Последний шанс все исправить и задушить на корню зарождающийся культ «Призрачного Убийцы» был упущен, как и возможность раскаяться, попросить прощения. Та девушка, журналистка из Солт Лейк Сити, её заикание, испуганный взгляд и нервно дрожащие ресницы. Никто и никогда не смотрел на Редвуда подобным образом! Ну, если только его жертвы за секунды до смерти…
В отличие от провинциальных писак, большие судьи и прокуроры видели в нем не кровожадного монстра, а очередного преступника, которому придется ответить за содеянное по всей строгости закона. Рональд был сыт по горло презрением! Он дал слабину… Не сумел пересилить себя и рассказать журналистке правду. Наплел чуши про глубинный смысл своих действий, прикинулся полубогом и как смог запудрил мозги малолетней дурочке, готовой проглотить каждое его слово. Чудовищная пошлость! Вот, чем он навсегда запомнится этому миру. Именно поэтому Редвуд так страдает сейчас. Он расплачивается за ложь. Искупает собственные грехи (если это вообще возможно)…
Порой убийце казалось, что в ногах сидят родители. Они с нежностью смотрели на сына, неразборчиво переговариваясь. В такие минуты Рональд блаженно представлял, что ему снова восемь, на дворе двадцатый век и никаких убийств еще в помине не случилось… Силой воображения больничная койка превращалась в мягкую высокую кровать, а свет ламп — в зарево телевизора, который сегодня разрешили смотреть допоздна… Чуть реже мужчина видел жену. Она стояла поодаль и грустно качала головой, неустанно повторяя: «Ронни, что же ты наделал?».
Несколько раз Серый Призрак наблюдал женщин, которых лишил будущего… Ожившие мертвецы, покрытые трупными пятнами, водили голые хороводы вокруг его койки. Из их размякших, полуразложившихся глоток доносились имена. Жертвы хотели, чтобы их помнили, чтобы проклятый душегуб окончательно рехнулся и взмолился о пощаде…
Обессиливший маньяк вновь испытал знакомую слабость. Картинка перед глазами поплыла. Страдания чуть притупились, а где-то на периферии зрения возник мутный силуэт. Не решаясь на нем сосредоточиться, Рональд ждал, когда стремительно приближающийся образ проявит себя сам. «Хоть бы это были родители…» — мысленно произнес заключенный, неторопливо моргнув.
— Подъем, друг мой! — раздался незнакомый голос, вынудивший заключенного вздрогнуть всем телом.
Редвуд не спешил реагировать. Он надеялся, что плод воображения отправится восвояси, если не обращать на него внимания. Это случалось и раньше. Возможно, так работали многочисленные обезболивающие, которыми накачивали мужчину, чтобы он мог хоть немного поспать.
— Вставай же, мой загорелый красавчик! Я — не иллюзия… Скажи, может иллюзия вот так? — произнёс некто и хлопнул Рональда по бедру.
Взвизгнув от боли, мужчина распахнул глаза, сжав обугленными пальцами выпачканную в крови и сукровице простынь. Таких реалистичных видений у Редвуда ещё не было, но перспектива получать болезненные удары казалась лишь очередной карой небес, которую нужно принять смиренно. Потому, Рон еще плотнее сжал веки и приготовился к новому удару.
— Ну ты и чудак… Раскрой зенки, я все равно никуда не денусь. Не узнал мой голос? Ведь это он будил тебя раз в месяц, приглашая на очередную охоту! Ну, вспоминай!
Голос, взаправду, обрёл знакомые нотки. В полном недоумении Редвуд повернулся к источнику звука. Глаза отчаянно ловили фокус, но без очков это выходило скверно. У койки стоял мужчина средних лет. Высокий и худой, как ствол дерева, он носил кожаный плащ с металлическими клепками. В длинных волосах, ниспадавших на плечи, поблескивала седина. Черты лица оставались размытыми. Единственное, что сразу захватывало взор — пугающие, пробирающие насквозь серо-голубые глаза, что словно подсвечивались изнутри. От незнакомца веяло зловонной прохладой, какая обычно вырывается из погреба, стоит поднять крышку в полу.
— Кто ты? — сипло протянул Рональд, тщетно силящийся поверить в происходящее.
— Я — твоё проклятие и твоё спасение по совместительству. Тот, кому под силу прекратить страдания… — таинственно произнёс гость и, подтащив стул, плюхнулся на него, оказавшись с Редвудом лицом к лицу.
— Т-ты ты можешь меня убить?! — голос Рональда преисполнился надежды.
— Лучше, друг мой! Я могу подарить тебе новую жизнь! Покорись моей власти, взамен я исцелю раны и позволю занять достойное место в новом мире. По рукам?
— Что если ты меня дурачишь? Что если это всего лишь дурной сон или побочное действие лекарств?
— В таком случае, ты ничего не теряешь. Но, коль я не вру — сумеешь возвыситься как никогда прежде! Ну так что? Ты в деле?
Редвуд задумался на секунду. В его незавидном положении любая возможность что-то изменить — бесценный дар. Каждая перспектива лучше того, что ждёт впереди. Потому, отбросив сомнения, он утвердительно кивнул созданию, узрев в качестве ответа холодный оскал кривых зубов, радостно заскрежетавших в полной тишине.
В следующий миг длинные пальцы существа потянулись к лицу Редвуда. Тот, заранее сморщившись в предвкушении боли, краем глаза успел разглядеть длинные желтоватые ногти и увесистый серебряный перстень. Вопреки ожиданиям, прикосновение не повергло в агонию. Напротив, принесло долгожданное облегчение. Словно к свежему ожогу приложили кусочек льда, тонкими прохладными струйками разбегающийся по поверхности кожи.
Редвуд впервые за долгое время сумел глубоко вдохнуть, вернув сознанию утраченную ясность, а телу бодрость. Желая убедиться в том, что все это не сон, он приподнял руку и тут же замер в изумлении! Ни волдырей, ни шрамов на дрожащей от возбуждения ладони. Часто задышав, мужчина коснулся лица. Ровное, хоть и слегка колючее. Следом — ноги, плечо… достоинство. Все на месте, все в полном порядке! Бросив испуганный и одновременно радостный взгляд на чудотворца, Рональд подпрыгнул.
— Молю, скажи, что это не сон! Я просто не вынесу пробуждения…
— Нет, дружок, это не сон. Это — лишь малая часть того, что дарует мое покровительство… Остался последний шаг! — чародей поднёс тонкую, полупрозрачную ладонь ко рту и слегка закашлялся. Из его глотки горстями посыпались земля и гнилой мох, а следом показалось нечто пульсирующее, чёрное. Огромный, сопливый слизень выскользнул наружу и моментально сжался, оказавшись в пятерне. Редвуд почувствовал, как его пустой желудок несколько раз сократился в рвотном позыве. Неженкой он не слыл, но зрелище, без преувеличения, отвратительное. Колдун тем временем ловко схватил червя за хвостик двумя пальцами. Вязкие паутинки слизи потянулись вниз, а мерзкое создание свернулось клубочком.
— Открывай пошире рот… Ты же не хочешь, чтобы малыш замерз и простудился? — издевательски произнёс визитер.
— Это обязательно? — сморщившись, словно ребёнок перед тарелкой холодной манной каши, вопросил Редвуд.
— Понимаешь ли, мне нужны гарантии… Стоит тебе замыслить нечто, противоречащее моим планам, этот малец прогрызет твоё сердце насквозь и даже я не смогу помочь. Будешь умницей, он же подарит тебе невиданную силу! Так что давай, глотай его, трижды просить не стану…
Тяжело выдохнув, Рональд открыл рот и зажмурил глаза. «Это все равно что принимать касторовое масло: главное не смотреть и глотать быстрее» — успокоил он себя и тут же ощутил, как гад упал в рот. Расправившись за секунду, он бросился вниз по пищеводу, чем вызывал приступ кашля. В прочем, дискомфорт прошёл довольно быстро, удушье спало, и Рональд отпустил передавленное горло.
— Видишь! Не так страшно, как могло показаться! — довольно произнёс незнакомец и расхохотался. — Теперь ты в моей власти, но будешь иметь власть над остальными. Правда, круто?
— Вроде того… Кто ты? Как тебя зовут? — сощурился Редвуд.
— Аваддон. — сухо отрезал собеседник. — Но ты будешь звать меня Господином…
Глава 13. Возвращение Блудного Друга
Настойчивая трель будильника пробивалась сквозь толщу синтепона в подушке. Оттуда, из тёплого забытья, в котором находилась Кристина, все казалось мутным, лишенным четких контуров… даже звуки. Резкая и до остервенения противная мелодия, будившая каждое утро, слышалась изысканным вальсом. Маркелова танцевала под него где-то высоко в небесах, купаясь в солнечном свете и задевая подолом юбки взъерошенные облака. Добрых пять минут она слушала звонок, но не задумывалась о его природе. И лишь позже, когда стало очевидным происхождение концерта для арфы, девушка набрала полные легки воздуха и вскочила. Почти девять… Проспала!
Чувство вины не хуже контрастного душа сняло дрему. Неуклюже шагая в сторону кухни, Кристина ожидала застать мужа в попытках экстренно разморозить сливочное масло или слепить некое подобие бутербродов для себя и детей. В голове даже родился план того, что можно приготовить на скорую руку, дабы не отпускать супруга на работу голодным… Нервно напевая несуществующую мелодию, Маркелова приготовилась включить режим «турбо», но столовая оказалась пуста. Криво оторванный листок бумаги, прижатый к поверхности холодильника магнитом из Венеции, расставил все на свои места:
«Моя спящая красавица! Ты так сладко дремала, что я решил тебя не будить. Дети позавтракали, я доел все, что не доели они. Никто никуда не опоздал, мы молодцы! Хорошего тебе дня!:-*»
От прочитанного загорелись щеки. Конечно, Кристина не была идеальной женой и матерью, но сегодняшняя выходка — уже через чур! Обреченно вздохнув, Маркелова решила набрать мужа. Тот, словно ожидая звонка, мгновенно снял трубку.
— Проснулась, кис? — зазвучал вкрадчивый баритон.
— Да, прости пожалуйста, снова все на тебя повесила…
— Ерунда, мне не сложно!
— В качестве извинений сегодня будет твоя любимая свинина в кисло-сладком соусе… Как дела? Что нового в мире? — спросила Кристина, внезапно осознав собственный интерес.
— Ну, творится всякое…
— Расскажи, если есть время.
— Есть! Все равно стою в пробке. Погоди, сверну в левый ряд, может быстрее дело пойдет! — Петр ненадолго замолчал, но вскоре вернулся к разговору, под истерические вопли чьего-то клаксона. — Помнишь Редвуда? Самый разыскиваемый преступник, за информацию о котором обещали десять миллионов долларов?