Я легла на кровать, взгляд упал на книгу, что восстановил по моей просьбе бог знаний.
«Истории отвергнутых судеб»
Листая страницы, я не заметила, как погрузилась в чтение. Историй в книге было немного, но все они рассказывали о людях, что отказались от своей судьбы. В описание чувствовалась сила воли и желание жить вопреки всему. В одной из истории говорилось о женщине, которая отвергла свою роль жрицы бога и отказалась участвовать в обрядах, навсегда разорвав связь с ним. В другой – о короле, которому предсказали гибель, и, зная об этом, он намеренно шёл к смерти, но не по воле богов, а по собственному желанию.
Судьба предписала мне умереть в детстве, когда Килиан устроила резню и убила моих родителей. Я должна была погибнуть вместе с ними, но выжила. Моё существование – уже вызов, отказ принять их правила и предопределённость.
В книге говорилось, что Эйтра не видит тех, кто решился пойти своим путём. Она и сама упоминала это. Люди, которые отказались следовать судьбе, становятся для неё невидимыми. И это её слабость, её страх. Если богиня теряет контроль над судьбой, она теряет и власть над людьми.
И в этот момент меня осенило. Боги не безупречны, какими их описывают в книгах.
Если у Эйтры есть слабые места, то и у остальных они должны быть!
В дверь постучали. Я захлопнула книгу и кинулась к входу, а надежде увидеть сестру. Открыла так резко, что едва не задела створкой местное божество, что, наконец, решил удостоить меня своим вниманием.
Ксантр распахнул глаза от удивления, но длилась эта эмоция недолго.
– Я искала тебя, – не тратя время на приветствия, с ходу выдала я.
– Отлучался по делам, – ответил он. Взгляд переместился на книгу в моих руках, на лице мелькнула улыбка. – Как тебе история?
– Занимательная. У богов есть слабости?
Увидев перед собой бога знаний, я не могла молчать и ходить вокруг да около. Мне нужно получить от него ответы прямо сейчас, пока он в очередной раз не запропастился.
– Не против прогуляться? – Мужчина протянул мне свою руку, приглашаю идти с ним.
– В архив не пойду, – уверенно ответила я, принимая тёплую ладонь.
Божество понимающе кивнул и зашагал по коридорам храма. Он шёл впереди меня, но вместо того, чтобы свернуть в привычный зал библиотеки, он неожиданно направился в сторону винтовой лестницы, где я раньше не бывала. Я подняла бровь, не понимая, что он задумал, но последовала за ним.
На вершине лестницы Ксантр остановился перед тяжёлой деревянной дверью и толкнул её. Створки с тихим скрипом распахнулись, и меня встретил свежий поток воздуха. Передо мной раскинулась потрясающая панорама: крыша библиотеки открывала вид на холмы и горы, которые казались бесконечными. Лёгкий ветерок играл с моими волосами, а где-то вдали горизонт был озарён лучами заходящего солнца. Ветер ласкал лицо, поднимая пряди волос и наполняя меня странным чувством свободы.
Я сделала шаг вперёд, не в силах оторвать взгляд от этой красоты. Прямо передо мной простирались холмы, словно покрытые мягким зелёным ковром, который медленно переходил в горные цепи. Эти величественные горы, обрамленные лёгкими облаками, казались такими далёкими, но в то же время живыми и дышащими.
Напряжение, преследующее меня все эти дни, медленно уходило. Это было одно из тех мест, где можно забыть обо всём: о предательстве, боли и судьбе, которую я пыталась изменить.
– Как красиво!
Я подошла к высоким каменным перилам и, встав на носочки, потянулась вперёд, стараясь вдохнуть аромат ветра, который струился с холмов. Воздух был чистым, свежим, с лёгким оттенком трав и лесных цветов. Я закрыла глаза, позволяя этому чувству свободы пропитать меня.
Когда я открыла глаза, увидела, что Ксантр разглядывает меня.
– Что? – непонимающе спросила я.
– Я обещал тебе рассказать, как разорвать связь.
Мне хотелось ещё немного постоять в этом умиротворяющем месте, наслаждаясь видом гор, но я понимала, что реальность от меня никуда не денется. Я кивнула, скользя взглядом по горизонту.
– Разорвать связь богов можно лишь одним способом, – начал он. – Все девять богов должны признать, что выбор был неверным. Что союз, который они создали, невозможен по веским причинам. Только если каждый из них согласится с этим, они подтвердят недействительность связи.
Его тёмные глаза встретились с моими, и он добавил:
– Это почти невыполнимая задача.
– Но ведь в книге говорится, что у тех двоих получилось!
– У тех героев был иной путь. Они не дошли до таинства девяти. Как только появились золотые нити, они воспротивились с такой силой, что связь не успела закрепиться. У них была не просто ненависть друг к другу – они предпочли бы смерть, чем жизнь в этой связи. Это было решающим фактором.
Он сделал шаг ближе, его голос стал чуть мягче, но всё таким же отчуждённым:
– Но они осознавали, что бросают вызов богам, готовясь умереть, если потребуется. Только крайняя решимость и полное неприятие собственной судьбы позволили им разорвать связь.
– Но я тоже противилась!
– Фьори, ключевое в той истории, что были несогласны двое, – Ксантр накрыл мою руку своей рукой. – В вашем случае, только ты одна боролась.
– Что за глупости, змеёныш тоже не хотел связи.
– Ты уверена в этом? – Склонив голову, уточнил мужчина.
Мне хотелось сказать, что я уверена, но вспоминая поведение желтоглазого, я понимала, что это не так. Он всё время тянулся ко мне, его случайные прикосновения и взгляды, то, как он вёл себя наедине со мной.
– Но почему? – обречённо спросила я, искренне непонимания мотивов бога войны.
– Возможно потому, что в глубине души ему хотелось, чтобы ты была его кьярной, чтобы полюбила его…
Я резко выдернула свою руку, сжимая кулаки.
– Бог войны хотел, чтобы его любили? Ублюдок, убивший столько невинных людей, хотел любви? – Я усмехнулась, чувствуя горечь во рту.
– Война – это не только битвы на поле сражений, но и внутренние противостояния. Самая трудная борьба – это та, что ведётся с сами собой. Быть Богом Войны, значит постоянно сталкиваться с разрушением, хаосом и болью. И при этом оставаться в одиночестве.
Он ненадолго замолчал, будто давая вес своим словам, затем продолжил:
– Его желание, чтобы ты стала его кьярной, возможно, было самой сложной битвой. Столкнуться с чем-то, что не поддаётся его контролю – с чувствами, которые он, возможно, даже не до конца понимал.
– Ксантр, ты защищаешь его?! – Я развернулась к мужчине, поднимая на него взгляд, полный злости и разочарования одновременно. – Из-за него я лишилась семьи! А боги зачем-то связали нас друг с другом, будто издеваясь.
В лёгких не хватало воздуха, чтобы выплеснуть все переживания, терзающие меня.
– Амария связала тебя именно с ним, потому что только так она могла спасти тебя. Как ты думаешь, почему нити появились именно в тот момент, когда тебя едва не убили? Так, она могла обезопасить тебя…
– Но после таинства нити пропали! Узнай он, что сердце у меня, мог убить меня сразу же…
– Почему ты хочешь изменить благословения, что это тебе даст? – Неожиданно серьезно спросил Ксантр. Его тёмные глаза смотрели в самую глубину, ища там правду.
– Сама мысль, что я была с мужчиной, из-за которого пострадала моя семья, вызывает тошноту, – прошептала я, едва сдерживая голос.
Ксантр внимательно смотрел, но ничего не говорил. Он ждал, когда я продолжу.
– Я предала всех. Моего отца, который умер, защищая это королевство, мать, что до последнего желала спасти своих детей. Я предала своё королевство, свою кровь… – я резко замолчала, чувствуя, как слова разрывают меня.
Все только и говорили о неотвратимости таинства, а я принимала это поддавшись. Это был не мой выбор, не моё решение. Я проявила слабость, но больше не позволю подобному случиться.
– Как я могу жить с этим? Я связана с тем, кто лишил меня всего. Я позволила этой связи… позволила ему быть ближе ко мне, чем кто-либо. Я не смогу жить с этим ярмом на душе. Я должна доказать себе, что могу быть сильнее, что я всё ещё владею своей судьбой.
Ксантр кивнул, его взгляд смягчился, но в нём всё равно читалось непонимание.
– И как ты собираешься это сделать? Боги редко отзывают благословения.
Я глубоко вздохнула, готовая к тому, что придётся бороться за свою свободу.
– Тогда помоги мне, – я сделала шаг навстречу и уверенно посмотрела на бога. – Помоги найти его слабости и прикончить ублюдка.
Хранитель тяжело вздохнул, прикрывая глаза.
– Аксель самый молодой бог из нас всех, – неожиданно начал он, опираясь о каменный бортик. – Его мать Эйтра, а отец Хаос. До его появления у Богов не рождались дети от друг друга.
Ксантр смотрел на горы, но выглядел отстранённым, погруженным в воспоминания.
– Эйтра просила совета, что делать с ребёнком. Судьба и Хаос были его родителями, и кто мог появиться на свет, я не представлял.
Я не знала, что отцом Акселя был Хаос. Лично с этим богом я ещё не встречалась, но что-то подсказывало, что вряд ли это миролюбивое создание, учитывая то, как Вердис защищала меня от него в лесу.
– Я увидел в глазах сестры неуверенность, даже страх. Она никогда прежде не знала, что значит быть матерью – ни один из нас, Богов, не знал. Мы созданы для управления стихиями, людскими судьбами и миропорядком, но рождение среди Богов было неслыханным.
Она стояла передо мной, хрупкая и уязвимая, с младенцем на руках. Его маленькое лицо казалось совершенно обычным – ничто не выдавало в нём божественного начала. Эйтра не видела судьбу своего сына. Она просила помочь, хотела знать, чего ожидать от существа, рождённого богами.
В тот момент я не мог ей помочь. Моя мудрость не простиралась на рождение богов. Я не знал, что посоветовать. Мы, девятеро, были самодостаточны и вечны. Никакие новые жизни не должны были появляться среди нас. Эйтра ушла ни с чем, и мне оставалось лишь наблюдать за тем, что будет дальше.