Он поймал ее взгляд, полный искреннего недоумения – как верить тому, кто поджег твой дом, привел туда мертвецов, а сейчас держит в плену?! – и вдруг подался вперед, торопливо развязывая веревку. Запястья закололо от прилившей крови.
– Это все он, Ритан, связать тебя было его идеей, – горячо заверил Аркон. – Ты же знаешь, ни один волк не позволит себе такого отношения к женщине! Поэтому…
– Поэтому ты без клана? Не ушел сам, тебя за это изгнали? Или я не прав? – раздался позади них холодный голос Ларса, и Аркон резко обернулся.
– Ты?! – вырвался глухой рык. – Нет! Как ты здесь…
– Не заблуждайся. Я не Дарн, а его сын, – оскалился белобрысый оборотень, – его и Мериар.
Аркон отвлекся. Это был шанс, и Нита толкнула его со всей силы, наплевав на пронзившую плечо боль. Мужчина отлетел в сторону, а волчица бросилась к Ларсу. Спряталась за него, тяжело дыша. Сердце колотилось от страха, от слабости шатало.
– Цела? – Мужчина окинул ее взглядом.
– Ранена. Потерплю, – коротко ответила ведьма.
Как бы ни хотелось обнять своего волка, приходилось следить за поднявшимся на четвереньки оборотнем. Тот тряс головой, и Нита не взялась бы сказать, кто сейчас верховодил, Ритан или Аркон.
Все же второй, потому что тело мужчины выгнулось дугой, а спустя мгновение на земле встряхивал шкурой матерый волк.
– Подожди тут. Я разберусь. – И что-то в тоне и взгляде Ларса заставило поверить.
Они бросились вперед одновременно. Обменялись укусами, отскочили, кружась по небольшому пятачку; воздух наполнили рычание и скрежет когтей по камням. Снова атака! Противники уже знали, чего ждать, и целили в слабые места. Кому-то не повезло, и кровь брызнула на камни, и вместе с тем Нита ощутила короткий всплеск магии.
«Древо, пожалуйста, защити!»
Не имея возможности помочь любимому, оставалось только молиться. За себя так страшно не было.
Волки бились насмерть. Аркон прекрасно сознавал, что Ларс не спустит нападения на свою женщину, а Ларс – что их проводник не оставит в живых потенциальную угрозу. И тех, кто знает его секрет, тоже.
Бело-серый клубок кружил по каменному плато, и все чаще в стороны летели клочья шерсти, а на шкурах проявлялись пятна крови. Нита упустила момент, когда в клацанье зубов и рычание вплелись краткие, прерывистые всплески магии, нарушающие спокойный фон. Стоило это почувствовать, как накатил животный ужас.
Что-то пробуждалось под эти звуки – с каждым приближающим гибель врага ударом, со все ускоряющимся ритмом. Что-то куда страшнее Аркона и Ритана вместе взятых.
Белый волк повалил противника на землю, стараясь добраться клыками до горла. Пульс магических вспышек взлетел, почти слившись в тонкую нить, само пространство вокруг натянулось хрупкой стенкой мыльного пузыря, готового лопнуть в любой момент.
– Ларс, остановись! – вскричала ведьма, всем нутром чуя – убивать здесь нельзя, не на этих камнях, будто притихших в ожидании…
Слишком поздно.
Смерть вплелась в ритм завершающим аккордом, и у скалы – или, правильнее сказать, из скалы? – поднялась огромная тварь. Каменный подгнильщик. В два человеческих роста, с острыми шипами-наростами по всему телу и крохотными красными глазками на безносой, но полной зубов морде. У него были короткие ноги, руки почти волочились по земле. Твердая как камень шкура защищала лучше любых доспехов.
Нита только слышала об этих монстрах. Считалось, что они вымерли, но, видимо, Аркону везло пробуждать спящее зло.
– Ларс, бежим!
Не до геройства, с подгнильщиком им не справиться. Оставался единственный шанс: укрыться за городскими стенами, достаточно прочными даже для такой твари, а там уже разбираться.
К счастью, волк понял и поверил. Подскочил к Ните, мазнул мохнатым боком по голым ногам – куда ей с пробитым плечом ковылять на трех лапах! А на двух ногах далеко не убежишь.
Ездить верхом на волке оказалось неудобно, тем более с одной рукой. Тесно прижавшись, вцепившись в шерсть и сжимая бока коленями, Нита чувствовала, как напряжены мышцы волка, слышала тяжелое рваное дыхание, но единственное, о чем могла думать – как не скатиться ему под живот.
Тварь мчалась за ними, отставая, но не сбиваясь со следа. Неповоротливость и медлительность прекрасно компенсировали рост и длина шага, на ее один приходилось три волчьих скачка.
– Закрывайте ворота! – закричала Нита, едва они подлетели к городу. Стражники ошалело уставились на мчавшуюся на них странную парочку. Почти голая, не считая обрывков одежды, окровавленная ведьма верхом на белом волке надолго врежется в память. – Быстрее!
Створки двинулись со скрипом. Их, наверное, несколько лет никто не смазывал. Но испуганный вид узнанной стражниками Ниты заставил поверить, а появившийся на дороге подгнильщик и вовсе сотворил чудеса: ворота захлопнулись за спинами беглецов под носом у монстра и пошатнулись от обрушившегося на них удара. Затем еще одного. Поставили ворота на совесть, и разозленный подгнильщик, осознав, что добыча ускользнула, оглушительно взревел.
– Эт-то что т-такое? – заикаясь, пробормотал один из стражников, посмотрев в щель на бушующего монстра.
– Новый экспонат для школы. Будущий. Зовите Тарсама, – выдохнула Нита, отпуская шерсть и сползая с волка.
Весь живот был в крови. Странно, рана вроде бы перебинтована…
Или это не ее? Похолодев, Нита повернулась к Ларсу. Волк, еще минуту назад упрямо тащивший ее на спине наперегонки с реликтовой тварью, осел на брусчатку на подломившихся лапах, медленно завалился на бок, хрипло, судорожно дыша. Из рваной раны у хребта сочилась кровь.
– Я тебя для этого из болота вытаскивала? Чтобы ты тут сдох, да?! – Ведьма упала на колени рядом, схватилась за окровавленную шерсть, и волк с трудом открыл глаза. Лизнул ей руку, будто извиняясь. – Ненавижу тебя! Только попробуй меня бросить, из-под земли достану! – прошипела она, зажимая ему рану подсунутой кем-то сердобольным тряпкой.
Ларс вздохнул глубоко, тоскливо как-то, дернулся… У ведьмы сердце рухнуло от мысли, что он умирает, и только потом она осознала, что оборотень просто решил вернуть человеческий облик.
– Уймись, женщина! – хрипло выдохнул он. Повалился на спину, вытянул длинные ноги, походя уронив не ожидавшую такой подлянки ведьму на себя. Сгреб в охапку обеими руками. – Дай отдышаться! Я ж не карнейская верховая…
– Придурок! – прорычала Нита, ткнула его кулаком в живот, вывернулась из хватки и ткнула опять. Зашипела от боли, неловко дернув раненым плечом. – Идиот! Я думала, ты умираешь! Ты!.. – Она задохнулась от злости и облегчения, что все не так страшно.
– Ну тихо, все! – еще тяжело дыша, увещевательно проговорил Ларс. Сел, опять потянул ее к себе. – Все закончилось… Ладно, почти все! – исправился он, потому что ворота содрогнулись от удара и нового рева подгнильщика.
Нита судорожно вздохнула и обмякла в объятиях мужчины. Ей было еще что сказать, но накатившее облегчение выдавило остатки сил.
– Эй, молодежь! Вы б не мешали тут, – окликнул их басовитый голос подоспевшего начальника стражи.
Кто-то принес из караулки старый потрепанный, но крепкий плащ, бросил Ларсу. Он благодарно кивнул, поднялся, потянул за собой Ниту. Та встала нехотя, пошатываясь. Пыльная брусчатка под босыми ступнями раздражала, рев твари заставлял тревожно вскидываться на звук, суета вокруг нервировала. Никак не получалось поверить, что их на самом деле просят подвинуться, и не надо спасать весь город своими руками.
– Что с плечом? – деловито спросил немолодой лекарь, живший неподалеку и вызванный кем-то из жителей.
– Дырка, – проворчала Нита.
Клофорд всегда был тихим и сонным городком, но местные – люди не робкого десятка, жизнь рядом с Мертвым лесом приучала ко всякому. Да и народ тут не простой, а суровый и стойкий – шахтеры, лесорубы, охотники. Сдавать свой дом нечисти, будь она хоть трижды жуткой реликтовой образиной, никто не собирался.
Подоспели маги, несколько ветеранов – отставных вояк здесь тоже хватало. Начальник стражи, мужик крепкий и вороватый, трусом, однако, не был и меру жадности знал, а командиром по праву слыл хорошим, опытным, так что суета возле ворот вскоре стала организованной. Кто-то из магов укреплял трещавшие ворота, кто-то залез на стену примериться к противнику.
Пришел Тарсам с несколькими коллегами – в бою от них проку никакого, но как теоретики могли пригодиться. Нита видела его, но перекинуться хоть парой слов не успела – не до того. А потом лекарь, получив разрешение стражи, увел ее в караулку, чтобы заняться плечом и никому не мешать.
Ведьма ворчала и ругалась, но больше про себя. Сама она рану не обработает, и пусть лучше это сделает тот, кто понимает больше, чем Ларс. Свои раны волк назвал царапинами – крови вроде много, а вреда мало – и не дался. Убедившись, что подруга в надежных руках и в безопасности, белый волк потрусил в «Золотую бабочку» за сменой одежды. А у Ниты в голове не иначе как защитой от пережитого кошмара – лишь бы не думать! – билась унылая мысль о сапогах, брошенных на подворье у дома. Хорошие и единственные, да и зачем ей вторые? Уцелели бы!
Лекарь оказался опытным и, что особенно ценно, молчаливым. В зельях Нита признала свою работу, но только иронически хмыкнула, на большее ее не хватило. На это да на мысли о сапогах. А остальное…
Вроде вопросов не осталось, история понятна и, к счастью, закончена. Жалеть кого-то из этих двоих, Ритана и Аркона? Точно не сейчас. Да и не хотелось больше переживать. Устала. Даже о доме, как он, уцелел ли, Нита вспомнила отстраненно. Может, потому что мысленно уже простилась с ним? Словно и ее история здесь закончена.
Хотелось найти своего волка, уткнуться лбом ему в плечо и так и сидеть. Вечно.
Вернулся Ларс, одетый и запыхавшийся, со свертком в руках; лекарь как раз заканчивал напутствовать пациентку, но та пропускала мимо ушей. Что рана грязная, она и без него видела, плечо проткнули гнилым ржавым клинком, надо думать! Сама прекрасно знала, что за лекарства надо пить, а уж то, что руку нагружать нельзя, тем более. Что ничего серьезного не задето, тоже не новость: ей паршиво, но не до такой степени, чтобы протянуть лапы.