– Кать…– Маша подошла ко мне ближе и приобняла за плечи. – Ты не расстраивайся из-за этой грымзы… Ты же помнишь, какая она зануда? Все ей не то, да не так… И шутки ей не смешные, и еда не такая, как она привыкла есть… Сейчас увидишь, как она нос от Костиных вкуснющих шашлыков воротить будет…
– Саша тоже не будет их есть…– вздохнула я и, не выдержав, вдруг надрывно засмеялась.
– Ты чего? – Маша посмотрела на меня с тревогой.
– И шутки ему будут несмешными… И целоваться он не любит…– продолжала я сквозь смех.
– Катя. – Подруга развернула меня к себе лицом и легонько встряхнула за плечи, пытаясь привести в чувство. – Да что с тобой? У вас с Сашей точно все в порядке?
– Нет, – внезапно выпалила я, мой истеричный смех прекратился так же резко, как и начался.
– Я так и знала…– расстроенно пробормотала Маша, отпуская меня. – Я сразу заметила, что что-то не то… С самого начала, только вы сошлись… Ты изменилась… У тебя взгляд потух… Ты всегда так хотела быть с ним, и вот – получила что хотела, но… Ты ни разу за эти три месяца не выглядела счастливой… Отдалилась ото всех, даже от меня… Почему?
Значит, здешняя Катя тоже чувствовала себя неуютно рядом с Сашей? Ей тоже было плохо, но она боялась в этом признаться?
– Ты разочаровалась в Саше? – Маша всегда отличалась проницательностью, и сейчас точно облекла в слова истинную причину моих страданий. Причину, которую я сама не могла понять. – Ты ожидала от этих отношений чего-то другого?
Я кивнула и быстро смахнула предательскую слезу, готовую вот-вот скатиться по щеке.
– Дурочка, – Маша притянула меня к себе и обняла. – Я же тебе всегда говорила, что вы с Романовым слишком разные… Но ты не хотела мне верить. Да, он по-своему хороший парень, но не для тебя… А ты все талдычила: люблю да люблю, все стерплю… Стерпела?
– Я пыталась, – сдавленно отозвалась я, прижимаясь щекой к ее плечу.
В этот миг, поглощенная эмоциями, я забыла, что нахожусь не в своем мире. Мне даже начало казаться, что все это чувствую и говорю не я, а настоящая, здешняя Катя. Будто сейчас у нас с ней было одно сознание на двоих…
– Пыталась она…– подруга со вздохом погладила меня по спине. – И что теперь делать думаешь?
– Не знаю…
– Ладно, – вдруг спохватилась Маша. – Вон уже наши идут… Давай вытирай слезы и улыбайся. Назло Саше и этой… Полине. Потом еще поговорим…
Назло… Мое любимое «назло» в этот раз обрело противоположную направленность, что вызвало у меня горькую усмешку.
На веранду ввалилась шумная компания во главе с Костиком, который торжественно нес букет из шампуров с истекающими соком ароматными шашлыками. Саша следовал позади всех, а рядом с ним семенила Полина. Моя верная подруга тоже заметила эту сладкую парочку и, потянув Сашу за рукав, нарочито громко и весело принялась командовать:
– Романов, твое место вон там, рядом с Катей. Не забывай, что ты приехал с девушкой… Остальные тоже рассаживаемся побыстрее, пока не остыли шашлыки… Давайте-давайте… Уж очень кушать хочется…
– Я буду только рыбу, – сообщила Полина, когда Костя собрался вручить ей шампур.
Она села как раз напротив нас с Сашей и от меня не укрылось, как в ее травянисто-зеленых глазах промелькнуло едва уловимое отвращение.
– Я тоже только рыбу, – поспешил вставить Саша, взглядом показывая на блюдо с зажаренной на гриле форелью.
– Ты тоже не будешь мяса? – разочарованно поинтересовался у меня хозяин мероприятия.
– Почему? Буду! – я сама забрала у засиявшего Костика шашлык, попутно отмечая, как вытягивается лицо Саши.
– Катя! – попытался одернуть он меня. – Мы же догово…
– Мало ли о чем мы договаривались, – небрежно пожала я плечами. – Сегодня я буду есть то, что хочу. А хочу я мяса… Тем более такие шашлыки, как готовит Костик, я больше нигде не попробую… – и с наслаждением вонзила зубы в румяный кусочек.
– Ладно, – тихо процедил Саша и тут же глянул на Полину.
Та в ответ одарила его полным сочувствия и понимания взглядом, отчего захотелось запустить в нее чем-нибудь повесомее. Но этот порыв, как и многие другие, остался лишь в моих мыслях, внешне же я спокойно выдержала короткий безмолвный диалог этих двоих, сконцентрировав все внимание на шашлыке.
Вот уж правда – два сапога пара…
Насытившись и порядком охмелев, вся компания переместилась с веранды на зеленую лужайку за домом, где, условно разбившись на две команды, принялись играть в волейбол. Хоть я и любила эту игру, но оказавшись в команде с Полиной и Сашей, потеряла к ней всякий интерес. Поэтому, сыграв лишь одну партию, сослалась на усталость и покинула поле. Костя, который, казалось, больше беспокоился о моем самочувствии, чем Саша, отвел меня к гамаку, растянутому в тенечке старых приземистых яблонь. Я не стала отказываться от такого отдыха и с радостью погрузила свое тело в подвесное ложе…
Теплый майский день потихонечку угасал, воздух, чистый, полностью лишенный городского смога, наполненный влажной свежестью и ароматами леса неподалеку, расслаблял, даря умиротворение даже такой мятежной душе как моя. И я, убаюканная мерным покачиванием гамака, погрузилась в дрему.
Вначале сон был беззаботным и воздушным, похожим на легкое кружево, но через некоторое время краски в нем стали сгущаться, а сквозь клубы дымного тумана проступать очертания знакомых людей и событий, болезненно пережитых мною не так давно…
…Вот я вновь на свадьбе Саши, пробираюсь к нему через гудящую толпу гостей все с тем же отчаянным желанием – признаться наконец в своих чувствах. Вижу его спину, которая, как бы я ни продвигалась вперед, оставалась от меня все так же далека. Вижу рядом с Сашей Полину в белом платье; она держит его под руку и льнет к нему почти всем телом.
Понимая всю тщетность своих попыток дотянуться до любимого, я в отчаянии окликаю его по имени. Он оборачивается почти сразу, но смотрит немного растерянно, словно пытаясь припомнить, кто я такая.
– Катя? – наконец неуверенно произносит Саша, и тут же его взгляд гаснет, а с губ срывается вздох не то сожаления, не то раздражения: – Извини…
Мое отвергнутое сердце взрывается от боли, перед глазами все плывет, а через мгновение я оказываюсь уже на скамейке у ЗАГСа и слышу знакомый старческий голос:
– Видишь, он встретил свою судьбу. И это не ты…
Я порывисто оборачиваюсь к Карлу Генриховичу, как и прежде собираясь сказать, что не верю в судьбу, но замираю на полуслове: на месте старика сидит Илья.
– Пирожное? – улыбается он и протягивает мне неизвестно откуда взявшееся блюдце с кусочком шоколадного бисквита…
…Я вынырнула из сна с бешено колотящимся сердцем. Реальность встретила меня вечерней прохладой и нежным шумом яблоневой листвы. Где-то рядом слышался глухой стук мяча и возбужденный хохот вошедших в спортивный раж ребят.
«Приснится же такое», – я потерла лицо, сгоняя последние остатки дремы. Сердце постепенно успокаивалось, сон с каждой убегающей секундой терял свою натуралистичность и воспринимался уже не так остро.
Я еще несколько минут полежала, приходя в себя, потом поднялась и направилась к пустующей веранде. Играть по-прежнему не хотелось, но без дела тоже сидеть не могла. Руки сами потянулись к сумке и извлекли оттуда одну из книг для перевода, а следом и планшет, который я тоже зачем-то прихватила с собой из дома. Интернет здесь ловился вполне неплохо, и я, открыв книгу на нужной странице, принялась медленно вбивать английские предложения в онлайн-переводчик. Но программа, естественно, не была рассчитана на узкоспециальные медицинские термины и стала выдавать мне всякую ересь. Мысленно ругая на чем свет стоит интернет-переводчик, свою безотказность, а заодно и Илью, я занялась поисками медицинских англо-русских словарей. За этим делом меня и застала Маша.
– Ты чего в темноте сидишь? – Она щелкнула выключателем, и веранду залил мягкий приглушенный свет.
Надо же, а я и не заметила, что уже начало смеркаться…
– Да вот… Смотрю кое-что по работе…– вздохнула я и потянулась, расправляя затекшие плечи.
– С каких это пор ты занимаешься работой в выходные? – удивилась подруга, присаживаясь рядом. Она взяла со стола книгу и быстро пролистала: – Картинки органов каких-то… Это что-то по медицине? – ее бровь недоверчиво изогнулась.
Я лишь кивнула и снова вздохнула, на этот раз еще тяжелее и удрученнее.
– Чего это ты переметнулась на медицину? Ты же вроде как по юридическим вопросам была…
– Сама не знаю… Познакомилась на днях с одним врачом, педиатром, и он очень попросил помочь ему с переводом…– призналась я.
– Молодой?
– Кто?
– Педиатр этот, – на лице Маши появилась хитрая улыбочка.
– Ну да… Во всяком случае не старый, – смущенно кашлянула я, отгоняя от себя тут же возникший образ Ильи.
– Тогда рассказывай, – с горящими любопытством глазами потребовала подруга. – Что за он и как вы познакомились?
И я рассказала. Как вначале Илья сбил меня с ног, а потом я в него врезалась. Как затем он пригласил меня в кафе, и мы ели пирожные. И как согласилась помочь ему перевести тексты. О причинах, побудивших меня как к первой прогулке, так и второй, я, естественно, умолчала.
– Значит, телефонами вы обменялись, – удовлетворенно констатировала Маша.
– Это только для работы, – поспешила я предупредить ненужные фантазии подруги, но поздно: та уже загадочно улыбалась каким-то своим мыслям.
– Педиатр из поликлиники это, конечно, не ведущий архитектор строительной компании как Романов, – задумчиво изрекла она потом, – но уже что-то… Так, – Машка, неожиданно встрепенувшись, выхватила у меня планшет, – поищем его в соцсетях…
– Прекрати, – я попыталась забрать у нее планшет назад, но подруга со смехом вскочила и убежала от меня на другой конец веранды.
– И не говори, что тебе это неинтересно, – ухмыльнулась Маша и принялась рыскать в интернете. – Так… Здесь он навряд ли будет зарегистрирован, это сайт для товарищей постарше… А здесь только подростки тусуются… Остается вот эта сеть. О, как раз, твоя страничка открыта… Отличненько… Говоришь, Болдин Илья… Москва… Так… Ха, а вот, кажется, и он, – торжествующе провозгласила она, возвращаясь ко мне. – Смотри, твой педиатр?