пятственного передвижения с мигалкой. Великая мигалка для великого кино.
А может быть, она положена вообще не за кино, а просто за духовность и православность? Да, есть люди, которые так и считают. На форуме православных священнослужителей возникает целая дискуссия: нормально ли это, если сотрудники ГИБДД останавливают и штрафуют батюшек, как и прочих человеков? Один священник сокрушается: «Я так рассуждаю: да, ребята, вы правы, конечно. Я нарушил и вы поступили по закону. Ну что же, когда вы или ваши жены, дети придете на исповедь, мы тоже вправе вам сказать: ага, не постился 3 или 7 дней, правило даже к причащению не читал? Никакого тебе причастия… У нас тоже свой протокол есть. И мы вправе по нему действовать. Почему церковные правила топтать можно, а ПДД нельзя?» А другой ему вторит: «И если священник спешит, и превышает скорость, или паркуется под знак, значит так ему нужно. К примеру, полиция же или скорая помощь находится вне правил: едет под красный свет, и с превышением, и как угодно, если надо; включает мигалку и едет — а у священника эта невидима мигалка включена всегда, он в силу сана своего над правилами, хоть это и не утверждено государством, в виде специального закона». Это сетевой тролль, он специально так говорит, полагают некоторые. Но разве сказанное им вслух не произносят на самом деле про себя очень многие?
Надо отдать должное участникам того форума: в теме были даны исчерпывающие и правильные ответы на возникшие недоумения. Но это касается поведения на дорогах и общения с ГИБДД. Только если так человек хочет вести себя за рулем — разве не будет он делать что-то подобное в остальных сферах своей жизни? Вот ясно же сравнивает батюшка себя с милиционером, который облечен властью не допустить любого до причастия, потому что, если разобраться, каждый что-нибудь да нарушил.
Наследие советских времен: каждый сидит на распределении каких-то ресурсов, с того и кормится. Гаишнику писатель подарит интересную книжку, мясник — сочную вырезку, а священник преподаст отеческое благословение, и все поедут спокойно дальше. Всё, вроде бы, знакомо, вот только в Церкви, привыкли мы повторять, нет у нас ничего своего, кроме грехов, а есть только Божье. И дается оно не по чинам, не по достоинствам, не за деньги, а по благодати, даром. Но очень хочется приватизировать, очень хочется начать распределять! Это можно… но тогда наша «церковь» перестает быть невестой Христовой, а становится ровно тем, чем ее давно хотят видеть враги: организацией по обмену денег и привилегий на слова о чем-то высоком. Да, священник питается от алтаря, как писал апостол Павел, но одно дело питаться, а другое — ощущать себя распределителем питания для всех окружающих.
Апостол Павел много писал о том, что Церковь — единое тело, и есть в нем части более и менее почетные, но всё это должно служить не разделению а, напротив, гармонии. Пользуясь этой метафорой, он показывает, что логика Церкви противоположна мирским табелям о рангах «которые (члены) нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения» (2 Коринфянам 12:23).
«Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное» (от Матфея 5:20), — говорил Господь о самых привелигированных и уважаемых людях того времени; будь в то время мигалки, колесницы видных книжников и фарисеев наверняка были бы ими оснащены. Он не сказал: «если не будут даны вам те же привилегии, что и им». Обратим внимание: праведность если и распределяется кем-то, то непосредственно Богом, и не так, чтобы у одной категории ее было в два раза больше, чем у другой. Здесь праведность понимается как что-то такое, что растет внутри самого человека, что никак не зависит от внешних сословных показателей. Они, напротив, могут застить человеку глаза, заставляя его забыть о сути.
А вообще, приватизация разделительной полосы — очень емкий и характерный образ. Да, в любом обществе есть свои классы и группы, и коммунисты, отменив сословные привелегии, тут же ввели другие. В Церкви это особенно заметно: клирики не равны мирянам по своим правам и обязанностям, епископы не равны священникам, так было и будет всегда. Кстати, книжники и фарисеи не были во времена евангельские равны мытарям и рыбакам. Но горе тому, предупреждает нас Евангелие, кто приватизирует это разделение, кто начинает использовать его для собственного удобства, почета или дохода. И горе тому обществу, видим мы на собственном примере, кто смиряется с этой приватизацией.
Святые никого не обгоняют по встречке, и вовсе не потому, что они такие хорошие. Просто на их пути не бывает пробок — слишком мало желающих двигаться по нему.
29. Про «попробовать»
Разговор о христианском отношении к сексу обычно вызывает самый живой интерес у людей нецерковных… А правда, что до свадьбы совсем нельзя? А как насчет попробовать? Вдруг окажется, что люди не подходят друг другу? И вообще, изменились общественные нравы, отчего бы и Церкви не пойти навстречу людям в этой области — примерно такие рассуждения мне то и дело приходится слышать от самых разных людей.
Во-первых и в главных, христианство почему-то часто понимают как систему табу: до свадьбы нельзя, и в постные дни нельзя, и контрацепцию, и развод, и многое иное — всё это якобы одно большое «низззя!» Но Христос пришел в этот мир не для того, чтобы заменить моисеевы запреты какими-то другими, более совершенными, а совсем для другого. Христианство придает жизни новый смысл, и не только в абстрактно-философском плане, но и в практическом. Что предлагает оно в отношении брака? Чтобы понять это, стоит сначала посмотреть на тот подход, который считается теперь обычным в светской нашей культуре.
Люди встречаются, живут вместе, порой годами — и не торопятся вступать в брак. Они говорят об этом «надо попробовать». И в самом деле, как знать, подойдет ли тебе в качестве спутника жизни этот парень, эта девушка? Только опыт покажет наверняка. И люди пробуют друг друга, как пробуют они кусочек нового сорта сыра в магазине, ягоду на рынке… Но человек — не ягода на базаре, он не весь одинаковый, не сразу его и распробуешь. Допустим, после двух-трех попыток можно составить некоторое представление о «сексуальной совместимости» здесь и сейчас (хотя и в этом отношении люди меняются, да и просто бывают в разном настроении) — но как понять, насколько надежным будет этот человек в трудных обстоятельствах? Будете ли вы смотреть друг на друга теми же любящими глазами через год или два? Каким будет он отцом, какой будет она матерью для твоих детей? Захочется ли вам, наконец, вместе пережить зрелость, а после старость? Пока не попробуешь, не узнаешь.
О крайностях такого подхода рассказали мне одну историю… Очень богатый господин никак не мог найти себе постоянную спутницу, потому что девушкам были интересны его деньги, а не он сам. Тогда его знакомая предложила эксперимент: она познакомит его с какой-нибудь девушкой, которая ничего не будет знать о его богатстве, и тогда всё станет видно без прикрас. «Давай, — согласился олигарх, — пусть подходит в такое-то время в такую-то гостиницу, номер такой-то». А на недоуменный вопрос, как же так вот, сразу-то, ответил: «Ну так надо же сразу понять, подходит ли мне она сексуально, а если нет, то и время незачем тратить».
Ему очень не хотелось выглядеть ходячим кошельком — но не сам ли он низвел потенциальных невест на роль товара, который надо весь хладнокровно перещупать и перепробовать, и только потом делать окончательный выбор? И стоило ли удивляться, что при таком подходе и девушки ему попадались всё какие-то… не высшего сорта?
Но это, конечно, причуды богатых. Обычно молодые люди так не рассуждают, они вступают в пробные связи, живут вместе, пока живется, потом разбегаются, в надежде, что когда-нибудь встретят свою половинку и узнают ее. Но как узнать, та ли это самая половинка, пока не попробуешь другой, и третий, и четвертый вариант? Чтобы оценить, надо действительно сравнивать. А когда после десятого-двадцатого варианта вдруг придет к тебе твердое осознание, что вариант номер икс был самым лучшим — как вернуться к нему?
Всё больше и больше в нашем обществе таких людей, которые десятилетиями «ищут свой вариант», а на самом деле, как скупой мужик из давней притчи, ходят на базар всё подряд попробовать и тем сыты бывают, денег не тратя. Живется людям вместе — и хорошо, надоело — разбежались. По дороге надо бы еще родить детей, но это где-нибудь после тридцати, лучше даже ближе к сорока, когда уже крайний срок подойдет, по физиологии. И рождаются дети, зачастую от случайных отцов…
Впрочем, такое отношение касается далеко не только семейных пар. Точно так же могут люди годами, даже десятилетиями «пробовать себя» в разных сферах деятельности — ничем не занимаясь серьезно, ни в одну профессию полностью не вкладываясь. Нравится такая работа на сегодня — хорошо, а разонравится — всегда можно будет что-нибудь другое найти. Только ближе к тем самым сорока нередко оказывается, что весь свой немалый потенциал человек растратил буквально ни на что. Так много в юности грезилось — и так мало удалось, а главное, поздно уже начинать что-то совсем новое, а из прежде начатого — не понятно, к чему возвращаться, что продолжать.
Рискует ли ошибиться тот, кто с ранней юности выбирает себе профессию и вкладывает в нее время, силы, средства? Разумеется. Но только так и можно чего-нибудь в ней достичь. Поэтому выбирать ее нужно крайне вдумчиво и осторожно, не по одному детскому увлечению. Но вот насколько желанной и успешной окажется эта профессия для тебя, сможешь ли ты через десять или двадцать лет оглянуться назад и понять, что не зря ее выбрал — этого ты заранее не узнаешь. И все же люди идут на этот риск.
В более древние и менее безопасные времена точно так же люди уходили в дальние путешествия и плавания, не зная наверняка, что именно откроется им за горизонтом и вернутся ли они назад. Гораздо удобнее, конечно, выбрать себе сегодня тур по каталогу, оплатить его по системе «всё включено» и наслаждаться гарантированным солнышком в комфортном отеле. Но такая поездка не будет путешествием, в ней не откроешь никаких новых стран.