, мысленно вернулся почти на 50 лет назад. Мне пришли на память слова мистера Дрэйсона, директора моей школы Стоу: «Брэнсон, помяни мое слово, ты либо сядешь в тюрьму, либо станешь миллионером». Я сумел сделать и то и другое. Много лет спустя я встретился с мистером Дрэйсоном, и он согласился, что недооценил мою прыть.
Мир сильно изменился с тех пор, как я начал заниматься бизнесом, но до недавнего времени молодежь с ее блестящими идеями была никому не интересна. А сегодня многие хотят открыть свое дело, и возможностей для этого хватает. Молодые люди сталкиваются с отсутствием поддержки своих ярких идей. Сегодня всякий хочет быть предпринимателем, и есть множество вариантов для реализации этого желания. Творческая энергия и изобретательность предпринимателей – двигатель экономики, а большие компании и власть начинают понимать, что стартапы – это рабочие места будущего. Мы пытаемся убедить другие страны – Канаду, Австралию, США – перенять идею стартовых ссуд. Я уже говорил, но не грех и повторить: сейчас отличное время, чтобы начать новое дело.
32 Просчитанные риски
В начале 2014 года я занялся подведением итогов – куда шла и к чему пришла Virgin Group. Мы еще раз подтвердили нашу главную задачу – изменить бизнес к лучшему. Итак, мы инвестируем в пять ключевых потребительских секторов: путешествия и досуг, телекоммуникации и медиа, музыка и развлечения, финансовые услуги, медицина и здоровый образ жизни. При гендиректоре Джоше Бэйлиссе мы наконец все разложили по полочкам: стратегия работала! Новые компании Virgin Mobile и новые станции Virgin Radio позволяли нам продвигать бренд все дальше и дальше, не только в Британии – в Южной Африке, Азии и на Ближнем Востоке. Теперь бренд воспринимался как международный – об этом я всегда и мечтал. И все же нам было куда расти. Изучая данные, я зацепился взглядом за одну цифру: более 60 активных компаний бренда Virgin обслуживают более 60 миллионов клиентов по всему миру, принося более 24 миллиардов долларов ежегодного дохода. Я редко задумываюсь об огромном масштабе нашего бизнеса, но эти цифры меня впечатлили. Я отправил письмо Джошу и всему нашему топ-менеджменту – команде V, как мы их называем. «Потрясающие цифры. А теперь, может быть, к 60 компаниям и 60 миллионам клиентов добавим и 60 миллиардов долларов доходов?»
Одной из наших компаний, показатели которой росли именно так, как мне хотелось, был банк Virgin Money. В конце концов мы подумали – почему бы не вывести банк на фондовый рынок? Впрочем, за кадром оставались некоторые проблемы: гендиректор Джейн-Энн Гадхиа считала, что совет директоров ее не поддерживает. Это был плохой знак: каждой компании нужен сильный лидер, способный объединять людей, и особенно это важно при подготовке к выходу на биржу. Чутье подсказывало мне, что проблема, скорее всего, раздута. Но не прошло и нескольких дней, как все понеслось и закрутилось, и я даже забеспокоился, не придется ли Джейн-Энн уйти. Назначив на воскресный вечер заседание совета директоров, я позвонил Джейн-Энн. «Я совершенно не понимаю, что у нас происходит, – сказал я, – но очень хочу понять. Ты можешь прилететь ближайшим рейсом на остров Некер? Мы все обсудим».
Джейн-Энн прилетела в тот же день. Не успела она войти и бросить свои сумки, как стало ясно, что она невероятно взволнована и нервы у нее на пределе.
– Может, сходим на пляж? – предложил я. – Когда между пальцами песок, все воспринимается как-то спокойнее.
Так мы и поступили. Солнце грело наши спины, вода холодила ноги, а мы шли по кромке прибоя, любовались видами, смотрели на риф, слушали, как над головой кричат птицы и плещут о берег волны. Мы гуляли и разговаривали, и Джейн-Энн сказала, что не чувствует поддержки. Она говорила около двух часов, и я, кажется, все понял.
– Похоже, кто-то считает тебя занозой в заднице, – сказал я. – Но ты всегда была душой Virgin Money – еще когда компания существовала только на бумаге. Ты отличный лидер, ты многое сделала, и уж точно я не хотел бы тебя лишиться. Можешь рассчитывать на полную поддержку с моей стороны.
Ее честность и открытое сердце я ценил не меньше, чем ее бизнес-чутье. Она отчетливо представляла себе, что такое Virgin Money, и хотела довести дело до конца. Я хотел того же. В дополнение к нашему разговору Джейн-Энн написала мне письмо, в котором представила свои соображения о выводе компании на биржу и положительные прогнозы на будущее: «Бизнес растет быстро, наши проекты реализуются, а коллектив работоспособен, предан делу и мотивирован. Я больше не хочу говорить о прошлом – я должна с оптимизмом смотреть в будущее, чтобы закончить работу, которую я начала много лет назад. Это в интересах компании и акционеров, удостоивших меня своим доверием. Спасибо за все».
Я написал письмо Уилбуру Россу, крупнейшему акционеру Virgin Money. К письму я приложил сообщение Джейн-Энн и объяснил свою точку зрения: «Мы с Джейн-Энн конструктивно побеседовали. Думаю, мы прояснили ситуацию. Она была сама скромность, поблагодарила за дружеское участие и попросила прощения, что ей пришлось ко мне приехать. Уверен, что она с новой энергией продолжит работу в интересах наших акционеров и завершит дело».
Назавтра состоялось заседание, и совет директоров решил продолжить подготовку к сентябрьскому выходу на биржу. Иногда со стороны и вправду виднее, чем в непосредственной близости. Бывает, что за деревьями не разглядеть леса – а я с Некера вижу всю картину благодаря некоторой отстраненности. Не стоит забывать, что бизнесмены относятся к своим компаниям как к детям. И если ты акционер – будь внимателен и осторожен, обеспечь им свободу и поддержку: пусть заботятся о своих детях. Если бы Джейн-Энн пришлось уйти, это отодвинуло бы IPO компании на несколько лет, нарушило бы ее работоспособность, деморализовало бы сотрудников и повредило бы бренду (нашему замечательному бренду!), не говоря уже о том, что в славной когорте женщин, возглавляющих ведущие компании, стало бы на одну меньше. И все ради чего?
Джейн-Энн раздавала животворящие пинки. Команда работала не покладая рук по суровому графику, и к сентябрю Virgin Money была готова к размещению ценных бумаг. Однако рынки лихорадило, а мы столкнулись с еще одной неожиданной проблемой: независимость Шотландии. Референдум был назначен на 18 сентября, и чем ближе была эта дата, тем яснее становилось, что результат непредсказуем. Это подтверждали и опросы. А Virgin Money базировалась в Эдинбурге, и таких компаний, которым навредил бы выход Шотландии из состава Соединенного Королевства, было немало. Джейн-Энн считала, что объявление независимости задержит публичное размещение акций на год с лишним, и расстраивалась, что нам придется переезжать на юг.