С Сашиным братом я последний раз общалась лет пять назад, когда тот еще был совсем ребенком, поэтому сейчас было непривычно видеть перед собой угловатого подростка с огрубевшим голосом.
Здешний Коля встретил меня настороженно, но пока откровенно не грубил, что уже было неплохо. Правда, в его глазах то и дело мелькало презрение, направленное, естественно, в мою сторону, но после встречи с его старшими родственниками я и не надеялась на иное.
Какие же они здесь все чужие… Совсем непохожи на тех, с кем я была близка в своем мире. Даже мама и папа казались немного другими. Интересно, какой бы номер Карл Генрихович из прошлого мира присвоил этому? На сколько пунктов он отдален от его, а лучше, от моего мира? Наверное, на двести-триста, не меньше… А что там старик говорил про характер двойников? Что у всех них одни и те же врожденные черты характера и тот же психотип? Но ведь это не исключает того, что в различных обстоятельствах те самые врожденные черты характера могут развиться по-разному, где-то в лучшую, где-то в худшую сторону… Например, как со здешним Сашей. Он-то и в моем мире, как выяснилось, был далек от идеального, но здесь принадлежность к высшим кругам социума сделала из него какого-то беспринципного хама.
– Готово, – сообщил Коля, откладывая книгу.
Теперь наступила моя очередь делать умный вид, проверяя его тесты…
Не знаю, каким образом мне удалось дотянуть до обеда, но я наконец смогла ненадолго избавиться от своей репетиторской повинности. И хотя Коля все это время продолжал вести себя в рамках приличия, все же с радостью сбежала от него на кухню, где в этот час собралась прислуга всего дома, которая, как оказалось, была довольно многочисленна. Меня накормили вкусным обедом и даже развлекли несколькими сплетнями из жизни хозяев. Сами же Романовы, Наталья Владимировна и Коля, в это время трапезничали в большой столовой.
Также за этот час мне удалось немного лучше рассмотреть дом, вернее, его первый и второй этажи. На третий, где, как мне объяснили, были гостевые спальни, я подняться не рискнула. Зато одна из горничных с удовольствием провела мне экскурсию по остальным этажам. Я увидела две гостиных, большую и малую, столовую, библиотеку, бильярдную и кабинет отца семейства. Весь дом утопал в роскоши и изобиловал лепниной и позолотой, мягкая мебель была обита велюром и кожей, столы и шкафы блестели полировкой, карнизы прогибались под тяжестью драпированных штор и тюля, а ноги то скользили по паркету, то утопали в толстенных коврах.
А вот в рабочем кабинете я смогла заметить кое-что любопытное, а именно, компьютер. Более того, он имел вполне современный вид и даже тонкий монитор с жк-дисплеем. Из чего я сделала вывод, что с техникой в этом мире не так уж плохо, только доступна она не каждому. После этого появилось жгучее желание залезть в тот самый компьютер и посмотреть, есть ли у них интернет. Но пока оно казалось неосуществимым, и я отбросила эту идею.
Следующие пару часов после обеда тоже прошли вполне мирно и спокойно: Коля читал мне вслух все подряд тексты из очередного учебника, я же «внимательно» его слушала, время от времени исправляя мелкие ошибки в произношении. Затем посадила парня писать сочинение на тему «мое хобби», а сама улизнула на первый этаж выпить чашечку кофе.
Кухня, на удивление, оказалась пуста. Где лежит посуда и как обращаться с кофемашиной, мне объяснили еще во время обеда, поэтому я не растерялась и сама заварила себе бодрящий напиток. Потом пила его неспешно, наслаждаясь тишиной и видом сада за окном, и даже начала наивно подумывать, что сегодня уже ничего из ряда вон не произойдет, как вдруг объявился Саша.
– Бездельничаем? – он поставил на соседний стул свой рабочий кейс, а сам подошел ко мне совсем близко и остановился за спиной.
– Пользуюсь своим законным перерывом, – сдержанно отозвалась я, даже не обернувшись.
Неожиданно он навис надо мной, поставив руки на стол так, что они с двух сторон полностью ограничили мои движения.
– А я тут кое-что вспомнил, – его дыхание коснулось моей щеки. – Ты ведь мне тогда все лето писала любовные письма… Они были глупыми и смешными, но мне нравилось их получать… В те моменты, когда ты мне их отдавала, у тебя был такой забавный и дурацкий вид. Это развлекало меня…
Близость Саши раздражала, а невозможность просто встать и уйти, прекратив тем самым это странный разговор, заставляло меня сильно нервничать.
– Я была всего лишь ребенком, – судорожно сглотнула я, пытаясь от него отстраниться.
– А мне кажется, что ты врешь… – Сашины руки почти сомкнулись вокруг меня, не давая даже шелохнуться. – И ты до сих пор влюблена в меня как кошка… Скажи честно, ты ведь ради меня сюда устроилась работать?..
Ну и самомнение! Не помню, чтобы у Саши из моего мира оно было настолько раздуто. Если только он это искусно не скрывал.
– Вы ошибаетесь…– проговорила я.
– Ненавижу, когда мне лгут, – выдохнул он мне в ухо, – но это меня заводит, – и до боли укусил меня за мочку, так что я не удержалась от вскрика.
Спасение из этого дичайшего положения пришло внезапно в лице юной горничной. Она, взволнованная, влетела на кухню тараторя:
– Александр Борисович, хорошо, что вы уже вернулись! Наталье Владимировне опять стало плохо!
– Врача вызвали? – Саша тут же отпрянул от меня, став напряженным и озабоченным.
– Да, только что, – часто закивала та. – Он уже в пути…
– Хорошо.– Саша стремительно вышел из кухни вслед за горничной, я же с облегчением выдохнула.
Я была настолько взбудоражена произошедшим, что несколько минут возвращала себе самообладание. Даже не хотелось искать причины тому, что здешний Саша сам начал откровенно приставать ко мне. Единственное, поняла: придется постараться, чтобы как можно реже сталкиваться с ним наедине.
– Твоей маме плохо, – сказала я Коле, вернувшись в комнату мальчика.
– Я знаю, опять давление и сердце…– пробурчал тот, не отрываясь от тетради. – У нее это часто… Сейчас приедет врач, сделает ей укол и все будет нормально…
– Ясно, – тихо ответила я. – Давай смотреть, что ты там написал…
За разбором сочинения незаметно пролетел и последний час работы. Расставшись с Колей, я решила все-таки заглянуть к Наталье Владимировне, попрощаться, а заодно и справиться о самочувствие.
Узнав, где ее спальня, я уже собралась постучаться в дверь, как вдруг та распахнулась, и на пороге вырос мужчина. Я встретилась с ним взглядом, и губы сами собой счастливо прошептали:
– Илья…
Глава 9
– Мы знакомы? – с вежливой улыбкой поинтересовался Илья.
– Нет, – покачала я головой, грустно усмехнувшись. – Нет… Я просто обозналась, извините… Вы очень похожи на одного моего…друга…
– Ничего страшного, – легко пожал плечами он и плотно прикрыл за собой дверь. – Тем более меня тоже зовут Илья… Илья Викторович. Я врач семьи Романовых.
– Екатерина… Андреевна, репетитор по английскому, у Николая…– тоже представилась я, хотя от волнения едва могла говорить.
– Тогда будем знакомы, – он снова улыбнулся, чуть склонив голову.
– Будем…– Мои глаза жадно и совершенно бессовестно разглядывали его лицо, отмечая каждую знакомую черточку и морщинку. Так хотелось притронуться к нему, провести рукой по щеке, коснуться губ…
– А вы что-то хотели? – Илья показал на дверь за своей спиной.
– Да!..– спохватилась я, отводя взгляд. – Хотела узнать, как самочувствие Натальи Владимировны… И сказать ей «до свидания».
– Думаю, это не получится… Я сделал ей укол, и она сейчас спит.
– Ну что? – на «сцене» вновь появился Саша. – Как мама?
– Ей лучше, – Илья переключил свое внимание на Романова. – Но до конца недели лучше не вставать с постели… Также ей нужно пройти курс инъекций. Поэтому я буду каждый день приезжать и делать ей уколы.
– Да, конечно, – нахмурившись, закивал Саша, а потом с недовольным видом глянул в мою сторону: – У вас рабочий день уже закончился?
– Да, – напряженно ответила я, ожидая очередной неприятности.
– Тогда чего здесь стали? Идите домой, этот разговор вас не касается…
– Да, конечно, – тихо отозвалась я, испытывая неловкость, в первую очередь перед Ильей, который стал свидетелем очередной грубости Саши в мой адрес. – До свидания…
– До свидания, – мягкая улыбка Ильи коснулась меня теплым лучиком, но уже в следующую секунду я получила очередной словесный пинок от Саши.
– Уйдете вы уже или нет? – процедил он.
На этот раз решила не отвечать, лишь смерила его бесстрастным взглядом и, распрямив плечи, пошла прочь.
Покинув дом Романовых, я позволила себе расслабиться и не стала сдерживать счастливой улыбки. Нет, даже отвратительное поведение Саши не смогло испортить мою радость от встречи с Ильей.
Папа, как и обещал, ждал меня у ворот поселка. Он не стал забрасывать вопросами о прошедшем дне, поэтому всю обратную дорогу до дома я была погружена только в свои мысли. Вначале вспоминала наш короткий разговор с Ильей… Его улыбку, взгляды… Радовалась, что, возможно, снова с ним увижусь завтра, когда он придет делать укол Наталье Владимировне…
Но витала в облаках я недолго, постепенно, против воли, в душу начал закрадываться страх, что, узнай я этого Илью ближе, меня ждет разочарование похлеще чем с Сашей. А вдруг он окажется совсем не тем человеком, к которому уже успело потянуться мое сердце? Вдруг все то, что мне в нем так нравилось, у здешнего Ильи будет напрочь отсутствовать либо иметь совсем иную и далеко не привлекательную форму, как у тех же Романовых? И самое неприятное: а что, если у Ильи в этом мире уже есть пара?.. Последнее предположение заставило мое сердце болезненно сжаться, но его тут же осадил голос разума: в конце концов, я нахожусь в чужом мире, и если кто и должен переживать о «несвободе» Ильи, так это здешняя Катя… «С другой стороны, – начала спорить я сама с собой, – сейчас ответственность за мою «двойняшку» лежит на мне и только от меня зависит, как сложится ее дальнейшая судьба. Поэтому я должна постараться сделать все как надо… Ничего не испортить. Пусть даже Карл Генрихович и уверен, что это невозможно, но я-то себя знаю…»